Теперь я понимаю, почему Рыжая так устает, – потому что щенок маленький, бестолковый, ничего не понимает!
Прошло несколько лет, щенок вырос. Теперь я знаю, что он не щенок, а маленький человечек. Белоснежка вышла замуж и уехала в другую квартиру, я теперь Ванечку выгуливаю. Мы с ним друзья, все время вместе.
Он научился произносить мое имя. Кричит-визжит: «Ёся!», можно подумать, я глухой! Мы вместе играем моими игрушками, наверно, скоро изорвем очередного резинового гуся.
У Ванечки только один недостаток, нет, два: он любит дергать меня за хвост – ну, это куда ни шло – а еще обожает обнимать меня; я даже иногда боюсь, что он задушит меня в своих объятьях.
В доме опять переполох. Только этот переполох называется «переезд». Кажется, в моей жизни наступила черная полоса: приехала родственница, твердит, что меня надо отдать в хорошие руки и не брать с собой в новый дом. «Собакой вонять будет».
В доме траур. Все ходят хмурые, даже я.
Я не хочу в хорошие руки! Лежу в своей корзинке, жду своей участи. У Рыжей тоже плохое настроение – сидит телевизор смотрит. Там какой-то дядька про здоровье рассказывает. Я тоже слушаю.
– Наша слюна состоит из лизоцима. Лизоцим— это ценный белок. Он имеет треугольную конфигурацию, причем с каждой стороны разные разъемы, поэтому он может бороться с вирусами, простейшими…
Тоже мне открытие, я без него это знаю.
– Лизоцим вырабатывается в ограниченных количествах. У человека – от одного килограмма до полутора. Качество слюны зависит от состояния организма. Поэтому лучше не плеваться, – мужчина улыбнулся своей шутке. – Животные, в отличие от людей, бережно относятся к своей слюне, ведь, если что-то случится, именно слюной они обрабатывают рану и, соответственно, сохраняют здоровье и жизнь. Поэтому знайте: если собака облизывает вас, она делится с вами самым дорогим. Она обеззараживает ваши руки, ваше лицо… – мужчина замолчал. В комнате было тихо, только слышно, как всхлипывает Рыжая.
Рома вошел в гостиную.
– Ты что рыдаешь? Что случилось?
– Понимаешь, Ёся, ведь он любит нас… Не хочу отдавать его в хорошие руки.
Рома погладил Рыжую по голове.
– Для того, чтоб бросить, предать, нужна причина, а для того, чтоб остаться рядом с другом, сохранить верность и порядочность, причина не нужна. Эй, барбос, иди сюда.
Вообще-то меня зовут Ёся, но ведь это моя семья, и я их люблю. И я побежал в гостиную.
Я лизнул Ромку в нос, и он не возмущался. А еще я облизал Рыжей ее слезы: говорят, что слезы тоже ценный белок, – зачем ему зря пропадать!
Канавщиков Андрей
Родился 5 июля 1968 года. После окончания средней школы № 9 Великих Лук окончил заводские курсы ПТУ № 8 с четвёртым разрядом фрезеровщика. Работал в инструментальных цехах радиозавода и КБ «Микрон».
Попутно оттачивал слог и занимался самообразованием. Первая журналистская заметка увидела свет в декабре 1987 года, а первый рассказ – в 1988 году.
В 1990 году пригласили работать редактором радиовещания Великолукского радиозавода. В 1994 году окончил факультет журналистики Ленинградского государственного университета.
Первые заметные публикации датированы 1997 годом: подборка стихов и роман «Призвание Рюрика». Тогда же вышла книга «Новый Пушкин уже родился» – опыт публицистического литературоведения, основанный на опытах Велимира Хлебникова.
В 2000 году был принят в Союз писателей России.
Победитель и дипломант всероссийских конкурсов и фестивалей, в том числе посвященного 100-летию со дня рождения М. А. Шолохова (Краснодар, 2005).
ХлебниковПоэма
В дневнике художника Петра Митурича о последних мгновениях жизни Велимира Хлебникова записано: «Велимир ушёл с земли в 9 часов 28 июня 1922 года в деревне Санталово Новгородской губернии Крестец-кого уезда».
Деревни Санталово сейчас не существует. Признанная «неперспективной», она была принудительно расселена, и на её месте можно отыскать сейчас лишь деревья да бурьян с редкими признаками бывшего жилья, если, конечно, заранее знать, что когда-то здесь было жильё.
Да ещё на повороте к деревне в 2010 году установлена памятная доска с воспроизведением автопортрета Хлебникова 1909 года и текстом «В деревне Санталово Крестецкого уезда провел последние дни своей жизни «Первый председатель земного шара» Велимир Хлебников (1885–1922)».
Горе и вам, взявшим Неверный угол сердца ко мне… В. Хлебников
Едем в росную рань,
На колдобинах кружим,
Поворот в глухомань
По просёлку и лужам.
Зависаем во рвах,
И водители нервно
Говорят: «Дело швах!
Но проедем… Наверно…»
Лил вчера мелкий дождь,
Глина в лужах размокла.
Дно там крепкое…
Что ж,
Смотрим пристально в стёкла.
Разворот… Поворот…
В общем, хвастаться нечем,
В колее ищем брод,
Выбирая, где крепче.
Говорим, зубы сжав,
Лесу, небу и лугу:
К Велимиру держать
Нужно правильный угол!
А иначе – тупик,
Усмехнутся и камни,
И в грязи грузовик
Усмехнётся: «Куда мне…»
Только вдруг на капот
Села бабочка в лёте,
Велимир проведёт,
Не волнуйтесь – пройдёте!
Что дорожная слизь,
Что ухабы да лужи,
Если вечная жизнь
У Санталова кружит?!
Неба вольный простор
Находя, если ищешь,
Ровно дышит мотор,
Плещут лужи о днище.
Едем в липкую гать,
Едем к старому другу.
Как во всём важно брать
Только правильный угол!
Нам предстоит совершить последний переход в 16 верст до деревни Санталово. Нам дают лошадь без возницы, обещая за лошадью придти после. Нагружаем свои пожитки на двуколку и сажаем Велимира, вручая ему вожжи. Его сильно качает. Он опустил вожжи, и лошадь сама выбирает путь. Но не всегда удачно. Попадаются такие места, где вмешательство в ее выбор необходимо, но Велимир слишком доверился коняке, который идет бодро и без всякого понукания. И вот на одном особенно топком месте, где колеса вязли по ступицу, телегу так сильно качнуло, что Велимир выпадает из нее. Я поспеваю на помощь, вывожу лошадь на более сухое место. Отряхиваемся, и я усаживаю вновь Велимира, но вожжи оставляю у себя, говоря: «И эта маленькая вселенная требует управления».
Неба серую кромку
Затянули дожди.
Что хлестать лошадёнку
И вожжами трясти?!
Результаты итожа,
Взмок тулуп на груди,
Не спасают ни вожжи,
Ни даже – вожди.
Твёрдой почвы – как крошек
На крестьянской горсти,
Рвётся мудрая лошадь,
Не выходит везти.
На езду не похоже,
Впору жалобно ржать.
– Что ж ты выпустил вожжи?
– А чего их держать?
Лёг просёлок полого,
Лошадь щупает дно.
Лошадь, глина, дорога —
Все сейчас заодно.
В глину валятся ноши,
Как с причала ладьи,
Не спасение – вожжи,
Не спасенье – вожди.
Под колёсами плески,
Не девятый, но вал,
Весь порядок вселенский
Велимир расшатал.
Неба вольный простор
Находя, если ищешь,
Ровно дышит мотор,
Плещут лужи о днище.
Неба вольный простор
Находя, если ищешь,
Ровно дышит мотор,
Плещут лужи о днище.
Неба вольный простор
Находя, если ищешь,
Ровно дышит мотор,
Плещут лужи о днище.
Неба вольный простор
Находя, если ищешь,
Ровно дышит мотор,
Плещут лужи о днище.
Что же представляло собой Санталово к началу 1920 года? Подробное описание деревни даётся в книге Сергея Васильевича Митурича. В 1909 году в деревне насчитывалось 17 жилых строений со 107 жителями. Население в основном занималось земледелием, а в качестве отхожего промысла гонкой дёгтя; в деревне имелись часовня и школа начальной ступени.
…живописную деревеньку Санталово, построенную древними пращурами на слиянии двух чистых речек Ан-ненки и Олешонки…
Всё в русской природе на совесть похоже,
Во всём есть неспешность, раздумье, закон.
Река Олешонка – и Анненка тоже,
Речушки в Санталове с разных сторон.
Простая деревня: дворов два десятка,
Избы, амбары, живность, покой,
Рядом сады да посажены грядки,
Школа, часовня, что крыта щепой.
«Названье красивое», – как-то заметил
Хлебников, стоя над плеском волны,
Глядя, как к Анненке бросились дети,
Искорки-брызги на солнце видны.
Федосья бельё в той реке полоскала,
Через плечо прокричала ответ:
«Раньше тех рек здесь ещё не бывало,
Нашенским рекам не больше ста лет».
Задумался Хлебников, сел рядом с нянькой:
«Расскажешь мне после дела старины?»
Анненка-речка плескалась у баньки,
Река Олешонка – с другой стороны.
Корзину Федосья отставила, села,
Рукою смахнула капли со лба:
«Сейчас всё равно от работы сопрела,