Жаль, но тогда, будучи ещё очень маленьким и искренне верящим в человеческую порядочность, я этого не знал и даже не предполагал подобного сценария событий. Может, это и к лучшему, что дети чисты и наивны, но как же грязно, когда именно этим и пользуются окружающие, завлекая соблазнами и приманками.
«Пап, а давай посмотрим?» – робко и застенчиво произнёс я, однако, не получив ответа, стал канючить и просить всё сильнее. Отец не хотел этого, понимая, чем всё может обернуться, но, видя мой огонь в глазах и детский задор, а также недюжинный напор своего ребёнка, нехотя, но согласился.
Ура! Я протиснулся ближе всех к эпицентру игры и стал жадно наблюдать, как раз за разом ловкие руки виртуоза-жулика обыгрывали зевак и забирали себе то или иное количество денежных купюр. Там и тут появлялись секунданты этого действа, которые контролировали процесс, проверяли платёжеспособность клиентов-игроков и при необходимости, в случае назревающего конфликта, пресекали его, дабы не привлекать избыточного внимания. Дело-то не совсем законное!
Вот бы мне сейчас на всё это посмотреть со стороны, как стало возможно с годами при трезвом рассмотрении ситуации… Но нет! Глаза горели, и азартные мысли всё сильнее и сильнее увлекали меня.
Наверное, мой отец тоже был бы не прочь сыграть, только при иных обстоятельствах и с опытным напарником. Но идея, к сожалению, пришедшая от меня, вынудила его подыграть сыну. Как это могло закончиться? Да уж вряд ли это имело серьёзные шансы на успех.
«Хорошо, сынок. Один раз, и пойдём домой обедать», – предложил он мне, что ввергло меня в неописуемый восторг.
«Мой отец-то точно самый наблюдательный, он-то не упустит шарика. Да и я на что?! Я сам ему помогу, и тогда мы сможем победить!»
Вот эти мысли вертелись у меня в голове, а ведь делить шкуру неубитого медведя по меньшей мере неразумно. Спустя пару минут толпа зевак чуть поредела, и мы оказались у самого центра, то есть готовые принять вызов, с настроем выиграть эту игру.
Не буду даже пытаться вспомнить размер ставки, она не имеет к повествованию ни малейшего отношения, да тогда я толком и не осознавал сути размера денежных купюр; те, что красивее, – те и дороже. Вот оно, восприятие действительности в детстве. Стоит лишь упомянуть, что размер её, вероятнее всего, был внушительным, так как время было не самое богатое, а на «желания или интерес» играть никто и не думал.
Довольно легко и как-то обыденно было принято наше участие. Игра началась. Помню, что отец дал мне одно указание, приобняв меня, как тренер делает перед решающей заменой в футболе, – смотреть за шариком и тремя напёрстками и, что бы ни случилось, не отрывать от них взора. Это зачем? Он же есть у меня, думалось мне. В этот момент я так сильно гордился им, тем, что это мой папа, что сейчас он ради меня сможет первым одержать победу, что даже не вслушивался в его слова и наставления. Ради меня! Вот чего мне хотелось. Наверное, даже не столько этой победы, сколько именно того, что для меня: чем больше любви, тем лучше!
Конечно же, смотрел я куда угодно, только не на напёрстки – на окружающих, на папу, на этого игрока-виртуоза-жулика. Казалось, что радость от меня просто разлеталась во все стороны, а отец спокойно наблюдал за движением кистей и напёрстков, не обращая внимания на меня, струящегося позитивом, нарочито заглядывавшего ему в глаза, дабы ловить его взгляд, чтоб он тоже мной гордился, как и я – им.
Прошло некоторое время, и, наслаждаясь этой ситуацией, я перевёл взор на игровое поле. Последним движением, почти незаметным, шарик из центрального колпачка переместился в ближний ко мне. Это видел я. Это видел мой отец. Это было последнее движение, и партия закончилась, теперь был черёд угадаек. То ли действительно последний штрих не удался виртуозу-жулику, то ли мне посчастливилось наблюдать неуловимый перекат и чётко проследить маневр шарика. Главное – что отец указал ровно на тот же колпачок-напёрсток, что и я разглядел в финале игры. Я мог поклясться тогда и готов это сделать сейчас: мною шарик был чётко прослежен, и не было ни малейших сомнений, где он находится.
Вот только детская игра, может, и закончилась, а взрослая – только начиналась. Я видел страх в глазах виртуоза рукоделия и его приспешников, кои обступили моего отца, как только тот указал на с большой вероятностью верное место нахождения шарика. Да, никаких сомнений не было, при заведомо неверной локализации они даже не выходили из тени, а тут, как стая шакалов, налетели со всех сторон и шумели, создавая суету вокруг. Вот тут бы мне вспомнить про просьбу смотреть только на напёрстки и шарик, но, почти ликуя от гордости, я смотрел на отца, на проигравшую сторону, как они копошились, дёргались и суетились, на глазеющую толпу зевак, на всех и вся – настолько я был опьянён счастьем и гордостью за моего папу.
В этой части и кроется скрытый смысл азартной игры: везение – ничто, если есть ловкие руки и умелые приспешники, готовые прийти на помощь в трудную минуту. Посыпался поток реплик, подсказок, попыток как-то отвлечь или переключить моего отца, но он держался и не сводил глаз с указанного напёрстка до тех пор, пока «организаторы» данной игры не начали настаивать на демонстрации платёжеспособности обеих сторон.
Разумеется, деньги были и у тех, и у других, но вот момент отвлечения внимания на эту демонстрацию сработал идеально. Все переключили свои взоры на моего отца, и, увы, не выполнив его просьбу, я тоже смотрел в его сторону. Он несколько раз напоминал мне о просьбе, даже улыбнулся, глядя на меня, но тщетно.
С моей стороны это был не какой-то контроль, это была гордость: «Смотрите, вот он, мой папа!» – так и хотелось кричать на всю улицу. На тот момент не было мальчугана более счастливого, чем я.
Спустя мгновение «организаторы» игры потеряли интерес к демонстрации кредитоспособности нашей семьи. Лишь много лет спустя мне стало понятно, что именно в этот момент план по отвлечению внимания был реализован и шарик перемещён в иное место, а следовательно, проигрыш нашей команды стал очевиден. Надо же было смотреть, следить и сигнализировать, но я был слишком увлечён эмоциями, переполнявшими меня, и гордостью, которую, к слову, я испытываю до сих пор.
Наш «крупье» снова улыбался, был вальяжен и несколько игрив. Это не насторожило моего отца, он-то видел, что я отвлекался и глазел куда угодно, кроме искомой точки. Ему исход стал очевиден, а может быть, был очевиден изначально, а вот я воспринял случившееся далее как далеко не маленькую трагедию.
Финал игры был неутешителен и предсказуем. Мы проиграли, отец расплатился, и мы пошли в сторону дома. Безрадостно, как-то удручённо и понуро шёл я, хотя папа болтал со мной всю дорогу и ни капли не ругал и не журил меня. В конце концов, это было моё желание, а я его так подвёл.
Потеря денег и подобная оплошность были не самым приятным событием. Но с таким помощником, как я, разве можно было рассчитывать на что-то иное? Надежда на меня? Бессмысленно. А может, смысл и был в этом проигрыше? Не с позиции фатализма, а с позиции научить меня ответственности, контролю азарта, умению держать удар. Школа – бесплатный сыр лишь в мышеловке.
По прошествии более чем четверти века я с уверенностью могу сказать, что тот проигрыш, а точнее, очевидный факт нечестной игры научил меня многому. Нюансы решают исход любой баталии. Нельзя добиться серьёзных результатов, не решив все мельчайшие уравнения и таким образом не склонив чашу весов в свою пользу.
Я не помню фактической цены проигрыша того дня, но знаю возможные платы за поражение в течение жизни. Уметь проиграть, держать удар и двигаться дальше – намного весомее, чем случайно одержанная победа, свалившаяся на тебя с неба.
Извлёк ли я урок из этого рядового события жизни? В моей жизни нет тяги к азартным играм, но, что более весомо, я стал чаще обращать внимание на те самые мелочи – неочевидные события. Тончайшие нюансы стали играть весомую роль в решении различных задач и проблем уже моей активной профессиональной жизни.
А если бы можно было вернуться назад? Красиво было бы сказать, что смотрел и следил бы за «крупье». Но нет! Я бы так же любовался и гордился своим отцом. Он всегда был, есть и будет примером для меня в жизни и гордостью в любых ситуациях. А проигрыш… Пара купюр никого не сделает счастливым, и это воспоминание уже более четверти века в моём сердце даёт нужную и понятную именно мне мотивацию. Единственное, что я сделал бы, вернувшись в прошлое, так это посмотрел бы в глаза этому молодому шулеру: ловкость рук при нём, так, может, её тоже следовало бы направить в нужное, мирное русло? Думаю, свой жизненный путь он выбрал не совсем правильно, и, вероятнее всего, маршрут этой жизни лежал по наклонной. Хотя кому он интересен? Это его жизнь, и надо было бы дать ему по рукам, если б заметил подлог. Всегда и во всём надо поступать честно, а обман закона, а ещё весомее, совести никогда не является правильным и достойным путём решения любых ситуаций.
Пускай доверия в тот день я не оправдал, но с тех пор, как мне кажется, вырос весьма достойным человеком: в глаза своему сыну могу смотреть, не испытывая угрызений совести. Не из-за этой игры, конечно, а потому что всегда чувствовал доверие, поддержку, даже если на каком-то этапе их не всегда и оправдывал.
Мы больше не вспоминали о тех событиях, но сквозь десятилетия хочу сказать отцу СПАСИБО. Много раз он приходил мне на помощь в детстве, отрочестве, во взрослой жизни. Не всегда мы это правильно оцениваем и думаем, что это лишнее – какой-то контроль и стариковство, фактически упуская из виду, что это забота и попытка уменьшения подводных препятствий на дне реки нашей жизни.
Сейчас я сам уже папа и готов так же прийти на выручку как своему сыну, так и моим родителям. Всегда и везде. Говорят, что только дурак учится на своих ошибках, а мудрец – на ошибках иных людей. Возможно, но главное – если и делаешь ошибки, то учиться на них без потерь и серьёзных фиаско. Этому и научил меня тот день. Проиграли мы не фатально, а опыт получил уже я, причём серьёзный опыт: ответственности, доверия, определённой устойчивости при нестандартных ситуациях – поверьте, бесценный и жизненный.