вание. Спустя три года, проверяя бабушку, я наткнулась на эту историю и занялась собственной проверкой. И вот, пожалуйста, новый факт – недавно бабушка снова встретила его и обнаружила, что его личный ментальный код изменился. Теперь она решила, что он шпион лилмиков.
– Ну и что? Как мне кажется, этот шпион не имеет никакого отношения к нашему делу.
– Предположим, – мягко, вслух произнесла девушка, – что перед нами скромняга блистательных возможностей, который хочет остаться в тени. Не по приказу лилмика, а по совету Фурии. Предположим, что он – составная часть Гидры, манипулирующей главой Оканагона и мятежниками ради каких-то тайных замыслов Фурии. Все складывается – время появления на Оканагоне, изменение личного ментального отпечатка… Учтите, что в нынешний момент Фурия и диссиденты – союзники. И она, и эти безумцы хотят оторвать человечество от Содружества.
– Ну уж прямо безумцы…
Однако Доротея оставила мою реплику без ответа. Что было делать – пришлось согласиться с ней, что логическая цепочка просматривалась…
– Как бы установить, действительно ли этот ублюдок – часть Гидры?
– Очень просто. Явиться на Оканагон и проверить его ментальные характеристики, – спокойно ответила она. – Я с ними знакома, и, как ни меняй отпечатки, следы останутся.
– Ты в своем уме? Если Гидра действительно на Оканагоне, тебе не вырваться живой.
– Не беспокойтесь, никакой опасности нет. Этот человек даже не узнает, что я коснулась его сознания. Вы же ничего не почувствовали. И другие Ремиларды тоже. Я же целительница беспрецедентных возможностей, дядя Роги.
Я вздохнул и взглянул на небо. Доротея между тем как ни в чем не бывало продолжала:
– Трудность в организации путешествия на Оканагон…
Только в этом молодая идиотка видела трудность!
– Я бы спокойно могла отлучиться недели на две, и никто – ни бабушка, ни преподаватели в колледже – не стали беспокоиться, но я еще несовершеннолетняя, и меня не выпустят с Земли без особого разрешения. Я уже интересовалась. Мне нужен сопровождающий… Им мог бы быть мой папа, но сейчас на Каледонии сбор урожая, потом сессия законодательного собрания штата. Он теперь депутат.
– Это абсолютно исключено! И не смотри на меня такими глазами… Я решительно отказываюсь!..
– Папочка с радостью заплатит за билеты. Он тоже заинтересован, чтобы убийцы мамочки не остались безнаказанными. Мы отправимся на полтроянском корабле с высоким Дф – все путешествие займет не более шести дней. Я смогу снять любую боль, если вам станет плохо при прорыве суперповерхностной плевры.
– Почему ты не хочешь побывать на этой планете невидимкой или хотя бы сменить внешность?
– Ни в коем случае. Сенсорные датчики корабля зафиксируют мою массу. К тому же я не смогу одновременно проводить просвечивание и поддерживать чужой внешний облик. Я должна приблизиться к парню как можно ближе. Вы же будете находиться на безопасном расстоянии.
– Когда ты собираешься отправиться в путешествие?
– Как только закончу и сдам свою экзаменационную работу. Где-то в начале ноября…
Я проворчал что-то невразумительное. Что с ней поделаешь…
– А если на Оканагоне ты встретишься с Гидрой целиком? Если сразу всю «пятерку» во всех ее пяти способностях… Объединившись, они разделаются с тобой в два счета, какая бы ты ни была блистательная. Если ты вызовешь у них подозрение, то и меня – старого дурака – они зажарят, как гуся. Разве от них скроешься?
Мои сомнения вызвали у юной воительницы презрительную улыбку.
– Раз уж я смогла просветить Ремилардов, то с Гидрой как-нибудь справлюсь.
– Ты должна дать слово, – потребовал я, – что не предпримешь никаких опрометчивых шагов, а просвечивание будешь проводить в многолюдном месте.
Она тут же обняла меня и чмокнула в щеку.
– Обещаю! Вы не будете раскаиваться, что помогли мне, дядя Роги.
– Надеюсь, что не буду…
В лесу опять подал голос необыкновенный дятел, и я, схватив фотокамеру, тут же полез вверх по склону.
– Совсем необязательно, чтобы этот человек оказался частью Гидры, – странным тоном заметила мне вслед Доротея. – Скорее всего, он преступник или на самом деле агент лилмиков. Но если он окажется одним из подручных Фурии, то остальных выследить не составит труда.
– Это каким же образом? – остановившись, возразил я. – Другие могут быть разбросаны по всему Млечному Пути.
Нет, я догадываюсь, чего жаждет Фурия. Меня! Если она не сумеет склонить меня на свою сторону, – ее ментальный голос был чист, невозмутим, – если я нарушу ее планы, то смогу сделать с этой гадюкой что захочу.. . – Она отвернулась, но я успел заметить, что взгляд у нее стал подобен взгляду альпиниста, осматривающего гору, которую он должен покорить.
Я сел на землю. Сегодня воистину день открытий – только теперь до меня дошло, что на самом деле замыслила Доротея. От неожиданности я не сумел сдержать изумление, плеснувшее за пределы моей ауры.
– Правильно, дядя Роги. Если я в конце концов откажу Фурии, она попытается разделаться со мной. Пришлет Гидру… Если мне будут известны ментальные отпечатки каждой из ее составляющих, что тогда получится?.. Правильно, охотник и дичь поменяются местами.
– Матерь Божия! Что ты несешь!.. Ты еще ребенок, а Гидра – профессиональная убийца…
– Я с ней знакома. С двумя говорила, всех их заприметила в момент совершения убийства в Шотландии… Не так страшен черт, как его малюют. – И она подмигнула мне с самым заговорщическим видом, потом вновь посерьезнела и продолжила, как прежде, сухо, бесстрастно: – Я никогда не забуду тот день на острове. Тогда мне было трудно понять, что случилось. Я была совсем маленькая. До меня из какой-то страшной, неведомой глубины вдруг долетели звуки гнусавой отвратительной музыки. Словно целый оркестр монотонно и фальшиво принялся наяривать одну и ту же мелодию. На разные лады, импровизируя без толку, без смысла, переходя из одной тональности в другую. На каких инструментах они играли, я тогда не могла понять. Оказывается, молекулы воздуха, попав в ментальное поле, колеблясь, способны издавать звуки – вот тогда мелодия рождается сама по себе. Теперь-то я знаю – мы проходили на занятиях, что это была звуковая характеристика метаобъединения.
– Ты запомнила музыку? Песню Гидры?
– Да.
– Можешь ее воспроизвести и дать послушать другому операнту?
– Нет.
– Понятно. Значит, риск неизбежен.
– В том-то и дело. Я должна вынудить Гидру напасть на меня. Поймите, мое свидетельство, мои детские ощущения не могут считаться уликами. Все, что я рассказала, доказательной силы не имеет. На основании одного моего заявления их даже арестовать нельзя. Только спровоцировав нападение, мы имеем шанс заставить Гидру раскрыться. И надеюсь, Фурию тоже…
– Для того чтобы сразиться с Гидрой – принять, так сказать, последний и решительный бой, – ты должна заручиться поддержкой властей.
Доротея расстегнула свой рюкзак, достала бутерброды, фотокамеру и навела ее на меня.
– Я еще не решила, как поступить. То-то будет радость, если Гидра что-нибудь заподозрит и исчезнет раньше, чем я подстрою ей ловушку.
Подобный план действий, сопряженный со смертельной опасностью, я, конечно, одобрить не мог, но не мог и позволить ей догадаться о моем мнении. Прикрывшись плотной мысленной завесой, я прикинул, как бы отговорить девушку от самоубийственной затеи. И о своей безопасности тоже следовало подумать. Проще простого сказать – держись, дядя Роги, подальше, когда я буду просвечивать парня, но беда в том, что мы с Гидрой старые знакомые. Она прекрасно знает мой телепатический почерк, и, стоит мне только появиться на Оканагоне – если Гидра действительно прячется там, – наша песенка будет спета. Попробуй объяснить эту закавыку юной мстительнице! Ей не составит труда найти кого-нибудь другого. Ну, явится она на Оканагон, допустит маленький промах – результат будет тот же. Говоря откровенно, я не верил, что в таком деле можно избежать какой-либо оплошности. Все-таки я пожил немало, кое-какой опыт у меня имеется. Слишком несопоставимы силы Гидры и Доротеи. Я готов признать, что в принципе она в состоянии справиться с преступным мета-единением. Только в принципе… У нее нет ни опыта, ни профессиональной подготовки, чего нельзя сказать о Гидре, убийце расчетливом, умном…
Две недели!
У меня было две недели, чтобы хорошенько подготовиться к нашей поездке. Остановить я ее не в силах, бросить тоже… Очень нуждаюсь в помощи, причем из такого источника, о котором Фурия не подозревает, а если подозревает, то помешать не сможет.
Только один человек соответствовал всем условиям. Однако связаться с ним, поведать все, выложить мои сомнения – задача практически невыполнимая. С одной стороны, за мной будет постоянно приглядывать Доротея, с другой – где-то неподалеку бродит Фурия. А не попробовать ли из какого-нибудь другого места? Хорошая идея. Как насчет Кауаи? Кто может мне запретить навестить старого друга, мадам Джонсон?! У этой женщины из племени кахуна хватит метасиленок, чтобы прикрыть меня надежным экраном.
Да, прекрасный план. С Гавайев я и поговорю с…
– Не пора ли нам домой, дядя Роги? – Мои мысли прервала Доротея. Теперь она стала прежней девчонкой, испытывающей глубокое раскаяние за тот эксперимент, который проделала со мной. И за слезы Сурьи, уже веселее добавил я про себя…
– Вот еще! – возмутился я. – Сначала мы обязательно щелкнем этого чертова дятла! Ну-ка, быстренько отыщи его в лесной чаще и прижми к стволу. Когда все будет готово, я подам сигнал и ты его отпустишь.
С Гавайев я связался с планетой Сацумой, где Марк и Джек в те дни проводили геофизические эксперименты с ЦГ.
Ти-Жан откликнулся сразу, как только получил мою телеграмму о необходимости срочно связаться с помощью телепатической связи. Его призыв долетел до меня в тот же вечер через несколько тысяч световых лет. Я вкратце объяснил, в какое положение так глупо попал, рассказал о бредовом плане Дороти. Джек думал ровно полминуты, потом ответил, что кое-какая вероятность выйти сухими из воды у нас имеется. Но только кое-какая… Незначительная…