Осень вошла в нашу жизнь, изменив её по своим законам. Но как же много она даёт нам, что, к сожалению, далеко не всегда ценится и даже ощущается людьми.
Осенней романтики след растворился —
На улице мерзко. Аж зубы стучат
От этого холода, что к нам явился
С дождями в обнимку с неделю назад.
Куда от него, коль погода отныне
Морозить решила несчастных людей.
Уже по утрам чуть заметней стал иней,
Мрачнее на улице и холодней.
Листва нам подарит глоток наслажденья,
Когда с каждым шагом шуршит под ногой.
До первых дождей длится это мгновенье,
А там снова грязи невиданный слой.
Опять эти лужи и серое небо,
Мороз, жуткий ветер, и так день за днём.
Тут нам не до зрелища или же хлеба,
А просто согреться бы солнца огнём.
Но только теперь его лучики слабнут
И светит оно всего пару часов.
А люди всё чаще на улицах зябнут
От этих нагрянувших в мир холодов.
Уюта лишь сущие крохи дарует,
Но даже такую нельзя не любить
Погоду осеннюю, что нас чарует.
Вокруг красота, так что хватит грустить!
Всего-то осенние виды, всего-то цепь картин перед глазами, а столько мыслей, чувств, переживаний и возможностей открывается каждому, кто просто на секунду оторвётся от «своего» в пользу созерцания неповторимой природы, особенно осенней, с её простой, неподдельной и родной русскому сердцу красотой.
И ведь правда для счастья нужно так мало…
Владимир Царев
Врач, писатель. Родился в 1952 году.
Первый свой сборник стихов, «Осень в Геленджике», издал в 2006 г. В 2010-м вышел сборник стихов «Путешествия души», в 2011 г. – сборник рассказов «Монета на песке», а в 2014-м – сборник рассказов «Карточный столик» (Краснодар). Издательством «День» (Санкт-Петербург) опубликованы два сборника стихов: «Проплывая мимо…» и «Платан мне друг…» (2016). Призёр международного литературного конкурса «Большой финал» (2014–2015 гг.), победитель международного конкурса «На пути к гармонии» (2018 г.).
Главный редактор литературно-художественного альманаха «Орфей». Лауреат конкурса «Мгинские мосты – 2021».
Награждён медалями «Василий Шукшин», «Николай Рубцов». Член Союза журналистов России и Интернационального Союза писателей.
КорпоративчикРассказ
Ходишь, ходишь на эти корпоративы, и всегда одно и то же – скучно и однообразно.
Но не дай бог пропустишь, на следующий день все: «О, как вчера классно было!..»
Супруга с утра как заводная. Туда-сюда, туда-сюда…
– Милый! Не вздумай пить. Не забудь. Сегодня в семь вечера идём в «Пирамиду». У нас закрытие сезона, подведение итогов. Приказ шефа: всем быть и парами!
– Валя! А, Валь! Может, не пойдём, а?.. Забуриться бы сейчас куда-нибудь с удочкой или в горы с палаткой, чтобы полюбоваться естественной красотой природы, а?..
– Не забудь захватить свои стишки. Будет случай их представить и прочитать. У тебя есть о родине, России или вот это шутливое «Валера, друг…».
– Не называй стихи стишками! Сколько раз говорил тебе об этом! Это поэзия, а не какие-то там частушки или куплеты…
– Всё. Мне некогда, у меня стрижка, маникюр, педикюр. Ты же не хочешь, чтобы твоя жена выглядела как пугало?..
Супруга Вадима – экономист предприятия, а статус этот обязывал ходить в косметический салон «Золотая рыбка». Такое название оправдывалось ценами услуг, но, как говорится, красота требует жертв!
Кафешку «Пирамида» знали все – все «сто лет»! Каждый год одно и то же. Закрытие сезона, открытие сезона, проводы очередного сотрудника на пенсию, юбилейные даты и т. д. И в этот раз ничего оригинального… Вадим с супругой пришли рано. Было тихо, две девушки-официантки неслышно скользили с тарелками меж столов. Звучала музыка Шопена – классика, как прелюдия к предстоящему мероприятию. Но вскоре пространство стало заполняться, и Вадим смог обратить внимание на «лучшую половину» предприятия. Женщины с «вернисажем» на голове, толстый слой косметики скрывал всё: любопытство, желание покрасоваться, послесезонную злость и усталость. Кстати, не сразу можно было определить, где кто… Мужики проще: костюм, галстук. Бросалось в глаза, что костюмы надевали крайне редко. Выглядело это нелепо, примерно так, как будто в магазине быстро и небрежно упаковали товар…
Коллектив строго спаянный и споенный… Директорат (состоящий сплошь из женщин тридцати – сорока лет, всецело преданных руководителю) следовал за своим локомотивом в том же ключе, причём по воле сердца: проснулись утром, лицо умыли, волосы резинкой перетянули – и на работу! На корпоративы приходили, по сути, «отбывать повинность»: обязывала должность. Вадим на подобных «оргиях» ограничивался парой глотков шампанского или минеральной водой («отмазка», что он за рулём, работала исправно).
Стол периода «перестройки» был укомплектован на все сто. Селёдка под шубой, салат оливье, баклажаны, крабовые палочки. Нарезка из самых дешёвых сортов сыра и колбасы, огурчики, помидоры. В центре водка-контра-факт, от которой после всё межсезонье раскалывается головёшка и в ней крутится лишь одна скудненькая мысль: «Зачем я пошёл?!». «Шампусик», минеральная вода, апельсиновый сок. На горячее предполагалось подать шашлык.
На одной стороне стола восседала секретарша шефа Нелли (за глаза все её звали куклой Барби). Ни для кого не секрет, что у неё с боссом была интимная связь. Они это тщетно скрывали. Скрывали, и чёрт бы с ними! Все видели, как босс её то за талию приобнимет, то за попку ущипнёт, то она его где-нибудь погладит… Там же главбухша Алевтина Ивановна, расплывшаяся во времени и пространстве мрачная дама, наводящая на всех скуку. Как будто у неё в голове, кроме цифр, ничего нет. Далее (по статусу) сидели кадровичка Юля, юрист Лаврик, молодой человек, который за свою пронырливость и светлую голову пользовался у шефа покровительством, главный инженер Петрович, который по большей части исполнял роль сантехника, разнорабочего и ещё бог знает кого! Его вытаскивали по любому пустяку просто потому, что в инженерной службе кроме него два человека: сантехник и электрик! В эпоху перестройки инженеры не пользовались авторитетом. Рядом с ним примостились Вадим с супругой. Напротив них сидели водитель шефа Михась, завскладом Петровна, завпроизводством Львовна, завгостиничным комплексом Элеонора… Короче говоря, все завы, замы… Гендиректор сидел с торца стола и мог обозревать справа и слева своих соратников. О рядовых работниках ни слова. Их на такие мероприятия не приглашали. Роль тамады исполнял, как всегда, «Зам замыч» – Николай Иванович, зам по общим вопросам, гарант, что никто не нарушит укоренившиеся традиции. Первый тост за процветание предприятия произнёс, естественно, он Сам!
«Бум!» – прозвучало в конце тирады, и бокалы зазвенели. Команда шуметь поступила. Кинулись закусывать, перекидываться шутками с соседом слева, с соседом справа. Стало ужасно весело, хотелось танцевать и обнимать всех этих прекрасных людей, с которыми в обыденности не всегда было комфортно. Буквально за полтора часа все усинячились, разбили бокалов штук пять и парочку тарелок. Нелли набралась так, что полезла на стол танцевать стриптиз. Ее умоляли остановиться, но нет – ей было море по колено. Кто-то снял это на фотоаппарат. Остановить её смог только сам шеф…
– Что смотришь? Ешь, а то быстро захмелеешь, – протянула супруга, – тебе ещё тост произносить и стихи…
Когда уже все хорошо разогрелись, подзакусили, прозвенели исчерпывающие тосты и где-то пафосно прозвучали речи в честь начальника, за столом стихло, в воздухе назревала скука…
– Давай, шеф вон уже поглядывает, когда ты встанешь…
Было забавно наблюдать, как порозовели её щеки, а из всегда безупречного каре вдруг стала выбиваться прядь волос. Внезапно Вадим почувствовал себя не в своей тарелке. Стол отодвинулся. Уши заложило. Ему стало обидно за стихи, поэзию, Шопена. Нашли, понимаешь ли, тут себе гастрономическую приправу к искусству!
– Надоело! – сказал он резко, да так, что сидевшая напротив него Львовна, крепкая баба в работе и по жизни, вздрогнула. Кто-то выронил вилку… Но было уже поздно, Вадим продолжил:
Не передать, как мне всё надоело!
Беспокоиться, выяснять отношения
и делать постоянно не своё дело,
принимая лишь чужие решения.
Пить, курить, есть, и смачно въедаться
в свою старую куртку, и видеть —
не хочет она понимать, убеждаться,
что я неспособен ненавидеть…
Супруга не ожидала от мужа такого фортеля. Она была готова провалиться сквозь землю и попыталась остановить его красноречие. Но он дочитал до конца. Сев, взял рюмку с водкой, добавил:
– Надоело всё! Я сам себе надоел…
На какое-то время воцарилось молчание, лишь изредка прерываемое сдержанным смехом, – ситуация, про которую часто говорят «дурак родился»… Пока кто-то из сотрудников пытался толкнуть пьяную речь, Вадим успел опорожнить ещё пару рюмок под пристальным взглядом супруги, и не только!.. Правда, потом были шансон, танцы. В разгар мероприятия из колонок громко разнеслось: «Путана, путана, путана. Ночная бабочка, ну кто же виноват?». Секретарша побежала к диджею – выяснять, почему у него в программе перемешались все композиции. Пока разбирались, гости успели послушать про «милого бухгалтера» и «два кусочека колбаски». Женщины ходили в туалет поправлять причёски, косметику. Мужики выходили перекурить.
Шеф стоял к Вадиму спиной, вглядываясь в вечернее зарево… Резко повернулся:
– Надоело, говоришь? Прав – надоело. Всё к чертям бы бросил! Эта катастройка вот уже где, – и он провёл рукой по шее. – Задолбались уже перестраиваться. При этом ни бюджета, ни работы, ни зарплаты – одна болтовня. Сотрудникам в глаза смотреть стыдно. Та же сезонность в работе достала! А ты говоришь, стихи… Хотя, как говорят, «не хлебом единым». Прочти что-нибудь ещё…