Согласно этому принципу, вы должны знать все основные идеи всех дисциплин, более фундаментальных, чем ваша собственная. Вы никогда не сможете объяснить то, что можно объяснить более фундаментальным способом, никаким другим способом, кроме самого фундаментального. И вы всегда берете с полной отдачей самые фундаментальные идеи, которые вы должны использовать. Когда вы используете физику, вы говорите, что используете физику. Когда вы используете биологию, вы говорите, что используете биологию. И так далее, и так далее. Я уже тогда понимал, что этот принцип будет служить прекрасной системой организации моего мышления. И я сильно подозревал, что он будет отлично работать как в мягких, так и в жестких науках, поэтому я просто взял его и использовал на протяжении всей своей жизни как в мягких, так и в жестких науках. Это была очень удачная идея для меня.
Позвольте мне объяснить, насколько экстремальна эта этика в естественных науках. Существует константа, одна из фундаментальных констант в физике, известная как постоянная Больцмана. Вы, наверное, все хорошо ее знаете. И самое интересное в константе Больцмана то, что Больцман ее не открывал. Так почему же постоянная Больцмана теперь названа в честь Больцмана? Ответ заключается в том, что Больцман вывел эту константу из основ физики более фундаментальным способом, чем бедный забытый парень, который нашел эту константу в первую очередь каким-то менее фундаментальным способом. Этос жесткой науки настолько силен в пользу редукционизма к более фундаментальным знаниям, что вы можете вычеркнуть первооткрывателя из истории, когда кто-то другой сделает его открытие более фундаментальным способом. Я думаю, что это верно. Я думаю, что постоянная Больцмана должна быть названа в честь Больцмана.
Постоянная Больцмана
Постоянная Больцмана получила свое название от имени австрийского физика Людвига Больцмана (1844-1906); она определяет связь между абсолютной температурой и кинетической энергией, содержащейся в каждой молекуле идеального газа. В общем случае энергия молекулы газа прямо пропорциональна абсолютной температуре. С повышением температуры кинетическая энергия каждой молекулы увеличивается. При нагревании газа его молекулы движутся быстрее. Это движение приводит к увеличению давления, если газ заключен в пространстве постоянного объема, или к увеличению объема, если давление остается постоянным.
Во всяком случае, в моей истории и в истории Berkshire, Berkshire шла вперед к значительному экономическому успеху, игнорируя жесткую доктрину эффективных рынков, когда-то очень популярную в академической экономике, и игнорируя потомков этой доктрины в корпоративных финансах, где результаты стали еще более глупыми, чем в экономике. Это, естественно, воодушевило меня.
Наконец, при всей своей необычной истории я достаточно смел, чтобы быть здесь сегодня, потому что, по крайней мере, в молодости я не был полным неуклюжим. В течение одного года в Гарвардской школе права я занимал второе место в очень большой группе, и я всегда считал, что, хотя всегда было много людей гораздо умнее меня, мне не нужно было полностью отступать в игре мышления.
Позвольте мне начать с обсуждения очевидных сильных сторон академической экономики. Первое очевидное достоинство - и это относится ко многим местам, которые получают известность, - заключается в том, что она оказалась в нужном месте в нужное время. Двести лет назад, благодаря росту технологий и других достижений цивилизации, реальный объем производства на душу населения в цивилизованном мире начал расти примерно на два процента в год, в совокупности. А до этого, в течение предыдущих тысяч лет, он рос со скоростью, которая была на волосок выше нуля. И, конечно, на фоне этого огромного успеха выросла экономика. Отчасти она помогала этому успеху, а отчасти объясняла его. Поэтому, естественно, академическая экономика росла. А в последнее время, после краха всех коммунистических экономик, по мере расцвета свободных или частично свободных рыночных экономик, это еще больше укрепило репутацию экономики. Экономика была очень благоприятным местом, если вы работаете в академических кругах.
Экономика всегда была более междисциплинарной, чем остальные "мягкие" науки. Она просто протягивала руку и брала то, что ей было нужно. И эта тенденция просто брать все, что нужно, из остального знания, если вы экономист, достигла довольно высокой точки в новом учебнике Н. Грегори Манкива. Я проверил учебник в чате. Наверное, я был одним из немногих бизнесменов в Америке, которые купили его сразу после выхода, потому что он получил такой большой аванс. Я хотел выяснить, чем занимался этот парень, который смог получить такой большой аванс. Так я случайно пролистал учебник Манкива для первокурсников. И там я обнаружил принципы экономики: Цена возможностей - это суперсила, которую должны использовать все люди, у которых есть хоть какая-то надежда получить правильный ответ. Также суперспособностью являются стимулы.
И, наконец, трагедия модели общин, популяризированная давним другом, Гарретом Хардином из UCSB. Хардин стал причиной восхитительного введения в экономику - наряду с благодетельной невидимой рукой Смита, злобной невидимой ногой Хардина. Мне казалось, что модель Хардина делает экономику более полной, и я знал, когда Хардин познакомил меня со своей моделью, трагедией общин, что в конце концов она войдет в учебники по экономике. И, о чудо, спустя двадцать лет она все-таки появилась. И это правильно, что Манкив обратился к другим дисциплинам и взял модель Хардина и все остальное, что хорошо работает.
Экономике помогло и то, что с самого начала она привлекала лучшие мозги в области мягких наук. Кроме того, ее представители больше взаимодействовали с практическим миром, чем это было принято в мягких науках и остальной академической среде, что привело к весьма достойным результатам, таким как три назначения доктора экономических наук Джорджа Шульца и назначение Ларри Саммерса в кабинет министров. Так что это была очень благоприятная часть академической науки.
Кроме того, экономика с самого начала привлекала одних из лучших авторов языка в истории Земли. Начните с Адама Смита. Адам Смит был настолько хорошим мыслителем и настолько хорошим писателем, что в свое время Эммануил Кант, в то время величайший интеллектуал Германии, просто объявил, что в Германии нет никого, кто мог бы сравниться с Адамом Смитом. Вольтер, будучи еще более язвительным оратором, чем Кант, что было бы не так уж сложно, тут же сказал: "Ну что ж, во Франции нет никого, кто мог бы сравниться с Адамом Смитом". Так что экономика начиналась с очень великих людей и великих писателей.
А потом были такие великие писатели, как Джон Мейнард Кейнс, которого я постоянно цитирую и который очень многое осветил в моей жизни. И наконец, даже в нынешнюю эпоху, если вы возьмете Пола Кругмана и почитаете его эссе, вы будете поражены его беглостью. Я не выношу его политику, я нахожусь на другой стороне. Но мне нравятся эссе этого человека. Я считаю, что Пол Кругман - один из лучших эссеистов на свете. И так, экономика постоянно привлекает этих потрясающих писателей. И они настолько хороши, что обладают огромным влиянием далеко за пределами своей экономической дисциплины, что очень редко встречается на других академических факультетах.
Итак, настало время критиковать, а не хвалить. Мы признали, что экономика во многих отношениях лучше, чем другие академические факультеты мягких наук. И это одна из славы цивилизации. Теперь будет справедливо, если мы расскажем о том, что не так с академической экономикой.
Что не так с экономикой?
1) Фатальная несвязанность, приводящая к синдрому "человека с молотком", часто вызывающая перевешивание того, что можно посчитать
Думаю, у меня есть восемь, нет, девять возражений, некоторые из которых являются логическими подразделениями большого общего возражения. Большое общее возражение против экономики было описано Альфредом Нортом Уайтхедом, когда он говорил о фатальной несвязанности академических дисциплин, когда каждый профессор даже не знал моделей других дисциплин, не говоря уже о попытках синтезировать эти дисциплины со своей собственной.
Думаю, для такого подхода есть современное название, которое не понравилось Уайрхеду, и это название - "бонки". Это совершенно безумный способ поведения. Однако экономика, как и многое другое в академических кругах, слишком замкнута.
Природа этой неудачи в том, что она порождает то, что я всегда называю "синдромом человека с молотком". Это происходит от народной поговорки: Для человека, у которого есть только молоток, любая проблема выглядит как гвоздь. И это замечательно работает на всех профессиях, во всех научных кругах и, по сути, в практической жизни. Единственное противоядие от синдрома человека с молотком - иметь полный набор инструментов. У вас нет только молотка.
Альфред Норт Уайтхед (186р-1947)
Альфред Норт Уайтхед - британский философ и математик, работавший в области логики, математики, философии науки и метафизики. Уайтхед известен как разработчик философии процесса - взгляда, согласно которому основополагающими элементами Вселенной являются случаи опыта. С этой точки зрения, конкретные объекты являются последовательностью этих случаев опыта. Группируя случаи опыта, можно определить такую сложную вещь, как человек. Взгляды Уайтхеда переросли в теологию процесса, способ понимания Бога. Его наиболее известная работа по математике - Principia Mathematica, написанная совместно с Бертраном Расселом.
У вас есть все инструменты. Но у вас есть еще одна хитрость. Вы должны использовать эти инструменты в стиле чек-листа, потому что вы многое упустите, если будете просто надеяться, что нужный инструмент появится сам собой, когда он вам понадобится. Но если у вас есть полный список инструментов и вы мысленно перебираете их в стиле чек-листа, вы найдете множество ответов, которые не найдете никаким другим способом. Поэтому ограничение этого большого общего возражения, которое так беспокоило Альфреда Норта Уайтхеда, очень важно, и есть ментальные приемы, которые помогают справиться с этой задачей.