голосами. Обступив Женюи Максима, они выслушали рассказ о том,что случилось. От избытка чувств Вадик хотел отдубасить провинившегося ещесильнее, но Максим не позволил.
— Пока что хватит с него,— решил он. — Нельзя терять ни минуты. Нужно идтиза Майклом. Ройте землю, пацаны. Найдите его, хоть кровь износу. И не отпускайте одного никуда. Ведите на базу.
— Силой?— уточнил Самвел.
— Если понадобится, то силой. Но вежливенько так,вежливенько. Мы же дружбаны и все такое. Мол, нехорошо уходить,не попрощавшись. Макс извелся весь от тоски. Так и говорите.
Продолженияразговора Быков не услышал, потому что парни сблизили головы ипонизили голоса. Тщетно пытаясь разобрать хотя бы отдельные голоса, онупустил время. Закончив совет, сообщники Макса двинулись вглубь острова, постепеннорасходясь в стороны, чтобы охватить намеченные сектора обзора. Пригорок, накотором находился Быков, должен был непременно попасться им на глаза.Если он будет обнаружен прячущимся в кустах, то парни догадаются,что за ними шпионили. В этом случае его отведут кМаксиму, оставшемуся дома, и подвергнут допросу. Неизвестно, чем это закончится.Лучше убраться подальше и укрыться там, где заросли погуще, иникто не пройдет рядом.
Приняв такое решение, Быков обратился в бегство.Сначалаон пробирался на четвереньках, чтобы его не было видноснизу, а когда спустился с холма, побежал во все лопатки.Нужно былокак можно скорее пересечь равнину и нырнуть врощу на следующем холме. Эти холмы, подобно грядам исполинских волн,громоздились все выше, уходя вдаль, к горам, покрытым зеленью. Где-тоза ними находились города и курорты, но здесь, на краюострова, процветала дикая природа, и законы тоже царили дикие.
Очутившись наоткрытом пространстве, Быков почувствовал себя преследуемым зверем. Он не рассчиталсвои силы и скорость, с которой был способен бежать попеску. Ноги вязли и скользили на рыхлой поверхности, не находяопоры.
Добежав до середины равнины, Быков понял, что вот-вот будет замеченс того самого холма, который покинул, или же с флангов,где должны были вот-вот появятся шагающие фигуры парней. Может быть,остановиться и притвориться любующимся местными красотами? Нет, заподозрят! Подумают, чтоон тоже выслеживает Майкла, и решат избавиться от конкурента. Почемубы нет? Местечко глухое и тихое, а Самвел, как успелзаметить Быков, отправился в разведку с помповым ружьем на плече.Объясняться с ним не хотелось.
Быков в отчаянии оглянулся. За гребнемпригорка уже маячила чья-то макушка, когда неожиданная идея пришла емув голову.Недолго думая, он упал ничком в канаву средиредких зеленых стеблей и принялся обеими руками нагребать на себяпесок.
Управился он так быстро, что, когда бандиты оказались в полеего зрения, он был совершенно не видим. Зарывшийся по шею,подобно некому обитателю пустыни, Быков еще и головунакрыл листьями,совершенно слившись с местностью. Емусталосмешно как в детстве,когда он прятался от враждебно настроенных людей, пережидая опасность. Сохраняянеподвижность застывшей ящерицы, он следил за парнями, избегая смотреть наних прямо и слишком пристально, чтобы они не почувствовали насебе его взгляд.
Очень скоро все четверо прошли мимо, а потоми вовсе пропали из виду, покинув равнину.
— Счастливого пути, — пробормотал Быков, отряхиваясь.
Пора было возвращаться к товарищам. Они, должно быть,давно проснулись и беспокоились. Да и вообще не стоило оставлятьДжейн одну надолго. Мало ли что. В местах, где шастаютбешеные звери и бандиты, необходимо соблюдать предельную осторожность.
Быкову надоело отгребатьот себя песок, и он попробовал встать. Дудки! Ничего изэтой затеи не получилось. Почему-то он теперь не просто сиделна песке, а был погружен в него по бедра иягодицы. Ноги были закопаны. Что за наваждение.
Быков задергался, стремясь избавитьсяот давящей тяжести. Он успел сделать несколько резких движений, преждечем до него дошло, в какую смертельную ловушку он угодил.
Зыбучиепески! Одно из опаснейших природных явлений. Они подобны трясине испособны за считанные минуты засосать человека или животное.
С виду этообычный рассыпчатый песочек, но под его толщей кроется подводный резервуарили источник, который стремится добраться до поверхности. Вода просачивается наружу,уменьшая сцепление между песчинками. В результате такое место становится подвижными топким. Вязкая смесь песка и воды постепенно затягивает жертвувниз.
А жертвой западни может оказаться кто угодно. Зыбкое место невозможноотличить от твердой почвы. Прогретая солнцем, поверхность топи покрывается слоемсухого песка. Сквозь него даже может прорастать трава, еще коварнеемаскируя песчаную трясину. Стоит ступить туда, и почва под ногаминачинает разжижаться и проседать под тяжестью тела. Именно это ипроизошло с Быковым. Он начал не сразу погружаться, потому чтолежал, а не сидел, увеличивая тем самым площадь опоры. Носидячая поза нарушила баланс. Песок словно всасывал тело в себя.Внизу было холодно и сыро.
«Не паниковать, только не паниковать! — сказал себе Быков. — Попадая в болото, необходимо двигаться какможно меньше, чтобы не будоражить зыбкую опору под собой… Естьли рядом палка или ветка? Нет. Вокруг совершенно не зачто ухватиться. Эти стебли растений вокруг не выдержат тяжести нето, что взрослого мужчины, но и младенца. К тому жеони погружаются тоже. Это конец. Конец».
Не веря, что можно погибнутьтак легко и глупо, Быков, насколько это было возможно, откинулсяна спину, приняв неудобную, но наиболее безопасную позу. Нужно былозвать на помощь. Это все, что оставалось Быкову. Тем неменее он не сразу заставил себя издать первый крик. Мешалоложное чувство гордости. Даже находясь на грани жизни и смерти,Быков не хотел предстать перед спутниками в таком жалком инелепом положении. Мысль о том, что крики заставят вернуться спортсменов,была отвратительна. Поморщившись от унижения, Быков выдавил из себя негромкое:
—На помощь!
Слишком тихо и глухо. Такими призывами только птиц пугать.Быков набрал полную грудь воздуха и заорал во всю мощьлегких и голосовых связок:
— Кто-нибудь! Эй! Сюда! На помощь!
Ничего неизменилось вокруг. Все так же висели облака всинемнебенад головой и шелестели стебли на ветру. Рядом с Быковымбеззаботно сновали муравьи и букашки, возле самого носа, словно издеваясь,порхал мотылек.
— Погибаю! — заорал Быков.
Мотылька словно ветром сдуло, ноэтим все и ограничилось.Все осталось прежним, если не считать,что Быков успел погрузиться по середину груди. Он раскинул рукина манер крыльев и снова закричал, нисколько не веря, чтоего призыв будет услышан.
Вот тебе и райский остров! Вспомнилось, чтов конце семнадцатого века на Ямайке в песок ушла чутьли не половина Порт-Ройяла. По самым скромным подсчетам тогда погиблоболее двух тысяч человек. Началось все с землетрясения, нарушившего равновесиепочвы. Хватило десяти минут, чтобы песок засосал дома и улицывместе с обитателями и прохожими, после чего желеобразная песочная массавдруг затвердела, как цемент, и намертво стиснула свои жертвы. Технесчастных, которые остались торчать по пояс или по шею, сожралисобаки. Обглоданные скелеты еще долго пугали выживших горожан.
«Почему они непогрузились в песок полностью? — спросил себя Быков. — Ага,вспомнил! Песчаные трясины не бездонны. Некоторые имеют в глубину всегополметра или метр с небольшим. Если мне повезло, то яугодил именно в такую ловушку. Интересно только, какого я ростав сидячем положении?»
Сделав мысленные прикидки, Быков опять разразился душераздирающими криками.Ему уже не было стыдно. Ему было жутко. Подкравшаяся смертьоказалась значительно страшнее, чем все те, которые можно было себепредставить. Очень скоро Быков окажется в песке по плечи, потомпо кадык, по подбородок… Как ни вытягивай шею, как низапрокидывай голову, а рано или поздно песок все равно защекочетгорло, подбородок, нижнюю губу. Сначала он заполнит ушные раковины, послечего потечет-посыплется в рот. Хотя нет, губы, подчиняясь инстинкту самосохранения,плотно сожмутся, не пропуская внутрь ни песчинки. А с ноздрямиэтого не получится. Так что любая попытка вдохнуть воздух закончитсяполной песка носоглоткой. Тогда уже не покричишь.
— На по-омо-ощь! — заблажил Быков. — Петро! Где ты, мать твою? Слышишь меня?!Погибаю-у-у!!
Шовкун никак не мог услышать эти призывы о помощи, потомучто он находился возле включенного генератора. Ему удалось отыскать иприладить на место кабель, сорванный Вадиком. Дверь в дом оказаласьоткрытой, так что Шовкун произвел небольшой обыск и ушел сдобычей. Помимо кабеля он забрал фотоаппаратуру и пару проводов дляподзарядки, чтобы напитать электричеством не только свой мобильник, но ипланшет, сохранившийся у Джейн.
Она, кстати говоря, успела удалиться от стоянкина такое расстояние, что рокот генератора слышался едва-едва. Повод длядальней прогулки был банален — естественные потребности человеческого организма, которыестыдливо замалчивает мировая литература. Герои романов никогда не занимаются тем,что вынуждены ежедневно и неоднократно проделывать простые смертные.
Опираясь на палку,Джейн побродила немного по территории и направилась в сторону зеленойполосы. То, что в лагере почти не осталось мужчин, необлегчало положения. Они могли вернуться в любой момент, и девушкесовсем не хотелось попасться им на глаза. В особенности Быкову.После ночных поцелуев это было бы настоящей катастрофой.
Каково же былоизумление Джейн, когда она услышала его голос! Или это ейпочудилось? Нет, это был он, Дима. И он звал напомощь! Какая-то опасность угрожала ему!
Предположив, что громилы Максима напали нанего, Джейн без промедления устремилась на крики Быкова. Она понимала,что ничем не сможет помочь ему, если ее догадка верна,однаконе допустила даже мысли о том, чтобы отступитьили остаться в стороне. Собственное самосохранение беспокоило ее меньше всего.Она спешила, насколько это было возможно с поломанной ногой всамодельном лубке.
Опереться, прыгнуть, снова опереться и снова прыгнуть, и так