– Действительно, чем выше лезешь, тем больше дух захватывает, – заметил Махно и обратился к Кате: – Тебе, Катерина, следует это позаимствовать: вечно чем-то сверкаешь сквозь ремни и пээмы. Все! Возвращаемся на базу.
(Проверяющие уселись в тачанку.)
Курдута: За-стро-чил из пу-ле-ме-та пу-ле-мет-чик молодой…
(Пули засвистели над головами выстроившегося на плацу воинского подразделения. Команда полковника Жозефины «ложись» была выполнена безупречно. Тачанка, рванув с места и подняв облако пыли, мгновенно исчезла за поворотом среди домов.)
Катерина: А не заехать ли нам к ляхам в Мироновку? Это совсем здесь рядом!
Махно: Да нет. Там ты сразу лишишься всех своих парабеллумов и ремней, оставшись в одной портупее. А если пан Володыевский вложит свою саблю в ножны, то и еще кое-чего.
Жозефина: Могу сказать, если это кого-то интересует. Разве могла мортира не просалютовать, если он уперся указательным пальцем руки после ее движения по правой, а затем большим пальцем руки после ее движения по левой?!
Подхорунжая Сова: То, что один чулок выше, а второй – ниже, – ладно. Но вот то, что надо почаще ходить в баню или принимать душ или ванну, проверяющие не заметили.
Хорунжая Филина: Все ты сычишь и наводишь тень на плетень. Почисти лучше свои перышки после выполнения боевой команды ездового-пулеметчика Курдуты.
Магия цифр
Инспектор народного образования инструктирует учителей одной из школ:
– Вот ревущие сороковые широты… Скажите, а чем характерны числа «сорок» и «сто сорок» в Новой истории?
– Числа определяют количественные и качественные характеристики явлений и процессов, но в общефилософском смысле сами по себе они ничего не значат, – отвечал педагог.
– Не значат?! – удивился инспектор. – Вы преподаете Новую историю и не знаете того, что знают даже школьники. Вот что это значит! Посмотрите учебник А. В. Ефимова «Новая история» киевского издательства «Радянська школа» 1981 года на странице 100. О чём там говорится?
Инспектор раскрыл учебник на сотой странице и процитировал: «Знаменитый адмирал Нельсон имел 40 ранений; у него не было одной руки, и он потерял глаз. Битва у мыса Трафальгар была для Нельсона 140-й и последней. Нельсон в этой битве был убит, но французский флот потерпел неслыханное поражение».
Присутствующие тактично промолчали, а одна учительница полюбопытствовала:
– Скажите, а не оторвало ли знаменитому адмиралу в одной из битв это нечто с двумя единичными знаками?
– Увы, – развел руками инспектор. – Архивы Британского адмиралтейства тех лет до сих пор не рассекречены. Так что это государственная тайна Великобритании.
Вспоминая рассказ инспектора, я все еще продолжаю смеяться вместе с ним над закулисной и теневой стороной педагогической деятельности, однако возражаю ему по двум аспектам его рассказа.
Во-первых, Великобритания никогда бы не засекречивала архивы адмиралтейства по такой пустяковой причине: ранения ее национального героя, каким бы оно ни было. Наиболее вероятной причиной является то обстоятельство, что в корабельных журналах тех лет указаны координаты затонувших кораблей с грузами золота и драгоценностей. Для кладоискателей такой недостаток в имеющейся информации – «кость в горле».
Во-вторых, «скрыть» такого рода ранение знаменитого человека, если бы таковой факт имел место, практически невозможно, ибо независимо от степени секретности существуют свидетельства очевидцев тех лет, а эти свидетельства такового ранения не подтверждают.
Вот как, например, описывает последнее смертельное ранение адмирала Нельсона на странице веб-сайта В. Трухановский:
«Но французы ведут бой с прежним пылом. Мачты "Редутабля" усеяны стрелками, и они метко шлют свои пули на палубу "Виктори". И вдруг Харди с ужасом видит: только что стоявший рядом с ним Нельсон падает на левый бок. Наклонившись над раненым адмиралом, сквозь оглушительный шум боя он слышит: "Наконец они меня доконали".
Пуля, пущенная стрелком с мачты французского корабля, попала в эполет, прошла через левое плечо, легкое, позвоночник и застряла в мускулах спины. Адмирала снесли вниз, где уже была масса раненых».
Впрочем, достоверность такого подробного хирургического описания при условии засекреченности подлинных данных может быть подвергнута сомнению. И если после рассекречивания архивов тех лет вдруг выяснится, что один лист с описанием ранения Нельсона в корабельном журнале был когда-то и кем-то вырван, то с большой степенью достоверности можно утверждать о наличии такового ранения, по которому задала вопрос учительница. Возможно, что и числа ранений и битв знаменитого адмирала, кочующие по учебникам истории для школьников во многих странах мира, окажутся приблизительными.
Однако тот факт, что адмирал появился на палубе «Виктори» перед началом битвы, будучи одетым в парадный мундир с орденами, и на замечание помощника о том, что нужно быть одетым менее приметно, не прореагировал, говорит о многом. Уж кто-кто, а он точно знал число своих ранений и проведенных битв! По всей вероятности, он намеренно себя подставил под пулю, решив навсегда остаться на пересечении личных координат: 140-й долготы и 40-й широты. Возможные мотивы: иметь больше чести и уважения к себе у потомков и противника; с мучившими его головными болями и другими болезнями он уже и жизни был не рад и в уходе в иной мир видел избавление от всего этого, благо представился прекрасный и почетный повод.
Фронтовые известия и воспоминания
– У меня воевали два деда и два дяди. Домой вернулись один дед и один дядя. «Сталинградский котёл».
– А у меня воевали один дед и один дядя. Дед, Прокофий Денисович, погиб в лесах Белоруссии в сентябре 1941 года.
Дядя, Николай Прокофьевич, воевал в 1944-45 гг. и вернулся. Дядя просился в партизанский отряд, но С. А. Ковпак отказал ему лично: «Мал еще». Дядя Николай воевал в войсках связи (катушка с проводом за плечами – «оружие»). По его воспоминаниям, в двух военных ситуациях мог погибнуть. Один раз – при бомбежке, когда их перебрасывали на грузовике в Германии, – спасла зигзагообразная германская лесная дорога. Второй раз – после освобождения германского городка, когда они праздновали в производственном цеху денатурата. Закуски почти никакой, но, по его словам: «…а мы – сельские, выползли из цеха, а там кусты с ягодами смородины и крыжовника… закусили и… протрезвели и выжили».
– Война – это не приключения, это страшно. Недаром фронтовики не любят рассказывать об этом.
Нефронтовые воспоминания(диалог двух собеседников)
– Денатура глотнешь – закуски не захочешь!
– Думаю, денатурат (спиртовое соединение) в годы ВОВ широко использовался в военной технике, а попутно – для укрепления воинского духа солдатами обеих противоборствующих сторон и ядом не являлся.
В недалекие нынешние времена отслуживший срочную воинскую службу Николай Анатольевич Макаренко вспоминал: «Хотя я и был в должности заведующего спиртосклада ракетной части в звании сержанта, мне подчинялись и офицеры, потому что спирт отпускался по нормам, а фактическое его использование никак не укладывалось в нормы и иногда не лезло ни в какие ворота».
– Пробовал денатурат (обиходное название – денатур) когда-то давно, в 60-х. Отвратительная жидкость грязно-голубого цвета.
– Есть такая редкая профессия – дегустатор вин и коньяков, наверное, водок и пива…
Вроде бы самый лучший алкогольный напиток: чистый медицинский спирт, разбавленный водой в пропорции 50:50, с выдержкой 5 минут. А если еще добавить несколько капель вытяжки из женьшеневого корня…
Вспомнились два случая.
При проживании на квартире у Карповны в Липовой Долине квартирант Лёня Кравченко, инженер-строитель МКСУ, подтрунивал над другим квартирантом, Володей Воловик, рентгенологом поликлиники: «Воловик уже второй день навеселе, значит, поликлиника спирт получила».
При совместном проживании на квартире во Львове Зэнэк рассказывал: «Сдал донорскую кровь, и медсестра предложила выпить для восстановления организма какой-то напиток желтоватого цвета. А потом и раз, и второй… и пришлось, забрав вещи, съезжать с квартиры, потому что хозяйка с извинениями распорядилась: "…не дай бог муж узнает"».
Портфель или чемодан(случай в аэропорту Домодедово сорокапятилетней давности)
Стою в очереди на посадку в самолет.
Передо мною высокий военный (подполковник) с застегнутым на молнию кожаным саквояжем в руке.
Диалог между ним и контролером на входе:
Контролерша: «Это чемодан. Сдайте в багажное отделение».
Военный: «это портфель».
Контролерша: «Это чемодан! Сдайте в багажное отделение!»
Военный: «Это портфель. Пройдемте к вашему начальнику».
Контролерша: «Это портфель. Проходите».
Контролерша была права, потому что кожаный саквояж был прямоугольной формы, размером со средний чемодан, и она, по-моему, вовремя отступила «в этом сражении», резонно про себя решив, что может и выговор схлопотать за придирки к пассажиру особого статуса. А военный, проявив находчивость и действуя в соответствии с уставными требованиями в войсковых частях, освободил себя от длительного ожидания выгрузки багажа и его получения. Впрочем, если в его саквояже находился пакет важных документов, он по линии субординации дошел бы и до начальника аэропорта, задержав рейс.
Шахматы и фортуна
У шахматистов и в жизни… «по шахматному руслу» с расчетом и комбинациями. Когда-то, еще в 80-е, был зав. павильоном шахмат в центральном городском парке в Сумах Александр Коцеба (КМС[1] по шахматам). В свободное время, после проводимых туров игры соревнования по шахматам области, по вечерам в павильоне он с Михаилом Гузеевым (тоже КМС) из Глухова играл блиц-партии на деньги с переменным успехом, а после окончательного итогового проигрыша заявил сопернику: «Верни деньги, они из кассы павильона,