До боли закусив губу, чтобы лучше ощущать реальность, я направилась в другой конец зала. Туда, где сидел дракон.
Весь короткий путь он внимательно смотрел на меня, будто не веря, что правда иду к нему.
Когда же я оказалась перед его столом, недоверчиво приподнял брови.
И ничего не сказал, предоставив мне самой выбирать слова.
Мужчины! Хоть бы один попытался сделать жизнь женщины легче. Но почему-то даже самые необыкновенные из них предпочитают обратный процесс.
– Может, я и похожа на нее, но я не Виолетта. – Нужные слова все же нашлись. – Мне жаль.
Лицо дракона сделалось каменно-невозмутимым.
– Ты ни капли на нее не похожа, – выговорил он хриплым, будто со сна, голосом. – И тебе не жаль.
И, что самое паршивое, он прав. Почему мне должно быть жаль, что я не похожа на совершенно незнакомую драконицу?
– Но в прошлую нашу встречу вы… – Какое «вы», когда мы целовались?! – …ты обознался!..
Ривер издал горький смешок.
– Вета была яркой и теплой, будто солнце. Рыжая, вся в веснушках, смотришь – и на сердце счастливее становится. – Черные глаза подернулись дымкой, будто он и впрямь сейчас глядел в прошлое. – В такую нельзя было не влюбиться. А ты… ты обычная, такие сотнями по улицам каждого города шастают.
Единичный экземпляр эта его Вета, подумаешь тоже!
Зато мне затеряться легче, если уж я такая неприметная. Так что я не обиделась, тем более что оскорбить дракон и не хотел.
– Но…
– Однако я чувствую в тебе ее зверя, – закончил Ривер и одарил меня тяжелым взглядом.
Руки бывшего драконьего лорда спокойно лежали на столе. Наверняка это видимое спокойствие стоило ему немалых усилий.
– Невозможно! – Словно толкнул кто-то сзади, я сделала несколько шагов вперед и облокотилась на спинку придвинутого к столу стула. – Я же не дракон!
– Очень даже дракон, просто не знаешь об этом. – Еще один испытующий взгляд словно спрашивал: а точно не знаешь?
– Мои родители – гном и, возможно, магиня, – попыталась втолковать ему я. – Быть драконом я никак не могу, даже полукровкой.
– Разве я упомянул о полукровках? – Ривер страшно улыбнулся. – В тебе полноценный зверь. Ее зверь.
– Правду говорят, ты – псих! – в сердцах вырвалось у меня.
Дурында! С чего я вообще взяла, что разговор с ним поможет?!
– Это я во всем виноват, – не обращая внимания на мой выпад, бормотал дракон. – Я не уберег, у меня украли зверя. Какие-то воришки, они грабили обозы гномов и адамасов… как только узнавали? Брали самые лучшие драгоценности. До сих пор не понимаю, зачем им понадобилась тюрьма.
Он бредит, – догадалась я. Спина под платьем противно взмокла.
И было с чего, в меня опять уткнулся взгляд полубезумных глаз.
– Но ты не бойся, я не стану тебя убивать. Ты тогда не родилась или была совсем крохой, – выговорил дракон уже более ровно. – Только прошу, уйди и никогда больше не показывайся мне на глаза. Невыносимо тебя видеть.
Хорошо, что его безумие не обвинило меня во всех бедах. Я попятилась, развернулась…
– Стой! – требовательно окликнул дракон.
Я еще не решила, подчиниться или бежать от него со всех ног, но Ривер уже стоял в шаге передо мной. Горячие пальцы ловко подцепили запястье. То самое, которое живым браслетом обвил плющ.
Из дракона вырвался очередной горький смешок.
– Ну разумеется, ты и его забрала!
– Я не…
Взгляд, исполненный одновременно ярости и муки, заставил поперхнуться словами.
– Ну конечно, да, – устало вздохнул безумец. В этот момент плющ отрастил побег и потянулся к его руке, погладил листочком тыльную сторону ладони. – Это ее плющ. Он разумный. Вета звала его Хвостом, потому что он везде за ней таскался. И очень любила.
Запястье наконец получило свободу, но кожа в месте, которого касался дракон, так и горела.
– Я не знала, – проговорила виновато, прикидывая, как бы безопасно обойти рыжий столб и при этом его не разозлить. – Он с детства со мной.
Но дракон уже подуспокоился. В очередной раз.
– Вот как? А давно он красный?
Багровый. Между прочим, очень красивый цвет.
– Всегда.
Рыжие брови недоверчиво приподнялись.
– В таком случае у меня для тебя плохая новость, – с нескрываемым злорадством сообщил дракон. – Это растение – еще и охранник. И красным оно становится, когда подопечной угрожает смертельная опасность. Так что будь осторожнее.
И вернулся за свой стол, слегка задев меня локтем.
А я еще с минуту ловила ртом воздух, прежде чем пойти к адамасам.
Возвращались тем же путем: сперва порталом до ворот Алмазной академии, дальше пешком. Дождь заметно подустал, и теперь лишь слегка моросило, а из-за редеющих облаков проглядывала луна. Все вокруг было мокрое, заденешь ненароком низко нависшую ветку – и тебя обдаст водопадом холодных капель. Гадость! И грязь в некоторых местах под ногами скользила, я раз чуть в кусты не улетела.
Жеанд за руку поймал.
А «жених» только потом опомнился.
Он брел мрачной тучей, разе что молниями не сверкал, но, подозреваю, это впереди. И что ему не так? Я поддалась на уговоры, пошла в таверну… Я же не виновата, что там сидел этот дракон! И потом, харз Аадор не слишком страдал без моего общества: ел, пил, танцевал, заигрывал с женщинами. А идет с такой физиономией, будто вместо развеселого праздника его на рудники работать загнали.
Не люблю, когда рядом сердятся. Я всю жизнь прожила в атмосфере не слишком скрываемого недовольства и надеялась, что здесь будет по-другому.
С чего бы это, интересно?
Прикосновение к ладони заставило дернуться. Веоран отобрал мою руку у Жеанда, но сам на меня даже не посмотрел, больше интересуясь тем, что происходит у него под ногами.
– Сладких снов, голубки, – попрощались братья, сворачивая к своему дому. – Постарайтесь друг друга не убить, потому что если завтра нас поставят на замену Рана, мы… очень расстроимся.
Подозреваю, это расстройство вполне может вылиться в синяк под профессорским глазом.
– Исчезните уже, – недружелюбно буркнул Веоран.
Братья повздыхали с деланым сочувствием, которое смотрелось как-то неправдоподобно в комплекте с широкими зевками, и скрылись в доме.
Я искоса глянула на недовольного жизнью «жениха»… и решила: шел бы он лесом. А лучше правда на рудники. Вымотается так, что сил на всякую дурь в голове не останется.
Пока думала об этом, раз почувствовала на себе взгляд мага… через время второй раз… на третий Ран не выдержал и буркнул:
– Совести у тебя нет.
Я задохнулась от возмущения и не сразу смогла спросить:
– Это еще почему?
Харз Аадор недоверчиво сверкнул на меня глазами, и в темноте рассыпались сияющие блики. Всего на миг, но не поймать его было невозможно.
– Ты прощения просить собираешься?
– За что? – недоверчиво моргнула.
И опять перерыв в разговоре. Некоторое время так и шли молча, потом Веоран прикинул, что через несколько шагов уже уткнемся в калитку, а внутри я сразу спать уйду, к утру он сам половину запала растеряет, значит, выяснять отношения надо сейчас. Только поэтому снова первый заговорил:
– Зачем ты поперлась к этому дракону?!
Заметил все-таки. Странно, мы вроде недолго разговаривали.
– Пожалела, – с досадой вытолкнула слова я. – Как оказалось, зря. Он полный псих.
– Но красивый, да? – Маг продолжал искоса поглядывать на меня.
Образ мужчины с рубиновыми волосами и полными муки глазами попытался всплыть из глубин памяти, но я его затолкала обратно.
– Ага…
– Забудь о нем. После смерти невесты его другие женщины не интересуют.
Кто о чем, а вшивый о бане.
Одна досада, в восприятии Ривера я не совсем другая женщина.
– Он меня в этом смысле тоже не волнует. – Я закусила губу. – Просто мы уже сталкивались в городе, и он сказал кое-что… Впрочем, я теперь вижу, что этот дракон немного не в себе.
– Очень даже много, – буркнул Веоран, но через несколько шагов смягчился. – Ладно, забыли. Но чтоб больше никаких драконов! Не хочу, чтобы в городе болтали, будто моя невеста наставляет мне рога.
Свернули. Но я со смесью изумления и возмущения таращилась на мага и домом пока не интересовалась.
– А как же твои танцы со всеми девицами в таверне?!
Если так рассуждать, короткий разговор с Ривером, который и разговором-то нельзя назвать, был куда невиннее.
– Не со всеми, три остались не охвачены, – поддел харз Аадор. – И я мужчина.
Опять двадцать пять!
Плющ соскользнул с моей руки и куда-то… уполз.
– Ну и что?!
– У меня репутация, и рога ее испортят.
– А может, хорошо будут смотреться с уже имеющимися?
– Язва.
– Деспот.
– Угадала, – ухмыльнулся маг.
Мы как раз подходили к калитке.
Вдох-выдох. Спокойно, Соня. Так мы ни до чего не договоримся. К самовлюбленным магам нужен особый подход. Я взялась за ручку, но не открыла, остановилась и в упор посмотрела на спутника.
– Тогда давай так: ты не компрометируешь меня, я – тебя.
– Сравнила! – Предложение профессору чем-то не угодило.
– Я тоже не хочу, чтобы все болтали, будто мой жених изменяет мне направо и налево, – объяснила спокойно. – Если верность, то обоюдная. А иначе, раз уж в наших договорах ничего по этому поводу не написано, я тебе такие слухи устрою – Лелья на моем плюще от зависти удавится!
Веоран что-то мысленно прикинул… тоже, видимо, вспомнил текст договоров и сквозь сжатые зубы застонал:
– Зараза!
– Но своя же, любимая.
– Вредная, бессовестная, корыстная особа!
– Ты сам меня нанял, – пожала плечами я. – В следующий раз будешь тщательнее составлять договор.
Маг поскучнел и совсем уж трагическим шепотом спросил:
– Я что, по-твоему, в монахи должен податься?!
– Знаешь, я где-то читала, будто воздержание способствует ясности мышления и увеличению магических возможностей, – сдерживая смех, участливо подбодрила страдальца.