— Нет, только в кафе. Кутить так кутить!
Глава 16
Кафе «Южная ночь» встретило вошедших громкой музыкой. В первом зале только что освободился столик у окна, и девушки заняли его, оказавшись напротив широкого арочного прохода во второй, малый зал, где отмечался чей-то юбилей. На этот раз решили заказать несколько салатов и картофель фри, а на сладкое фруктовый коктейль. Ели с удовольствием, слушали музыку, поглядывали на танцующих в соседнем помещении. Неожиданно Татьяна сжала руку подруги и прошептала: «Смотри!». Зина взглянула в указанном направлении и увидела в другом зале Антона. Он танцевал с юной рыжеволосой особой и, нежно держа её за хрупкие плечи, с улыбкой нашёптывал что-то на ухо. Зину резануло по сердцу незнакомое чувство. Ей захотелось убежать, однако она осталась сидеть за столиком у окна и с тоской наблюдать за воркующими молодыми людьми. Таня старалась развлечь подругу милым щебетанием о пустяках, но Зина не слушала, пока не получила пинка под столом. Вздрогнув, она перевела взгляд на Таню. Та, побледнев, указала глазами на столик слева, где (о ужас!) сидел тот человек, чья половина фигуры красовалась на фотографии, сделанной на кладбище. Здесь он, делая вид, что занят поглощением мороженого из вазочки, тоже следил за Антоном. Теперь внимание девушек распределилось между танцующей парой и подозрительным типом. Обе старались угадать, зачем он следит за администратором кафе.
Тем временем танцы в соседнем зале закончились и, видимо, все вернулись к еде, потому что послышался длинный тост и следом — одобрительные возгласы и звон бокалов. Мужчина за соседним столиком подозвал официантку и что-то сказал ей. Вскоре она вернулась с бутылкой пива и высоким стаканом. Бритоголовый потягивал пенистую жидкость, не сводя взгляда с входа в соседний зал. Но в проёме ничего не наблюдалось. Таня вышла на улицу позвонить мужу: в помещении было шумно.
Время шло, за окном уже зажглись фонари, а в кафе ничего нового не происходило: так же звучала музыка, сменялись посетители, между столиками мелькали симпатичные девушки в униформе. Подруги заказали сок и тянули его через трубочки — сосед с пышными бровями курил и допивал вторую бутылку пива.
Наконец из второго зала стали выходить нарядные шумные люди — они покидали праздник. Бритоголовый забеспокоился. Он попытался привлечь внимание девушки в униформе, по-видимому, чтобы расплатиться. Таня взмахом руки подозвала официантку и оплатила счёт, оставив ей чаевые. Из зала напротив продолжали уходить дамы с подвыпившими мужчинами, несколько молодых людей с девушками, но ни Антона, ни его рыжеволосой партнёрши по танцу среди них не было. Последними покинули праздник, по всей видимости, сам юбиляр, его жена и двое молодых мужчин, нагруженных цветами и объёмными пакетами. Покрасневшее лицо соседа в изумлении вытянулось; он резко встал, оттолкнув стул, и, уже не скрываясь, бросился в помещение напротив. Тут же, озираясь по сторонам, он вернулся и, пробежав через зал, выскочил из кафе. Подруги поспешили следом.
На улице, освещённой многочисленными огнями красных, жёлтых и зелёных пальм-фонарей, было празднично и уютно. Девушки успели заметить бритоголового: он скрылся за углом нарядного здания. Татьяна устремилась туда, не отпуская руки Зины. Они обошли, крадучись, кафе вокруг, заглянули во все освещённые окна кухни и подсобного помещения, но не обнаружили ни Антона, ни таинственного незнакомца. Подруги опять попали на освещённую площадку перед входом в «Южную ночь». Здесь курили двое парней, одинаково одетых: в белых рубашках и чёрных брюках. Мужчина с пышными бровями как сквозь землю провалился. Разочарованные девушки отправились восвояси, но не одни. Следом за ними, отбросив в сторону недокуренные сигареты, двинулись и парни. Через пару минут они настигли одиноких красавиц, когда те вступили в тень деревьев. Один из них, грубо развернув Таню за плечо, больно дёрнул её за волосы. Голова Тани запрокинулась, в лицо дыхнуло смесью спиртного и сигарет:
— Какая краля! Просто конфетка!
Зина, нерешительно удерживаемая за запястье вторым, парализованная страхом, даже не пыталась сопротивляться, в ступоре наблюдая за действиями другой пары. А там тем временем происходило следующее: Татьяна, с запрокинутой головой, не видя куда, молниеносно послала коленку точно в пах бандита и с силой вонзила в его ногу тонкий каблук. Напавший взвыл от боли и, сложившись пополам, захрипел, поминая чью-то мать и других нехороших особей женского пола. Оторопевший парень, уже освободивший Зину, с размаху получил от разбушевавшейся Татьяны женской сумкой увесистую оплеуху.
Опомнились обе на троллейбусной остановке, куда прибежали из темноты на свет. Вскоре появился Игорь, вызванный женой из дому, и Калугины проводили Зину до её подъезда. Избегая встречи с матерью и отцом, Зинаида заперлась в своей комнате, не пустив к себе радостно повизгивавшую Пуську. Клавдия Петровна из коридора спросила:
— Доченька! У тебя ничего не случилось? Почему ты так поздно вернулась? Может, покушаешь?
— Мамочка, всё в порядке. Я была у Тани. Она меня накормила. Прости, я устала.
— Отчего ты устала? Работала что ли у подруги? — пробурчала для порядка мама и отправилась кормить мужа.
Глава 17
Зину разбудил стук в дверь и голос мамы.
— Доченька, выйди, пожалуйста! Тут Пуська на улицу просится!
— Мам, ещё так рано! Пусть твой муж её выведет — я ещё посплю! — взмолилась она.
— Отца нет — он на работе! Отпуск закончился! Долго собирался и собаку не успел выгулять! — объясняла Клавдия Петровна из коридора. Её слова заглушали повизгивания и робкий лай Пуськи.
— Господи, вот взяли на мою голову в дом — теперь покоя нет, — по-стариковски ворчала Зина, сползая с постели.
Наскоро одевшись, она выпустила собаку на площадку и поспешила за ней по лестнице. Сделав в клумбе все свои дела, Пуська потрусила прочь от хозяйки, не реагируя на её зов. Зине пришлось догонять проказницу, которая перешла на галоп и вбежала в пятый подъезд.
— Пуська! Пуська! Вернись! Где ты? Ты перепутала! Это уже не твой дом! — пыталась она вразумить собаку.
Но та, прыжками преодолев пять ступенек, юркнула в бывшую квартиру покойных сестёр Клепиковых. Девушка в нерешительности остановилась перед приоткрытой дверью — на ней на уровне глаз трепетала разорванная бумажная полоска с печатью.
— Эй, кто там? — в щель спросила она и прислушалась.
Всё было тихо.
— Пуська! Вернись! Слышишь?! Пуська! Пуська! — продолжала звать непослушную собаку Зина, не решаясь войти в квартиру. — Что же делать? Оставить здесь — кто кормить её будет? А, была не была!
Она отважно шагнула в тесную тёмную прихожую: где-то дальше по полу процокали когти. Зина двинулась на звук и в комнате заметила Пуську, вернее её филейную часть вместе с рыжим хвостом. Голова же и половина туловища уже скрылись под старым массивным шкафом. Через секунду не стало видно безобразницы, будто её и вовсе тут не было.
— Ах ты, неблагодарная! Тебя насильно не держали, ведь сама пришла под нашу дверь. Быстро вылезай, а то сейчас уйду, и останешься одна одинёшенька!
Зинаида постояла в нерешительности, всё-таки опустилась на колени и заглянула под мебельного монстра. На неё выжидательно смотрели блестящие тёмные бусины. Новая хозяйка протянула руку, пытаясь схватить непокорную животину, но та взбрыкнула, ударившись головой о дно шкафа, и попятилась. Сверху на хитрую морду упал белый пакетик. Зина изловчилась и, поймав псину за лапу, вытащила её на свет божий. Та была в пыли и паутине и от этого расчихалась. Не отпуская пронзительно тявкающую Пуську, девушка опять заглянула под шкаф и свободной рукой достала пакетик, похожий на большой аптечный порошок.
— Странно! Мне показалось, он упал сверху. А вот и скотч на нём. Значит, он был прикреплён ко дну? — рассуждала вслух Зина, ощупывая через плотную белую бумагу содержимое и чувствуя внутри какие-то выпуклости. — А ещё там что-нибудь есть? — спросила она то ли себя, то ли Пуську и, отпустив барахтающееся животное, обследовала двумя руками низ шкафа. Поиски не увенчались успехом, только занозу загнала в ладонь да руки испачкала. Девушка поспешила прочь из квартиры, на этот раз рыжая собачка бежала следом, не отставая.
— Танюш! Ты проснулась? Тут такое случилось! Я не знаю, что с этим делать! — прикрывая ладонью рот, возбуждённо шептала в телефонную трубку Зина.
— С чем делать? Что-то не пойму тебя! — откровенно зевая, сонным голосом спрашивала Таня. — Что за ночь могло случиться? Очередной труп?!
— Нет, но что-то подобное, не могу говорить! Нам надо встретиться! Я к тебе? Или ты ко мне?
— Что может быть подобное трупу — неостывшее тело? Ты меня, Зин, совсем заинтриговала! Конечно, я к тебе — ты же не сможешь доставить ко мне то, что называешь подобным трупу, тем более надо Максимку отвезти свекрови, — уже бодро закончила Татьяна.
— Нет, ты меня неверно поняла: это не труп и не человек! Оно маленькое, я могу привезти!
— Да?! Тогда вези! Жду через час, — скомандовала Таня.
Расположившись за стеклянным столом огромной современной кухни, сгорая от нетерпения и мешая друг другу, они вскрыли пакетик. Внутри на белой бумаге обнаружилось шесть белых прозрачных камешков разной формы и величины: самый крупный из них был больше горошины, самый мелкий — с гречишное зёрнышко.
— Что за ерунда? — разочарованно протянула Зина. — На лекарство не похоже. Стекляшки какие-то. Стоило ли прятать?!
— Ничего ты не понимаешь! Смотри фокус! — Таня налила в стакан воды и ссыпала в него содержимое пакетика. — Что видишь?
— Ничего не вижу. Что ты натворила? Стекляшки растаяли? Не может быть! — расстроилась девушка.
— Эх ты! До двадцати пяти лет дожила, а не умеешь разбираться в бриллиантах.
— Ещё только до двадцати четырёх, — поправила Зина. — А это действительно бриллианты?
— Пока нет огранки, называются алмазами, — осторожно сливая воду из стакана в чашку, объяснила Таня. — А вот мы им ещё одну проверочку устроим. Где-то у меня фломастер был — сейчас поищу.