Своё будущее Вера только представляла. Она, как и все её ровесники, полагалась на большие возможности и одновременную доступность всего желаемого, но в отличие от них Вера знала о себе правду. Именно поэтому она не надеялась ни на чью помощь, не рассчитывала на взаимопонимание, да и не было рядом с ней человека, который бы позаботился о её будущем. Тихо прикрыв входную дверь, девушка спустилась со ступенек крыльца и направилась к дороге, ведущей в город. Погружённая в свои мечты Вера даже не представляла, что в этом мире есть такой же чудаковатый человек, как и она. В то же самое время полная её противоположность была совсем рядом, близко, но так далеко, что казалось, радужное имя Павел – на другой стороне мира, в другом измерении. Рождённый в профессорской семье, юноша был ограждён от трущобных лабиринтов низшего слоя общества. Самым занятным его увлечением были всякого рода вычислительные машины со сверхсовременным программным обеспечением. Увлечение наукой сводило Павла с ума, и в то время, когда его сверстники наслаждались спокойной и беззаботной жизнью, он трудился за компьютером.
Свой очередной рабочий день Павел спланировал ещё вчера: утром он собирался посетить библиотеку, узнать о последних новинках научной литературы и заодно поинтересоваться новыми специальностями, которые на современном этапе развития общества наиболее востребованы. В полной задумчивости шагал он по тротуару вдоль широкой проезжей части. Впереди виднелся регулируемый пешеходный переход, за которым буквально в нескольких метрах находился центральный вход в городскую библиотеку. Внезапно за спиной у юноши послышался оглушительный скрежет, раздался металлический удар и, словно летний град, звеня и подпрыгивая, под ноги посыпались кристаллы стекла. Павел сразу обернулся. В двух шагах от него во фронтальном столкновении пыхтели две многотонные машины: стрела подъёмного крана плотно впивалась в кабину авторефрижератора, из пробоины со свистом вырывался едкий пар. Из кабины рефрижератора свисало тело мужчины: из левого предплечья выступал вонзившийся остроконечный фрагмент жести, из этой раны на крыло колеса крапала кровь и, скапливаясь в одну вязкую струю, стекала вниз, образуя у левого колеса авторефрижератора небольшую лужицу.
Обезумевший взгляд Павла остановился на кабине ЗИЛа: там, зажатый, словно гаечный ключ в станочных тисках, пытался освободиться от стальных оков седоволосый водитель. И вдруг юноша, словно кем-то гонимый, бросился к бездыханному телу и принялся вытаскивать его из кабины рефрижератора, однако его порыв оказался напрасным: ноги мужчины были сдавлены перекоробленной сталью. Со всех сторон стали подбегать люди, останавливались машины, все шумели, толкались, охали и вздыхали.
Некоторое время Паша оставался обездвиженным, и только взгляд, скользивший по лицам прохожих, выдавал его потерянность. «Зачем мне видеть эту смерть?» – подумал он, глядя на капли крови у самых своих ног. Внимание молодого человека отвлек звон стекла: водитель ЗИЛа, спрыгнувший на усыпанный стеклом асфальт, хлестко растолкал столпившихся зевак и подскочил к кабине авторефрижератора.
– О, чёрт! – закричал мужчина, лягая стальное крыло. – Корыто, старая развалина, – бранясь, отскочил от кабины и, взявшись обеими руками за голову, стал маячить вдоль рефрижератора.
Откуда-то издали донёсся изнуряющий звук сирены. Резким рывком мужчина подскочил к Паше и вытолкнул его из толпы.
В эту самую минуту в каких-то нескольких сотнях метров от случившейся автомобильной аварии Вера искала учебное заведение, в котором намеревалась продолжить обучение. Зайдя в главный корпус, она стала изводить вопросами случайную женщину, чем и обратила на себя внимание вахтёра.
– Девушка! – обратилась она к Вере. – Ещё очень рано подавать документы. Приёмная комиссия начнёт свою работу только через месяц, – похихикала женщина. – Так что со спокойной душой идите домой и хорошо подготовьтесь к учебному году.
Выйдя из корпуса, Вера побрела вдоль каштановой аллеи. Сейчас её мучил только один вопрос – что дальше делать? О возвращении домой девушка даже и не думала: она прекрасно знала, что это будет возвращение в один конец, дорога к никчемной и загубленной жизни. К горлу подкатывал ком: от безысходности хотелось разрыдаться, да так, чтобы облетели все листья с близлежащих деревьев. Блуждая в беспамятстве по тротуару, Вера невольно набрела на край скамейки. Задумчиво опустила свой затёртый пакет на обшарпанный её верх и осторожно присела на краешке.
– Чего хнычешь? – раздался тихий мужской голос. – Что-то случилось?
Девушка подняла заплаканные глаза: на другом краю скамейки сидел угрюмый молодой человек. Утирая кулаком выступившие слезинки, Вера, не ожидая от себя, впилась взглядом в навязчивого юношу и тотчас истерично заявила:
– Ты убийца или маньяк? Ты весь в крови…
– Покойники тоже могут быть в крови, – саркастично ответил тот.
– На покойника ты не очень похож, – сказала девушка и злорадно добавила: – Ты больше на дурака похож.
Молодой человек вмиг взбодрился и, взглянув на Веру, спросил:
– Интересно, кто в твоём понимании дурак?
– Дурак – это такой, как ты, – злобно выкрикнула девушка. – Это человек, у которого нет смысла в жизни… и всё, что он умеет делать, – только болтать!
Излив обиду на юношу, Вера схватила свой затёртый пакет и понеслась прочь.
В течение нескольких минут Павел оставался неподвижным: его руки вяло свисали с колен, на передней части брюк просматривались алые пятна, а на левой щеке, словно порез, рдела окровавленная полоса. Понемногу к юноше стало возвращаться осознание всего происходящего. Встав со скамейки, Паша окинул взглядом окрестности и побрёл вдоль каштановой аллеи. «Интересно, а у человеческой жизни есть цена? – подумал он, пряча от посторонних глаз обагренные руки. – Если она бесценна, то почему её так легко потерять?..» И вдруг всё, что происходило с ним до этого сумасбродного утра, показалось ему потешным, теперь он пытался определить своё предназначение в жизни. «Каждый человек, – раздумывал он, – рождён на этой земле для определённых целей: кто-то для хороших дел, другие для зла. Для чего человечеству нужна моя жизнь? Творить зло или просто быть бесполезным?..» Испытав чужое отчаяние, Павел понимал, что должен принять судьбоносное решение; то, зачем он появился на земле в облике человека, а значит, и предназначение его жизни заключалось в чём-то более значимом, чем просто считать себя человеком.
А тем временем, рыдая от безысходности, сетуя судьбе на свои проблемы, Вера забрела к старому ветхому дому. Её внимание привлекла одинокая старушка: она сидела в инвалидной коляске и, всхлипывая от беспомощности, что-то слезливо приговаривала. Подойдя к ней и узнав все её горести, Вера помогла ей, а та в знак благодарности приютила обездоленную девушку.
Прошло несколько дней…
Вера знала, что где-то недалеко от учебного корпуса находится городская библиотека, но где точно искать это здание, она не представляла. Забежав в уже знакомый переулок, девушка увидела дворника и, не церемонясь, тут же стала задавать ему не менее изнуряющие вопросы, чем его повседневные обязанности. Где находится библиотека, незатейливый мужчина просто не знал, но, наблюдавший каждодневные толпы студентов, он без особых раздумий указал в сторону противоположной арки. Поблагодарив его, Вера мгновенно метнулась под эту арку и в считаные минуты оказалась на крыльце искомого здания. После всех предварительных процедур она расположилась в читальном зале и спокойно принялась штудировать учебные пособия. Время пролетело незаметно, и уже ближе к полудню девушку стало изводить чувство голода. «Почему человек не может обходиться без пищи? – размышляла она, рассматривая строение цветка. – Ну вот цветок! Он же питается только водой и минеральными солями. Почему людям нельзя питаться энергией или, например, воздухом? Вот было бы здорово, если бы человек мог насыщаться только водой, как растение, или хотя бы питаться раз месяц, как некоторые животные!..
Хотя, – возразила сама себе, – мне очень повезло, что я родилась человеком, а не букашкой. Я человек, а значит, могу свободно мыслить, развивать события в свою пользу, да и жить по своим правилам, а не по принципам инстинкта».
Вера уже подумывала уйти, когда к ней, преградив узкий проход к выходу, подсел парень. Посмотрев на стопку книг, которую он водрузил на стол, девушка вдруг почувствовала какой-то необычный прилив сил. С каждой минутой чувство бодрости перерастало в жгучее желание импульсивных действий. «Может, это и есть та питательная энергия, которая придаёт человеку жизненные силы?» – завертелось у неё на языке. И в эту же минуту, словно предчувствуя именно такое развитие событий, она услышала мелодичный мужской голос:
– Не надо меня толкать, – прореагировал юноша на случайное их соприкосновение.
– Извините, – не глядя, ответила Вера, – но вы сами виноваты.
– И как это? – задиристо спросил тот.
Вера хотела промолчать, но какое-то необъяснимое чувство одолело её, и она, оглянувшись по сторонам, тихо произнесла:
– В зале много свободных мест, но вы почему-то уселись вплотную ко мне.
– Это ты, между прочим, сидишь на моём месте, – съязвил юноша, пролистывая страницы книги.
Какое-то время между ними царило полное безмолвие: молодой человек, не придавая значения сидящей рядом девушке, что-то неразборчивое бубнил себе под нос, а Вера, позабыв о чувстве голода, украдкой наблюдала за всеми его движениями. В какой-то момент девушке показалось, что она уже слышала этот голос и эту оскорбительно-хладнокровную манеру разговора, но где и когда… Почему-то ничего не приходило на ум.
Задумавшись, Вера посмотрела в окно. На улице надвигалась буря: небо затянуло тучами, откуда-то из поднебесной доносились раскаты грома, поднимался шквалистый ветер. «Наверное, будет дождь», – заподозрила девушка. Перед самым окном под напором ветра сильно раскачало одиноко стоящий клён, и дерево, словно пытаясь увернуться от назойливого вихря, своими увесистыми ветками постукивало по окну. «Так интересно! – улыбнулась Вера. – Ветки просто стучат по стеклу, а мне