передыху. Княжеская магия вдохновляла и защищала атакующие отряды.
— Гху-у-ура-а-ах!!!
Завывающая словно тысяча демонов татарская конница неслась по равнине уже не сплошным валом, а редким рассыпанным строем. Всадники, скакавшие в задних рядах, тянули на арканах штурмовые лестницы. Умно! Так доставить лестницы к Стене будет быстрее и проще.
Обороняющиеся по-прежнему не решались использовать огненные стрелы. Горький опыт — хороший учитель. Хотя, может быть, у них попросту не осталось уцелевших стрелометов.
Пороки не причинили большого вреда рассеянным по равнине всадникам. А навстречу туче стрел, которыми встретила их Стена, кочевники выпустили свою тучу.
На этот раз татарской коннице удалось прорваться почти к самой Стене. Но только почти.
Вражеская кавалерия подступила слишком близко. На Стену сыпался град длинных оперённых стрел. Чжао-цзы отклонял большую их часть, но остальные, подстёгнутые чужим колдовством, всё же проходили сквозь защитные чары. На боевых площадках появились десятки раненых и убитых.
Пришло время более действенной магии.
Его самого от стрел берегла колдовская защита: на этот счёт можно было не волноваться. Перегнувшись через проём между башенными зубцами, Чжао-цзы простёр руки вниз.
Незримый поток, хлынувший с кончиков его пальцев, ударил в песок и, не подняв ни пылинки, прочертил ровную борозду. Неглубокую, почти незаметную глазу.
Сразу же за первой бороздкой появилась вторая.
За второй — третья.
После — четвёртая.
Всего девять неприметных царапин. И…
Чжао-цзы согнул мизинец на правой руке.
… и ещё одна, соединившая их вместе.
Всего десять линий — по количеству пальцев.
Пальцы Чжао-цзы шевельнулись. Прямые линии на песке начали извиваться подобно волнам. Одна волна пересекала девять других, придавая им ещё больший изгиб.
Чёрные Кости Яньвана и сила Великой Стены пробуждали песок у подножия кладки. Стекавшие сверху чары разжижали и размывали его, словно проточные воды.
Чжао-цзы снова пошевелил пальцами, бормоча заклинания и мешая песок магией. Как дети мешают грязь. Как строители замешивают глину.
От начертанных линией пошло слабое волнение…
Шевельнулись, проседая, колья защитных рогаток под Стеной.
А пару мгновений спустя первые вражеские всадники достигли неприметной границы расширяющегося рва.
И песок под ними разошёлся.
Крысий потрох! Тимофей в ужасе смотрел на происходящее.
Твердь под копытами татарских лошадей обратилась в зыбучие пески. Даже, нет — в текучие. Первые ряды всадников на полном скаку угодили в ловушку.
Кони, подняв фонтаны сухих брызг, сразу ухнули по брюхо, ещё миг спустя из вязкого песка торчали только конские морды, а ещё через мгновение несчастные животные вовсе скрылись из виду. Люди барахтались чуть дольше, но и они тоже тонули в песке, как в воде.
Песчаная топь стремительно разрасталась, заглатывая всё новые и новые жертвы. Из-под Стены доносились отчаянные крики хоронимых заживо людей и дикое лошадиное ржание. Всадники из задних рядов, обрезали арканы, бросали привязанные к сёдлам лестницы и поворачивали коней.
— Коназ! — Тимофей чуть не оглох от крика Огадая. — Сделай что-нибудь!
Угрим даже не повернулся к хану. Угрим уже делал, что мог. Шептал заклинание и круговым движением рук приглаживал и трамбовал на расстоянии предательские пески. Но князь опаздывал.
Прежде чем он успел обезвредить ханьскую магию и вновь укрепил сыпучую твердь, несколько сотен всадников были погребены под Стеной. Ещё две или три сотни татар, беспомощно барахтающихся в песчаных барханах, добивали вражеские лучники. А бесерменский чародей тем временем ломал колдовством брошенные лестницы.
Вслед за конницей князь послал вторую линию имперской пехоты. В этот раз латиняне смогли даже добраться до заострённых кольев и рогаток у подножия Стены. Усмирённая Угримом песчаная топь больше не затягивал воинов. Но здесь латинян ждал другой сюрприз.
Земля под Стеной взорвалась. Песок взвился до крепостных зубцов. Неведомая сила вырвала и швырнула в наступающих первый ряд рогаток. Длинные, толстые заострённые колья ударили в осадные щиты, словно гигантские копья. Несколько павез развалились, и колья пробили строй насквозь, проложив в плотной людской массе частые кровавые дорожки.
Пехота остановилась, затягивая бреши.
Угрим коснулся поочерёдно всех трёх кристаллов, лежавших рядом и резко выбросил ладони вперёд.
Вылетавшие из земли колья обратились в щепу. Затем княжеская волшба искрошила остававшиеся под Стеной рогатки.
Под градом стрел и камней латиняне подтаскивали к Стене лестницы.
Глава 6
Угрим гнал на штурм всё новые и новые отряды. Конницу и пехоту, татар и латинян… Под Стеной мешались живые и мёртвые, лошади и люди, осадные щиты и штурмовые лестницы.
Однако и ханьский колдун не собирался сдаваться. Тимофей увидел, как над зубчатым краем башни — там, где стоял один только бесерменский чародей — показался огромный, с хорошего бычка размером, валун. Поднять такую глыбину руками вряд ли возможно, но если здесь использована магия…
А магия явно была использована. Перевалившись через крепостной гребень, камень на миг завис в воздухе. Несколько татарских стрел отскочило от его округлых боков.
Потом валун обрушился вниз.
Отскочив от подножия башни, глыба покатилась дальше. Бесерменский колдун гнал её на врага, подталкивая и направляя, как всадник управляет послушной лошадью.
Первыми жертвами камня стали кнехты, подтаскивавшие к Стене лестницу. Кнехтов раздавило. Лестницу поломало. Затем разбросало щитоносцев, не успевших отойти в сторону. Разметало стрелков, стоявших за ними. Валун метнулся из стороны в сторону, передавив немало татар и латинян из передних рядов. Потом, подскакивая и подпрыгивая, словно надутый кожаный бурдюк, понёсся дальше. Всё быстрее и…
И не только быстрее.
Тимофей в изумлении наблюдал, как, увеличивая скорость, камень наращивает и массу. Проклятая глыба не просто катилась — она разрасталась буквально на глазах. Подобно снежному кому, вбирала в себя песок. Давила людей и коней, разгоняла целые отряды, наматывала на себя окровавленные останки и смятое железо.
«Да с такой магией не нужны никакие камнемёты!», — промелькнула в голове Тимофея тревожная мысль.
Угрим попытался остановить чудовищный снаряд. Князь взмахнул руками, посылая в него незримую стрелу и…
И опоздал.
Или не смог поспеть за магией противника.
Столб песка и пыли взметнулся позади валуна. Камень вломился в плотный строй следующей линии штурмующих.
Полетели в стороны щиты и люди.
Катящийся снаряд смертоносным зигзагом промчался по латинянскому строю, разметал татарских нукеров. Ком, гонимый бесерменским чародеем, был уже размером с избу и продолжал обрастать толстым слоем песка.
Угрим нанёс ещё один удар. И снова не попал. Пыльное облако поднялось чуть левее от снаряда. Валун в плотной песчаной оболочке врезался в очередное построение рыцарей и нукеров. Крики, звон… Разлетающиеся фигурки людей, широкий кровавый след. Огромная, но юркая и подвижная глыба, безнаказанно давила атакующих.
Угрим бил не прекращая. Разнося в пыль сухую потрескавшуюся корку безжизненной равнины, кромсая и разбрасывая в стороны людей, попадавших под удары. Однако каждый раз вёрткий, как ртутный шарик, ком отскакивал, прежде, чем его настигал магический удар князя-волхва.
Наконец князь задел край катившегося снаряда. Отсёк с левой стороны изрядный кус. Снаряд подался вправо. Описал широкий неровный круг. А уже через несколько мгновений нарастил на разбитом боку новую песчаную плоть.
Взмахом обеих рук Угрим вспорол землю на пути движущегося шара. Однако широкий ров его не остановил. Массивный ком перескочил через препятствие, легко перелетев по воздуху несколько саженей. И обрушился на новых жертв. Разметал ещё один отряд. Устремился дальше…
«К нам! — вдруг осознал Тимофей. — Он ведь катится на нас!»
И действительно, судя по всему, главной целью снаряда был холм, с которого Угрим наблюдал за битвой.
Песчаный ком перестал вилять из стороны в стороны, размазывая по песку людей Огадая и Феодорлиха. Подталкиваемый со Стены бесерменским колдовством, он катиться прямо. Уже, пожалуй, больше по инерции, чем под воздействием ханьских чар.
Округлый, чуть приплюснутый песочный шар почти достигал размеров крепостной башни и…
Попал! Угрим, наконец-то, в него попал! И, похоже, на этот раз попал по-настоящему.
Возле холма со ставкой князя обросшая песком глыба не смогла увернуться от удара волхва. Расстояние было небольшим, цель — велика, а действие бесерменской магии, видимо, ослабело. И на этот раз Угрим не промахнулся.
Песочный шар с каменным ядром внутри раскололся без звука. Точно посерёдке.
Во все стороны брызнули фонтаны песка, крупные осколки и мелкая щебёнка. Этот град, наверное, засыпал бы Угрима и Тимофея, не прикрой князь себя и всех, кто стоял рядом, невидимым щитом из затвердевшего воздуха.
Пыль от разваленной песочной глыбы ещё не осела, а Угрим уже бросил на штурм новые силы. На этот раз к Длинной Стене отправилась почти вся латинянская пехота, к которой присоединились несколько десятков сошедших с коней имперских рыцарей и изрядная часть спешившихся лучников и нукеров Огадая.
Впереди смыкали строй и заполняли широкие бреши отряды, по которым прокатился песочный ком. Сзади кнехты и простолюдины-карачу из татарской рати подтаскивали лестницы. За наблюдательный холм выдвигались конные отряды, готовые оказать поддержку пехоте.
Нет, это уже не было похоже на осторожное прощупывание обороны и изматывание противника. Это было кое-что посерьёзнее. Тимофей покосился на Угрима.
— Надеюсь, вы знаете, что делаете, князь, — сдерживая волнение, пробормотал Феодорлих.
Угрим кивнул: