– Привет, – наконец-то со мной поздоровались.
– Здравствуйте, выпить не желаете по бокальчику шампанского? – предчувствуя отрицательный ответ, спросил я.
– А что, разве осталось? – застёгивая джинсы на ходу, живо поинтересовалась Жанна, выходя из туалета.
– У нас в погребе есть домашнее, красное, – не открывая глаз, сообщила моя.
– Так тащи, – это, по-видимому, относилось ко мне. – А какой придурок убрал мою тарелку с порезанными апельсинами?
– Нести? – спросил я безнадёжно.
– Конечно, неси, – ответили все хором, – и дров не забудь подбросить.
Когда я занёс две бутылки, чтобы не лазить ещё раз, меня похвалили – впервые за вечер.
– А то одного уже просили привезти одну, так он, чудак, одну и привёз. А твой начинает соображать, – отблагодарила меня Марина.
Открыл, налил, они выпили.
– А ты что не присаживаешься? – удивилась Жанна.
– А он у меня стеснительный, – сообщила всем моя любимая.
– Ага, стеснительный, дырку на моих колготках не постеснялся рассматривать.
– Кобели, – опять все хором заключили они.
Настроение к дамам начало постепенно возвращаться, и я с ужасом стал ждать, что будет дальше. Спиртное меня в этот вечер не брало, и я опять не мог попасть в колею их юмора.
– А что, девчонки, – торжественно произнесла Марина, отчего я невольно вздрогнул, – а не поехать ли нам куда-нибудь потрясти своими шикарными попками? Произвести впечатление на публику, а?
– Может быть, на меня произведёте? – робко вставил я.
– Нет, ты для нас не мужик, ты свой, и твои восторги нам на фиг не нужны. Вот в кабаке, когда на тебя пялятся десятки мужла-новских глаз, это что-то!
– Ага, – возразила Жанка, – а потом разборки на полночи, как тогда, помнишь?
– Да, тогда не очень получилось.
– Не очень? Да вы потом еле замяли дело, когда твой отметелил судью. Не, ну его на фиг. Хорошо сидим, шампанское не заканчивается, только зябко немного, – Марина посмотрела на меня.
Я поднялся идти подкидывать дрова, но меня остановили.
– Сиди, – пожалела меня моя ненаглядная, – дома тепло, это её отходняк долбит.
– Смеркалось, – глянула в окно Марина.
– Ага, уже час ночи, скоро рассвет, а у неё всё смеркается, – Жанна встала, потянулась и объявила всем: – Пора под мужика.
Я встал и пошёл к выходу.
– Куда? – все насторожились.
– Огурцов принесу.
– Пивка захвати, – жена не унималась.
– Ты что, сейчас развезёт, – Маринка тоже встала, – а хотя неси.
– Мне-то пофиг, я дома, коль никуда нас не везут, значит, будем удовлетворяться тем, что есть.
– Что, сегодня намечается ночь любви? – подруги с интересом присели.
– Ага, в обнимку с унитазом, – сказал я и выбежал, так как вслед летели оскорбления, типа «неблагодарные, сволочи, мы для них, а они нам…», ну и так далее.
Сразу стал звонить Серёге.
– Что, рыгает?
– Нет, но дело идёт к тому. Выжрали ещё две шампанского, теперь потребовали пива.
– Не давай ни в коем случае – заблюёт весь дом и двор.
– Ага, тебе легко говорить «не давай», они тут меня тут же кастрируют, если что не так. Приезжай, и сам «не давай».
– Ладно, лечу, а ты потяни время.
Пиво домашнее – это сказка. Во-первых, никогда не заканчивается, потому что в погреб закладывается по 20 литров каждую неделю. Во-вторых, после него нет «бодуна». Ну, а в третьих, просто очень вкусно. После того, как мы однажды отравились с женой «козырным» немецким пивом, я решил варить его сам. Трудно, конечно, четыре часа над ним колдовать, потом неделю ждать, чтобы перебродило, потом мешать с глюкозой, и каждый день взбалтывать, но двадцать литров отборного пива в погребе, под рукой, – это того стоит. Все знакомые покупали его у нас.
Перед тем, как зайти в дом, я его взболтал, зная, что будет сильно пениться, но надо было тянуть время.
– Надеюсь, у тебя хватило ума не подбрасывать дров, а то дома дышать нечем? – ласково встретила жена.
Так хотелось ответить по-взрослому, но сдержался, – пусть повыпендривается перед подругами. Глянул на градусник – двадцать три. Двадцать пять холодно, а двадцать три жарко? «Женская логика – это конец мужской психике».
Расставил бокалы и резко открутил крышку. В бокалы потекла пена. В это время посигналила машина возле дома.
– Марин, это Серёга, он мне звонил, я его пригласил, – сообщил я, чтобы не успели опомниться, – пойду встречу.
Девки засуетились, стали поправлять причёски, всеми своими действиями показывая, что я для них уже не мужик, а они ещё женщины.
– Здравствуйте, девочки, – он окинул их взглядом и не удержался: – Ого, какие вы красивые.
– Вот, полюбуйтесь, ещё один прибыл, сейчас мне будут портить праздник и забирать домой на самом интересном месте, – Маринка не скрывала своего раздражения.
– Нет, дорогая, самое интересное место будет, когда ты два литра выпитого шампанского запьёшь литром пива. Тут тогда всем будет интересно, даже очень. Поэтому давай собирайся домой, а там уже пей своё пиво или водку – всё равно. Утром сама будешь мне выносить мозг: «Почему не запретил мне смешивать, надо было не давать» и так далее, в итоге я всё равно окажусь виноватым, так, может, избежим более тяжёлых последствий, а?
Марина фыркнула, сделала очень обидчивое лицо, затем улыбнулась, подмигнула обоими глазами подругам и стала обуваться.
– Жанка, поехали с нами, я тебя подвезу. Зачем тебе с каким-то непонятным таксистом добираться, вдруг приставать начнёт? – резонно предложил Сергей.
– А я ещё пиво домашнее не попила!
– Так попроси Светку, она тебе с собой даст. Всё-таки уже полвторого.
Жанна пыталась соображать, но, видимо, не получалось.
– Она у нас переночует, – решила помочь ей моя жена.
– Не, Светка, я на чужой кровати не могу, а вдруг мне мужика захочется, ты же своего не дашь попользоваться?
– Нет, не дам, вдруг ему понравится, – сказала жена и одарила меня презренным взглядом, как будто я уже в чём-то виноват.
– Ладно, будем ехать, – нехотя встала и начала собираться Жанна.
Вечер, плавно переходящий в ночь, заканчивался. Гости уехали, жена принялась мыть посуду, потом резко бросила и со словами: «Завтра помою, никуда она не денется» – поплелась в спальню. Когда я прилёг рядом, она во сне пробормотала:
– Ребёнок спит?
– Спит, – оживлённо ответил я, вспоминая разговор о ночи любви.
– Ну и ты спи. Насмотрелся на ляжки чужих баб, наплевал мне в душу, – это уже во сне, по инерции, говорили её красивые губки правду, которая у пьяного, как известно, на языке.
Пятница умерла вместе с начавшимся тихим храпом моей ласковой жены, обещая нам в субботу утром ещё более незабываемые ощущения и впечатления. Компот, рассол, газированная вода, супчик, цитрамон, кефир, корвалол и, конечно, постельный режим на весь день. Представив это, я решил, что не буду усугублять её утренние ощущения, и пошёл мыть посуду, чтобы хоть как-то облегчить утренние муки моей любимой Светочки.
Суббота началась так же рано, как и поздно закончилась пятница. Звонок в дверь в семь утра не предвещал ничего хорошего. На пороге стоял Серёга.
– Привет! Ты вернулся или надо чего? – спросил я спросонья.
– Привет, дай двушку пива, а лучше две!
– А в семь утра не поздно? – резонно спросил я.
– Нет, в самый раз. А то «пуще прежнего старуха вздурилась»! – процитировал он Пушкина.
– Что, так всё плохо?
– Просто писец!
– А с чего это, вчера вроде нормально всё закончилось?
– А с того, что мне уже третий день мозг выносят.
– По поводу или так, критические дни?
– Прикинь, чувак, – решил он мне вылить душу, – три дня назад иду из магазина и встречаю одноклассницу. Десять лет не виделись. Классная девчонка. Она и говорит: «Давай в кафешку зайдём, поболтаем, кофе попьём». Ну, не буду же я отказываться. Зашли, пьём кофе, болтаем, вдруг вижу – через стекло, с улицы, моя Мариночка нас просверливает своими глазищами. Я бегом попрощался, выбегаю ей навстречу – чтобы кафе из ревности не разнесла в пыль, начал всё объяснять, но куда там – губы надула, два дня не разговаривала, вот – вчера пили, а сейчас мне говорит: «Сегодня тоже буду пить, только пиво, и только Светкино». И вот я здесь.
– Понятно теперь, что означает вчерашнее: «Все вы одинаковые, и рожай им после этого» и так далее.
– Во-во. Ну что, выручишь?
– Ладно, сейчас принесу из погреба.
Когда я принёс пиво, моя Света уже сообщила Сергею, что мы тоже едем к ним.
– Маринка звонила, плачет, надо ехать, одевайся быстро, – скомандовала жена.
– Дров не подкинуть?
– Нет!
– Серёга, только я машину не буду брать, сам понимаешь – «выхлоп», так что ты нас и туда и обратно.
– Да не вопрос. Лишь бы буря улеглась.
Когда мы приехали, Жанка уже сидела у них, и они вместе рыдали. Не обращая на нас внимания, Маринка, с иголкой в руках, сквозь слёзы жаловалась:
– Вот, подруги мои ненаглядные, наверно, уже и дружить со мной не будете, потому что ходить мне придётся в штопаных колготках.
– Да, – я повернулся к Серёге, – это тебе сейчас не только мозг вынесут напрочь, но все остальные твои принадлежности.
– Марин, я пиво привёз, как просила!
– Да на хрен мне твоё пиво, тут судьба вся ломается, – громко, с выражением прочитала она. И, повернувшись к подругам: – Вот, девочки, я ж ему лучшие годы отдала, а он…
Уткнувшись в заштопанные колготки, она затряслась в истерике. Света села рядом, а Жанка вдруг опомнилась:
– Ну всё, прекращай, концерт без нас продолжишь, а мы пришли пива попить, так сказать – облегчить утренние муки. Давай, Сергей, наливай и беги за колготками, а то она тебе точно башню снесёт.
Серёга быстро поставил бокалы, налил пиво и тихонько спросил у дам:
– А какие колготы покупать и какого размера?
– Самые дорогие, на меня! – они дружно чокнулись и, забыв обо мне, лихо опорожнили бокалы.
– Класс! Не думала, что пиво с утра – это вещь! – произнесла моя Светочка и, как вчера, сообщила мне: – Заходи, коль пришёл!