— Ну…
— Танк переверну! Ты ведь не ломал архив! — Это прозвучало как утверждение, и я не стал отвечать. — Так какого же… ты мне мозги засоряешь? Ты думаешь, я полный идиот?
— Нет.
— Нет! Спасибо! Утешил… С кем ты контактировал?!! С кем контактировал, зараза, отвечай, или я из тебя всю душу вытрясу!!! — Он сделал шаг ко мне, за моей спиной щелкнул курок пистолета.
Тройка остановился.
— Это не твое дело, Мартин! — едва сдерживаясь, прошипел он.
— Не мое, — согласился Мартин из-за моей спины, но, видимо, пистолета не убрал.
Краем глаза я заметил, что на нас с некоторым интересом смотрит Славик.
Вмешался и Костя-боевик…
— Я в некотором смысле поддерживаю Мартина. Нам необходимо быть спокойнее. Никому не будет легче, если мы перестреляем друг друга после первой же проигранной битвы.
— Ты считаешь, что мы проиграли битву? — спросил я.
— Да, мы проиграли позиционное сражение. Противник оказался более информированным и сделал свой ход первым. То, что его ход ударил вхолостую, не должно нас расслаблять. Смерть одного Лебедева является заслугой нашего везенья и всех богов, отвечающих за нашу безопасность, но никак не нашей. Я советую всем слегка остыть, затем выяснить отношения без рукоприкладства и уже после этого разработать детальный план действий с учетом изменившихся внешних условий. За изменения внешней обстановки будет отвечать господин журналист. Что он, кстати, с увлечением и делает.
У стены, прямо на полу, сидел Таманский и смотрел в телевизор, щелкая каналами с непостижимой скоростью. На экране иностранные репортеры что-то кричали в камеру, которая постоянно дергалась. Таманский что-то бормотал, матерно ругался и даже грыз ногти, что не вязалось с его обликом. Говоря по-простому, господин журналист целиком и полностью исчез из нашего мира и погрузился в сложный мир новостей, слухов, правды и лжи. С увлечением он старался отделить одно от другого и понять суть.
За эту часть плана Кости-боевика можно было быть спокойным. Костя-журналист донесет до нас все детали «изменения внешней обстановки» в точности.
Я обернулся к Тройке. Он сидел за неведомо откуда взявшимся столом и приглашающе кивнул мне на стул напротив. Я сел.
— Слушай, — сказал Тройка. — Я ж не хотел тебе ничего… В смысле ты мне как братан. Просто что-то ты крутишь, а из-за этого могут накрыться все. А… А эти чуваки, — и он указал на команду боевиков, что начали потихоньку заниматься своими делами, — они мне тоже как братья. Тут… довольно сложный вопрос.
— Ну и фиг с ним, раз сложный. Я на тебя не злюсь. Я б тебе просто задницу надрал, если бы ты ко мне полез — и всех делов. — Я улыбнулся.
— Ну это как посмотреть… Ладно. — Тройка развел в стороны руки, как будто признавая, что я могу надрать ему задницу. — Дело не в этом. Дело в том, что ты мне должен, я подчеркиваю, должен рассказать.
— А ты поверишь?
— Если ты правду мне расскажешь, то, возможно, поверю.
— Занятно. Я почти сказал тебе правду. Я действительно не контактировал ни с одним человеком. Я… — тут я осекся, потому что вспомнил свои недавние сомнения, но поскольку других версий у меня не было, я сказал как есть, — я вышел на контакт с Искусственным Разумом.
Тройка некоторое время молча на меня смотрел, а затем спросил:
— А почему не с внеземной цивилизацией?
— Потому что они не предлагали своих услуг.
— Ты имеешь в виду Искусственный Интеллект?
— Нет. ИскИн — это просто машина, которая намного умнее обычного компьютера, но не более.
— Намного умнее?
— Блин, Тройка, ты же понимаешь, о чем я. Я хочу сказать, что эта штука намного быстрее, намного сложнее и много больше может, чем простой современный компьютер. Но она не может думать.
— Думать? — Казалось, что только сложившаяся ситуация мешает Тройке вызвать перевозку с психиатром.
— Думать! — Меня больше всего раздражает, когда мои слова ставят под сомнение. — Думать! Я хочу сказать, думать об отвлеченных понятиях. Не заложенных программой, не обусловленных внешними данными, которые требуется обработать. Думать, отождествлять себя с живым существом. Пусть даже не белковым, а собранным вручную.
— Ну конечно, — всплеснул руками Тройка и процитировал: — «Цель природы — руками товарища Амперяна творить нежить!»
Я замолчал, пытаясь что-то припомнить.
— Это откуда?
— Темный ты, — Тройка усмехнулся. — На кой ты хрен сдался этому разуму?! Даже если допустить вероятность его существования.
— Не знаю. Он… узнать что-то хочет.
— Что?!
— Ну…
— Местоположение нашей квартиры? Или численный состав? Что?
— Он… он о живописи, — пробормотал я, понимая, что выгляжу полным кретином.
— А ты у нас искусствовед? Матерый знаток Ван Гога? Ты хоть знаешь, почему он себе ухо отрезал?
— Из-за Гогена… — вдруг неуверенно подал голос Славик.
— Что? — У Тройки от удивления даже горло перехватило.
— Извините… — пробормотал боевик и отошел, дабы не слушать больше наши разговоры. Тройка проводил его расширенными от удивления глазами.
— Что, действительно из-за него? — спросил я.
— Бл-л-лин, — только и сказал Тройка. — Ладно. Не о нем речь. А как в таком случае объяснить грузовик? Они что, хотели от тебя избавиться?
— Не знаю… Я думал… Может быть, они и не они совсем…
— Угу… — Тройка помассировал себе шею. — Жаль, что у нас психопатолога в группе нет.
— Да ладно… Я подумал, что, может быть, меня просто надули и я общался с якудза…
— А какие доказательства у тебя есть, что ты общался именно с Искусственным Разумом?
Я рассказал ему историю со спутником и отключенной мобильной станцией. Затем мне пришлось рассказать, что моих контактов с Матрицей было всего два и никакой информации о том, кто мы и чем занимаемся, я не давал. Однако я ни словом не обмолвился на тему прослушивания через НЕКи. Это была слишком большая бомба, чтобы выносить ее из помещения.
— Ты мне веришь? — спросил я Тройку.
— Ну, так… Такую чушь выдумать сложно. Верю, что ты думаешь, что это Они. Заманчивая теория. Потому что если это якудза… С такими мощностями и технологиями, о которых ты мне рассказывал, мы были бы уже мертвы, а из твоих мозгов уже читали бы информацию о том, что тебе там наговорил Болтун. Это кто угодно, но не якудза.
В результате мы пришли к тому, с чего начали. Не ясно, кто совершил на нас покушение, на нас ли оно готовилось, совершалось ли вообще и каким образом предполагаемый противник получил информацию о нашем местонахождении. Однако было ясно, что информация попала к этим людям (или не людям) случайно и времени для детальной подготовки к покушению не было. В противном случае мы не разговаривали бы здесь и сейчас. Итак, пятьдесят на пятьдесят.
— Костя, — позвал Тройка. — Я по поводу разделения труда. Что там с внешними данными?
Никто не ответил. Почти вся команда, кроме занятых на постах, собралась у телевизора.
39. Константин ТаманскийНезависимый журналист34 года
ЭТО все-таки началось. Ну не может жить Россия без внутренних разборок. Не левые, так правые, не военные, так гражданские, не люди, так киберы… Пожалуйста: Чистые начали путч. Начали, к слову сказать, разумным образом, я бы и сам так начал, вознамерься я захватить власть в стране: отключили все системы связи в Доме правительства, резиденции президента и прочих присутственных местах. Как сообщал взволнованный Эдик Гусев из «Московских вестей», Дом правительства уже обстреливают из полевых орудий. В качестве иллюстрации показали сосредоточенных солдат, устанавливающих безоткатное орудие возле мирных автоматов «Довгань-кола». Судя по нашивкам, солдаты были из дивизии внутренних войск имени Рушайло, которая, стало быть, воевала на стороне путчистов.
— В тринадцать ноль-ноль состоится пресс-конференция руководителей переворота. Она будет транслироваться по всем каналам. К сожалению, место пресс-конференции установить не представляется возможным, но всем корреспондентам будет предоставлена возможность задавать вопросы в онлайновом режиме, — сообщил Гусев. — Пока же нам удалось выяснить, что в руководство путчистов входят командующий войсками Московского особого округа генерал-полковник Пашичев, командир дивизии внутренних войск имени Рушайло генерал-лейтенант Дзюба, а также лидеры так называемого движения Чистых и Объединенной партии Игорь Артемьев, Бенджамин Коуэн и Ярослав Романчук. Извините…
Гусев постучал пальцем по наушнику, покивал сам себе и продолжил:
— Только что мне сообщили, что путчисты штурмуют здания Министерства внутренних дел и Министерства иностранных дел. Они применяют боевые вертолеты и бронетехнику, есть жертвы среди мирного населения.
— Вот так, — сказал Костик, отвернувшись от экрана. — Они облегчают нашу задачу. Под эту музыку мы сможем провернуть свои дела с якудза незамеченными.
— Если только нас не прихлопнут мимоходом, — вставил обыкновенно молчавший рыжий парень по прозвищу Стикер. — Я бы на их месте не упустил момент.
— Значит, будем работать с опережением.
— Значит, мне нужно кое-куда съездить, — сказал я, поднимаясь. — У меня журналистская неприкосновенность, я могу мотаться по городу, совершенно не вызывая подозрений. Я возьму «сааб»?
Костик пожал плечами:
— Бери, не жалко. Только куда едешь-то?
— А еду я к господину Ояме, коли вы такого знаете.
— Знаем, знаем, — влез Тройка. — И что вам от господина Оямы надобно?
— От господина Оямы мне надобна огневая мощь. По-моему, только того господин Ояма и ждет, чтобы нам помочь, да все как-то не решится… Костя, можно позвонить?
Боевик молча протянул мне маленький пульт.
Звонок Мацумото, разумеется, был лотереей — японец-атомщик вполне мог быть отозван в Токио или же скрывался от перипетий переворота в посольстве. Я особенно и не надеялся. Тем не менее он оказался дома.
— Костя-сан? — обрадовался японец. — Здравствуйте! Я думар, этот путч заставит вас спрятаться, но вы не из таких рюдей. Вам что-то нужно?