– Ты чего это, тёзка, такой поникший? Расстроил кто? Да ты говори, не стесняйся. Если что, жалуйся смело. Мои гаврики вон на тебя жаловаться не стесняются. Такой эпистоляр нарисовали, аж завидно. Один слог чего стоит.
– Уже настучали, шавки, – беззлобно проворчал Пашка.
– Не настучали, а грамотно составили отчёты, – наставительно ответил старик. – Всё дело в том, что на все их старания ты отвечаешь не желанием помочь, а глухой стеной. Это же надо, так психолога стукнуть, что он, бедолага, головой двери прошиб. А второй чуть сам себя не загипнотизировал, так старался до твоих воспоминаний добраться.
– Дядя Паша, ну не виноват я, что гипнозу не поддаюсь. А тот псих сам виноват. Знал же, где я служил. Должен понимать, что в подобных случаях тело само всё делает. Я даже сообразить ничего не успел, – растерянно развёл руками Пашка.
– Именно поэтому ты сейчас со мной тут чаи гоняешь, а не в изоляторе сидишь, – ответил старик, выставив указательный палец.
– Вы им передайте, что, как только возникнет слово «изолятор» ещё раз, я их всех в двери позабиваю. Никто больше меня запирать и изолировать не будет. Никто, – жёстко ответил Пашка, и от его тона в кабинете заметно похолодало.
– Ты не нервничай. Никто тебя запирать не будет. Только кулаки свои придержи. Не могу я бесконечно специалистов менять. Ты и так мне в копеечку влетел.
– С чего это?
– А с того. Ротмистра арестовали, профессора уволили, двух санитаров заменили, тут официанта заменили, охранника, психолога. И это не считая твоего содержания, лечения и обеспечения всем необходимым. Хватит или продолжить?
– Есть очень простой выход. Дайте мне уйти, и все траты разом закончатся, – огрызнулся Пашка.
– Не злись, – примирительно ответил старик. – Ты пойми, некуда тебе идти. За тобой, точнее, за этим экспериментом очень многие следят. И далеко не всегда это имперские службы.
– В каком смысле? – не понял Пашка.
– В прямом. Ко мне уже дважды из разных контор подходили. Просили отдать тебя им. Думают, если есть деньги и несколько полуграмотных специалистов, так они смогут разобраться там, где мои умники зависли.
– И что вы им ответили?
– А что я мог им ответить? – пожал плечами старик. – Это дело контролируется на самом верху. Так что нам с тобой, тёзка, нужно очень сильно постараться, чтобы головы сохранить.
– А зачем? – неожиданно спросил Пашка.
– Что значит зачем? – растерялся старик. – Ты мне таких глупостей больше не говори. Не расстраивай ты меня так больше, тёзка. Что на тебя нашло?
– Устал я, дядя Паша. Просто устал. Сначала тот садист из меня кровь литрами выкачивал, для анализов своих. Теперь эти нервы на кулак наматывают. И все ноют. Встали над душой и ноют: вспомните, вспомните. Вы не стараетесь, – он удачно сымитировал тон и интонации психолога, пытавшегося подвергнуть его гипнозу. – Не могу больше. Как увижу эти рожи, так и хочется за автомат взяться.
– А вот, кстати об автомате, – неожиданно встрепенулся старик. – В том, что стрелять ты умеешь, я даже не сомневаюсь. А какое оружие тебе больше нравится? Марку можешь назвать?
– Ну это смотря для какого боя, – растерянно протянул Пашка. – Если для дистанционного, то лучше СКС, по-моему, ничего не придумали. А если для ближнего, то «беретта». Просто, надёжно и эффективно.
– А почему именно «беретта»? Ты ею пользовался? – с интересом спросил старик.
Пашка честно задумался и после недолгого молчания растерянно пожал плечами:
– Возможно. Но вот где, когда, не помню.
– А давай постреляем, – неожиданно предложил старик.
– Когда, где? – растерялся Пашка.
– А прямо сейчас. Тут у нас тир есть. Прямо в подвале. Пошли, повеселимся, – неугомонный старик радостно потёр руки и, тяжело поднявшись, направился к двери, на ходу доставая телефон.
Набрав номер из списка, он дождался ответа и, весело поздоровавшись, попросил:
– Агафоныч, приготовь мне пару рубежей и стволы из твоего запаса. А на выбор. Вот придём и посмотрим, что у тебя там есть.
Отключившись, он сунул трубку в карман и, весело усмехнувшись, сказал, повернувшись к Пашке:
– Я тебя сейчас, тёзка, с таким человеком познакомлю, ахнешь. Из старой гвардии. Об оружии может часами говорить. А уж стреляет. Седьмой десяток, а до сих пор с любым снайпером поспорить может.
– Силён дед, – усмехнулся Пашка.
– Ты только там, в тире, так не ляпни. А то он тебе такого деда устроит, не обрадуешься.
– Побьёт? – с улыбкой спросил Пашка.
– Нет. Вместо мишени поставит. Легенду про швейцарского лучника помнишь?
– Это который из лука с головы собственного сына яблоко сбил? – уточнил Пашка.
– Он самый, Вильгельм Телль. Так вот учти, назовёшь его дедом, с яблоком на голове у мишени встанешь.
– А если сам не соглашусь? Пристрелит?
– Может, – нехотя кивнул старик. – Обидчивый очень стал. Видать, тоже стареет.
За разговором они вошли в лифт. Достав из кармана связку ключей, старик отделил от неё плоский, небольшой ключ и, вставив его в скважину на кнопке, повернул, одновременно нажимая на ключ. Двери кабины с тихим шипением закрылись, и лифт плавно поехал вниз. Убрав связку с ключами в карман, старик с интересом посмотрел на Пашку и продолжил разговор:
– Так мы с тобой договорились?
– Ладно, как скажете, не буду обижать дедушку, – усмехнулся Пашка из чистого озорства.
Лифт остановился, и первым, что увидел Пашка у открывшихся дверей, была широкая улыбка невысокого, коренастого мужичка, с широкими плечами и огромными, как лопаты, ладонями. Сам мужичок очень напоминал эдакий крепенький гриб боровик из мультика.
Когда-то в детстве он видел такой мультик, снятый очень давно, по телевизору. Это впечатление усиливала совершенно седая борода и расчёсанные на прямой пробор волосы. Нос картошиной и лучики весёлых морщинок придавали лицу мужичка добродушное выражение, а взгляд ярко-синих глаз был неожиданно чистым и внимательным.
Облапив старого приятеля, мужичок радостно хекнул и, выпустив кряхтящего старика, прогудел неожиданно сочным басом:
– Ну, старый пень, рассказывай, с чего это ты вдруг решил пороху понюхать? Неужели в поле потянуло?
– Не городи ерунды, Агафоныч. Ну, какое мне в моём возрасте поле? Вот, решил тёзку своего побаловать, – ответил старик, указывая на Пашку.
Решительно протянув Пашке свою огромную «лопату», Агафоныч крепко стиснул его ладонь и, чуть склонив голову набок, удовлетворённо прогудел:
– А ничего ручонка у паренька. Крепкая. Ну, будем знакомы, Григорий Агафоныч. Хозяин этого подземного царства. Пошли, посмотрим, что тебе приглянется, – решительно закончил он и, не дожидаясь ответа, бодро зашагал куда-то в сторону от лифта.
Удивлённо покосившись на старика, Пашка не спеша отправился следом за ним. Гулко постукивая своей тростью, Павел Андреевич бодро заковылял рядом, с усмешкой глядя на широкую спину Агафоныча.
– Вы, похоже, старые приятели, – с интересом спросил Пашка.
– Это, тёзка, отдельная тема для разговора. Да только тебе этого знать не положено. Скажу только, что Гриша мне жизнь спас. Было дело.
Пожав плечами, Пашка тяжело вздохнул и, махнув рукой, с заметной обидой в голосе произнёс:
– Мне вообще ничего знать не положено. Положено только сдохнуть во имя ваших великих целей и радоваться, что под забором гнить не бросите.
– Ты чего, тёзка? – растерялся старик, не ожидавший такой вспышки. – Ты пойми, есть дела, о которых даже через сто лет вспоминать не рекомендуется. Я ведь не на продуктовой базе сидел. Сам понимаешь.
– Понимаю, – мрачно кивнул Пашка и, шагнув в открытые двери в конце коридора, резко остановился.
Это был самый настоящий тир, оборудованный по последнему слову техники. Стационарные мишени, движущиеся мишени, поворотные мишени и ещё куча всяких механизмов и симуляторов. С интересом оглядевшись, Пашка заметил в углу ещё одну дверь и решительно направился к ней.
Это было хозяйское царство. Мастерская, оружейная и арсенал в одном флаконе. С одной стороны, верстак с тисками, токарный и сверлильный станки, фреза и развешанные на стене в идеальном порядке инструменты. Ряд железных шкафов у другой стены и старый письменный стол в торце.
Агафоныч, не дожидаясь гостей, уже во– всю гремел ключами, отпирая один из сейфов. Широким жестом распахнув дверцы, он отступил в сторону и, весело блеснув глазами, предложил:
– Выбирайте, кому что глянется.
Медленно подойдя к сейфу, Пашка заглянул вовнутрь и чуть было не охнул от удивления. В шкафу в идеальном порядке были разложены десятки пистолетов. На первый взгляд Пашке показалось, что их там больше полусотни. Агафоныч щёлкнул выключателем, и внутренность сейфа ярко осветилась.
Медленно, словно заворожённый, Пашка обвёл содержимое шкафа взглядом и осторожно протянул руку к лежащей на второй полке «беретте».
– Нашёл свою подружку, – весело рассмеялся старик.
Агафоныч только одобрительно крякнул и, открыв другой сейф, выложил на стол пачку патронов и две обоймы. Вскрыв пачку, Пашка быстро снарядил обоймы и, зажав их в кулаке, вопросительно посмотрел на Агафоныча. Внимательно наблюдавшие за его действиями старики молча переглянулись и, дружно развернувшись, направились в тир.
Подведя Пашку к приготовленному рубежу, Агафоныч сделал приглашающий жест и, сняв с соседней стойки беруши, решительно надел их на голову. Заметив его жест, Пашка положил оружие на столик и, надев беруши, решительно загнал обойму в пистолет. Быстро сняв оружие с предохранителя, он передёрнул затвор и, перехватив пистолет двумя руками, начал стрелять.
С того момента, как он ощутил в руке ребристую рукоять «беретты», в его голове что-то словно переключилось. Он не думал о том, что делает. Он просто делал то, что должен был делать, отключившись от всего окружающего мира и не обращая внимания на то, что происходит рядом.
Серия из пяти выстрелов прозвучала как автоматная очередь. Поставив пистолет на предохранитель, Пашка уверенно нажал кнопку, подгоняя бегунок с мишенью к огневому рубежу. Из пятидесяти возможных он выбил сорок три. Не самый плохой результат после долгого перерыва. Но Пашка был недоволен. Быстро сменив мишень, он вернул бегунок на место и, вскинув оружие, провёл ещё одну серию.