Глава 19
Под усилиями всех причастных Аштару удалось избежать казни и самых жестких обвинений. Но титул шелле он сохранить не мог. Судя по всему, демон не особо-то и расстроился на этот счет. Благодаря за помощь Элвина, он сказал ему о планах: что уедет с Маритой куда-нибудь подальше и попытается выстроить жизнь заново. Он – прекрасный боец, сможет устроиться на службу и прокормить свою неизбалованную благами возлюбленную. Лишь бы она ему лицо не расцарапала, когда застанет с очередной любовницей.
Навестила малыша Сегора, а потом и с Маритой смогла эти планы обсудить – узнать, хочется ли ей все еще стать женой Аштара, который потерял статус, зато остался тем же восхитительным молодым мужчиной, на которого в период настоящей беды определенно можно положиться. Но подруга меня удивила:
– Я бы уехала! Но госпожа Ирта очень расстроилась – попросила задержаться. Няньки няньками, слуги слугами, но мы с ней на самом деле сдружились. Я даже понимаю, почему она так не хочет меня отпускать. Здесь, во дворце, трудно выжить настолько прямолинейным особам, а мы с ней общий язык нашли – видать, ей пришлась по душе моя деревенская простота. Она ведь и сама из глубинки. Аштара не высылают, но он так мечтает уехать – и пока вынужден остаться из-за меня. А я больше не уверена, что я – достаточный для него повод, чтобы хоть что-то терпеть.
– Надо же, какие странные союзы здесь заключают, – заметила я задумчиво, имея в виду рассказ о дружбе Ирты с Маритой. – То есть ты остаешься ее фрейлиной. А я, похоже, тоже от этого скрыться не сумею. Мое положение уже десять раз поменялось, но от этой должности я никак не могу отделаться.
Она сразу догадалась:
– Майер сообщил о разрыве? И что, теперь над тобой смеются?
– В лицо и больше не скрывая, – я призналась со вздохом. – Так и будет продолжаться, пока Элвин снова не сообщит о следующем изменении моего положения. Тогда мне в лицо смеяться перестанут – начнут хохотать над ним.
– И что же, вы действительно поженитесь? – глаза Мариты заблестели.
– Не знаю, подруга. Честное слово, я не знаю. И даже рада, что у него много дел и пока некогда заниматься личными вопросами.
Я устала ждать, когда Майер остынет, и решила помириться с ним любым способом. Для того всегда, едва мне выпадала хоть пара часов свободного времени, ехала к замку Сао и пыталась пробиться внутрь. Хорошо знакомая мне охрана улыбалась и почти застенчиво объясняла: не положено меня пропускать. Я смотрела на их виноватые лица, старалась докричаться до него по имени, а затем уезжала, чтобы в ближайшее время вернуться вновь.
Притом Элвина он принимал! Между ними тоже ненадолго пролегла пропасть – и ничего же, смогли преодолеть. Сам Эл заверял, что лучший друг почти остыл: он чувствует обиду от предательства, но на самом деле уже понимает, что злиться именно на меня значительных причин нет. Он просто злится – оттого что произошло и как именно это произошло, пытается с этим смириться и принять, а ярость направляет на того, кто оказывается подходящей мишенью. И раз я сама настойчиво требую аудиенции, так мне мишенью и быть. Элвин смеялся над моими попытками, убеждал, что и без того рано или поздно все уладится, но я выбрала, чтобы это произошло рано, потому и не сдавалась.
Поняв, что вежливая и доброжелательная охрана тоже сдаваться не намерена, поскольку жалование получает с той стороны замковой стены, я решила бить напролом. То есть явилась посреди ночи и с помощью демонских петель перебралась через каменную ограду во двор. Устала от этого маневра, но отряхнула кожаные штаны и подошла к светящимся окнам. Еще один подъем в воздух я определенно выдержу. Аккуратно используя волны, подобралась к окну, прочно встала на выступ и заорала без стеснения:
– Тук-тук, Майер, я здесь!
Створка окна распахнулась, и изнутри на меня глянуло заспанное женское лицо в милом колпачке.
– Айса, дорогая, ну что ты такое устраиваешь?
– Ой, миледи Сао, я, кажется, окошком ошиблась! – поприветствовала я ее радостно. – Получается, окно вашего сына правее?
– Ну да, – она не сдержала улыбки. – Таких настойчивых бывших невест еще поискать! Но зря ты пришла… прилетела? Как ты вообще сюда забралась? В общем, зря! Сынок не хочет говорить с тобой, потому что в принципе пока не хочет об этом говорить. Но я ему рассказала, как ты ночами возле его постели сидела и что спасли вы его с Элвином на пару. Он – благодарный мальчик, просто сейчас неподходящее время.
Я перемещалась по выступу вправо, продолжая болтать с этой милейшей женщиной:
– Понимаю ваше беспокойство, он и так настрадался. Но как раз сейчас Майеру нужны верные друзья – хотите верьте, хотите нет, но я точно в их числе.
Она с улыбкой вздохнула:
– Даже если б не была, то отвоевала бы себе это место. Вы, имельцы, все такие, или ты получилась самая обветренная?
– Все! – заверила я с гордостью за весь род. – Как поживает милорд Сао?
– Хохочет с кровати. Айса, если ты расшибешься, то чур мы не виноваты!
– Договорились. Привет ему передавайте. О черт, Майер, и ты тут?! – я от изумления едва не потеряла равновесие. Дракон действительно выглянул из окна и наблюдал за нашей светской беседой. – Здравствуй, Майер, я мимо шла и по пути заскочила поговорить! Как твое самочувствие?
Он не ответил, а сложил руки на груди и грозно на меня смотрел. Пришлось говорить самой:
– Ты имеешь право на меня злиться! Но я не позволю тебе злиться бесконечно, хороший мой! Потому что я тебя люблю и очень за тебя переживала. А заодно я пообещаю, что никогда больше тебе не солгу – ни в крупных вопросах, ни в мелочах. Ну что ты молчишь? Дракону отказал его идеальный слух?
Я подождала недолго, реакции не добилась, а в такой позе я в самом деле рисковала полететь вниз. Потому поднажала:
– Я даже ребенка сегодня не навестила – он под присмотром Ирты живет, чтобы никого не раздражать. А вместо того торчу здесь! Не то чтобы тебе должно было быть стыдно, но немножко бы не помешало…
Майер наконец-то ожил – его эмоциональное лицо снова сделалось таким, что все чувства отпечатывало. Он поднял брови и не выдержал – все-таки подал голос:
– Ты сейчас к моему чувству вины взываешь?! Совсем совесть потеряла? Стоп… Какой еще ребенок? Ты обзавелась ребенком?!
– О-о, это удивительная история! Очаровательный зверолюдик, я вас позже познакомлю. Подробности только после подоконника! Пригласишь, нет? Да ладно тебе, Майер, я пролезаю!
В спальню я нагло пробралась под смех его матушки. Но он еще пару часов не сдавался – и пытался хмуриться, а не смеяться над моим поведением. Однако к рассвету я уже знала, что проблемы между нами больше нет. А еще отметила, что храмовые маги обладают невероятной силой: они сумели вернуть весь разум своего подопечного на место – никаких отличий, лишь легкая грусть в глазах, когда мы вместе вспоминали Хинанду. И о той магии пока лучше не распространяться, иначе у них отбоя не будет от обездоленных драконов, а в Центрине контроль над разумом запрещен под страхом смертной казни. Элвину обязательно надо будет поговорить с императором о необходимых поправках в этом законе. Ведь вот оно – чудо, лекарство и настоящее спасение!
В итоге на следующий дворцовый прием мы с Майером отправились вместе. Он был еще очень далек от того, чтобы смотреть на других девушек, а после полугода полной изоляции в келье ему требовалось вспомнить простые навыки общения.
При дворе собиралось чрезвычайно много людей, со всех Окраин сюда заранее стекались послы и делегации. И венчало эти встречи грандиозное торжество, посвященное подписанию новых договоров о сотрудничестве, защите общих границ и недопущении жестокостей в уделах великих князей – теперь всем очевидно, к чему может привести подобная безнаказанность. Я пребывала в потрясающем настроении. Забежала к Ирте, поцеловала в щечку Сегора, оценила великолепное платье Мариты и поспешила в зал, пока меня императрица не хватилась. Но задержалась и дождалась Майера, чтобы войти с ним, как уговаривались.
Стоило мне взять его под локоть, как почти сразу рядом раздалось от какой-то девушки, остолбеневшей от удивления:
– Разве вы не разорвали помолвку?! Майер, что происходит?!
– Разорвали, – ответил ей Майер. – Но друзьями быть не перестали. – Мы прошли мимо, после чего он наклонился к моему уху и прошептал: – Теперь я наконец-то вспомнил, зачем ты мне была нужна. И да, с решением я явно поспешил. Теперь меня на куски разорвут эти обнадеженные!
– Отобьемся, – пообещала я. – После тишины храма у тебя не раскалывается голова?
Он подумал и признал:
– Немного. Мне там очень понравилось. Я даже подумывал остаться.
– Да что ты говоришь, – я удивилась. – И мне такая мысль в голову приходила – точно бы осталась, если бы не бежала от демонов. Почему же не остался?
– Просто после возвращения в ясное сознание прошло больше трех дней. А они там вообще веселиться не умеют. На четвертый день я понял, что мне с теми занудами не по пути и практически сбежал.
Я расхохоталась, представив.
– Как же я рада видеть тебя таким! Интересно, сердце когда-нибудь устанет петь? Но давай поспешим – мое место подле ее величества. Нет-нет, идем во внутренний двор – столы решили установить там. После долгой зимы и общего напряжения все хотят порадоваться празднику и весеннему солнцу. А если начистоту, то просто больше некуда рассадить такое количество гостей!
Элвин, конечно, расположился рядом с братом. По другую сторону от императора сидела Анабель – ее улыбка на миг померкла, когда она рассмотрела нашу парочку, но, как обычно, императрица моментально взяла себя в руки и начала излучать одну лишь доброжелательность. Ирту посадили в большом отдалении, удивительно, что не за пределами сада. Рядом с ней я рассмотрела и Мариту. Теперь отсутствовал Аштар – он, перестав быть шелле, больше не получал приглашений на торжества подобного уровня. На почетном месте сидел обескураженный и будто оглушенный бревном зверолюд Ордан – было похоже, будто главного героя войны сюда притащили силой, а он, бедолага, замышляет побег от этого буйства. Он лишь при виде меня на мгновение расцвел, но опомнился и снова принялся по-звериному озираться на эту раззолоченную публику.