Тело Рока найти не удается. Может быть, выжил?
Пробираясь назад кружным путем, чтобы не встретить подручных Антонии, чувствую себя призраком. Прячусь на подходе к замку с той стороны, откуда должны вернуться Кассий и Севро. Только к полудню вдали появляется небольшая колонна всадников и рабов.
— Брат! — радуется Кассий, когда я вылезаю из кустов. — Смотри, везу тебе подарок! — Спрыгнув с коня, он обнимает меня, потом разворачивает вышитый гобелен с охотничьими сценами и накидывает на плечи. Отстраняется, с тревогой вглядываясь в лицо, смахивает листья с моих волос. — Эй, ты что такой бледный? В чем дело?
Делюсь новостями с ним и подоспевшим Севро.
— Вот сука, — бормочет Кассий. Севро молчит. — Бедная, бедная Лия, такая была красотка… Как думаешь, Рок выжил?
— Не знаю, ничего не могу сказать.
— Проклятье! — Он удрученно трясет головой.
— Наверное, кураторы дали им ночную оптику, — вслух размышляет Севро, — а может, Шакал решил подкупить?
— Да какая разница! — Кассий вытягивает руку к горам. — Там сейчас лежит Рок, раненый или мертвый, — вот что главное! — Он притягивает меня за шею к себе. — Мы найдем его, Дэрроу! Мы найдем нашего брата.
Я понуро киваю, чувствуя тяжесть в груди.
Антония так и не вернулась в замок, исчезли и ее сообщники Виксус с Кассандрой. Не сумев совершить переворот, сбежали — но куда?
В воротах нас встречает рассерженная Куинн.
— Где вас черти носили? — вопит она, размахивая кулаками. — Еще немного, и я не справилась бы с рабами, их тут вчетверо больше, чем нас! Ладно хоть вернулись…
Она заливается слезами, узнав о Лии, но верить, что Рок мертв, отказывается наотрез.
— Отправим рабов прочесать все холмы! Он там небось раненый прячется — наверняка так и есть!
Однако поиски результата не приносят. Ищет вся армия, ищут рабы — никаких следов Рока. Наконец вечером собираем совет в штабном зале.
— Небось валяется мертвый где-нибудь в канаве, — вздыхает Севро.
В отчаянии я готов его ударить, но вынужден согласиться.
— Это все Шакал, — бормочу сквозь зубы.
— Крепкий орешек, — соглашается он.
— В смысле?
— Севро хочет сказать, не важно, чья это работа, Шакала или нет, — объясняет Куинн. — Даже если так, все равно мы пока ничего ему не сделаем. Сначала надо покончить с близкими соседями.
— Глупо, — бормочет под нос Севро.
— Что я слышу? — удивленно хмыкает Кассий. — Малышу Гоблину не нравятся наши стратегические планы? Ну-ка, ну-ка, поделись возражениями, пигмей.
Севро гордо вздергивает подбородок:
— Нечего на меня свысока смотреть, Красавчик. Достал уже.
— А ты достал ссать мне на сапоги, выше не достаешь.
— Мы с тобой равны! — Во взгляде Севро мелькает ярость, и я подбираюсь, готовый вмешаться. Как бы один из его любимых кривых ножей не оказался у Кассия в глазу.
— Ах равны? — ухмыляется тот. — Чем, не подскажешь? Может, происхождением? Внешностью, ростом, умом, состоянием? Продолжать?
Куинн в сердцах отшвыривает стул:
— Кассий, да что с тобой? Впрочем, не важно. Просто заткнись. — Она поворачивается к Севро. Малыш угрюмо глядит в пол. Мне жалко его и хочется похлопать по плечу. — Так что ты хотел сказать?
— Ничего.
— А все-таки?
— Слышала же, он ничего не хотел сказать, — смеется Кассий.
— Кассий! — Мой окрик оказывает нужное действие. — Севро, пожалуйста, мы слушаем.
Севро поднимает раскрасневшееся от гнева лицо:
— Мы тут сидим и ковыряемся в заднице, пока Шакал делает то, что ему заблагорассудится. — Он пожимает плечами. — Вот я и подумал… Почему бы мне не отправиться на юг… и не пошуметь там?
— Как именно пошуметь? — Кассий поднимает брови. — Надеешься вывести из игры Шакала?
Севро спокойно встречает его насмешливый взгляд:
— Хотя бы и так. Воткнуть нож в горло и резать, пока не выйдет из игры. Совсем.
Над столом повисает неловкое напряжение.
— Шутишь, — негромко произносит Куинн.
— Нет, он всерьез, — морщится Кассий, — но малыш не прав. Мы не бандиты. Ни я, ни ты и уж тем более не Дэрроу. Преторы семьи Беллона никогда не станут ночными убийцами. Нашему роду пять сотен лет.
— Чушь собачья! — отмахивается Севро.
— Тебе не понять, — гордо выпрямляясь, цедит Кассий.
Севро кривит рот в жестокой ухмылке:
— Эльфик, он и есть эльфик. Думаешь, твой папаша всегда думал о чести рода, когда пробивал себе путь в императоры?
— Зови это как хочешь, Гоблин, честью рода или просто благородством, но убийство из-за угла никто не поймет, особенно на учебе.
Киваю, глядя на Севро:
— Я согласен с Кассием.
— Ну, еще бы… — Он резко встает и направляется к двери. В ответ на мой оклик сердито бросает: — Я вам не нужен, советуйтесь друг с другом.
— Севро!
— Пойду обшарю снова все канавы… чтобы благородному отпрыску семьи Беллона не пачкать лишний раз свои драгоценные руки. — Он отвешивает Кассию издевательский поклон.
Через некоторое время Кассий, зевнув, объявляет нам с Куинн о том, что идет спать. Мы с ней остаемся одни. Ее волосы острижены коротко и неровно, оставлена лишь челка над узкими глазами. Ссутулившись по-мужски на стуле, она рассеянно чистит ногти. Взглянув на меня, спрашивает:
— О чем думаешь?
— О Роке… о Лии. — В ушах у меня снова и снова звучит бульканье из перерезанного горла. Вспоминаю хруст сломанной шеи Эо, потом ноги Юлиана, дергающиеся в луже крови… Я Жнец, и смерть — моя тень.
— И больше ни о чем?
Я устало трясу головой:
— Еще я думаю, что надо бы и мне поспать.
Куинн молча смотрит, как я ухожу.
33Кассий
Он будит меня еще до рассвета:
— Гоблин нашел Рока! Парень совсем плох, пошли.
— Где он?
— На севере. Его нельзя перевозить.
Под светом двух лун пускаемся галопом вдоль берега вверх по течению Метаса. Первые ранние снежинки вьются в холодном воздухе. Копыта чавкают по еще не замерзшей земле, в стороне журчит вода, ветер колышет облетевшие ветви деревьев. Прогоняя остатки сна, смотрю на Кассия. Вижу у него два ионных клинка, и сердце подпрыгивает в груди. Все понятно, он знать не знает, где Рок.
Зато узнал кое-что, касающееся меня.
Из этой ловушки уже не выбраться. Все равно что падаешь с высоты, глядя на приближающуюся землю. Видишь конец, но отдалить его, предотвратить не в состоянии.
Скачем еще около получаса.
— Это не стало для меня неожиданностью, — произносит вдруг Кассий.
— Что именно?
— Я давно знал, что Юлиана хотят убить… — Тихо падает снег, становясь все гуще. Мокрая земля разъезжается под копытами, и кони переходят на шаг. — Экзамены он, конечно, сдал не блестяще, — продолжает Кассий задумчиво, — да и никогда не подавал особых надежд, зато был очень добрый и умел тонко чувствовать и понимать других. Гнев или печаль распознавал за километр… но это считают достоинством только низшие цвета.
Я молча слушаю, он продолжает:
— Знаешь, Дэрроу, существует вражда, которая не утихает никогда. Собаки и кошки, огонь и лед… Августус и Беллона. Мой род и род лорда-губернатора. — Кассий смотрит прямо перед собой, не обращая внимания на дорогу. Дыхание белым паром вырывается у него изо рта. — Когда Юлиан получил письмо о зачислении с личной губернаторской печатью, он так радовался… а мы с другими братьями только удивлялись, потому что никогда не верили, что его примут. Мы все любили его… да ты и сам знал его — не гений, конечно, но и дураком не назовешь, не отребье, не последний в списке. Отсеивать его на Пробе смысла не имело… если бы не фамилия. Августусы ненавидят нас, а рычагов у них в руках достаточно, своих людей везде полно. Конечно, не стоило ему соваться, но ты сам знаешь: отказываться, получив письмо, уже нельзя… да и он был на седьмом небе от счастья, и мы, вся семья, были рады за него и надеялись на лучшее. Он столько готовился… — Кассий оглядывается на меня, в голосе его звучит сарказм, — а его взяли и скормили волкам… или, лучше сказать, волку? — Он рывком останавливает коня, в глазах вспыхивает гнев.
— Как ты узнал? — спрашиваю я, глядя на темную бурлящую воду, в которую падают, исчезая, снежинки. На сумрачном горизонте проступают очертания гор.
— О том, что ты сделал грязную работу за лорда-губернатора? — Кассий презрительно смеется. — Я доверял тебе, Дэрроу, и даже не хотел смотреть, что там привезли от Шакала, но когда Севро попытался стянуть это на ночевке в лесу, понял — дело нечисто… Что? Думал, имеешь дело с идиотами?
— Порой.
— Ну вот, открыл вечером и просмотрел.
Понятно. Видео.
Поглощенный вчерашними событиями, я совсем забыл о таинственном свертке. Лучше бы забыл сразу. Поверил бы Кассию, выкинул это из головы и не стал давать поручение Севро. Может, тогда и Кассий не стал бы смотреть и все сложилось иначе.
— Что просмотрел? — спрашиваю.
— Как ты убивал Юлиана.
— Запись прислал Шакал, — киваю я, — а получил он ее от кураторов. Нечестную они ведут игру… хотя, наверное, тебе не интересно, что Шакал — губернаторский сынок и хочет избавиться от меня твоими руками. — Кассий вздрагивает, сжимает кулаки. Я усмехаюсь. — Удивительно, да? Потому он сам и не приехал, подослал Лилат, чтобы ты его не признал.
— Я бы и не смог, мы никогда не встречались. Августус прятал от нас свое отродье до самого поступления в училище, а наши не подпускали меня к ним, после того как… — Он умолкает, взгляд туманят давние воспоминания.
— Мы сможем победить его, Кассий. Нам нельзя ссориться…
— Из-за того, что ты убил моего брата? — Он сплевывает с отвращением. — Нет никакого «мы», трусливый выродок. Слезай с коня!
Я спешиваюсь, и он кидает мне один из клинков. Стоим лицом к лицу на размокшем берегу. Вокруг деревья, на нас смотрят только птицы и две луны с неба… если не считать кураторов. Кривой тесак остался у седла, да он и бесполезен против ионного меча. Кассий убьет меня.