– Приветствую тебя, смертная. Ты можешь подняться, – произнёс её мелодичный голос, созвучный с трелями соловья.
– Богиня Олайо… – только и смогла вымолвить я.
– Давно уже ко мне не заглядывали люди. Я услышала твои молитвы и просьбы, поэтому ты здесь. Можешь не рассказывать мне о том, что творится в Ималао, я и так знаю. Предвидя вопрос, застывший в твоих глазах, я, к моему величайшему сожалению, не могу ничего сделать с этим. Я даже не смогла предотвратить эту катастрофу. До сих пор я корю себя за невнимательность и непонятливость.
– Так что же стряслось с этим местом? Как такой райский уголок смог стать подобным кошмаром?
– Ты права. Когда-то это действительно был рай на земле, отгороженный от остального мира. Имолайцы жили здесь в мире и согласии, всегда были дружны и горой стояли друг за друга, даже сейчас это не изменилось и сплочённость остаётся на высоте. Только тогда были совсем другие времена. Всё изменилось одним прекрасным днём, когда сюда попала Арилайя. Даже я до сих пор не могу понять, как она проникла в это скрытое ото всех место. Я опомнилась, когда было уже слишком поздно. Всё произошло так быстро и стало для меня полной неожиданностью.
Сначала я даже не заметила её присутствия, как не заметила и изменений в настроении и поведении местных жителей. На смену жизнерадостности и добродушию пришли угрюмость, апатия, потерянность и отрешённость. В людских душах прорастали недоверчивость, страх, озлобленность, безысходность. Они чувствовали себя брошенными, непонятыми, непринятыми и одинокими. Им казалось, что я оставила их, и они начали терять веру, тем самым разрушая мою связь с сердцами и душами моих несчастных подопечных.
Вот это было как гром среди ясного неба. Я почувствовала оборвавшийся контакт. Я больше не слышала ни просьб, ни обращений, ни песен, обращённых ко мне. Это насторожило меня, и я решила спуститься к ним, чтобы успокоить, приободрить, согреть их своей любовью и объяснить, что я всё так же с ними, как и прежде. Но у меня не получилось. Мост, связывавший нас, был подорван. Я не могу, как раньше, выходить к ним через эти ворота. И сделать для них я ничего не могу. Единственное, что мне остаётся, – это наблюдать за ними.
Всё потому, что они потеряли веру. Отчасти это произошло и по моей вине. Видимо, я не уделяла достаточно внимания моим любимцам, поэтому так легко оказалось изъять меня из душ, как будто меня там и не было вовсе. Но основная виновница этого – Арилайя. Та девочка, обманувшая и тебя. Действует она аккуратно, незаметно проникая глубоко в подсознание, она способна внушить всё, что ей заблагорассудится. Она паразит, захватывающий сознания, от количества которых зависит её сила и уверенность. Она порождение мрака, стремящаяся погрузить всё в гипнотическую пляску смерти. Арилайя открыла Ималао, чтобы заманивать сюда людей и проливать реки крови. Сначала она отпускала праздных туристов восвояси, но только лишь с целью, чтобы они рассказали о том, как здесь здорово. И люди, привлечённые любопытством, сами того не подозревая, ехали на убой.
Её главное стремление – сделать из этого места настоящий ад. Всех жителей она превратила в своих безропотных рабов, полностью завладев их подсознаниями и мастерски их контролируя. Сейчас все они в беспросветном трансе, с полностью подчинённой волей. Мало этого, так она привела с собой зверя Амдело и держит, словно домашнего любимца, периодически забавы ради спуская его, как цепного пса, на ничего не подозревающих невинных приезжих, как хотела спустить на тебя.
– И как же остановить её? Должен же быть какой-то выход?
– К сожалению, уже слишком поздно. Ниточка с моим народом давно уже оборвана, и я не в силах остановить её. Единственное, что я могу сделать, – это помочь тебе выбраться живой и невредимой. Арилайя явно желает тебе зла, как и всем остальным людям, поэтому самостоятельно ты не уйдёшь отсюда.
Она протянула руку и дала мне куб, в котором всеми цветами радуги переливалась какая-то субстанция. Зрелище было настолько завораживающим, что, бьюсь об заклад, я могла бы смотреть на это часами.
– Возьми. Как только тебе будет грозить опасность, эта вещь защитит тебя.
– Скажи, Олайо, где сейчас моя мать? С ней всё в порядке?
– Боюсь, моя дорогая, что твою мать постигла та же участь, что и твоего отца. Арилайя успела уничтожить абсолютно всех людей, которые прибыли сюда. Она быстра и безжалостна. Мне очень жаль, что так вышло, но я ничего не могла сделать. Теперь ты осталась одна, и, поскольку ты здесь, тебя спасти я могу.
Я услышала это, и из моих глаз брызнули слёзы. То, что задумывалось как тихая семейная поездка, обернулось настоящим кошмаром. Как же это всё могло случиться? Как так неожиданно я потеряла всю семью? Как мне теперь без них жить?
– Прости меня, – тихо сказала Олайо. – В том, что случилось с тобой и со многими другими людьми, виновата только я. Я расслабилась и думала, что вера в меня у людей безгранична, но мне жестоко указали на моё место, заперев здесь, в этом прекрасном саду, при этом оставив возможность только наблюдать за тем, как страдает мой народ. Арилайя знает, что это мучает меня так же, как и их, и наслаждается моим бессилием. Иногда она обращается ко мне, издеваясь, унижая, и я полыхаю от ярости и рыдаю от своей беспомощности. А сейчас, дитя, нам пора проститься.
Я подняла глаза на богиню, и её лицо показалось мне состарившимся от глубокой печали и скорби. Я не смогла вымолвить и слова прощания.
Созданный Олайо воздушный поток подхватил меня, нежно закутав в свои прохладные объятия, и унёс прочь в неизвестность.
Я мягко приземлилась на лесной мох. Хорошо. Что делать дальше? И хотя всё и встало на свои места, происходящее оставалось таким же невнятным и неопределённым. Произошло слияние в один большой сумбурный ком. Создавалось впечатление, что больше не существует никого и ничего. Я пошла сквозь лес, определяя направление наобум. Пока всё было просто и доступно для моего понимания. Надо лишь идти. Но долго ли продлится это спокойствие в мире, сошедшем с ума и желающем отправиться к праотцам? Нет ответов. Их никогда нет, когда в них такая острая необходимость. Ландшафт не отличался разнообразием: кругом одни деревья и кустарнички, в которых можно было легко запутаться, заблудиться и не выйти никогда и никуда. А может быть, так оно даже лучше? Свернуться калачиком под одним из деревьев и остановить механизмы, эту безумную машину размягчения?
Внезапно окружающая действительность начала менять и терять очертания, потихоньку угасая, как свеча, погружая меня в кромешную темноту. Лес исчез. Не видно было ни зги, вплоть до того, что, поднося руку к собственному носу, я не могла увидеть её, как бы ни напрягалась. Я остановилась. До меня начали доноситься шорохи. Они возникали повсюду: то здесь, то там, то ближе, то дальше, то справа, то слева. Кто-то или что-то приближалось. Откуда? Кто это? Что делать? Оглядываться по сторонам в поисках источника звука было абсолютно бесполезно. Да и какой смысл, если ни черта не видно в этой непроглядной тьме? Меня начала охватывать паника.
Прямо за моей спиной раздался смех, прошёл через меня и прокатился волной дальше. Горло судорожно перехватило, задрожали ноги, теряя способность удерживать меня. Паника всё нарастала, стремясь полностью захватить сознание. «Побори свои страхи! Не дай запугать себя!» – подсказал внутренний голос. Спасибо за прекрасный совет, который поможет в любой ситуации. Особенно в такой, как сейчас! Я ничего не могла сделать. Надо было, несмотря ни на что, двигаться дальше, но тело наотрез отказывалось повиноваться. Ноги, словно прибитые невидимыми гвоздями к земле, не слушались, а разум сопротивлялся приказам.
Собрав всю волю в кулак, я заставила себя сделать шаг, давшийся с титаническим трудом, как если бы я была закована в цепи и привязана к одному из деревьев, которые видела всего лишь мгновение назад. И тут я почувствовала, что скольжу вниз всё быстрее и быстрее. Хватая руками воздух, я пыталась хоть за что-нибудь схватиться, но всё как будто исчезло. Тьма сожрала этот мир и даже не подавилась. Я падала. Всё ниже и ниже, и не было этому конца.
Я упала посреди коридора, он заканчивался дверью, за которой горел свет. Он был как спасение из беспробудного кошмара. С огромным усилием встав на ноги, я почувствовала боль в каждой клеточке своего тела, но, несмотря на это, стремглав бросилась к этой двери. Я уже потеряла способность мыслить, отупев от боли, неизвестности и этой всей странной и жестокой игры, которую вёл какой-то чокнутый экспериментатор в своей богом забытой полуразвалившейся лаборатории.
Дверь открылась сама собой, вобрав меня в себя, и тут же с грохотом закрылась и исчезла. Выхода нет. Finita la comedia!
Оглядевшись, я поняла, что нахожусь в просторной комнате с огромным окном. У одной из стенок стояла кровать, на которой явно кто-то был. Набравшись смелости, я подошла к ней и одним рывком сдёрнула одеяло. Я ожидала увидеть всё что угодно, но только не это!
На кровати с закрытыми глазами лежал мой отец. Он был мертвенно-бледен, и всё его тело было опутано ядовитым плющом. Он вгрызался в тело и жадно пожирал его, пил из него кровь и раздувался, оплетая собой всю комнату.
Не теряя времени, я принялась срывать это зелёное чудовище с моего отца. Плющ визжал и огрызался, цеплялся за меня, кусая, оставляя на руках ожоги, полыхающие пламенем боли. Но я не сдавалась. Я должна спасти хотя бы его во что бы то ни стало! Я потеряла мать, и я не могу потерять отца во второй раз! Это будет слишком большой удар. Последний. Смертельный удар прямо в сердце. Всё остальное отодвинулось на второй план. Больше ничего не существовало, кроме меня и моего отца, за которого я отчаянно боролась с огромным чудищем, которое уже не жгло, а попросту отрывало от меня куски плоти. Но мне на это было наплевать. У меня была цель, и я шла к ней. Я представляла себе, как спасу отца и мы вырвемся отсюда. Всё забудется, и мы постараемся быть счастливыми.