Внутренний двор замка Нойшванштайн.
Фото О. Королевой
Но главным наследием Людвига остается Нойшванштайн, совершенно сказочный замок, о возведении которого он мечтал еще маленьким мальчиком. В какой-то степени образцом для подражания послужил средневековый рыцарский замок Вартбург, расположенный в лесах Тюрингии в Центральной Германии, но спроектирован Нойшванштайн не архитектором, а скорее театральным художником. В королевской опочивальне кровать увенчана лесом деревянных башенок и шпилей, имитирующих готический собор, а тронному залу придана форма византийской церкви. На центр зала взирают с высоты изображенные на картинах канонизированные короли всех стран Европы; это место, предназначенное для королевского трона, пустует, поскольку Людвиг так и не дожил до того дня, когда трон должны были там установить. На другой картине в тронном зале показан святой Георгий, сражающийся с драконом в тени замка, который очень похож на Нойшванштайн. Но роскошь в замке поверхностна: многочисленные гобелены — не настоящие, так как иначе они стоили бы очень дорого. На самом деле это картины, написанные прямо на холстах. И, в довершение всего, многие помещения в Нойшванштайне, да и в других замках, ко времени смерти Людвига не были обставлены, и после кончины короля их оставили как есть, без мебели или украшенными лишь частично.
В трагических, странных и противоречивых обстоятельствах, окружающих смерть Людвига, неким образом отразилась грандиозная нелепость всей его жизни. В 1866 году Людвига подвергли обследованию психиатров и на основе медицинского заключения объявили невменяемым и неспособным править государством. Его отправили в замок Шлоссберг на берегу озера Штарнберг, к югу от Мюнхена, а несколько дней спустя он утонул в озере. Как позднее открылось, сообщения и документальные свидетельства о его смерти были подделаны или изменены, что стало основанием для разнообразных теорий о возможном убийстве короля. Никаких доказательств этому до наших дней не обнаружено. Но каждый год 13 июня на берегу озера Штарнберг проводится скромная церемония возложения венка в память о смерти Людвига. В 2000 году в специально построенном театре на озере Форггензее, рядом с Нойшванштайном, состоялась премьера мелодраматического мюзикла «Людвиг II». Спектакль, идущий с подзаголовком «Стремление к раю», сочетает в себе вымысел и монументальное историческое зрелище, он прославляет жизнь и превозносит деяния одного из самых необычных персонажей европейской истории.
Пожалуй, необходимо указать вот на какую особенность Людвига — или, конкретнее, Нойшванштайна, — которая действительно отличает их эпоху от предшествующих: суть в том, что прежде Альпы считались местом странным, чуждым человеку и внушали страх. Средневековые рыцари, построившие первую крепость Хоэншвангау, никогда бы не подумали, что спустя столетия этот отдаленный замок с его окружением способен будет воспламенить воображение принца и станет идеальным местом для воплощения грез о королевской резиденции. То, что мечтательному Людвигу представлялось романтической декорацией, для человека Средневековья было обиталищем демонов и логовом волков; для рыцарей Хоэншвангау лес служил охотничьим угодьем и годился в качестве укрытия, но семь столетий спустя, когда Людвиг задумывал Нойшванштайн, благодаря целому ряду революционных переворотов в науке и искусстве горы воспевали за их идиллическую красоту, они уже не рождали страх как место обитания дьявольских созданий. Во многом благодаря этим колоссальным сдвигам в мировоззрении Людвиг сумел увидеть в альпийском ландшафте Баварии подходящие декорации, в которых будет хорошо смотреться оригинальный и живописный результат его прихоти.
История того, как на протяжении веков изменялись и заново складывались представления об Альпах, о них, начинается со Средневековья. К тому времени, как мы видели, поля в долинах возделывались уже тысячелетия, а торговлю через горные перевалы люди вели начиная, по меньшей мере, с эпохи Древнего Рима. Богатые полезными ископаемыми пласты, сокрытые глубоко в недрах гор, долгое время опустошались ради золота, серебра, медной и железной руд. Замки, наподобие высящегося в Хоэншвангау, строили на господствующих над долинами холмах или на берегах озер. Но очень немногие осмеливались отправляться к самим горным пикам, ибо выше альпийских горных лугов раскинулось царство чудовищ и бесов, которые порой обрушивали ужасные бури и камнепады- на тех, кто имел несчастье поселиться у них под носом. Эта зловещая территория не была нанесена на карты и не была исследована. До сих пор ни у кого и мысли не появлялось о восхождении на горы; да и зачем? Предпринять подобное несомненно означало бы восстановить против себя злобных тварей и неупокоившихся призраков, которые нашли себе пристанище среди суровых скалистых утесов и неприветливых ледяных полей.
В Альпах известно великое множество историй и легенд о ведьмах, бесах, великанах и диких тварях. В Средневековье в каждой долине, а в действительности — в каждой деревне охотно рассказывали и пересказывали свои сказки, и из поколения в поколение передавали свойственные только этим местам суеверия. Даже в XIX веке хребет Катиначчо в западных Доломитах, отдаленный уголок крутых скальных стен и глубоких долин, местный судья и литератор Теодор Кристоманнос называл «вратами в царство бессмертных призраков и горных великанов». В Баварии, рядом с Берхтесгаденом, есть гора Ватцман, с которой, как и со многими горами в Альпах, связаны страшные истории. Острые пики этой пугающей горы — два больших зубца, семь меньших, — как говорили, представляли собой короля-садиста, его королеву и их детей, превращенных в камень в наказание за творимые ими в округе ужасные жестокости и зверства. В другой части гор обитатели крошечной сельскохозяйственной коммуны в Шамони отлично знали, что гора, сверкающая снежной шапкой над ними, называется не Монблан, а Мон-Моди — Проклятой горой. Неподалеку, на расстоянии дневного перехода от Шамони вдоль долины Трента, находилась деревня Ле-Дьяблере, которая словно бы перенеслась из родившихся здесь фантастических сказок. Сегодня этот маленький, ориентированный на семейный отдых горный курорт больше всего известен благодаря проведению тут Альпийского международного кинофестиваля; но название местечка (по-французски — «логово дьяволов») намекает на истории, которые столетия тому назад местные жители, должно быть, не раз рассказывали и пересказывали друг другу, собравшись у общинных очагов и дрожа от холода, под вой суровых альпийских ветров.
Самая жуткая история из тех, что рассказывают в Ле-Дьяблере, связана с холодным и грозным ледником Тсанфлерон, название которого, как ни странно, переводится с местного наречия как «Луг с цветами». Легенда гласит, что некогда это ледяное поле над деревней было залитым солнечным сиянием лугом, откуда и название. Потом в эти горы явились озорные бесы и стали забавляться, швыряя камни в Киль-дю-Дьябле (Дьявольскую кеглю), громадную стоячую глыбу высоко на склоне долины. Бесов никто никогда не видел, но брошенные ими камни (здесь действительно встречаются валуны, выдавленные из ледника ростом ледяных кристаллов), бывало, попадали в тех немногих пастухов, у кого хватало смелости сюда подниматься. В конце концов пастухам надоели скатывающиеся валуны и они ушли с местных пастбищ. Постепенно с помощью дьяволят Тсанфлерон превратился из цветущего луга в сегодняшнюю ледяную пустошь.
В других рассказах, связанных с этим крохотным валезанским поселением, фигурируют печальные стоны потерянных душ, которые предвещают катастрофические оползни, какие произошли в 1714 и 1740 годах, и обитающие на безлюдных склонах эльфы и кобольды, — не говоря уже о серваках, проказливых духах, которые в одну ночь оборачиваются лисами, а затем, устраиваясь в темные часы суток на сеновале, прядут и вяжут шерсть из собственного хвоста.
В рожденных в горах народных легендах почти всегда присутствуют великаны. Они во множестве изображены на панно средневекового моста Капельбрюкке в Люцерне, а возле аббатства Вильтен в Инсбруке красуются статуи великанов Аймона и Тирса — последний был убит в споре с первым (аббатство же впоследствии основал сам победитель, приняв на себя такую епитимью). А если местных жителей не пугали великаны, тогда дело не обходилось без разнообразных диких и страшных зверей. В швейцарском кантоне Ури, который занимает пустынный район озер и высокогорий к югу от Люцерна, специально откармливали быка, который должен был отпугнуть жившее в тех местах чудовище, известное как Грисс, — и в точности такой же бык до наших дней гордо красуется на кантональном флаге Ури.
Вероятно, наиболее убедительными местными легендами Альп представляются те, что связаны с крутой, возносящейся под облака горой Пилатус — ее зловещего вида пик возвышается над спокойными водами Фирвальдштетского (Люцернского) озера. Как считается, гора названа в честь Понтия Пилата, который, если верить легенде, каждую Великую пятницу выходит из озера, что лежит почти у самой вершины. Если кому-то выпадет несчастье узреть его, облаченного в кроваво-красные одежды страшного судилища, то такой человек обязательно умрет в течение года. Вот как Марк Твен излагал эту историю:
Люцерн и гора Пилатус.
Фото О. Королевой
По словам легенды, после распятия Христа Пилата стала мучить совесть. Он ушел из Иерусалима и бродил по свету, не находя покоя. Долгое время скитался он, скрываясь от людей, затем жил на горе, названной впоследствии его именем, среди облаков и голых утесов и наконец, не выдержав мучений, бросился в озеро.
Существует несколько различных вариантов легенды: по одной, Пилат будто бы покончил с собой в Риме, а тело его затем сбросили в Тибр, по другой — труп был брошен в Рону у Вьенны, но и в том и в другом случае из воды поднялись злые духи; так что в конечном счете в качестве места, где могла бы упокоиться душа Пилата, было выбрано это горное озеро, вода в нем взбурлила и беспокойно волновалась, но рядом не было никого, чтобы испугаться. (В действительности название горы происходит от латинского