Наверное, поэтому Угрим не спешил прокладывать новую Тёмную Тропу. Пока он объяснял ситуацию союзникам. И, возможно, осмысливал её сам.
— В Стене всё дело, — повторил князь. И умолк опять.
Пауза затягивалась.
— При чём тут стена, урус? — пробормотал Огадай.
— Это очень длинная стена, — отозвался Угрим.
— Мои нукеры брали штурмом разные стены, — пожал плечами хан. — И неважно было, какой они длинны и какой высоты!
— Её построили в восточных землях, — продолжал князь, не обращая внимания на слова Огадая. — И она не похожа на прочие стены. Она тянется от горизонта до горизонта.
Огадай прищурился:
— Погоди, коназ! Я знаю, о чём ты говоришь! Это Длинная Стена народа хань. Но я никогда не слышал о том, чтобы она была неприступной.
— Хань? — задумчиво пробормотал Угрим. — Значит, Стену обороняет ханьский колдун…
Хань? Ханьский? Тимофей мысленно попробовал на языке незнакомое слово. Раньше он о таком народе не слышал.
— Какая разница, кто её обороняет? — раздражённо брызнул слюной Огадай. — Эту стену уже преодолевали наши тумены.
— Преодолевали потому, что её не защищал по-настоящему сильный маг, — процедил Угрим. — Маг, у которого есть две Чёрных Кости. И который умеет использовать силу Стены по своему усмотрению.
— Не понимаю! — прорычал хан. — Какая у стены может быть сила? Как простая стена может помочь колдуну или шаману, коназ?
Угрим вздохнул:
— Не простая, хан, в том-то и дело, что не простая. Длинная Стена ханьцев стоит на костях.
Огадай тряхнул головой:
— На каких ещё костях?
— На человеческих, — ответил Угрим. — В стену вмурованы мертвецы, над которыми проведены особые обряды. Древние ритуалы пропитали мёртвой силой камни, глину, землю и воздух в Стене, под ней и вокруг неё. Эта сила хранит Длинную Стену и защищает её. Она позволяет обрезать Тёмные Тропы, которые тянутся к Стене.
— Это всего лишь стена! — упрямо прохрипел хан.
— Но если на неё восходит опытный маг, владеющий к тому же двумя Костьми, Стена становится чертой, непреодолимой даже для колдовских дорог.
— Такую Стену невозможно построить быстро, — негромко заметил молчавший до сих пор Феодорлих.
— Её и не строили быстро, — невесело усмехнулся Угрим. — Её возводили веками. И за это время в неё вмуровали сотни тысяч людей.
— Сотни тысяч? — недоверчиво нахмурился Огадай. — Десятки туменов?
— Десятки десятков, — уточнил Угрим.
— Столько народу трудно даже собрать в одном месте! — воскликнул хан. — Не то что убить!
— Время и смерть собирают и не такие полчища, — пожал плечами Угрим. — Просто на нашей памяти никто ещё не использовал скрытую в Стене силу. А сейчас её пробудили. Сейчас у Стены появился хозяин.
Огадай и Феодорлих обменялись многозначительными взглядами и молча отступили в сторону. Зашептались между собой, едва не касаясь друг друга головами.
Император и хан совещаются? Ну-ну… Тимофей мысленно улыбнулся. Небось, воображают, что, понизив голос, смогут скрыть свои разговоры от волхва. Что ж, если им от этого будет легче…
Угрим с лёгкой усмешкой наблюдал за союзниками. Тимофей сохранял серьёзное выражение лица. Толмачу не пристало скалиться над ханами и императорами. Но всё же… Кто бы подумал, что эти двое недавно были заклятыми врагами. Да и остаются, по большому счёту, таковыми сейчас. Просто выгодный союз иногда очень сближает. На время, конечно.
Тимофей воспользовался паузой в разговоре.
— Всё настолько серьёзно, княже? — чуть слышно спросил он. — Эта стена, действительно, неприступна?
Угрим вздохнул:
— Ничего неприступного в этом мире пока не создано. — Он особенно выделил слово «пока». Ну да, пока шесть Кощеевых Костей не собраны под единой рукой. — Скажу так, Тимофей…
Князь помолчал немного, затем продолжил:
— Раньше я не сталкивался с подобной волшбой и подобными заклинаниями.
Тимофей был озадачен. Прежде Угрим казался ему если не всемогущим волхвом, то уж, по крайней мере, всеведущим.
— Боюсь, в Стену вложена часть исконной Кощеевой магии, — продолжал князь. — Не удивлюсь, если её начал возводить один из Шестерых. Тот, кто служил Кощею, и кто обманул своего господина. И кто кое-чему у него научился. Да, это вполне мог быть он или его ближайшие ученики.
Вот даже как! Тимофею сделалось не по себе. Ханьская Стена начинала его пугать.
«У тебя ничего не выйдет, демон!» — пленная колдунья скалилась ему в лицо. Кажется, она, в самом деле, не верила, что у него может получиться. Даже мысли такой не допускала. Ну что ж…
Чжао-цзы улыбнулся ей в ответ. Снова.
Она была по-своему забавна, эта молодая колдунья с нежной тёмной кожей, длинными иссиня-чёрными волосами и карими глазами, пылающими ненавистью. Ах, какие глаза! Женщины с такими глазами становятся страстными наложницами. Что ж, может быть, когда-нибудь он испытает пленницу и в этом качестве. Но пока она нужна для другого.
Чжао-цзы простёр руки и произнёс первые слова долгого сложного заклинания.
«Ты не сможешь открыть мои мысли, мою память и мою силу без моего согласия и без моей доброй воли! Ты не сможешь ни принудить меня, ни запугать. Ты изуродовал моё тело, но до того, что в нём скрыто, тебе не добраться. Моего последнего щита тебе не пробить».
Смешная… Какая, всё-таки она смешная! Она думает, что он колдует над ней.
«Я уже была в плену. Я знаю, что способна выдержать. Мне нечего бояться!»
Кого она убеждает? Себя или его? Нет, всё-таки его. Сама она искренне верила в то, о чём говорила!
Чжао-цзы не прекращал волшбы.
«Глупая затея! Напрасный труд. — Надо же, она даже надсмехалась над ним! — Ты не первый. Меня уже пытались прочесть, как книгу, другие маги. По-разному пытались. Меня старались подчинить грубой силой и хитростью обвести вокруг пальца, меня окуривали сладким дурманящим дымом и хоронили в стране грёз. Но я не книга. Ни у кого ничего не получилось. Почему же ты думаешь, что получится у тебя, демон?»
Так-так-так… Кажется, она преследовала ещё одну цель: потоком безмолвной магической речи пленная колдунья надеялась сбить настрой и помешать его медитации. Только это ей не удастся. Вывести опытного мага из равновесия не менее сложно, чем проникнуть в самые сокровенный его тайны.
«Пока я сама того не пожелаю, я тебе не откроюсь, — снова звучали в его голове её слова. — Пока жива, я не поддамся никому из смертных, живущих в этом мире».
Но вот уже и всё… Почти всё. Первая часть волшбы завершена. Заклинание было очень сложным, чародейство отняло много сил, и Чжао-цзы решил передохнуть.
«А кто тебе сказал, что тобой займусь я? — с ласковой улыбкой обратился он к пленнице. — Почему ты решила, что тебе вообще придётся иметь дело с живыми? И отчего ты надеешься, что сама будешь жить?»
Ага… Кажется, она заподозрила неладное. Ведьма встревожилась, заволновалась.
«Что ты задумал, демон? Как ты хочешь получить от меня то, чего получить невозможно?»
«То, что мне нужно, получу не я, — ответил он. — Это получит Стена. А она послушна мне, и она передаст мне всё, что возьмёт у тебя».
«Стена?!» — колдунья ещё не боялась по-настоящему. Пока она просто удивлялась. Потому что не понимала до конца, что её ждёт впереди. Что ж, можно просветить… Страх жертвы только облегчит предстоящую процедуру.
«Стена возьмёт твою силу, Стена возьмёт твои мысли, Стена возьмёт твою память, Стена возьмёт твою жизнь. Стена запечатает тебя в себе и постепенно высосет из тебя всё, что ты пытаешься скрыть, — коротко и доступно объяснил Чжао-цзы. — Щит, которым ты ограждаешься, защищает от живых противников — таких как я. А Стена — мертва. И те, кто в ней — тоже мертвы. Давно».
«Кто в ней? — не поняла колдунья. — КТО В НЕЙ?!»
А вот теперь смутное беспокойство переросло в страх. И со страхом Чжао-цзы уловил нарастающее отчаяние пленницы.
«В Стене и ты сама не будешь жива, а значит, не способна будешь защищаться, — продолжал он. — Но ты не будешь там и мертва. А значит то, что нужно мне, не умрёт вместе с тобой».
Он уже ощутил сухие холодные токи и кое-что ещё, трудно передаваемое словами и образами, исходящее не от пленницы, а из каменной кладки под ней. Разбуженная древними заклинаниями великая сила Великой Стены тянулась к своей жертве.
Пленная колдунья тоже почувствовала. Испуганно дёрнулась всем телом. Вросшие в кладку Кристаллы Силы, между которых она лежала, засветились тусклым матовым светом.
«В Стене даже самые стойкие не выдержат долго, — спокойно закончил Чжао-цзы. — Стена сломает любого»
Он начал читать заключительную часть заклинания.
Заклинание долго начитывалось, но действовало быстро.
Женское тело с вросшими в бока руками и сросшимися ногами, тело, похожее на обрубок змеи или даже нет, скорее — на толстого червя с человеческой головой и высокой женской грудью отчаянно забилось на башенной площадке.
Но что оно могло сделать, это беспомощное тело? Что оно могло сделать сейчас?
Каменные плиты перекрытия под пленницей поплыли, прогнулись. Втянули колдунью в себя. Увлекли под башенные зубцы. Женщина-червь медленно-медленно погружалась в размякшую толстую кладку, словно увязала в болоте.
На лице колдуньи больше не было ярости. Лицо колдуньи теперь было перекошено от ужаса.
Чжао-цзы, расставив ноги, с улыбкой смотрел на тонущее в камне лицо.
«Ты не знала о такой магии, колдунья? — спросил он. — Неужели в книгах, которые ты читала, о ней не было сказано? Или ты не во всём верила своим книгам?»
«Вытащи меня!» — раздался в голове Чжао-цзы беззвучный вопль — «Спаси! Помоги!».
«Или мудрецам, писавшим эти книги, не ведомы были тайны Великой Стены? — спокойно продолжал Чжао-цзы. — Или твои книги писались уже после того, как была забыта магия Стены?»
«Прошу! Не делай этого! — взмолилась она. — Я открою тебе всё! Сама!»
Похоже, уже началось. Ведьма в полной мере ощутила силу Великой Стены.