– Понимаю, что мужик должен оставаться парнишкой в душе, сколько бы лет ему ни было, но ты чего-то совсем в мальчонку превратился со своим роботом, – хохотнул Егор. – Безработица тебе явно не грозит, как я погляжу.
– Привет, братаны! – вошел во двор сосед.
– А, Содном, здорово-здорово! – поздоровался Яков.
– Салют, Содном! – весело покивал головой Егор.
– Дадите покурить? – спросил тот. – Жена задолбала, чтоб я курево бросил. А не получается, забодай меня копытом! Приходится партизанскими тропами ползать.
– Вовремя зашел, перерыв устроим, – отложил инструмент Яков.
Мужики не спеша расселись на ступеньку крыльца, перекидываясь шутками-прибаутками. И погода располагала к приятной беседе.
– Содном, вот ты мне скажи, почему трясесся над племянниками? Постоянно мотаешься в город, им без конца таскаешь продукты, одежку и все такое. Они у тебя не работают, что ли? – спросил Егор.
– Это же дети моей сестры старшей, Царствие ей Небесное.
– А сколько лет этим детям?
– Старшему уже за тридцать, а младшему скоро тридцать, но они не могут работу по душе найти, компьютерщики-то хорошие, программисты, или как их там называют…
– Вот те раз! – удивился Егор. – Мужикам лет под самую холку, а они сидят на шее дядьки, свесив ножки. Не стыдно им?
– Хорошо устроились, – согласился Яков. – Зачем работу искать, тужиться, когда дядька их накормит и оденет.
– Парни нормальные, не гуляют, не курят, даже пиво не пьют. Какие-то мультики рисуют на компьютере, мечта у них стать анималистами.
– Мозги у оболтусов в тринадцать лет забуксовали! – ругнулся Егор. – На хрена им семью заводить, их кормить надо, а тут всем снабжают, малюй свои мультяшки. Не жизнь, а сказка! Едрит твою в баобаб!
– Переживаю за них, а вдруг голодные? Жалко племянников…
– Понимаешь, друг, в нашем мире много стихийного, – глядя вдаль, промолвил Яков, – неожиданного, необдуманного… И это нормально, такова жизнь. Но мы не можем отвечать за все на свете.
– Абсолютно в корень глядишь, – кивнул Егор.
– Нельзя ежедневно нести ответственность за семью, детей, родственников, коллектив, общество, это неверно. Свою жизнь упустишь!
– Как-то не подумал я про то, – почесал затылок Содном.
– Сообрази, ни один человек не может брать под контроль жизнь другого человека, иначе жизнь обоих превратится в ад.
– Ну, Яшка, ну ты мудрец! – похлопал его по плечу Егор. – Точнее не скажешь! Содном, усекаешь, это очень верный совет. Мы ж не знаем, когда коньки откинем, это может случиться в любой момент. И что тогда? Твои охламоны без твоей картошки тут же сдохнут. У них не будет ни работы, ни семьи, ни детей, ни умения трудиться – ни хрена!
– Да понимаю я все, – сокрушенно покачал головой Содном, – понимаю. Но вся беда в том, что не могу отбросить их в сторону. Сидит во мне что-то такое и постоянно свербит. Как освободиться, не пойму…
– Тебе мешает чувство вины, – догадался Яков. – Ты себя чувствуешь виноватым в том, что сестра ушла в мир иной, а ты еще живешь. Мой совет – сбрось! Никто ни перед кем не виноват, если только сам кого-то не лишил жизни. Ничего случайного не происходит в нашем мире, все заранее спланировано во Вселенной, понимаешь, друг? И нет в этом твоей вины!
– Наверно, ты прав, – вздохнул Содном.
– Конечно, нужно попытаться что-то сделать, – продолжил Яков, – что-то изменить. Если успешно – это хорошо, но если что-то не получилось, не вини себя, сечешь? Значит, так тому и быть.
– Яшка, братан, как ты просто объяснил! – удивился Содном. – Это самое «что-то» отпустило меня, даже дышать легче стало. Теперь я точно знаю, как дальше действовать.
– То-то же, – удовлетворенно кивнул Егор.
– Недаром поговорка гласит: «Если хочешь помочь голодному, дай ему не рыбу, дай удочку». Понимаете, да? – улыбнулся Яков.
– С другой стороны, – примирительно произнес Егор, – ваш народ до седьмого колена родню знает, поддерживают друг друга, не то что мы, Иваны, не помнящие родства.
– Э-э, тут я не согласен, – заявил Содном. – Я даже знаю, откуда эта фраза пошла. Она имеет свою историю и совсем не относится ко всем русским.
– Чего?! – удивился Егор.
– Расскажи, – попросил Яков. – Это интересно.
– Я вообще люблю читать про историю, ну, где реальные случаи описываются. Фантастику не люблю, читать про то, чего не было, неинтересно. Жена где-то купила книгу ученого Леонида Нехурова «Армия Чингисхана». Очень интересно читать. Я думаю, там вся правда описана.
– Понятно, но ты ж не про это хотел рассказать, а про нас, – нетерпеливо прервал его Егор. – К делу приступай!
– А я про то и говорю, – хмыкнул Содном. – Вишь, в чем дело, оказывается, царь Иван Грозный по материнской линии происходил от Мамая. Сам Мамай из древнего монгольского племени, он был прапрадедом Ивана Грозного.
– Что ты говоришь! – удивился Егор.
– Вполне возможно, – согласился Яков. – У него в роду все запутано. И вообще у царей русских столько намешано кровей! Я те дам!
– Вот-вот, – кивнул Содном.
– И чего дальше? – не понял Егор.
– Че ты все перебиваешь? Дай досказать.
– Егору нужно все самому почитать, да только усидчивости не хватит, – усмехнулся Яков. – Он у нас торопыга тот еще.
– И чего тороплюсь? Все бегу по жизни, – вдруг резко поменял тон Егор. – Возраст довольно солидный уже, а я все как пацан.
– Живи медленно, дольше проживешь, – подметил Яков.
– Наша жизнь деревенская и так неспешно ползет, куда уж медленнее? – вздохнул тот. – Порой охота стрелки часов передвинуть.
– Ладно, отвлеклись мы с тобой, давай, Содном, рассказывай дальше, – попросил Яков. – Даже интересно, с чего так глубоко полез?
– Короче, нынче зимой в одном журнале прочитал очень интересную статью. Автор статьи по фамилии Матвеев, а вот имя подзабыл, – призадумался Содном. – А, вспомнил! Павлом вроде зовут. Точно, Павел Матвеев.
– Не суть важно! – опять заявил Егор. – Как ты, Содном, любишь в подробности углубляться.
– Егор, не суетись, – оборвал его Яков. – Давай послуха-ем неторопно.
– Ладно, ладно, слушайте дальше. Тот также подтверждает происхождение Ивана Грозного и пишет, что он скрывал свою принадлежность к монголам и даже всю свою библиотеку, где летописцы описывали исторические события, преднамеренно уничтожил, и появились заново переписанные летописи, не соответствующие действительности, исковерканные факты, много вранья, много негатива.
– Понятно. При писанине всегда можно переврать в свою сторону, – согласился Егор. – Люди не без греха.
– К чему ведешь, Содном? – спросил Яков.
– С тех времен другие народы стали называть русских Иванами, не помнящими родства. Представляете?
– Ух ты! – изумился Егор. – Вона откуда оно пошло!
– Содном, дашь мне почитать? – попросил Яков.
– Дам, конечно, – удовлетворенно промолвил тот. – Потому и не надо думать, что вы непомнящие.
– Эх, дурни мы, чему поверили? – сконфузился Егор.
– Моя бабушка всегда твердила, что только Иван победил фашистов, – живо отозвался Содном. – И вообще, я, наоборот, считаю, что русские никогда не предают ни близких, ни друзей, ни родину. Есть, конечно, отдельные подонки, а у кого их нет? У каждого народа свои праведники и свои грешники.
– Согласен, – кивнул Егор. – А вот с той поговоркой теперь уже не согласен. Всё!
– Что поделаешь, каждый сам творит свою судьбу, – философски заметил Яков. – Не роботы мы…
Алексей Черепанов
Шуба
В Новый год все обычно приглашают к себе Деда Мороза и Снегурочку, а бабка никак не уймется:
– Зачем тратить деньги на безделицу? Лучше чего-нибудь купить стоящего. Ведь эти Деды Морозы могут обворовать честных граждан. Что смеетесь? По телевизору говорили.
Ну, зять с тестем выпили по чуть-чуть и вспомнили бабкину присказку, рассмеялись и напечатали на цветном принтере фальшивые доллары.
– Пошутим над Дедом Морозом, – хихикнули они, – может, клюнет.
Пришло время, и семья ждала в гости Деда Мороза и Снегурочку. Подарки уже были готовы, осталось только положить их в мешок к Морозу. Раздался звонок в дверь, дед незаметно взял подарки и пошел открывать, хихикая по дороге, а зять приготовил старый кошелек с фальшивыми долларами.
Все произошло как нельзя лучше, а лучше нельзя: поздравили детей, подарили подарки, показали кошелек, и положил его зять в шубу жены, завесив своим пальто, пригласили к столу. Выпили, еще раз поздравили, и тут Снегурка потихоньку попросилась у хозяйки в туалет, та отвела ее, а сама вернулась в зал. Снегурка быстро выпорхнула из туалета, сняла шубу из-под пальто и выкинула ее за дверь, вернувшись в туалет. Хозяйка выглянула из зала, как будто чего-то почуяв, или по ее женским меркам процесс уже должен был закончиться у Снегурочки, и та вышла, оправляя свою шубу. Быстро попрощавшись с хозяевами, ссылаясь на то, что у них много вызовов, гости отправились к выходу. Дед Мороз задержался у входа, давая Снегурочке время слинять, а потом и сам быстро вышел.
Шутники не сразу вспомнили о кошельке, а когда вспомнили, очень удивились: вместе с кошельком ушла и шуба, недавно купленная жене. Вызвали полицию, а что делать? У полицейских тоже был на носу праздник, так что приехали быстро. Разобравшись на месте и сняв показания, они забрали бокалы, из которых пили воры, кассету, на которую их снимал дед, и уехали брать банду по горячим следам, как они сказали, оставив разбираться между собой родственников после выяснившихся обстоятельств происшествия.
Наряды получили указание обращать пристальное внимание на Дедов Морозов и Снегурочек и по возможности проверять у них мешки. Было уже без десяти до Нового года, и наряд достал бутылочку, разлил по стаканчикам и замер: в проеме между домами появились подозреваемые. Снегурочка была в песцовой шубе, Дед Мороз в ондатровой шапке.
– Во они, – выдавил старший и, выдохнув, заглотил дозу.