В 2014 г. опубликован фантастический роман «Мария. Визитёр из будущего» (изд-во «ЭРА», Москва). В 2018 г. роман «Операция "Мальборо"» издан Интернациональным Союзом писателей (Москва). На конкурсе произведений на английском языке повесть «Груз 069» принесла автору звание лауреата и медаль В. Набокова. В 2019–2020 гг. опубликован роман «"Баргузин" уходит от погони» (ИСП, Москва), роман-триллер «Крысиная нора», роман «Вариант "Зеро"». В 2021 г. фантастический роман «Заповедная Долина» (ИСП, Москва) завоевал медаль Герберта Уэллса.
Абарагуты хамбарэ, камбарикатори (Агасфер)Пьеса в двух действиях
Действующие лица:
ДЕСАНТУРА – кочегар
ПРОФЕССОР – кочегар
ГОРДЯЧКА – подруга Десантуры
ОТСТАВНИК – кочегар
УХАРЬ – кочегар
БОМЖ – бомж
БОМЖИХА – бомжиха
АГАСФЕР – прогнавший Бога.
Действие первое
Картина первая
Котельная заполярного поселка. В ней Десантура иПрофессор. Десантура в камуфляжной форме, под которой тельняшка, и в берете десантника. Профессор с окладистой бородой и длинными волосами в засаленном костюме с галстуком и в очках. Он сидит за столом и читает книгу. Котёл с топкой напротив стола. У котла тачка с углем.
ДЕСАНТУРА (набирает уголь лопатой из тачки, швыряет его в топку). Слушай, Профессор, ты скоро совсем отупеешь от беспробудного чтения. А сегодня у нас великий кочегарский праздник!
ПРОФЕССОР (не отрываясь от книги). Общение с книгой облагораживает. Да и оно к тому же ещё и интересно. А насчёт праздника, Десантура, я помню. Праздник, как говорил классик, всегда со мной.
ДЕСАНТУРА (отшвыривает лопату). Выходит, общение с кочегаром тебе не нравится? Оно не облагораживает (повышает голос), да?!
ПРОФЕССОР (откладывает книгу). Остынь, Десантура. Ты любишь цепляться к людям. А это не очень-то хорошо.
ДЕСАНТУРА (закрывает топку). Это потому, что я справедливость люблю, а не дешёвые, пусть даже учёные, понты.
ПРОФЕССОР. Ты, говорят, из-за справедливости из десантных войск, где служил по контракту, вылетел.
ДЕСАНТУРА. Было такое. Набил фейс одному наглому старлею.
ПРОФЕССОР. По пьяному делу?
ДЕСАНТУРА. Ну… слегка. А чего этот хмырь выпендривался прилюдно?
ПРОФЕССОР. Смирению тебе надо научиться.
ДЕСАНТУРА. Щас начну! Был тут у нас один кочегар до тебя, Профессор, Кришнаитом его звали. Так вот он смирение как раз постоянно и проповедовал. А ещё пел странно так: «Харя Кришны…», что ли.
ПРОФЕССОР. «Харе Кришна…»
ДЕСАНТУРА. И что означает это «харе»?
ПРОФЕССОР. «Привлекательный». Это один из основных эпитетов индуистского бога Кришны на санскрите.
ДЕСАНТУРА. Всё-то ты знаешь, что ни спроси. Недаром тебя Профессором зовут.
ПРОФЕССОР. Я и был им. Правда, видимо, в прошлой жизни.
ДЕСАНТУРА. Как же, помню. Ты всем нам, кочегарам, неоднократно по пьяни байки рассказывал про лекции, науку хренову. А сам, небось, молоденьких студенток тягал по-чёрному, зачёты, видите ли, таким образом принимал.
ПРОФЕССОР. Я женат тогда был, господин бывший десантник. Запитай, Десантура, воду в котёл. Уровень упал.
ДЕСАНТУРА (вглядывается в водомерное стекло). Офигеть! Постой, это как получается? Водомер в другую сторону от тебя повёрнут, а ты видишь? Я ещё подумал: у нашего Профа глаз – алмаз.
ПРОФЕССОР. Глаз у меня, к сожалению, минус полтора. А вывод я сделал по времени. И по температуре окружающей среды. На улице минус одиннадцать. При ветре десять метров в секунду ощущается как минус двадцать два и четыре десятых. Коэффициент расширения…
ДЕСАНТУРА. Так, всё, хорош! (Включает насос.) Книжек ты перечитал тучу, и, вижу, не зря. А я тут распинался перед тобой про студенток…
ПРОФЕССОР. А что стало с Кришнаитом?
ДЕСАНТУРА. Запил по-чёрному и попал в дурку с диагнозом «белочка». Говорят, до сих пор не может прийти в себя. И каким это тебя ветром занесло в наш насквозь продуваемый северными ветрами посёлок?
ПРОФЕССОР. Попутным… К сожалению, прежняя жизнь теперь мне кажется далёким сном.
ДЕСАНТУРА. А чем тебе наша кочегарка не райский уголок? Ты вот каждую смену отбарабанишь, отсыпаешься и сюда возвращаешься. Спрашивается: зачем? Мог бы и дома свои книженции читать.
ПРОФЕССОР. А что мне одному в пустой квартире делать? Здесь у нас какой ни есть круг общения, а человек, как известно, – общественная формация.
Слышен стук в дверь.
ДЕСАНТУРА. Абарагуты хамбарэ! Формация? Ну и слов ты нахватался заковыристых. Я вот форму знаю, военную, разумеется (демонстрирует свою амуницию). Это, чтобы ты знал, настоящий десантный камуфляж! А десант – он и в Африке десант!
ПРОФЕССОР. Вон кто-то из нашей братии стучится.
ДЕСАНТУРА. Слышу, не глухой. Гад буду, это Отставник.
ПРОФЕССОР. Откуда ты знаешь?
ДЕСАНТУРА. От верблюда. По стуку. Он у каждого свой, как отпечатки пальцев или голос.
Десантура проходит к двери, возвращается сОтставником.
ДЕСАНТУРА. Ну, что я говорил?!
ПРОФЕССОР. Угадал, Десантура.
ДЕСАНТУРА. Нет! Это тебе не высшая механика, а точный, натренированный слух! Абарагуты хамбарэ, камбарикатори!
ПРОФЕССОР. Я всё никак не пойму, что означает это твоё… абара… гуты…
ДЕСАНТУРА. Сам не знаю. Только звучит красиво, да и мат хорошо заменяет, особенно при бабах.
ОТСТАВНИК (снимает пальто и остаётся в стареньком кителе). У вас тут неплохо, как в танковом ангаре. А на улице – настоящий колотун!
ДЕСАНТУРА. Здравия желаю, Отставник!
ОТСТАВНИК. Здравия желаю, доблестный Десантура! (Всматривается.) О! Тут у нас и сам Профессор!
ПРОФЕССОР. Привет! Первая ласточка и, надеюсь, с товаром?
ОТСТАВНИК. Ага! В клювике! (Вытаскивает из кармана пальто бутылку водки, взметает её вверх.) О чём был спор?
ДЕСАНТУРА. Да так. Я наблатыкался определять каждого пришедшего по стуку. А учёный умник трындит: случайно угадал.
ОТСТАВНИК. У военного человека, даже бывшего, обострённый слух, это доказано практикой.
Профессор смеётся.
ДЕСАНТУРА. Ты чё, Проф, колешься?
ПРОФЕССОР. Из тирады Отставника можно сделать вывод, что военный – бывший человек. Впрочем, это простая игра слов.
ОТСТАВНИК. Игра слов! Чудишь, бывший университетский работник.
ПРОФЕССОР. Точнее будет – университетский выкидыш. Меня выперли из храма науки как ненужную вещь.
ДЕСАНТУРА. Как использованный гондон!
ПРОФЕССОР. Прекрасное сравнение… Милости прошу к нашему шалашу! Как говорят в народе: «Заходи, гостем будешь, бутылку поставишь, хозяином будешь». Ты, Отставник, автоматически поднимаешься на ступень хозяина всего этого благородного заведения. А то ты до этого был ещё в качестве начинающего кочегара.
ОТСТАВНИК (смеётся). Карьерный рост! Это хорошо (ставит бутылку на стол). Кто из рядовых не мечтает стать генералом? Только откровенный дегенерат. (Поёт.) «Как хорошо быть генералом, лучшей работы, лучшей работы я не найду…»
ПРОФЕССОР. Ты, Отставник, как и я, так и не достиг своей заветной мечты.
ОТСТАВНИК. Я всё-таки ушёл майором и с неплохой должности.
ДЕСАНТУРА. Лично я бы не хотел генералом стать: вокруг вьются адъютанты, вестовые и прочие лакеи, беспрестанно очко лижут. А я свободу люблю, как кот: где хочу, там и хожу.
ОТСТАВНИК. Ничего ты, Десантура, в генералах не понимаешь. Им быть престижно, денежно, да и власть – вот она, в надёжных руках.
ПРОФЕССОР. Власть… и в чём её сласть?
ОТСТАВНИК. Во всём! Это как наркотик!
ДЕСАНТУРА. Хватит врать, отставной козы барабанщик, ты наркоту за версту обегаешь, здоровье бережёшь.
ОТСТАВНИК. Берегу. Я и пить водку в армии не сразу начал. Это когда на службе сплошные неприятности пошли, а потом и в личной жизни…
ДЕСАНТУРА. Понятно, и у тебя, как у всех нас, накатанная дорога (берёт бутылку, прячет её под стол). Не положено держать её на виду, ну, до поры до времени, разумеется. Про праздник, Отставник, не забыл? Абарагуты хамбаре тебе в одно место.
ОТСТАВНИК. Не забыл… А кто тут к нам, посторонний, ходит? Ты вот по стуку в дверь каждого различишь.
ДЕСАНТУРА. Ну… не ровён час, мастер заскочит. А сегодня моя вахта.
ОТСТАВНИК. Так у него рабочий день давно закончился, Десантура. Вот и все камбарикатори!
ПРОФЕССОР. У нас с мастером заключена конвенция: после конца рабочего дня он сюда не заходит, а мы до двадцати ноль-ноль должны быть трезвы как ангелочки. Конечно, случаются в жизни форс-мажорные обстоятельства, когда срочно необходимо, скажем, похмелиться. Но в этом случае нарушитель соглашения просит у напарника подменить его. Пока мы до твоего появления в нашем сплочённом коллективе ни разу не засветились.
ДЕСАНТУРА. Ничего, Отставник ещё обтешется и будет знать все наши кочегарские порядки как любимый им армейский Устав.
ОТСТАВНИК. Устав – он и в Африке устав. Согласно ему всё в армии учтено и пронумеровано. Знайте, орлы-кочегары, у военных на этот счёт даже бытует поговорка: «Солдат без бирки – как женский орган без дырки». Каких только праздников нет в армии, но… День гранёного стакана! Это надо же умудриться выдумать таковой!
ПРОФЕССОР. О принципах не спорят, отставной майор. А День стакана – давняя традиция нашей славной котельной. Я отследил его изначальную родословную по журналам дежурств (указывает рукой), хранящимся в этом шкафу. У нас тут всё расписано, как в настоящем архиве, и разложено по годам по полочкам, как в вашей армии, Десантура и Отставник. Сам лично этим занимался!
ОТСТАВНИК. Ну, вообще-то, да. Порядок должен быть во всём, как на военной службе. Вы же все знаете, я танкистом был. У нас присловье даже такое ходило: «Порядок в танковых войсках!»
ДЕСАНТУРА. Танки… железяки долбаные, нет в них простора. Вот у нас, в десанте, каждый и швец, и жнец: полная взаимозаменяемость. Я, например, не только могу с парашютом прыгать, но и запросто танк водить и стрелять из него, разумеется. Я же после срочной службы в контрактники подписался.
ПРОФЕССОР. Контракт – это хорошо характеризует тебя, Десантура, как классного специалиста-воина. А бутылку о собственный лоб можешь разбить?
ДЕСАНТУРА. Запросто! (Залезает под стол, достаёт бутылку водки, принесённую Отставником, сдёргивает с головы берет.)
ОТСТАВНИК (оторопело). Постой, Десантура, ты что, чокнулся? Это же бутылка! Настоящая! Водяры!..
ПРОФЕССОР. Ага! В которой сорок живительных процентов це два аш пять оаш.
ДЕСАНТУРА. Профессор, что это за галиматья?
ПРОФЕССОР. Формула спирта.
ДЕСАНТУРА. А-а-а…
ПРОФЕССОР. Ну, что остановился, Десантура? Продемонстрируй класс. Бей, не жалей своей железобетонной башки!
Десантура делает замах, Отставник повисает на его руке.
ОТСТАВНИК. Изверг! Безмозглый каток у танка!
Десантура и Профессор смеются. Десантура легко отшвыривает от себя Отставника, залезает под стол, ставит бутылку водки на место.
ОТСТАВНИК. Так вы это… разыграли меня?
ДЕСАНТУРА (садится к столу). Ну да, как по нотам.
ОТСТАВНИК. Уф-ф-ф… даже в жар меня кинуло. (Вынимает из кармана кителя платок, вытирает им лоб, садится к столу.)
ПРОФЕССОР. Вот из-за пагубной привязанности к зелью ты, Отставник, и дошёл до жизни такой.
ОТСТАВНИК. Это какой?
ПРОФЕССОР. Жена бросила тебя, уехала в город к детям. Теперь ты вот уже вторую неделю кочегаром работаешь. Опустился, так сказать, почти на последнюю ступень иерархической лестницы.
ОТСТАВНИК. А ты чего в душу мне лезешь, как политрук грёбаный? Какая ещё тут лестница?
ДЕСАНТУРА. Гасись, бывший собрат по оружию, а нынче – отставной козы барабанщик. Профессор – тоже пострадавший чел в борьбе с алкоголем. А читает всем нравоучения без всякой там злобы, абарагуты хамбарэ на его извилины!
ОТСТАВНИК. Да уж… по простоте душевной, бла-бла-бла… Это совсем хреновая была мысль: водку уничтожать.
ПРОФЕССОР. Которая денег стоит!
ДЕСАНТУРА. Причём из пенсии. А она у тебя, Отставника, всем известно, вполне приличная. Как же, старший офицер…
ОТСТАВНИК. Не разевай рот на мою пенсию! Она мне потом и кровью досталась! Нелёгкой службой!
ДЕСАНТУРА. И чего это ты в кочегары подался? Не наш ты человек, я это прекрасно чую. Нет в тебе простора, камбарикатори.
ОТСТАВНИК. Мне нравится быть здесь, с вами. Это как в танке – экипаж. Да и лишние деньги никому ещё не помешали.
ДЕСАНТУРА. Ты всё на деньги меряешь. А для нас котельная – полнокровная жизнь. Огонь, чтобы ты, Отставник, знал, располагает к размышлению о смысле жизни. Это тебе не фуфло какое-то.
ОТСТАВНИК. Чего тут не понимать. «Огонь!..» – главная команда для танкиста.
ДЕСАНТУРА. Я про другой огонь говорю, живительный, как у нас тут.
ПРОФЕССОР. Друзья, перестаньте пикироваться по-пустому. У нас тут споенный… тьфу, сплочённый коллектив. Привыкнет Отставник к нашим порядкам, станет со временем своим. И не забывайте: впереди – праздник!
ОТСТАВНИК (бурчит). Ну да, будем как новогодние зайчики под ёлочкой скакать. Точнее, вокруг стакана.
ДЕСАНТУРА. Обижаешь, отставной парниша. Стакан не простой, а Гранёный. Он из тех, кто даёт насущное питьё.
ОТСТАВНИК. Любому желающему?
ДЕСАНТУРА. Страждущему.
ПРОФЕССОР. Наш стакан – можно сказать, некий символ. Его грани знаменуют многие трудности нашей жизни, нашего кочегарского бытия.
ДЕСАНТУРА (встаёт, проходит к настенному шкафу, вытаскивает оттуда стакан, демонстрирует его). Вот он, лучший кореш кочегара!
ПРОФЕССОР. Ты, Отставник, видишь его во всей первозданной красе! В обычной жизни этим экземпляром мы не пользуемся.
ОТСТАВНИК. Почему?
ПРОФЕССОР. Это раритет, можно сказать, артефакт.
ОТСТАВНИК. И мы будем поклоняться простой стекляшке?..
ДЕСАНТУРА (ставит стакан на пол). Насчёт поклонения… у нас тут диспозиция давно уже отработана.
ОТСТАВНИК. Какая ещё диспозиция, десантное чудило? Я думал, она у нас одна: наливай да пей!
ПРОФЕССОР. Не торопись. Вот после того, как все соберутся, так сразу же начнём ритуальное действо.
ОТСТАВНИК. Понял, в двадцать ноль-ноль.
ДЕСАНТУРА. Правильно понимаешь, танкист.
ОТСТАВНИК. Я что? Я за порядок… в танковых войсках..
Слышен стук в дверь.
ДЕСАНТУРА. Моя пришла…
ОТСТАВНИК. Звучит как «моя… погибель». По-моему, Гордячка – неплохая девушка.
ДЕСАНТУРА. Что, уже глаз положил на чужое? А бабы нас и губят первоначально. Нет, не водка, она губит потом.
ПРОФЕССОР. Работай, Десантура. Я схожу открою, заодно разомну свои усталые ноги. День гранёного стакана – не простой день…
Десантура забрасывает в топку уголь. Профессор идёт к двери, отпирает дверной засов. Появляется Гордячка.
Она в короткой шубке и меховой шапке.
В руке у Гордячки хозяйственная сумка.
ПРОФЕССОР. Привет, Гордячка!
ГОРДЯЧКА (скидывает шубку на руки Профессору). Привет всей честной компании! Ух и холодища на улице. А у вас тут – рай.
ДЕСАНТУРА (закрывает дверцу топки). Явилась…
ОТСТАВНИК. Чего ты так? У вас же вроде бы любовь?
ДЕСАНТУРА. Да уж, любовь – и сиськи набок. Вчера она мне такое наговорила, что я уже и смотреть в сторону Гордячки не хочу.
ГОРДЯЧКА (проходит к зеркалу, висящему на стене котельной). Эй, чмо десантное, ты чего там про сиськи буровишь?
ПРОФЕССОР (водружает на крючки вешалки шубку). Это он с восхищением о твоих грудях отзывается.
ГОРДЯЧКА (поправляет причёску). Этот самец, выходит, уже всем растрепал, что их щупал?
ДЕСАНТУРА. Не заводись, подруга. Абарагуты…
ОТСТАВНИК. Ничего Десантура никому не докладывал. А то, что у вас отношения, – так это каждый в посёлке знает. Сечёшь фишку?
ГОРДЯЧКА. Секу. (Проходит к столу.)
Профессор (он уже вернулся) услужливо пододвигает ей стул.
ГОРДЯЧКА. Учись, Десантура, галантности у Профа. Насчёт отношений не отрицаю, но в любой момент могу их прервать.
ДЕСАНТУРА. Это с чего?
ГОРДЯЧКА. А я, как кошка, гуляю сама по себе, я тоже, как и некоторые в голубых беретах, свободу люблю. Сегодня с одним (кивает в сторону Десантуры), завтра, может быть, с другим.
ДЕСАНТУРА. Гордячка, ты знаешь, как это называется? Напомнить? Слово-то нехорошее, на букву «б»!..
ГОРДЯЧКА. Эмансипация это!
ДЕСАНТУРА. Чё-чё?..
ГОРДЯЧКА. Хрен через плечо, причём большущий!
ОТСТАВНИК. Во зажигает! А что такое… эман…
ПРОФЕССОР. Эмансипация – это стремление женщин к полной свободе.
ГОРДЯЧКА. По-русски будет: свобода от некоторых болтливых мужиков.
ДЕСАНТУРА. А чего ты тогда сюда к нам, мужикам, заявилась?
ГОРДЯЧКА. Во-первых, на тебя посмотреть да и себя показать (вскидывает, показывая грудь). У меня они торчат совсем не набок, а пока ещё стоячие, между прочим, четвёртый размер.
ОТСТАВНИК. А размер имеет значение! Это как калибр орудия у танка.
ПРОФЕССОР. Успокойся. Десантура – хороший товарищ, надёжный.
ГОРДЯЧКА. Но болтливый! Уже, наверное, рассказал, как мы с ним с самого утра поскандалили?
ОТСТАВНИК. Было дело. Ты, Гордячка, точно подметила, он языком мелет, как пулемёт калибра семь шестьдесят два! (Замечает взгляд Десантуры.) Молчу, Десантура. Глухо как в танке.
ПРОФЕССОР. А во-вторых…
ГОРДЯЧКА. Во-вторых, вы шампанское купили?
ДЕСАНТУРА. А как же! Специально для некоторых, хотя мы тут больше предпочитаем на водочку нажимать, которая, как известно, настоящий мужской напиток.
ОТСТАВНИК. Это точно, я с армии к шампуню не приучен.
ПРОФЕССОР. Для тебя, Гордячка, сделаем исключение из правил.
ГОРДЯЧКА. Это каких ещё?
ПРОФЕССОР. Вообще-то в День святого стакана у нас здесь пьют, как сказал Десантура, только крепкий напиток. Но в кодексе проведения этого знаменательного дня есть некоторые правовые зацепки. Например: представители слабого пола имеют полное право присутствовать на празднике. А женщины по своей природе больше предрасположены к вину.
ДЕСАНТУРА. Это смотря какие. У нас некоторые поселковые бабы водку хлещут не хуже иного мужика.
ГОРДЯЧКА. Сравнил меня с каким-то вульгарным бабьём!.. Я, можно сказать, нежного воспитания. А закуска у вас есть?
ПРОФЕССОР. Так, кое-что: пару килограммов колбасы, копчёная нельма и банка солёных огурцов.
ГОРДЯЧКА. Одно слово – мужики! (Ставит на стол свою сумку, вытаскивает из неё банки.)
ОТСТАВНИК (берёт в руки банку). Маринованные патиссоны!.. А это что за непоняток? Маслины!..
ПРОФЕССОР. О! У нас сегодня экзотика!
ДЕСАНТУРА. Гордячка, а котлеты есть?
ГОРДЯЧКА. Конечно, Десантура, именно по твоему заказу (демонстрирует кастрюлю). Вот тут они. И, учти, принесла, несмотря на твоё чрезвычайно мерзкое утреннее поведение.
ДЕСАНТУРА (поднимает крышку кастрюли). О! Аромат!.. Выходит, у нас – мир? А утром, можно сказать, каборикатори приключились.
ГОРДЯЧКА. А ты извинись, как и положено!
ОТСТАВНИК. Ага! По всей форме.
ДЕСАНТУРА. Извини, Гордячка…
ГОРДЯЧКА. Принято!
ПРОФЕССОР. Ура! Теперь я понимаю, почему ты ко мне целый день цеплялся.
ГОРДЯЧКА. Куда от тебя, Десантура, денешься? Ты далеко не подарок. Но нам придётся сосуществовать.
ОТСТАВНИК. Вам друг от друга не спрятаться, как от напарника в танке. Любовь – она и в Африке любовь!
ПРОФЕССОР (поёт). «Любви все возрасты покорны. Её порывы благотворны!»
ДЕСАНТУРА. Да уж! Моя ласточка меня сегодня по голове тапкой огрела. Так любовно, что из глаз искры посыпались.
ГОРДЯЧКА. Я тебя, Десантура, всего лишь погладила. Если бы по-настоящему огрела, то табуреткой, иначе твой лоб ничем не прошибить.
ОТСТАВНИК. Это точно. Он у него бронированный. Как в песне: «Броня крепка, и танки наши быстры…»
Слышится стук в дверь.
ДЕСАНТУРА. Ухарь!
ПРОФЕССОР. А может, Бомж с Бомжихой?
ДЕСАНТУРА (встаёт, идёт к двери). Нет, Бомж еле слышно стукает, он и ходит-то, как мышь скребётся.
Десантура отпирает дверь. Входит Ухарь.
ДЕСАНТУРА. Что я говорил?
УХАРЬ. Это мы.
ДЕСАНТУРА. Кто «мы»?
УХАРЬ (вынимает из кармана куртки бутылку водки). Я и пузырь!
ДЕСАНТУРА. Хо! Шутник!
УХАРЬ (скидывает куртку и вязаную шапку). О! Тут, я вижу, собралось отстойное… тьфу… достойное общество.
ДЕСАНТУРА. Ты, Ухарь, ври да не завирайся. Здесь, между прочим, дама, к тому же очень достойная и… фигуристая!
УХАРЬ. А, Гордячка! Луч света в тёмном котельном царстве. Да и мужчины, вижу, элитной породы: Профессор неизвестно каких наук, Отставной танковый рысак и ты, Десантура, точь-в-точь Поп – толоконный лоб.
Ухарь и Десантура идут к столу.
ДЕСАНТУРА. Это почему же я этот самый… толоконный…
УХАРЬ (садится, ставит на стол бутылку). А потому что ты только на свой лоб и уповаешь, точнее, на его прочность.
ДЕСАНТУРА (садится, нагибается, прячет бутылку под стол). Поясни. Я что-то твою мысль не просекаю.
УХАРЬ. С превеликим удовольствием. Вот скажите: мой напарник-кочегар в камуфляжной униформе уже пытался сегодня хотя бы раз разбить пустую бутылку о свою переполненную неглубокими мозговыми извилинами буйную голову?
ПРОФЕССОР. Было такое.
ОТСТАВНИК. Даже хуже, он полную бутылку намеревался кокнуть! Десантура резво попёр её по направлению к своему знаменитому лбу, как танк, но я его вовремя остановил.
ГОРДЯЧКА. Ты совершил подвиг, Отставник. А ты, толоконный лбище, неисправим. Чуть что – так и норовишь продемонстрировать свои порядком десантные привычки. Он в прошлую смену нож метал! Как запустит его совсем рядом…
УХАРЬ. И ты… чуть не обмочилась? Ещё бы, я представляю выражение лица Десантуры при метании. Зверь!..
ДЕСАНТУРА. Чего вы все окрысились на меня? Я же должен себя в форме держать. Да мы с Отставником вообще как белые вороны среди штатских. Вы совсем в службе ничего не петрите. Это как братство…
ПРОФЕССОР. В старину штатских именовали штафирками.
УХАРЬ. А что это означает? Просвети нас, неучей.
ПРОФЕССОР. Штафирка – как сказано в словаре Даля, «опушка нижнего женского белья».
УХАРЬ. Понятно, штатские, мол, за эту «опушку» держатся. А вояки – за оружие! У Отставника оружие – виртуальный танк, у Десантуры – собственный лоб.
ПРОФЕССОР. Но не только вы, Десантура с Отставником, белые вороны. Все мы здесь таковы, по сути, осколки прежней нормальной жизни.
УХАРЬ. Высоким штилем изволите изъясняться, Профессор.
ПРОФЕССОР. Ты, Ухарь, прикрываешься наигранной бравадой, а внутри такой же изломанный человек, как и все мы. Ты просто о нас ничего толком не знаешь.
УХАРЬ. А чего мне особо знать о вас? Все вы здесь как на ладони, обычные людишки с мелкими, пошлыми страстями.
ОТСТАВНИК. Как перед танковым прицелом.
ПРОФЕССОР. Правильно. Вроде бы все мы обычные, но у каждого своя разбитая судьба, своя потаённая боль.
ГОРДЯЧКА. Может, хватит постоянно тоску нагонять? Боль!.. Недоделанные вы все, подвальные, задрипанные философы. Офонареть можно от вас.
ДЕСАНТУРА. Точно, мадам! Будем веселиться!
ГОРДЯЧКА. Умеешь быть галантным, мой (тянется губами к Десантуре, чмокает его в лоб) толоконный лоб.
ОТСТАВНИК. Он больше ничего разбивать не будет. Да, Десантура?
ДЕСАНТУРА. Конечно, на фиг мне делать это после вашей долбаной критики? То нельзя, это нельзя. А что можно?
ПРОФЕССОР. Читать книги, осмысливать бытие.
УХАРЬ. Опять Профессор сел на своего любимого конька. Умнее всех хочет себя выставить. А сам…
ГОРДЯЧКА. Но Десантура кое-что осознал. Мне именно это в тебе нравится, а не дикие метательные упражнения.
ДЕСАНТУРА. Стараюсь… для тебя… Скоро вообще буду стоять по стойке смирно при твоём появлении. Абарагу ты!..
ГОРДЯЧКА. Это было бы совсем неплохо (целует Десантуру в лоб). Ты далеко не безнадёжен…
УХАРЬ (отворачивается). Пошла сплошная идиллия.
ПРОФЕССОР. А ты будь терпимым, Ухарь.
УХАРЬ. Как же, Бог терпел и нам велел. Я более трояка лет терпел, да вот скоро, чувствую, прорвётся то, что внутри накипело.
ПРОФЕССОР. О чём ты, Ухарь?
УХАРЬ (глухо). Всё о том же…
Слышен негромкий стук.
ДЕСАНТУРА (вскакивает). Бомж с Бомжихой!
ПРОФЕССОР. Последние из могикан.
Десантура подходит к двери, отпирает её.
Входят Бомж и Бомжиха. Они с объёмистыми мешками.
ДЕСАНТУРА (обращаясь к сидящим за столом). Что я говорил?! Стук тихий такой, робкий.
УХАРЬ. Выходит, ты себе извилины ещё не все отшиб.
ОТСТАВНИК. Ага! Как в танке, башка первой страдает, поэтому танкистам без шлема никак нельзя.
БОМЖИХА. Тепло… Как в раю…
БОМЖ. Не как у нас в закутке под трубами теплоцентрали.
БОМЖИХА (осматривается). И света много.
Десантура развязывает мешки, заглядывает в них.
ОТСТАВНИК. Помню, сидим мы в танковой засаде, в лесочке, а вокруг соловьи поют…
УХАРЬ. Пошли отставные воспоминания.
ПРОФЕССОР. Ершистый ты больно, Ухарь.
УХАРЬ. Кому это больно?
ПРОФЕССОР. Не лови на слове.
УХАРЬ. Тебя, Профессор, поймаешь… Это, можно сказать, с моей стороны редкая удача. Ты парень непростой, тебя нелегко за жабры взять.
ОТСТАВНИК. Как произвести первый точный выстрел по цели из засады?
УХАРЬ. Кто о чём…
ДЕСАНТУРА. Всё принесли?
БОМЖ. Как договаривались.
ГОРДЯЧКА. Что они принесли?
ПРОФЕССОР. Костюмы разных эпох из реквизита к былым спектаклям.
ГОРДЯЧКА. А… весело у нас здесь будет. Бал с переодеванием!
УХАРЬ. Веселье до упаду! Упад будет потом, когда наступит завтра.
ДЕСАНТУРА. Фу-у-у… ну от вас и запашок. Дуйте в умывальник, там горячая вода. И переоденьтесь заодно в чистое. А свою вонючую амуницию оставьте в умывальнике.
БОМЖИХА. У нас чистой одежды нет.
ОТСТАВНИК. Танки грязи не боятся.
ДЕСАНТУРА (вытаскивает из мешка костюмы зайцев). Вот, будете зайчики-побегайчики.
УХАРЬ. Бомжи-попрыгунчики.
Бомж и Бомжиха берут костюмы зайцев и уходят.
УХАРЬ (обращается к Профессору). Вот ты скажи, «ум, честь и совесть» нашей котельной: зачем пригласили сюда эту дурно пахнущую публику?
ГОРДЯЧКА. Я тоже хотела это знать, Проф.
ДЕСАНТУРА (подходит, садится). Нашли тему для разбора. Меня от наших гостей до сих пор мутит. Но так сегодня положено.
ГОРДЯЧКА. И всё-таки, Профессор.
ПРОФЕССОР. В анналах истории котельной я обнаружил интересную запись. Она гласит о возникновении данной традиции. Её можно охарактеризовать словами Пушкина: «И милость к падшим призывал!..»
УХАРЬ. Падшие… А мы по сравнению с бомжами кто?
ОТСТАВНИК. Мы – более высокого ранга.
ПРОФЕССОР. Бомжи – напоминание.
ГОРДЯЧКА. О последней ступени.
УХАРЬ. Последняя – всегда смерть.
ДЕСАНТУРА. О чём ты, Ухарь? Какая смерть? У нас ещё впереди всё – тип-топ, камбарикатори!
УХАРЬ. Справедливая, заслуженная.
ГОРДЯЧКА. Он что, «белку» поймал?
ПРОФЕССОР. У нас у каждого своего «белка».
ОТСТАВНИК. А где наши зайчики костюмы отхватили?
ПРОФЕССОР. Им была поставлена задача: пробраться в заколоченный склад, где хранится театральный реквизит ещё с той поры, когда Дом культуры работал. Ребята постарались и поэтому на полных правах примут участие в стаканном веселье. Они – наши полноправные гости.
ДЕСАНТУРА. Именно эти Бомж и Бомжиха участвуют в нашем празднике впервые.
УХАРЬ. А Гордячка? Она ведь тоже гость.
ДЕСАНТУРА. Гордячка здесь, можно сказать, прописана. Лично мною. А кто этим фактом недоволен, прошу высказаться.
УХАРЬ. Намёк понял, абарагутный парень.
ГОРДЯЧКА. А у нас будут костюмы?
ПРОФЕССОР. Да. Десантура – влюблённый и ревнивый Пьеро. Ты, Гордячка, – Светская дама викторианской эпохи. Отставник сыграет светлейшего князя Михаила Кутузова. Ухарь – Человек в цилиндре и с тросточкой. Будущих Зайцев ты уже видела.
ДЕСАНТУРА. Профессор, как имеющий натуральную бороду, выступит в роли этого… Распутина.
ОТСТАВНИК. Похож! Я фотографию старца в книжке видел.
УХАРЬ. А вот и наши фигуранты.
В котельную входят Бомж и Бомжиха в костюмах зайцев.
ДЕСАНТУРА. Смелее, косые! Гребите сюда, к столу! Сегодня вы не бомжи, а полноправные, переодетые лесными зверушками люди.
Бомж и Бомжиха подходят к столу, садятся.
ГОРДЯЧКА. Стоп! А зачем нам два зайца? Может, и костюм, ну, скажем… лисы имеется? Без этого хитрющего персонажа неполный кворум.
ОТСТАВНИК. Как танк без боекомплекта!
ДЕСАНТУРА. Будет боекомплект! Бомжиха, пойди переоденься в лису. Я видел, вы этот костюм прихватили.
БОМЖИХА (поднимается). Придётся… А жаль, я так хотела быть парой Бомжу. (Подходит к мешку, вынимает из него костюм лисы, выходит.)
УХАРЬ. Парой быть хотела… Их и так не отличишь, кто он, кто она. Бесполые, можно сказать. Ты, Бомж, хоть разок в месяц её долбишь?.. Ну… отоваривал свою бессменную напарницу?
БОМЖ. Нет, ни разу.
ОТСТАВНИК. А чего так? Вы же под теплотрассой лежите в обнимку. В тесноте, как в танковом отсеке.
БОМЖ. Нельзя её обижать.
ДЕСАНТУРА. Разве этим обидишь бабу? Скажи, Гордячка!
ГОРДЯЧКА. У каждого свой резон. И не лезь, Десантура, в чужую жизнь, да и ты, Отставник.
ОТСТАВНИК. А чего я такого сказал? Только констатировал факт. А факт – упрямая, бронебойная вещь.
В котельной появляется Бомжиха.
ПРОФЕССОР. Тихо! К нам идёт лисичка-сестричка!