вполне себе осязаемой девушкой с налитой грудью и прочими выпуклостями,будоражащими воображение. Но безлюбви все это было чужим иненужным, хотя, судя по поцелуям, Лариса была готова предоставить своипрелести в полное распоряжение Быкова. Тогда, промаявшись, он твердо решилдля себя, что никогда не сблизится с девушкой без любви.Потому что тогда перед глазами всегда будут стоять прыщавые лбы,а во рту ощущаться вкус скисшего молока.
И надо отдать должное,Быков ни разу не изменил своему принципу. Беда состояла лишьв том, что влюбленности разили его с регулярностью простуд илиинфекционных заболеваний в детстве. Увидев красивую девушку, он терял головуи был готов связать с ней всю дальнейшую жизнь, ноэтого никогда не происходило. Каждый раз что-нибудь мешало. И, похоже,Джейн не была исключением.
Может, действительно, плюнуть и выйти из проекта?Но как же плавание на чайке через Атлантику? Неужели оносостоится без Быкова? Нет, нет, это невозможно! Двойная приманка удерживалаБыкова, лишая его маневра и свободы выбора. В очередной разубедившись, что он крепко-накрепко привязан к американской паре, Быков вздохнули отправился домой.
Подъезд встретил его тишиной, тусклым светом и всевозможнымизапахами, сочащимися из всех квартирных щелей. Лифт в подобных пятиэтажкахотсутствовал, лестничные площадки были узкими с дверями, составленными почти вплотную.Заблудиться здесь было невозможно, даже при том, что, начиная стретьего этажа, лампочки в плафонах не горели. «Странно», — отметилпро себя Быков. Когда он выходил из дома, свет былповсюду, начиная с пятого этажа, где размещалась съемная квартира.
Как вскоревыяснилось, ничего странного в этом не было.
На последней площадке Быковаподстерегала темная мужская фигура. Вначале она была незаметной, поскольку мужчинастоял вплотную к торцевой двери и сливался с ней впочти полной темноте. Когда он сдвинулся с места, это выглядело,как если бы от мрака откололся изрядный кусок и двинулсяна Быкова. Над головой нападающего угадывалась занесенная дубинка.
Попытайся Быков увернутьсяили прикрыться руками, нанего все равно обрушился бы этотудар, не этот, так следующий.Вряд ли удалась бы емуи контратака. Но он не был силен в единоборствах, апотому избрал третий из возможных вариантов: пустился наутек.
Принято считать, чтонастоящие герои никогда не отступают и даже не останавливаются. Встретитсяим превосходящий по силам противник, они прут напролом. Попадется река— форсируют, стены крушат лбом, в пропасти бросаются, очертя голову.Если так, то Быков не принадлежал к их числу и,подвергшись нападению вооруженного здоровяка, превосходящего его ростом и прочими габаритамираза в полтора, он повернулся и побежал вниз по лестнице.
Нападающийустремился за ним. Прыгнув на площадку между лестничными пролетами, Быковсхватился за перила, намереваясь перемахнуть сразу через несколько ступенек, нов темноте оступился, скользнул каблуком по бетону и сел налестнице в нелепом подобии шпагата. Тут бы ему и пришелконец, если бы преследователь оказался не таким расторопным. Но оннаходился слишком близко за спиной Быкова, чтобы успеть затормозить, даеще в темноте. Налетев на раскорячившуюся фигуру, он издал обреченныйвозглас и, распластавшись в воздухе гигантской летучей мышью, обрушился наследующую площадку.
Дубинка покатилась по кафельному покрытию. Здесь было несколькосветлее, чем на самом верху, и Быков сумел разглядеть врага,вернее, еще раз оценить его массивные очертания и плюс кэтому обратить внимание на гангстерскую маску на голове и намогучий торс, обтянутый черным свитером.
Было ясно, что если Быков броситсяобратно, то ему никак не успеть скрыться в квартире, чтобыотгородиться от опасности дверью. Путь вниз был прегражден. Ожидать, покагигант встанет и приготовится к поединку, было бы безумием чистейшейводы.
Мгновенно взвесив все эти варианты в голове, Быков вскочили,продолжая держаться за перила, подбросил себя в воздух. В этотмомент он походил на заправского каратиста, наносящего удар в прыжке.Его подошва врезалась куда-то в середину обращенной к нему физиономиив обтягивающем колпаке. Голова опрокинулась, так что одной ногой Быковприземлился прямо на нее. Был отчетливо слышен звук, с которымзатылок противника впечатался в пол — хрясь! — это лопнулаплитка.
Быкова бросило вперед, он бы врезался лбом в простенок, еслибы не выставил перед собой руки. Тем не менее онне сохранил равновесие и был вынужден присесть, нащупав коленом дубинку.Это было весьма кстати. Громила как раз приподнимался на локтях,собираясь с силами перед продолжением схватки. Быков от души огрелего литой резиновой дубинкой по голове с люто сверкающими глазамив круглых прорезях.
Он успел сделать это дважды, прежде чем противникперехватил дубинку и вырвал ее из руки Быкова, одновременно сэтим поднимаясь во весь рост. На площадке внизу возник силуэтвторого типа в маске. Он явно спешил на помощь товарищу.Все, что оставалось Быкову, это присесть и рвануть ближнего кнему противника за лодыжки.
Здоровяк, уже заносивший дубинку, повалился прямо насвоего товарища. Грохнуло оконце, вышибленное на уровне пола. Пока нападавшиевозились на тесной площадке, Быков белкой взлетел на пятый этаж,воткнул ключ в скважину верхнего замка и вломился в квартиру.
Дверьзахлопнулась перед носом черного силуэта. Быков, тяжело дыша, попытался разобрать,что происходит в подъезде, но слышал только пульсацию крови вушах. Его грудь тяжело вздымалась, руки и ноги дрожали. Онпосмотрел на свои пальцы, дивясь тому, что им удалось выхватитьключи, найти нужный и с первого раза попасть им вскважину.
— Дима? — спросила Джейн, возникшая в прихожей. — Чтос тобой? Что случилось?
— Бежал, — ответил Быков, продолжая ловитьртом воздух.
— От кого? — поинтересовался Майкл, тоже явившийся нашум.
— Просто бегал по лестнице вверх-вниз, вниз-вверх.
— Зачем?
— Говорят, помогаетдля похудения. Хочу сбросить лишние килограммы… или как там увас? О, фунты!
— У тебя рука до крови ободрана, — сообщила Джейн. — И из губы кровь идет.
— Прикусил, — пояснил Быков.
Это было чистой правдой. Чтобы не врать в остальном,он отправился в ванную.
Дыхание восстановилось только после десятиминутногодуша.
Глава 10Искушенияи покушения
Максим вел машину уверенно и красиво. Ветерок, врывающийся вприоткрытое окно, ерошил его волосы, но был не в состояниирастрепать безупречную прическу или нарушить ровный пробор. Его можно былосмело вставлять в ретро-фильмы, где он как раз пришелся быко двору. Пестрая рубашечка с короткими рукавами застегнута под воротник,на левом запястье часы, солнцезащитные очки зацеплены за нагрудный карман,лицо гладко выбрито. Образ нарушали только узкие бежевые шорты, подкаченныечуть выше колена, чересчур короткие носочки и несомненно современные кроссовкина флуоресцентной подошве.
— Нет, — произнес он, выслушав Быкова. — Этого не может быть.
— Кто бы еще мог на менянапасть, Макс? Они явно собирались меня покалечить.
— Но с какойцелью?
— Чтобы я не смог отправиться в плавание, — пояснилБыков, искоса наблюдая за спутником. — Именно этого добиваются отменя твои парни. Самвел прямо меня предупредил.
— Слушай, — произнесМаксим, отрывая взгляд от дороги, чтобы посмотреть на Быкова. — А ты детективных сериалов не пересмотрел, а? Такое только вкино бывает.
— Я не смотрю сериалы.
— Тогда, может, книги почитываешь,а? — Максим подмигнул. — «Он выхватил из ножен кинжали вонзил его в спину несчастной жертве». Хе-хе.
— Ничего смешногоне вижу, — сказал Быков.
Затеяв этот разговор на следующий деньпосле нападения, он не надеялся добиться от Максима признания. Простохотелось проследить за его реакцией и проверить свою догадку. Проведяночь в бесконечных размышлениях, Быков все больше склонялся к мысли,что гигантом с дубинкой был не кто иной, как Вадик,а его сообщником выступил еще кто-то из «семерых козлят», оказавшихсяна проверку самыми настоящими козлами.
— Я за своих парней ручаюсь,— произнес Максим с обиженным видом. — А у тебя,извини, мания преследования какая-то.
— Мания? Разве ты не знаешь, чтотвои спортсмены против моего участия в экспедиции?
— Ну не понравилсяты им, Дима. Такое бывает. Но это не повод калечитьчеловека, рискуя получить за это реальный срок.
— А что, — сказал Быков, — это идея. Вот возьму и накатаю заявлениев полицию. Пусть разбираются с гномами сами.
— Гномы?
Лицо Максима напряглось.Он не слишком аккуратно и расчетливо обогнал автобус, а потомеще и подрезал его, торопясь покинуть встречную полосу перед носомгрузовика.
Эта нервозность не укрылась от внимания Быкова.
— Сказка такая есть,«Белоснежка и семь гномов», — сказал он.
Профиль Максима застыл, заострившись.
—По-твоему, я похож на Белоснежку? — спросил он.
«Съезжает с темы,— подумал Быков. — Делает вид, что оскорблен до глубиныдуши, а сам выигрывает время, чтобы перестроиться и выбрать новуюлинию поведения».
— Послушай, Дима, — медленно заговорил Максим, не дождавшисьответа. — Это серьезные обвинения, но беспочвенные. Никто ничего недокажет, потому что ничего не было. Но копать полиция начнетобязательно, потому что учует запах американских долларов. К Майклу прицепятся,обложат налогами, потребуют взятку, он потрепыхается, а потом бросит всек чертовой матери. Ты этого добиваешься? Хочешь сорвать экспедицию? Хочешь,чтобы полицейские стали проверять, из чего мы строим и длячего? Кто станет бумаги всякие оформлять? Может быть, ты?
Закончив этутираду, Максим сменил гневный тон на доверительный, почти задушевный.
— Еслихочешь, давай соберемся все вместе и обсудим проблему. Мы стобой, Майкл, Джейн и парни. Поговорим начистоту. Можешь даже выдвинутьим обвинения. Правда, при этом всякая грязь всплывет, но этодаже хорошо, пора выяснить отношения.
— Какая грязь?
Задав этот вопрос, Быковневольно отыскал в зеркале заднего обзора следующую за ними машину