у не ходил, а служебной собаке обязательно занятия нужны, дрессировка. Быстрому, энергичному псу необходимы длительные прогулки, и учить командам его нужно уже сейчас.
– Не, мне некогда. Да и вообще, что с ним заниматься: дурак дураком. А говорили, доберманы – умные. Вранье – дурак! Не нужен он мне! Я его продать хочу! Овчарку куплю! Они толковые, их учить не надо! – ответил подросток и вдруг презрительно крикнул собаке: – Джонни, глупый урод! Ухо так и не стоит!
– Знаешь, ты лучше никого больше не покупай – с овчаркой у тебя то же самое получится. Собаку в первую очередь любить надо.
– Много вы знаете, – обиделся парень и, призывно свистнув, быстро встал со скамейки: – Джонни, ко мне!
Но пес не реагировал – ему явно не хотелось покидать наш укромный, тенистый уголок.
– Ну и черт с тобой, оставайся! Я пошел, дома с тобой разберусь…
Доберман долго смотрел подростку вслед, не понимая, почему вдруг так срочно понадобилось куда-то идти, затем приблизился к скамейке и доверчиво положил свою большую голову на мои колени: «Погладь, пожалуйста».
– Ласки хочется, малыш? Ну, беги, не зли хозяина.
В последующие дни Джонни продолжал прибегать по вечерам в наш уголок, долго крутился рядом, ласкался. Похоже, доберману здесь нравилось: не кричат, не ругаются, руками не машут. И в ответ на доброжелательный тон, нежные слова Джонни улыбался, склонял голову набок, пытался поднять висящее ухо, а морда его сияла благодушием и счастьем. Песику явно не хватало любви… Никто из его хозяев более не появлялся: видимо, смирились с независимым характером добермана и отпустили беднягу на самовыгул. А однажды знакомая «собачница» рассказала: бьют бедного Джонни в той семье, поэтому и не желает он домой подолгу возвращаться.
Безумно жалела общительного щенка, но мысли тогда были заняты иным: с каждым днем угасал любимый Эдя…
В тот вечер Джонни пришел опять, долго сидел рядом, поглядывая с грустью на нас. Эдя был в полудреме у моих ног, не реагируя на окружающий мир.
– Прости, Джонни, нам сегодня придется пораньше вернуться домой. Эдик совсем слабый.
Что доберман увязался за нами, я обнаружила, лишь когда перешла Волжский бульвар. Сзади вдруг взвизгнула тормозами машина, и Джонни чудом вывернулся из-под колес.
– Господи! Джонни! Ты же мог погибнуть!
«Решил пойти с вами!» – ухмыльнулся Джонни во всю морду, высунув свой длинный розовый язык.
У подъезда встретили Зинаиду Григорьевну, интеллигентную старушку с капризной болонкой Чарой. Джонни сразу почувствовал себя галантным кавалером, и началась длительная церемония знакомства с кудрявой красавицей.
– Зинаида Григорьевна! Пожалуйста, присмотрите за доберманом, – попросила соседку, – я быстро! Эдика отнесу, а потом домой этого пса провожу. Джонни, сидеть здесь!
Бежала по ступенькам на наш четвертый этаж, переживала: Джонни слишком далеко ушел от своего дома. Совсем рядом Волгоградский проспект и огромный поток машин… Надо побыстрее отвести его к хозяевам. Опасно одинокому псу оставаться в столь людном и оживленном месте.
Уложив Эдю на диван, спустилась во двор. Джонни у подъезда уже не было. Из-за дома призывно махала рукой Зинаида Григорьевна:
– Джонни здесь! Сюда, скорее!
И вдруг – плач ребенка, истеричный крик женщины:
– Чья собака? Развели людоедов!
Сердце сжалось от предчувствия беды. А Джонни с игрушкой, отобранной у малыша, в полном восторге от своей «добычи», радуется: подбрасывает пищащий мячик в воздух, подпрыгивает, гавкает, ловит.
– Джонни, ко мне, быстро!
И сорванец радостно кидается навстречу, улыбается, кладет мяч передо мной: «Давай, мол, поиграем!»
– Возьмите ваш мячик! Извините, что так вышло, щенок он… маленький, глупый, игрушки любит… как ребёнок…
– Ничего себе ребёнок! Он МОЕГО РЕБЕНКА испугал! В милицию на вас жалобу писать буду! Таких страшилищ стрелять надо!
– Что вы такое говорите?! – возмутилась соседка с болонкой. – Пес не трогал ни вас, ни вашего ребенка, не залаял ни разу. Ваш мальчик сам пнул в его сторону мяч – спровоцировал. Джонни решил: ему поиграть предложили. Я все видела!
Прицепив к ошейнику добермана Эдин поводок, быстро повела его на Волжский бульвар, от греха подальше. От вездесущих кумушек у дома узнала номер квартиры, где проживает семья Джонни. Когда мы вошли в подъезд, почувствовала легкое сопротивление: доберман был не рад своему возвращению.
Дверь открыл мальчик.
– Вот, привела – увязался за мной на Волгоградский.
– Спасибо! – схватив пса за ошейник, подросток быстро захлопнул дверь перед моим носом.
– Паразит! Как ты меня достал! – раздался его истеричный крик за дверью, и тут же, словно ножом по сердцу, отчаянный визг собаки, перешедший в надсадный вой…
Охвативший ужас не давал двинуться с места – не могла молча повернуться, уйти, оставив Джонни во власти малолетнего придурка. Позвонила.
– Что ещё нужно? – раздалось за дверью.
– Пожалуйста, не надо его бить.
– Завтра вообще его усыплю.
– Послушай, если пес тебе не нужен, я его заберу.
– Заберете? А деньги кто даст мне за него? Он дорого стоит!
– Назови цену, договоримся.
Сумма, которую обозначил мальчик за несчастного Джонни, в три раза превосходила мою месячную зарплату.
– Но это нереальная цена, я же знаю, сколько в действительности стоит щенок добермана!
– А ущерб: погрызенная мебель, обувь, обои? А моральная компенсация?
Подросток явно обладал выдающимися способностями для будущей успешной карьеры в сфере торгового бизнеса.
Я понимала, что найти такие деньги быстро не смогу. Если только у кого-то занять, а потом что-нибудь продать. И в это время вновь раздался визг бедного Джонни. Маленький подонок почувствовал мою «больную точку» и уже откровенно издевался и над собакой, и надо мной.
– Завтра вечером принесу, договорились?
– Я ещё с отцом советоваться буду… Быть может, этой суммы недостаточно для покрытия наших расходов.
Не смогла я забрать Джонни на следующий день: вечером, после работы, застала Эдика в предсмертной агонии.
Под большой и пушистой елью в лесу, где когда-то собирали грибы, похоронили мы нашего верного друга.
Уже темнело, когда, подъезжая к дому, увидели милицейский газик у подъезда, толпу людей, а на тротуаре – Джонни, бездыханного, в луже крови…
Он искал нас на бульваре и, не найдя, прибежал к подъезду.
Радостно встречал всех жителей, бросался к ним под ноги, обнюхивал… Кто-то смеялся, кто-то ругался…
– Бешеная собака у подъезда на людей кидается! – сообщила в милицию давешняя истеричная женщина, увидев беднягу в окно.
Доберман метался, суетился, с нетерпением и счастливой улыбкой ждал меня, потому что готов был уже подарить свое большое, доброе и преданное сердце единственному человеку, которому стал небезразличен.
Он и пулю встретил улыбаясь, наивно полагая: ему протягивают новую игрушку – пистолет…
Мы опоздали всего на пять минут! И это стоило Джонни жизни! Ласковый, жизнерадостный шестимесячный щенок был убит за пять минут до счастья! Почему ему так не повезло? Почему его жизнь целиком зависела от избалованного, самовлюбленного и ничтожного человеческого ублюдка?
Прости меня, Джонни! Я поблагодарила твоего убийцу, милиционера, за то, что он позволили забрать твое тело.
В лесу, под высокой елью, теперь рядом две могилки: старого ирландского терьера, прожившего на этом свете десять прекрасных лет, и полугодовалого добермана, так и не успевшего стать счастливым…
Как короток собачий век… За что?
Новогодний подарок
В прошлое Рождество я подарил тебе свое сердце,
Наутро ты вернула подарок.
В этом году, чтобы избавить себя от страданий,
Я дарю свое сердце другой.
Нежная мелодия чарует, завораживает. За окном, на фоне бархата зимних сумерек, кружатся в вальсе снежинки, в такт мигают огни новогодней елки, и большой коричневый лабрадор крутит головой, наблюдая за каждым движением танцующих подростков.
– Забавная! Мордой качает, словно китайский болванчик, глаз не спускает с нас! – Танец окончен, и Катенька садится на диван.
– Бося очень добрая, умная, верная! Никогда с ней не расстанусь! – Денис ласково гладит собаку по голове.
– А со мной расстанешься? – щурится кокетливо девушка.
– С тобой – никогда! – юноша улыбается, затем решительно встает:
– Жди здесь! Сейчас будет сюрприз!
Сердце Катеньки бьется взволнованно, щечки горят. Неужели Денис подарит ей кольцо? То самое, фамильное, что досталось от матери? Ведь Денис – завидный, состоятельный жених: его папа – работник МИДа!
Но через минуту, в красном колпаке Санта-Клауса, ее друг появляется на пороге комнаты с пушистым коричневым щенком на руках:
– Знакомься! Это Кокос, сын Боси! Ему два месяца!
– Ой какой милый! – тянется Катенька к лохматому песику с красным бантом на шее. – И круглый, как настоящий Кокос!
– Он – самое дорогое, что я могу подарить тебе на Новый год! – Денис краснеет от волнения.
– Спасибо! – Катенька нежно касается губами его щеки и, чтобы скрыть разочарование, растерянно бросает взгляд в зеркало.
Щенок на ее руках, словно плюшевый игрушечный медвежонок, прекрасно сочетается с ее красным платьем, золотой цепочкой на нежной, тонкой шейке, распущенными белокурыми волосами. Не так уж все и плохо…
На мгновение ей вдруг представляется брезгливое лицо матери – поборницы чистоты в квартире.
«С мамой проблему собаки в доме как-нибудь решу!» – мелькает мысль.
Бося обеспокоенно обнюхивает девушку: не опасна ли она для ее малыша?
– Босенька, теперь мы каждый день будем гулять вместе с Катей и Кокосом! – успокаивает собачку хозяин. – Щеночек вырастет у тебя на глазах и станет символом нашей дружбы!