Выпускник Минского государственного педагогического института иностранных языков. Окончил аспирантуру по специальности «социальная философия» при Национальной академии наук Беларуси (Институт философии).
Много лет проживает за границей. Работал переводчиком в Африке, долгое время находился в Латинской Америке. Более пятнадцати лет живёт в США. В 90-е годы неоднократно посещал разные страны Европы.
Подробное изучение социально-политического устройства различных государств помогает автору отмечать схожие и отличительные черты определённых обществ. В своих книгах он делится с читателями персональной точкой зрения в отношении данного вопроса.
Секс в СССР
В июле 1986 года российский журналист Владимир Познер, тогда ещё малоизвестный, второй раз, в духе начавшейся демократизации общества, провёл телемост между США и СССР. Он запомнился миру фразой: «В СССР секса нет!». Советская сторона была представлена женщинами из разных социальных слоёв. Однако всех их объединял один факт: ранеё они не участвовали в подобных мероприятиях.
Советские граждане, тем более женщины того времени, едва ли могли быть откровенны в принципе. Уже не говоря о том, чтобы публично высказываться на тему секса. Ведь они выросли в тоталитарном государстве и с раннего детства были окружены массой социальных пороков.
В советской школе нас учили всегда отстаивать незыблемые ценности коммунистической идеологии и морали. Любой публичный диспут того времени не выходил за рамки, определённые советской цензурой. Об этой цензуре знали не все, но внутренне чётко определяли её границы.
Публичные мероприятия до начала горбачёвской гласности были похожими друг на друга – революционно обозначенными. Взволнованный лектор обязательно прямо или косвенно указывал своим поведением на преданность советской идеологии, самой революционной в мире. Конечно же, при этом он напоминал о чистоте нашего общества и его высокой морали. Это не было лицемерием. Большинство советских людей на самом деле верили в то, о чём говорили. Скептиков среди нас встречалось гораздо меньше, чем тех энтузиастов, которые были преданы делу мирового интернационализма. Последние не были глупы. Они были гораздо лучше первых уже потому, что верили в возможность преобразования мира в интересах всего человечества. По сути своей их цели и устремления были связаны с гуманными побуждениями.
Первые же пребывали в атмосфере грубого и серого настоящего. Это проявление обывательской психологии. Однако одинаково наивными были как первые, так и вторые.
В советском обществе не допускалась сексуальная распущенность, хотя в действительности её было достаточно. Может быть, не меньше, чем на Западе. Но она была не публичной, а скрытой и, самое главное, стыдливой.
Именно чувство стыда не позволило Людмиле Николаевне Ивановой достаточно ясно сформулировать свой ответ во время проведения телемоста. Она испугалась, когда зрители по обе стороны океана разразились смехом после того, как она произнесла фразу: «В СССР секса нет!». Эти слова в одночасье сделали Иванову знаменитой. Первое, что пришло ей в голову в тот миг: «Я что-то не то сказала, мне за это здорово попадёт». Об этом она впоследствии рассказала журналисту «Би-би-си».
Людмила Иванова пояснила, что перед проведением передачи Владимир Познер беседовал с участницами телемоста примерно полтора часа, давая определённые указания. Журналист предполагал, что зарубежная сторона способна на провокации, поэтому посоветовал участницам отрицательно отвечать на всё, что им предложат или спросят у них. Она так и поступила, последовав при этом второй установке Познера: «отвечать быстро». По истечении определённого времени Людмила Николаевна призналась корреспонденту «Би-би-би», что получила задание и старалась его выполнить.
Можно сказать, что Людмила Иванова подвела себя на этой передаче. Если бы она начала говорить собственную фразу с конца, реакция зала была бы иной, менее бурной. Ведь выражение «в СССР секса нет!» было вырвано из контекста. На самом деле она сказала: «В СССР секса нет, у нас есть любовь!»
К тому же, как пояснила Иванова «Би-би-си», в СССР до этого никто никогда публично не произносил слово «секс». Она отметила: «Мы только догадывались, что оно значит». При этом Людмила Николаевна всё же рискнула достойно ответить на адресованный ей вопрос.
Просматривая эту передачу, я обратил внимание на то, насколько неспокойна была Иванова. Как, впрочем, и другие выступавшие тогда девушки. Они, с одной стороны, нервничали, когда давали ответы, но, с другой, смело, по-комсомольски рвались к микрофону. Всё происходило в духе того времени.
Советских девушек готовили к политическим дискуссиям. Предполагали, что их будут спрашивать о войнах, которые вёл СССР, о «Пражской весне» или об Афганистане. Однако никто не мог подумать о том, что в разговоре может возникнуть тема секса.
Сотрудники, готовившие данную передачу, оказались не очень прозорливыми. У них не было достаточных знаний об американском обществе, иначе они уделили бы значительное внимание повседневным темам, финансовым вопросам и, безусловно, сексуальной жизни. В то время в средствах массовой информации США тема секса занимала значимое место.
Что касается секса в СССР, то он, естественно, был, но не таким открытым и свободным, как на Западе в то время, а больше тайным и скрытым.
В советском обществе слово «секс» находилось под покровом идеологического табу. О нём вспоминали лишь тогда, когда давали характеристику западному обществу.
Считалось, что сексуальная распущенность являлась одним из самых распространённых западных пороков. В связи с этим слову «секс» придавали негативный оттенок с помощью своих же средств массовой информации.
Указывали на его инородный штрих, несвойственный советскому обществу. Противопоставляли понятие «любовь» слову «секс». На это купилась не только Иванова. Многие граждане огромной страны СССР полагали, что секс есть у иностранцев, а у них – как раз любовь.
Для Людмилы Ивановой признание того, что секс существовал в нашей стране, означало согласие с тем, что советское общество является таким же сексуально распущенным, как и западное. Конечно, Людмила Николаевна не могла допустить подобных выводов. Да и не только она.
Сексуальная раскрепощённость, открытость друг перед другом, желание дарить себя и получать наслаждение во время интимных отношений были несвойственны значительной части советских людей. Многие не могли себе этого позволить. В то время были сильны социальные предрассудки, местные и даже национальные традиции, прораставшие из нашего далёкого прошлого.
Я не знаю, в какой мере должны иметь место интимная строгость или сексуальная дозволенность в отношениях между мужчиной и женщиной. Наверное, всё индивидуально. Но, с моей точки зрения, секс и любовь нельзя противопоставлять друг другу, использовать их по отдельности. Особенно в решении идеологических задач.
У меня есть однозначное понимание следующего: где есть любовь, там есть и секс! Любовь без секса вызывает у меня нехорошие мысли. Вместе живущие пары, имеющие скудный секс, на мой взгляд, лишены такого важного чувства, как любовь. По разным причинам. Но основополагающая среди них – снова же отсутствие любви.
В одной из книг я прочёл, что на небесах в отношениях мужчин с женщинами всё будет совсем иначе, чем на земле. Там количество нелюбящих пар будет равняться количеству любящих пар здесь. И это станет для всех благом. Всё, что не доказано, я воспринимаю как гипотезу, но эта гипотеза мне по-настоящему нравится!
Секс без любви возможен, но только как вынужденная мера в силу различных обстоятельств, рассуждать о которых не совсем корректно. Мы и не ставим перед собой такую задачу.
К слову, американская женщина, поинтересовавшаяся ситуацией в СССР, обратила внимание на то, что в США в телерекламе всё вертится вокруг секса. Она не знала, что в СССР вообще не существовало рекламы. Но Людмила Иванова вместо честного ответа предпочла атаковать идеологических противников базовыми ценностями советской коммунистической морали! С присущим для того времени энтузиазмом.
В СССР было немало секса. После войны в СССР родились 100 миллионов детей. Но если рассматривать секс как проявление свободной любви, то и здесь советские люди были далеко не идеальны с моральной точки зрения. Несмотря на то что в то время советские традиции в сфере интимных отношений были гораздо строже, чем на Западе.
Почему в то время? История секса, свободных сексуальных отношений в разные исторические эпохи в мире не всегда была одинаковой. Она не представляла собой прямую, идущую вверх или вниз. Отношение к сексу формировалось теми властными силами, которые доминировали в конкретном государстве в определённый исторический период.
В одно время секс находился в глубоком подполье, прячась там от суровых пуританских взглядов населения; в другое – бесстыже и открыто вторгался в жизнь европейского обывателя. В последнем случае сексуальная распущенность становилась нормой даже среди самых, казалось бы, консервативных ранее слоёв общества.
В СССР история секса неотделима от общей истории страны. Но местные традиции всегда превалировали над любым «свободным взглядом» на взаимоотношения мужчины и женщины. Нередко можно было наблюдать существенную разницу в подходах к сексуальной свободе даже в деревнях, недалеко находящихся друг от друга.
За период существования советской власти не произошло никаких существенных изменений во взглядах на взаимоотношения полов. Любая внебрачная связь осуждалась советским обществом.
О сексе открыто не говорили ни на телевидении, ни в других средствах массовой информации. В школе не происходило никакого сексуального образования учащихся. В результате этого многие пары оказались совсем неподготовленными ко взрослым отношениям. Отдельные из них впоследствии прожили всю жизнь, так и не поняв прелестей интимной близости. К тому же секс среди значительной части населения тех лет считался постыдным делом. В стране, не привыкшей к открытости в области разных социально-политических вопросов, также существовало табу на такое понятие, как секс. Подчеркну, что отрицательное следствие сексуальной безграмотности отражалось на взаимоотношениях супругов.