Жаркова Елена Геннадьевна (писательский псевдоним Марта Матвеева).
Родилась в Сибири, в городе Новокузнецке Кемеровской области, в шахтёрской семье. Окончила школу, музыкальное училище в городе Прокопьевске и заочно Кемеровский институт культуры. Работала и работаю в музыкальной школе преподавателем фортепиано.
С 1989 года проживаю в городе Радужный Владимирской области.
С 2010 года являюсь сетевым автором, участвую в конкурсах, публикуюсь на порталах Проза. ру и Стихи. ру. В 2014 и 2015 годах была номинирована на премию «Писатель года», стала финалистом премии «Наследие». В прошлом году вступила в Российский союз писателей (номер членского билета 2568).
В Радужном активно сотрудничаю с различными творческими объединениями, с недавнего времени руковожу клубом «ЛиРа». Пишу короткую прозу и стихотворные пародии, публикуюсь в местных СМИ (газеты «Владимирские ведомости» «Радуга-информ», «Территория»).
Брют
Как можно было его любить? Его любить было невозможно, потому что он был Брют. Она так и звала его про себя – Брют. Как шампанское. Кислое, но ужасно дорогое и престижное. Родители предпочитали пить именно такое шампанское. А ей нравилось полусладкое. От него становилось по-новогоднему весело, беззаботно и свежо. Появлялось предчувствие чего-то необыкновенного. Какого-то чуда, происходящего обычно в новогоднюю ночь. «Как обычно, – она сама передразнила свои мысли. – Надо же так неправильно думать: как обычно, случается чудо». Чудо случается редко. Или нет. Один-единственный раз случается чудо. А если оно случается каждый Новый год, да ещё и как обычно, то вовсе это не чудо, а обыкновенное празднование Нового года. С подарками, с ёлкой. Искусственной. С гостями, с музыкой, с телевизором…
Музыкальная тема «Иронии судьбы» ей нравилась своей нежностью, даже сентиментальностью. Она сидела на диване, смотрела на экран и принимала мир таким, каким он был. «Если ты не в силах изменить обстоятельства, измени отношение к ним», – как-то так нужно было думать ей сегодня. Она не могла изменить обстоятельства. Этот Новый год приходилось встречать в одиночестве.
«Грустно?»
«Нет, весело!»
Она нажала на кнопку пульта, переключив канал. Экран послушно сменил картинку, и комната наполнилась звуками. Она медленно, потянувшись, сползла с дивана вверх. «Это тоже нужно уметь! Никто не умеет, а я умею!» И – резко перешла от полной неподвижности к импровизированному танцу, старательно повторяя и нещадно перевирая движения профессиональных мастеров танцпола.
«Всё!»
«Хватит!»
Пульт вернул её к продолжению «Иронии…» Два звонка – в ленинградскую квартиру главной героини и в её собственную – почти слились. Она кинулась в прихожую, на ходу поправляя волосы. Не глядя в глазок, распахнула дверь.
«Брют?»
«О, боже, Брют…»
Как обычно, стильный. Воплощённое дэнди-лондонство, сплавленное с мужским лоском.
– Сегодня у тебя будет не полусладкий компот, а настоящий брют из трёх самых лучших сортов винограда!
В этом месте она должна была начать восхищаться по порядку всем, что связано именно с ним: его неожиданным, но таким счастливым для неё своевременным появлением; погодой, которую он «заказал» на этот Новый год; блеском внимательных глаз; тонкой кожей перчаток; коллекционной бутылкой.
– Я терпеть не могу… (она чуть не выпалила «тебя») брют. «Сухой», суше не бывает… с кислым вкусом.
Он засмеялся легко, от души.
– Ты думаешь, что «брют», значит «сухой»? Скорее, наоборот. Сырой, черновой, неочищенный, невыделанный… «Брутто». Никогда не слышала этого слова?
– Нет. – Она демонстративно повернулась к нему спиной и двинулась к монологу Ипполита в ванне.
– Не «…», а «нетто», – донеслось из прихожей.
В этот момент она оглянулась и увидела, что Брют уже разделся.
Валера Медведковский
Валера Медведковский, 64 года, кандидат технических наук, старший научный сотрудник, главный инженер проектов в области автоматизации и информатизации производственных процессов.
Новый Год Собаки
В старом доме на окраине рабочего поселка готовились к встрече Нового Года.
Ёлка была наряжена старыми игрушками из ваты, посыпанной стеклянными крошками по силикатному клею. Еще на ниточке висели мандарины и конфеты.
Ученик третьего класса Саша ждал своего отца, наблюдал в окошко за створками ворот в глухом дощатом заборе. Рядом с воротами стояла большая собачья будка, в которой никто не жил. Старая собака умерла, а нового пса завести не успели.
Вдруг ворота отворились, показался отец с большой лохматой собакой на ремешке. Притворив ворота, отец повел гостя к будке, надел ошейник со старой ржавой цепью. Взял лопату, расчистил снег возле будки. Далее, проложил в снегу дорожку к дому.
Хлопнула входная дверь. Из сеней в дом хлынул свежий морозный воздух.
Саша соскочил с подоконника и пошел встречать отца.
– Папа, где ты взял собаку? Это наша собака? Она у нас теперь жить будет? – стал расспрашивать Саша.
– Выхожу я из лавки, хлеба к столу купил, вижу – собака лежит. Совсем снегом засыпало. У всех праздник, а у собаки дома нет – непорядок. Думаю, надо с собой взять. Дал кусок хлеба, взял его на поясной ремень, так и дошли.
– А как его зовут? – спросил Саша.
– Пусть будет Шарик, хорошее имя, как ты думаешь? – предложил отец.
– Нет, пусть будет Рэкс, – заявил Саша, – я в окно видел, он очень большой и лохматый.
– Ладно, – согласился отец. – Сейчас встретим Новый Год, поужинаем, и ему тоже косточку отнесем. У собаки тоже должен быть праздник.
– Хорошо, – согласился Саша.
Стол был уставлен пирогами, жареной картошечкой. В старом блюде с выщербленными краями красовалась горка соленых огурчиков из большой кадки, что стояла под лестницей. В миске с цветочками по краям была разложена хрустящая, чуть замерзшая капуста с прожилками янтарной морковки. На сковородке красовалась домашняя колбаска со шкварками и золотистым поджаренным лучком. Аромат пирогов наполнял комнату.
Из старого репродуктора объявили о наступлении Нового Года!
Старшие члены семьи подняли граненые стаканчики, выпили за здоровье, поздравили друг друга с Новым Годом.
Саша волновался за собаку.
– Папа, папа! А когда будем поздравлять собаку?
– Вот сейчас попьем чаю, и пока мама будет убирать со стола, пойдем, поздравим собаку.
Наконец ужин закончился.
Стали готовить подарки собаке. Собрали остатки еды, приготовили старую кастрюлю, в которую налили теплой воды, чтобы пес мог попить. Посмотрели на термометр. За окном температура упала. Минус двадцать. Холодно!
– При таком морозе нужна теплая будка, а у нас дыры насквозь зияют, как бы не замерз, – сказал отец. – Надо будет завтра будку починить. Как ты думаешь? – спросил он Сашу.
– А давай мы ему что-нибудь постелем, он и не замерзнет, – предложил Саша.
Стали искать старые вещи, которые могли бы пригодиться для утепления конуры. Нашли рогожку, жилетку, кусок старой шторы, шапку-ушанку, детские валенки. Ничего другого не нашлось.
Взяв «подарки», вышли на крылечко дома.
Стояла настоящая Новогодняя ночь, какую описывают в сказках. Луна, мороз, тишина. Ветра не было, только иногда трещали на морозе ветки в саду.
По хрустящему снегу отец и сын приблизились к конуре.
Пес лежал смирно, высунув на улицу лохматый нос, с интересом рассматривал новый для него двор.
Придвинув кастрюлю с теплой водой, разложили на картонке угощения, оставшиеся от праздничного стола. Пес с удовольствием съел все, что принесли, попил водички, стал радостно вилять хвостом.
Отец с Сашей соображали, как спасать Рэкса от мороза.
Вещей оказалось мало, а будка большая. Придумали – одеть собаку.
Отец стал одевать на собаку жилетку. Собака не сопротивлялась, с интересом наблюдала за ухаживаниями нового хозяина.
Вслед за телогрейкой отец надел на Рэкса шапку, примотал к спине кусок шторы, а на передние лапы – валенки. Собака удивленно осматривала свой новый наряд, не издав ни единого звука.
Осмотрев обмундирование, прилаженное на собаке, отец с Сашей остались довольны своей работой.
– Теперь не замерзнет, – сказал отец.
– Это точно! – подтвердил Саша.
Снег хрустел под ногами, месяц освещал двор, бросая на снег тени от дома. Отец с сыном взошли на крылечко, оглянулись. Все было в порядке. Из будки торчала собачья голова в шапке, которую пес положил на свои передние лапы, обутые в детские валенки.
– Хорошо мы его поздравили? – спросил отец.
– Да, мы его и угостили вкусной едой, и одели! – согласился Саша.
– Сегодня он переночует, а завтра придумаем, как будку утеплить, – вслух размышлял отец.
Раннее утро. За столом собралась вся семья, пили чай. Саше разрешили срезать один мандарин и одну конфету с ёлки.
– А собаки едят мандарины? – поинтересовался Саша.
– Нет, собаки этого не любят, – успокоила его мама, – кушай сам сынок!
– А пироги?
– Пожалуй, кусочек пирога можешь отнести своему Рэксу, – согласилась мама.
Оделись в полушубки и валенки. Вышли на прогулку, кормить Рэкса.
С высокого крылечка оглядели двор. У окошка суетились синицы, клевавшие кусочек сала на веревочке. На заборе сидела ворона, которая увидев вышедших на крылечко людей, громко каркнула и исчезла на соседнем участке. Снег лежал ровным ковром на просторе и сугробом возле забора и конуры.
– Папа, надо откопать собаку! Она там может задохнуться, – переживал Саша.
Подошли к будке. Пес исчез. Цепь с ошейником валялись рядом. Определить, куда ушел Рэкс, было невозможно.
– Однако, как он перелез через двухметровый забор? – удивился отец.
– Наверное, на будку залез, а потом перепрыгнул, – предположил Саша.
Вышли на улицу.
Из соседнего дома вышел на прогулку сосед. Он щурился на низкое зимнее солнышко, вдыхая аромат зимнего, пьянящего воздуха.
– О! Соседи! – обрадовался он встрече, – постойте, дело есть.
– Чего тебе? – спросил отец.
– Тут такое у вашего дома ночью такое творилось!.. страшное дело!
Сосед выпучил глаза, развел руками, изображая всем своим видом «страшное дело».
– Да не томи, рассказывай, что за дело? – заинтересовался отец, а с ним и Саша.
– Вышел я после встречи Нового Года на улицу, погулять, освежиться. В центре поселка возле сельпо шум слышался, я туда направился.
Иду мимо вашего забора. Вдруг слышу, глухой удар со двора. И цепь звякнула. Я знаю, что собаки у вас нет. Не по себе стало, остановился. Смотрю под ноги, на снегу тень образовалась. Поднимаю глаза, вижу, над забором мужик в шапке! На меня нахально смотрит, а рожа-то собачья! На руках валенки одеты! Ей Богу не вру! Все, думаю, пропал под Новый Год – «оборотень»! Тут у меня ноги ослабели, сел в сугроб!
И вот этот оборотень, как прыгнет передо мной! На четвереньки встал и мимо меня рванул, только дыханием несвежим обдал, но трогать не стал. А за ним тряпье волочится, как из могилы вышел. И хвост торчит как у собаки – страх!
Смотрю, следы собачьи!
Потом это чудище отошло подальше, отряхнулось! Упало с него тряпье, валенки свалились. Видно, что передняя часть – человек, а задняя – огромная собака. Так и ушел на четвереньках…
Я еще долго в сугробе сидел, с места сойти не мог…
– Ты, это, не обижайся, – успокоил соседа отец, – я вчера вечером сыну новогодний подарок хотел сделать – собаку у магазина подобрал. Мы ее немного утеплили, шапку надели, телогрейку и валенки, чтобы не замерз. А волочилась за ним старая штора. Никаких оборотней здесь не было.
Все стали смеяться от такого хорошего объяснения.
Сосед был рад, что в поселке не завелись оборотни. Отец с сыном были довольны тем, что умный пес в мороз не замерз.
Пес оказался на своем старом месте – в сугробе возле магазина. Он мирно спал, слегка вздрагивая и встряхивая ушами. Видимо снилась ему будка, новогоднее угощение, теплая телогрейка и валенки.