лодки, который теперь превратился в нос. Это бы не беда,если бы палатка не была двухместной, вернее, если бы второеместо занимал не Майкл.
К этому моменту Быков окончательно уверился втом, что Майкл Чернов предпринял эту экспедицию отнюдь не излюбви к странствиям и уж точно не из-за трепетного отношенияк запорожским казакам, которые якобы являлись его предками. Скорее всего,интересовали его исключительно алмазы, спрятанные старшиной Григорием Черным на Ямайке.В таком случае зачем было городить весь этот огород? Быковне мог взять в толк. Он знал одно — доконца путешествия Джейн будет находиться в опасности, а значит, егодолг состоит в том, чтобы быть рядом. Оставить американку воткрытом море в окружении подозрительных мужиков? Ни за что.
Сказочной ночью,когда чайка шла по Босфору мимо скал, на которых светилисьмосты, старинные крепости и минареты Стамбула, Джейн присоединилась к Быкову,бодрствовавшему за кормилом. Ее глаза казались заплаканными. Она попросила егони о чем не спрашивать и просидела с ним дорассвета, молча слушая всякую чепуху, которой он пытался ее развеселить.Под конец ему это все же удалось, потому что онаслабо улыбнулась и что-то сказала. Над ними как раз заходилна посадку самолет, поэтому Быков не расслышал.
— Что ты сказала?— спросил он.
— Глупость, — ответила Джейн. — Хорошо, чтоты не услышал.
И не призналась, сколько он ни упрашивал. Оставалосьтолько догадываться. Возможно, Быков ошибался, но собственные догадки ему нравились,потому что, строя их, он улыбался.
Их странное плавучее средство невызывало никакого ажиотажа ни в Мраморном море, ни в Дарданеллах.Проходившие мимо корабли и те, что стояли на рейде, выгляделискучнымии равнодушными. На берегах возникали городки со странными названиями:Гелиболу, Чанакале. Издали они были на одно лицо — отсвоих древних башен до улочек, сбегающих к причалам.
При входе вЭгейское море Шовкун задремал на вахте и чуть не подставил«Редкую птицу» под паром, пересекавший пролив. Спортсмены дружно набросились нанего с угрозами, а Самвел даже хотел пустить в ходкулаки, но был перехвачен за руку.
— Остынь, — сказал емуБыков. — Все обошлось?
— Обошлось? А если бы этот придурокотправил нас на дно?
Самвел снова занес руку и снова былостановлен Быковым. Они сцепились, сопя и неуклюже переступая среди вещей,пристроенных на дне лодки. Теснота мешала им. Кончилось тем,чтооба, не отпуская друг друга, повалились через скамьюи вскорезастряли между ящиками. Их растащили и развели в стороны. Майклотчитал обоих и заставил обменяться рукопожатиями. Стиснув ладонь Быкова, Самвелнаклонился к его уху и в грубой форме пообещал расправитьсяс ним позже.
— Кишка тонка, — процедил Быков в ответ.— Прямая.
Ночью Шовкун лег рядом и, когда все затихли, спросил:
—Спишь?
— Нет, — ответил Быков, который после ссор и выясненийотношений обычно еще долго не мог успокоиться.
— Что мы здесьделаем, Дима? Была мечта, ее испоганили. Давай бросим эту гоп-компанию.Обратно как-нибудь доберемся. Ты язык знаешь, я на все рукимастер. Заработаем. А чайку свою построим. И сами на нейпоплывем. Без этих дебилов.
— Потерпи, Петро. Не принимай скоропалительных решений.
—Решать сейчас нужно. Потом поздно будет. В океане никуда неденешься. А в Средиземном море пристань на пристани.
Шовкун приподнялся налоктях, с надеждой ожидая ответа.
— Нет, — сказал Быков. — Извини, Петр.
— Это из-за нее?
Шовкун бросил красноречивый взгляд в сторонупалатки.
Быков закрыл глаза и сделал вид, что его сморил сон.
Глава12Затерянные в океане
Проход по Средиземному морю, протянувшемуся на три тысячикилометров, продолжался до середины сентября. Несмотря на бурные протесты Шовкуна,Майкл трижды оплачивал комфортное плавание на буксире. Во время очереднойостановки для дозаправки и пополнения припасов Джейн пригласила Быкова попитькофе. Он, разумеется, не стал отказываться, и они несколько часовгуляли по средиземноморскому городу, наслаждаясь отсутствием качки, простором и возможностьюполакомиться всем, чем душа пожелает. А через несколько дней, когда«Редкая птица» достигла Гибралтара, к Быкову подсел Майкл и спросил:
—Ну что? Доволен путешествием?
Прямо ответить «нет» было нельзя. Потому чтов этом случае сразу возникали следующие закономерные вопросы: «Что втаком случае ты здесь делаешь, Дима? Что тебя удерживает впятнадцатиметровой лодке, вмещающей дюжину человек, которым не так-то просто развернутьсяи найти уединение в этой постоянной тесноте? Неужели такому известномуи высокооплачиваемому фотографу, как ты, так важны те жалкие пятьтысяч баксов, которые тебе заплатят за несколько месяцев… в томслучае,если вы вернетесь из этого путешествия целыми и невредимыми?»
—В принципе, да, — осторожно ответил Быков.
Гибралтарская скала нависала надними, отбрасывая тень на воду. За этим мысом начинался океан.В Средиземном море путешественникам ни разу не пришлось пережить сколько-нибудьопасный шторм. Они лишь несколько раз ощутили сильное волнение, доставившееим определенное неудобство, поскольку у нескольких парней приключилась морская болезньс известными (дурно пахнущими) последствиями. Но не более того. Теперьмогло приключиться все что угодно. Быкову, пережившему несколько океанских ураганов,было известно этолучше, чем кому-либо еще.
— Ты, наверное, никакне возьмешь в толк, зачем я затеял это плавание? — спросил Майкл, скользя взглядом по отвесным скалам.
— Есть такое дело,— осторожно признал Быков.
— Все очень просто, Дима.
— Да?
—Да. Мне нужна репутация, — пояснил Майкл. — Как тыдогадываешься, я человек состоятельный. Свой капитал я сделал в Америке.Но американцы подозрительно относятся к «быстрым деньгам», так это здесьназывается. Экспедиция создаст мне благоприятный имидж, понимаешь?
— Понимаю, — сказалБыков и, не успев прикусить язык, добавил: — Джейн тебетоже нужна для имиджа, верно, Майкл?
— Почему ты так решил?
—Готов поспорить, что она из хорошей, уважаемой американской семьи. Бракс Джейн нужен тебе для репутации, как и экспедиция. Яправ?
— Так ты у нас, оказывается, знаток человеческих душ? Тонкийпсихолог?
— Ты ее не любишь, — продолжал Быков, решив, чтодальше сдерживаться не имеет смысла. — Это видно невооруженным взглядом.Не знаю, чем ты удерживаешь Джейн рядом, но это явноне твое обаяние. Богатство? Не думаю. Тут что-то другое.
Закончив своютираду, Быков задумчиво посмотрел на собеседника. Впервые за все времязнакомства Майкл предстал перед ним без обычной вежливой маски налице. Он не то что неулыбался, он даже спокойствиебыл не в состоянии сохранить. Его губы растянулись в злобнойгримасе, отросшая борода подрагивала.
— Наш наблюдательный Дима, — процедил он.— Такой сообразительный и благородный. И такой сострадательный. Тебе жалкоДжейн, Дима? Ну да, ты ведь у нас рыцарь безстраха и упрека, как же я забыл! Тебе непременно нужноспасать принцессу от злого дракона. Дракон, естественно, я.
— Я этогоне говорил, — быстро произнес Быков.
— Разумеется, не говорил, — кивнул Майкл. — Этого только не хватало. Ты просто терпеливождешь своего часа. Как стервятник.
Парни, находившиеся неподалеку, начали поворачиватьсявсторону громкого голоса Майкла. Но к этому моменту он успелвзять себя в руки и хлопнул Быкова по плечу, проделавэто очень по-дружески и беззаботно.
— Напрасно надеешься, приятель. Ничего тебене обломится. Мы с Джейн любим друг друга. Так чтоне клейся к ней! — Он шутливо погрозил Быкову пальцем,ставя того в совершенно идиотское положение. — Моя невеста тебене по зубам, хитрец!
С этими словами Майкл отошел, оставив Быковакраснеть под устремленными на него взглядами. После этого разговора онеще долго чувствовал себя неловко, как будто его уличили вгрязных намерениях по отношению к Джейн. У нее, видимо, тожесостоялся нелицеприятный разговор с Майклом, потому что несколько дней онастаралась держаться в стороне и не оставалась с Быковым наедине.
Погодастояла не просто теплая, а жаркая. Парни то и делоокунались в океан, плавая по нескольку человек вокруг лодки. Втаких случаях парус сворачивался и двигатель выключался, но плавучий якорьна воду не бросали, поскольку не было ни ветра, нитечения, способного отнести «Редкую птицу» далеко от купальщиков.
Быков и Шовкунтоже поплавали, но недолго. Потомок запорожских казаков испытывал непреодолимый страхперед акулами, а Быкова приголубила щупальцами ядовитая медуза, да так,что он пару дней провалялся с жаром и не стремилсяк повторению неприятного опыта. Однако он не смог отказать Джейн,попросившей составить ей компанию. Тем более что ее подвел кнему никто иной, как Майкл.
— Во время последнего разговора яперегнул палку, — произнес он, улыбаясь дружелюбно и открыто. — Никак не могу искоренить в себе этот первобытный атавизм. Ревность.Чувство собственничества. Мое, мое, мое! — воскликнул он и шутливооблапил Джейн, одетую в купальник. — Короче говоря, я велсебя, как самец, охраняющий свою самку. Но мы ведьцивилизованныелюди. Так что… — Майкл слегка подтолкнул подругу к Быкову.— Идите плавайте. Вы ведь любите общаться. Не хочу ваммешать.
Поскольку взгляды собравшихся были устремлены на их компанию, Джейн поспешилапрыгнуть в воду. Быков, который, как обычно, был одет водни лишь шорты, прыгнул следом за ней.
Они отплыли подальше, чтобыслучайно не натолкнуться на какой-нибудь предмет, гм, жизнедеятельности человеческих организмов,скопившихся на судне и вынужденных справлять нужду самыми причудливыми иэкзотическими способами, кто во что горазд.
— Здесь нет акул? — спросила Джейн.
Она плыла правильным экономным брасом, держа голову высоко, чтобыне намочить волосы. После морской воды они становились жесткими итусклыми, как она пожаловалась Быкову однажды. Он помнил. Как ипрочие мелочи, связанные с ней.
— Океан полон акул, — сказалон. — Если бояться их, то лучше совсем не плавать.