нус
Ермакова Инна Иосифовна печатается под псевдонимом Инна Хайнус. Родилась 11 апреля 1977 года в Крыму, проживает в городе Сухой Лог.
Член Российского творческого союза работников культуры и Российского союза писателей (РСП). Трижды номинант национальной литературной премии «Поэт года». Награждена медалями за вклад в русскую культуру и литературу.
В печать вышли две её книги: «Стихи с солью» и «Я расскажу о том, о чём боятся…». Также публикуется в альманахах РСП, Интернационального Союза писателей, Русского литературного центра, Сою за писателей, издательствах «Книга. ру», «Славянское государство», «КУБиК», «Четыре», «АРТ-Сияние», «Рифмоград», журнале «Худо жественное слово».
Нет пустых домов
«Заброшенный, пустой и нежилой, —
Мне говорила женщина устало, —
Когда-то жили здесь большой семьёй,
В отъезде дети, стариков не стало.
Вы можете зайти и посмотреть,
Местами, правда, прохудилась крыша,
И лесенки все начали скрипеть,
А под ногами пробегают мыши.
Ну, вы смотрите, мне пора бежать,
Ещё с хозяйством надо управляться.
Потом, прошу, зайдите поболтать,
Хотелось бы немного пообщаться».
И я пошла по дому не спеша,
Слегка рукою стен его касаясь,
И трепетом наполнилась душа,
То плача, то нелепо улыбаясь.
К одной стене припала головой,
Не знаю, сколько так я простояла.
И поняла: а дом-то ведь живой, —
И солнышко в окошке засияло!
Смотрю, к печи хозяюшка идёт:
Косынка, платье, фартук белоснежный —
И что-то так тихонечко поёт,
А голос удивительный и нежный.
В углу хозяин с молотком сидит
И мастерит там что-то, улыбаясь.
На печке кошка рыжая лежит,
Мурлыча и лениво умываясь.
Вот в дом влетели двое сорванцов,
Крича и грозно палками махая,
Изображая будто бы бойцов,
И между ними схватка удалая.
Вокруг стола несутся и визжат,
А на столе уж самовар дымится
И ароматно пирожки лежат,
Картошечка горячая томится.
И всё исчезло, растворилось вдруг…
Дом старый, обветшалый и убогий.
Лишь на полу увидела я круг,
Где стол стоял красивый и трёхногий.
С тех пор я знаю: нет пустых домов,
Хоть и стоят они в плену молчанья,
Но в них живёт основа всех основ —
Они хранят в себе воспоминанья.
Мокрое платье
Сильнейший дождь, моё намокло платье,
Следы от шин, прибитая хвоя.
Твоя улыбка, сильные объятья,
Ты как-то странно смотришь на меня.
Прилипло платье к талии и бёдрам,
Чернилами тушь мажет по лицу,
С небес как будто выливают вёдра,
И капли шкодно виснут на носу.
Твой яркий смех, и говоришь: красивая
Я в мокром платье, с тушью на щеках.
И я смеюсь. Какая я счастливая,
Целуя дождик на твоих губах.
Мы, словно дети, шлёпаем по лужам,
Промокли кроссы, чавкает вода.
Нам в этот миг никто сейчас не нужен,
Мы будем вместе, вместе навсегда!
А дождик льёт и в лужах пузырится,
И мы домой почти уже пришли…
С тех пор мне очень часто снится,
Как мы с тобою счастье обрели.
37 ступеней, 5 площадок
37 ступеней, 5 площадок
В родительский мой дом меня ведут.
Я поднимаюсь быстро, без оглядок:
Известный с детства раннего маршрут.
Открою дверь. Наш пёс так громко лает!
Выходит папа, улыбаясь мне.
На кухне мама стряпает и жарит,
Лениво кошка тянется во сне.
Поговорим, поспорим, посмеёмся,
И я сижу, как в маленьком раю.
Так тихо и спокойно сердце бьётся,
Когда на папу с мамой я смотрю.
37 ступеней, 5 площадок
В родительский мой дом меня ведут.
Я поднимаюсь быстро, без оглядок:
Известный с детства раннего маршрут.
Открою дверь. Наш пёс так глухо лает.
И папа из-за двери машет мне.
На кухне мама борщ, наверно, варит,
И так же кошка тянется во сне.
Поговорим, поспорим, посмеёмся,
Но взгляд у всех печальный и пустой.
И беспокойно сердце моё бьётся:
Узнала я, что болен папа мой.
37 ступеней, 5 площадок
В родительский мой дом меня ведут.
Я поднимаюсь, а в душе осадок:
Какие новости сегодня ждут?
Открою дверь. Наш пёс почти не лает.
И папа что-то тихо шепчет мне.
На кухне мама кашу папе варит,
И вяло кошка тянется во сне.
Поговорим, не спорим, не смеёмся.
Расскажет папа, что немеют руки.
Почувствую, как сердце моё рвётся
От боли, сострадания и муки.
37 ступеней, 5 площадок
В родительский мой дом меня ведут,
Теперь я ощущаю сил упадок.
Как тяжело идти сегодня тут!
Открою дверь. Наш пёс лежит, не лает.
Не выйдет и не машет папа мне.
На кухне мама, ничего не варит,
И кошка замерла в глубоком сне.
Не говорим, не спорим, не смеёмся,
Нам даже просто тяжело дышать.
«Он больше не придёт и не вернётся!»
Как страшно это всё осознавать!
Всё чаще стала я смотреть на небо…
Особенно люблю по вечерам.
И мне неважно, был ты там иль не был,
Я просто знаю, что ты точно там!
Глазами жадно в небосвод впиваюсь,
Ищу родной, знакомый силуэт.
Я, папа, знаю, я не ошибаюсь:
Ты мне оттуда говоришь «привет».
Раз ты ушёл так быстро, не прощаясь,
Душа твоя по-прежнему живёт.
Она нас любит, греет, освещает
И от всего плохого сбережёт.
37 ступеней, 5 площадок
В родительский мой дом меня ведут.
Я быстро поднимаюсь, без оглядок,
«Спасибо, Господи, меня здесь ждут!»
Открою дверь. Наш пёс давно не лает,
И выйдет мама, улыбаясь мне,
Она уже так редко что-то варит
И ходит вяло, словно бы во сне.
Поговорим, поспорим, посмеёмся,
И сердце бьётся с горечью, любя.
«Да, папа к нам с тобою не вернётся,
Но ты живи! Не оставляй меня!»
Татьяна Шефер
Родилась в 1980 году в селе Ванавара Красноярского края, живёт в Ханты-Мансийске. Окончила юридический факультет Югорского государственного университета. Почти двадцать лет посвятила выбранной профессии.
В раннем детстве любила читать и учить наизусть произведения классиков: А. Пушкина, М. Лермонтова, С. Есенина; а позже – и наших современников: В. Высоцкого, Л. Рубальской, Н. Турбиной и других. Основными темами своей поэзии называет любовь, женственность, семейные ценности, красоту окружающей природы. В некоторых стихах использует религиозные и мистические мотивы. В прозе отдаёт предпочтение жанру реалистического рассказа, пишет о детстве и взрос лении, страхах и психологических проблемах.
Край любимый
Мне берег Турции не нужен,
И Крым мне тоже ни к чему.
Мой интерес к тебе разбужен,
Сейчас отвечу почему.
Не только ты, мой край любимый,
Не только место силы здесь.
Ты самобытный, модный, милый.
Тут всё для жизни нашей есть.
Грибов собрать – так это мигом.
Брусники, клюквы – не вопрос.
И раздаётся эхо криком
Над плато семерых холмов.
В тебе есть всё и даже больше,
И лето, жаркое и нет.
Зима с тобой чуть-чуть подольше
И ярче кажется рассвет.
Души загадочные трели
Звучат сильней, когда домой
Я возвращаюсь в самом деле
И понимаю, что ты – мой.
Я помню, мама
Я помню, мама, твои руки,
Такие тёплые всегда.
И колыбельной твоей звуки
Ко мне приходят иногда.
Я помню детство: ты в халате,
В игрушках плюшевый медведь,
Ты шьёшь опять кому-то платье,
И мне так хочется уметь.
Мурлычет песню наш приёмник,
Портянки ищет вновь отец.
И на печи урчащий чайник —
Как будто оперный певец.
Я помню всё и даже больше,
Твои с улыбкою уста.
Я лишь прошу: живи подольше,
Даря заботу, как всегда!
Малая родина
Я вспомню места, где поспела брусника,
Где память цепляет за детство крюком.
Как вместе с тобой собирали чернику
И смело месили мы грязь босиком.
Нам море казалось заоблачной далью,
И город Москва – где-то там, далеко.
И баба Наташа, закутавшись шалью,
Бранила за шалость нас очень легко.
Там ягель растёт белоснежною шапкой,
Ковром застилая подножье тайги.
Жарки собирали в большие охапки,
Костры разводили на устье реки.
Мы были малы – вот и верили в чудо,
Мы верили в дружбу и даже в любовь.
Мы знали: добро не бывает без худа
И что в наших жилах – родителей кровь.
Я с трепетным чувством альбом открываю,
Листаю страницы, на фото смотрю.
От чувств своих млею, когда вспоминаю.
Я Родину малую – благодарю!
Я – семя
Я – семя, древо, колосок,
Я древних предков голосок.
Источник жизни я, тепла,
И в жилах кровь моих текла.
И кровь во мне, да не моя,
Она мне предками дана.
И всё, что есть во мне, – не я,
А сила матери, отца.
Стоит за ними весь их род,
Река большая – вплавь, не вброд.
Из века в век она течёт
И в водах жизнь с собой несёт.