— Что за гомосексуальные замашки? — пробормотал Тройка сквозь зубы.
— Сам дурак, — отозвался я, пытаясь определить, куда так напряженно всматривается Тройка.
А всматривался он в глубину какого-то затемненного прилавка, который тускло подсвечивался чем-то неоновым и маломощным, да еще ультрафиолетовым вдобавок. От ультрафиолета надписи на НЕКах и дисках, а также ценники светились довольно ярко. Правда, продавца было за всем этим просто не разглядеть.
— Хамелеоша? Ты тут? — откашлявшись спросил Тройка в темноту прилавка.
— А что, я, по-твоему, товар на съедение всяким лохам оставлю? — донеслось из глубин.
— Товар… — презрительно фыркнул Тройка.
— Ну не всем же… — из-за прилавка хотели еще что-то сказать, но Тройка перебил:
— Ладно, ладно… Пусть будет товар, а ты крутой деловик.
— Я не деловик, я хакер.
— Вот так вот прямо? Не боишься?
— Чего?
— Людей. Ушей…
— Ты еще скажи, глаз… — В темноте усмехнулись. — Короче, тебе чего надо-то?
— Хам ты, братец! — Тройка вздохнул и огляделся. — Ладно. Слушай.
Тройка что-то пропел. На совершенно незнакомом языке. Причем достаточно мелодично.
— Хорошо, — сказали из темноты. — Будет тебе новое корыто. Через два прилавка свернешь за уголок, там грязно, но ты пройдешь.
— Спасибо, Хамелеончик, — ответил Тройка. — Кстати, о глазах… Ты одет в длинную маскировочную рубаху, широкие брюки, сужающиеся книзу, на голове у тебя… на голове у тебя бардак. Ты, как всегда, немыт и нечесан. И твои прибамбасы со световой защитой ни хрена не работают.
Из-за прилавка ничего не ответили.
По указанным Хамелеончиком координатам обнаружился грязный промежуток между прилавками. Тройка ввинтился в него не раздумывая, мы следовали за ним. В спину мне толкнулся Мартин, и мы встали. Некоторое время было тихо, а затем раздался голос Тройки:
— Опусти ствол, старик. Меня ты уже знаешь, я тебе ксиву принес и программатор…
— А с тобой кто? — круто повернули вправо.
— Убери ствол. И не дергайся. — Тройка обратился ко мне: — Аякс, угомони мальчонку.
Я нащупал в темноте плечо Мартина и ощутил невероятное напряжение его мышц. Я сжал плечо, понимая, что если Мартин рванется, то я его не удержу. Однако под моей рукой плечо расслабилось. И то хорошо.
— Со мной тот человек, о котором я говорил. Ты ему расскажешь, что знаешь, а потом получишь ксиву и программатор. — Голос у Тройки был усталый.
— А мальчишка?
— Это мальчик моего друга. Он без него никуда не ходит.
Я мысленно выругался.
— Слушай, я сейчас повернусь и сиди тут… до очередного Судного дня. И даже не думай, что твоя пукалка может меня остановить, я тебя вижу как днем. — Тройка продолжал переговоры. — Конспираторы…
В темноте что-то зашуршало, щелкнуло:
— А теперь?
— А теперь не вижу. Хотя сказать, где ты ориентировочно находишься, могу. Точность поражения это несколько снизит. Но на тебя хватит. Может быть.
— Может быть, — ответил голос, в котором слышалось удовлетворение. — А может быть, и нет. Загорелся свет.
11. Константин ТаманскийНезависимый журналист34 года
Когда бензо— и энергоколонки и придорожные автоматизированные ларьки сменились россыпями битого кирпича, расколотыми плитами пенобетона и узлами ржавой арматуры, стало ясно, что приближается Белое Море.
На перекрестке стоял танк. Старый «леопард» из числа некогда переданных бундесвером нашим внутренним войскам. На пыльной броне сидели два танкиста в расстегнутых до пупа комбинезонах и пили баночное пиво «Корз». Третий топтался возле траков и с виду был изрядно пьян. Все трое проводили мою машину взглядом, но не окликнули.
Проехав еще метров триста, я остановился на пустыре и повернулся к своему незадачливому пассажиру.
— Как зовут?
— И… Игорь…
— Где живешь?
— Новый Новый Арбат. Терпеть не могу этого «Новый Новый». Идиотская выдумка. Старого Нового все равно уже нету, так чего язык ломать? Видел я однажды этот Старый Новый, пролетая над Москвой на вертолете. Шлак сплошной.
— И что тебе надо в этом мерзком месте, Игорь? Что такого важного тут должно произойти, если ты решился сунуть мне в морду пистолет и угнать машину?
— Я… Одну вещь… — Из глаз угонщика опять брызнули слезы, но я не стал рассусоливать и отвесил ему легонькую пощечину, чтобы прекратил истерику.
Удалось. Игорь всхлипнул, потер покрасневшую щеку и довольно связно объяснил:
— Я проиграл. В «Некрокиллер», во второй… На наркотиках был, иначе я и не сел бы, да еще с такими ставками. А утром проснулся, мне говорят — проигрался, давай рассчитывайся.
— Кому проиграл?
— Да тут одним… Я их по кличкам знаю. Грызун и Дайвер.
Ничего знакомого. Видимо, мелочь. Спекулянты кибертехникой.
— Я ж не помню ничего, думал, они про деньги, а они — ты жизнь свою проиграл, так что давай становись вот сюда, сейчас мы тебе чего надо вколем — и на запчасти… — Парень икнул, словно собираясь вновь зарыдать, но удержался. — А потом говорят, если хочешь жить, дело одно сделай. Пистолет дали, езжай, говорят, в Белое Море, подъедешь в три часа к бассейну, там тебя ждать будут… Черные.
Да, большая часть Белого Моря и впрямь принадлежала московским неграм. Порядочки там царили еще те, и я, честно говоря, в Белое Море был практически не вхож. Слишком уж дикое место. Знал, конечно, кое-кого, но не до такой степени, чтобы без приглашения разгуливать в черной зоне.
Поэтому я хотел было предложить парню два варианта: возвращаемся домой вместе или я бросаю его прямо здесь и поспешно уезжаю, но он добавил, шмыгая носом:
— НЕРвы какие-то новые должны мне передать. Вернее, документацию какую-то на микрокристалле…
Я насторожился.
— Новые? Паленые тайские или новогвинейские?
— Нет, принципиально новые, — замотал головой Игорь. — Типа бриллиантовые… Или алмазные…
Я вздохнул и тронул «ниссан» с места. Судьба явно распоряжалась мною на свое усмотрение, и я просто не в силах был противиться.
Парень расцвел. Судя по всему, поездка к. Черным в компании с приятелем всемогущего Шептуна казалась ему безопасной. Знал бы он, что Шептун и сам в Белое Море без крайней нужды не суется. Черные — люди суровые. Шуток не любят.
Слева потянулся бетонный забор, покрытый граффити и неопрятными потеками. Из пролома выглянула черная рожа и тут же скрылась. Справа продолжался пустырь, показались недостроенные здания.
— Куда конкретно ехать-то? — осведомился я.
— К бассейну, — буркнул Игорь, вертя в руках пистолет.
— Ты эту гадкую цацку, — посоветовал я, — засунь под сиденье, чтобы Черные Братья не засекли. А то вставят тебе ее кое-куда… Да еще и на курок нажмут.
Он послушно спрятал пистолет под сиденье. Я свернул в еле заметный проулок между уходящими ввысь железобетонными глыбами, и мы въехали на асфальтированную площадку. Перед нами чернел пустыми оконными проемами бассейн. На согнутом флагштоке болтался почему-то спартаковский флаг, выцветший, с рваными краями.
Вокруг никого не было, если не считать штук пятнадцати детишек, черных и белых. Самому старшему я не дал бы и шести лет. Заметив автомобиль, они принялись кричать и бросать в нас обломками кирпичей и засохшим калом, не подходя, впрочем, близко.
— Где твои Черные Братцы? — спросил я Игоря.
— Должны быть здесь.
Я закурил. Парень принюхался — видно, думал, что наркотик — и разочарованно хмыкнул.
Из-за бассейна вырулил темно-зеленый джип и остановился метрах в пяти от нас. Вопившие ребятишки тут же попрятались в руинах. Приучены были, что ли?
Из машины вылез здоровенный негр, типичный телохранитель. В руке он держал полицейский дробовик. С другой стороны появился почти такой же с автоматом, а потом уже выбралось охраняемое лицо. Я его прекрасно знал. Джамал, третий человек в иерархии местного Черного Братства. Разумеется, он меня не знает, но это еще не повод пристрелить меня на месте.
— Сиди в машине, — велел я дернувшемуся было Игорю и вылез наружу, выбросив сигарету. На меня тут же уставились два ствола.
— Ты кто, белый? — спросил Джамал. — Меня прислали Грызун и Дайвер. Ты знаешь зачем. — Грызун сказал, будет мальчик.
— Вон он, сидит в машине.
Игорь высунул голову в окно и кивнул.
— Грызун сказал, мальчик будет один.
— Я его подвез. Плюс к тому меня интересует та же проблема, что и его.
НЕРвы.
Джамал поджал пухлые глянцевые губы. За что люблю Черных Братцев — не любят пихать в себя электронные бирюльки. Нет, киберов, конечно, и среди Черных хватает, но чтобы кто-то из элиты — ни-ни. Вот и Джамал… Уверен, у него КИ ниже десятки.
— Поедешь с нами. Грызун ничего не говорил про тебя.
Сопротивляться и ссориться не было смысла. Мы проехали вслед за джипом по немыслимому лабиринту среди недостроенных зданий, котлованов и мусорных куч, потом въехали по пандусу внутрь большого приземистого дома и остановились.
— Кажется, приехали, — сказал я притихшему пареньку. — Не вздумай брать пистолет.
Огромный вязаный берет психоделических цветов, такой же дико яркий халат, гирлянды бус, старомодные солнцезащитные очки…
Король Махендра сильно состарился с тех пор, как я его видел. Минуло, если не ошибаюсь, лет восемь. Он обрюзг, толстые руки мелко тряслись. Судя по всему, старик крепко сидел на наркотиках и хорошо выпивал. Махендра и сейчас потягивал из высокого стакана что-то прозрачное я подозревал, что водку.
Конечно, хоромы Король устроил уютные. Огромный, во всю стену, экран, на стенах шелковые драпировки, модерновая мебель, куча черных девчонок вокруг… Из скрытых колонок течет рэггей. Я не специалист по старой музыке, но это, кажется, был Боб Марли. Если не ошибаюсь, «Iron Lion Zion». Раздобыл же где-то такой раритет… Король есть Король.
Джамал со своими мордоворотами тусовался здесь же, лениво позевывая и делая вид, что не обращает внимания на происходящее. Скоро Король преставится, и его место займет Джамал. Хотя второй человек в иерархии все-таки первая жена Короля, Вейри. Но толстуха вряд ли будет иметь поддержку после смерти мужа. А Джамал, ходят слухи, внебрачный сын Махендры.