Война с Финляндией, которой Жуков избежал, показала полную непригодность Красной армии к современной войне. Началась быстрая перестройка армии и ее перевооружение, но срок до начала Великой Отечественной войны – немного больше одного года с момента перемирия с Финляндией – был крайне мал. Тем не менее до начала войны путем героического, интенсивного труда было произведено большое количество военной техники и вооружения, было открыто до 200 военных училищ, были приняты на вооружение современные для того времени самолеты МИГ-3, ЯК-1, Пе-2, И-2, новейшие образцы артиллерии и стрелкового вооружения, прошли последние испытания наши реактивные установки «катюши».
Но особенно большое преимущество было у нас в танках. У немцев наиболее перспективными были танки Т-3 с 50-мм пушками, с узкими гусеницами, пригодными для передвижения по дорогам Европы, но малопригодными для движения по российскому бездорожью. У нас не только были приняты новейшие танки КВ и Т-34 с 76,6-мм пушками, с широкими гусеницами и более мощной броней, которые были почти неуязвимы для немецких танков, но значительное количество – около 21 тысячи – поступило на вооружение армии. Однако уровень подготовки как специалистов, так и командного состава у нас был ниже, чем у немцев. Кроме того, немцы уже имели опыт управления войсками во многих военных кампаниях. Быстрый рост нашей армии и ее вооружения требовал большого количество специалистов, и их приходилось готовить ускоренными темпами, что не могло не отразиться на их качестве.
Однако главное, что не учитывал Сталин и в какой-то мере и Жуков, – значение тщательности подготовки к военным операциям, к управлению войсками. Им казалось, что достаточно иметь большое количество воинов, дать им отличное оружие и вооружение и отдать приказ – и победа будет обеспечена. Но без должного умения управлять войсками и техникой нельзя победить. При обучении нельзя экономить на боезапасах и горючем, необходимо проводить широкомасштабные учения на местности. Экономия на горючем и боезапасах привела к тому, что наши специалисты – летчики, танкисты, моряки и представители других специальностей – были подготовлены хуже, чем в вермахте. Штабные же учения на бумаге, без развертывания наших сил на местности привели к разгрому наших сил с началом войны. Войска без должного управления становятся необузданной толпой.
На высшие должности перед войной были поставлены люди, негодные для ведения современной войны, – Тимошенко, Буденный и Жуков. В современных войнах роль полководца и его таланта почти ничего не значит без большого аппарата людей, готовящих военную операцию. И таким аппаратом является Генштаб, от которого в мирное время зависит уровень подготовки армии к войне, а в военное время – успех операций. Раньше, включая наполеоновские времена, исход войны решался в битвах (сражениях), в которых полководец лично принимал решения, превращаясь из стратега в тактика. От искусства принятия решений очень часто зависел успех сражения. Первая мировая война велась на широчайшем фронте, и от успеха на отдельном участке фронта мало что зависело. Даже такие громадные, ожесточенные, многодневные бои с громадным количеством участников, как при Вердене и при Сомме, привели только к громадным жертвам, но не решили исхода войны. Исход этих сражений мало зависел от полководческого таланта их руководителей, которые только требовали от своих правительств как можно больше солдат, вооружения и боезапасов, бросаемых ими в топку сражений.
Осмысливая уроки сражений Первой мировой войны, наши советские военные ученые в 20-х и 30-х годах пришли к выводу, что в современных условиях успешно вести бои можно только путем хорошо подготовленных отдельных военных операций. В военную науку кроме составных ее частей стратегии и тактики был введен новый раздел – оперативное искусство. Успех операции зависит от многих факторов: от количества выделенных для операции сил и средств, от разведки, от погодных условий, от сроков подготовки к операции и еще от многих факторов. Особенно важное значение имеет завершение операции – закрепление на захваченной территории, переход от наступления к обороне, чтобы иметь возможность отразить возможное контрнаступление противника. Подготовка операции Генштабом требует значительного количества сотрудников, и от степени их подготовки, от правильной постановки задач перед ними начальником Генштаба зависит качество разработанной операции.
Таким образом, успех на фронтах в период Великой Отечественной войны обеспечивался не полководческим талантом военачальника, а степенью успешной работы Генштаба. Сталин же, как это отмечал маршал Конев, перед войной и в первый период войны не понимал огромной роли Генштаба. Поэтому на должность начальника Генштаба за четыре месяца до начала войны был назначен Жуков – человек, совершенно непригодный для этой должности. Это отмечал в 1930 году в аттестации комбрига Жукова его командир дивизии Рокоссовский.
На мой взгляд, назначая на эту должность Жукова, Сталин больше имел в виду не то, что Жуков назначался начальником Генштаба, а то, что начальник Генштаба являлся еще по штату и вторым заместителем наркома обороны. Первым заместителем наркома обороны Тимошенко был Буденный. Сталин перед войной часто вызывал на совещания Тимошенко и Жукова, и, на мой взгляд, Сталин мнение Жукова ценил больше мнения Тимошенко.
По недостаточно достоверным данным (документы не сохранилось), 15 мая 1941 года Василевским и Жуковым были предложены Сталину планы начала боевых действий с войсками Германии. Жуков предлагал начать боевые действия наступлением с Киевского направления. Если бы этот план был принят, то, учитывая плохое управление нашими войсками, что показали первые дни Великой Отечественной войны, громадная Киевская группа наших войск была бы окружена и уничтожена немцами, и это привело бы к еще большим потерям, чем в первый период войны. Василевский же предлагал начать боевые действия с активной обороны с переходом в дальнейшем в контрнаступление. Оба плана не были приняты, и война началась без всякого плана.
Одним словом, перед войной Сталин с Жуковым решали стратегические военные задачи, вместо того чтобы Жуков выполнял свои непосредственные задачи начальника Генштаба по отражению возможного нападения противника. Все наши оборонительные сооружения находились в весьма плачевном состоянии. Но Жукова это мало тревожило, так как он думал только о том, как он будет громить немцев с Киевского направления, где и были сосредоточены основные силы Красной армии. Конечно, за столь короткий срок пребывания на посту начальника Генштаба Жуков мало что мог сделать для подготовки войск, но наладить связь и особенно оповещение о начале войны он был обязан. Нарком ВМФ адмирал Н. Г. Кузнецов, получив лично от Жукова разрешение на применение оружия для отпора противнику, через полтора часа привел все части ВМФ в полную боевую готовность. До многих же сухопутных частей, находившихся в подчинении Жукова, оповещение (Директива № 1) так и не дошло.
Так что в том, что война началась с громадных потерь армии и наших территорий, подавляющая вина лежит на Сталине, Тимошенко и Жукове. Но вся вина была возложена на командующего Западным фронтом Павлова и ряд других второстепенных персонажей, которые были расстреляны. Чтобы оправдать наши большие поражения в войне с Германией, было пущено два мифа: миф о внезапности нападения Германии на СССР и миф о численном превосходстве сил вермахта над силами Красной армии. Но никакой – ни стратегической, ни тактической – внезапности нападения гитлеровской Германии на СССР не было. Не было и превосходства вермахта над Красной армией в количестве личного состава и вооружения. Особенно большое преимущество у нас было в танках.
Конечно, в первые дни войны сухопутные войска, из-за того что они не были приведены в состояние готовности отразить противника, понесли значительные потери. Как это отметил в своем дневнике начальник Генштаба вермахта Гальдер, личный состав находился в казармах, мосты через Западную Двину не были взорваны, самолеты были захвачены в зачехленном состоянии. Наши потери были значительными, но не катастрофическими. Большие потери мы стали нести впоследствии – не в оборонительных боях, а в плохо подготовленных наступательных боях, в контратаках. Требование же ни в коем случае не отступать приводило к тому, что наши части попадали в окружение.
С началом войны Сталин буквально сразу разогнал все руководство Генштаба по фронтам: Жукова, его заместителя Н. Ф. Ватутина и начальника Оперативного отдела Г. М. Маландина. И всеми вопросами работы Генштаба, его реорганизацией и подбором кадров пришлось заниматься заместителю начальника Оперативного отдела генерал-майору А. М. Василевскому. Практически все военные действия в 1941 году велись без планирования военных операций, почти вся инициатива ведения военных действий находилась в руках немцев, а наши вооруженные силы только старались отразить наступление противника.
Первая крупная успешная операция – контрнаступление под Москвой – была разработана Оперативной группой под руководством Василевского. Сталин не сразу увидел громадную роль Генштаба, но впоследствии ни одно важное решение не принимал без участия начальника Генштаба. Все наши военные операции стали тщательно прорабатываться всем аппаратом Генштаба, что принесло свои положительные плоды.
Таким образом, вина за то, что наши войска понесли тяжелые потери в первые дни войны, лежит на Сталине, Тимошенко и Жукове. Но Жуков как начальник Генштаба имел и свои персональные ошибки. Независимо от политической обстановки армия должна всегда быть готова к отражению противника, а уж такие элементы, как связь и оповещение о начале войны, должны были быть отработаны. И вина, что многие наши части были застигнуты врасплох войной, лежит на Жукове.
Что касается деятельности Жукова в период командования им Ленинградским фронтом, то ее нельзя рассматривать в отрыве от обороны Ленинграда с первых дней войны. Штабные учения Генштаба вермахта показывали, что в длительной войне с СССР Германия потерпит поражение. Однако Гитлер считал, что так как Красная армия слабее армии Франции, что большинство советского народа недовольно сталинским режимом, что с началом войн