Как мы видели, горный пейзаж всегда интерпретировали в рамках требований определенной культуры, и представления о горах разнились, как разнились сами культуры; то, какие чувства должен вызывать горный ландшафт, определялось в соответствии с коллективной памятью и опытом. Горы, подобно любой среде обитания, остаются, в общем-то, теми же, но то, какими они предстают в образном мышлении, радикально меняется. И в третьем десятилетии XX века наступил финальный поворот в истории интерпретации Альп сквозь призму отдельно взятой культуры.
Преклонение перед горами, которое столь усиленно поддерживалось и насаждалось в нацистской идеологии, имело истоки в популярной серии Bergfilme («горных фильмов»), снятых немецким кинорежиссером Арнольдом Фанком (1889-1974) в то самое время, когда Гитлер шел к власти. Впервые Фанк встретился с горами в возрасте одиннадцати лет, когда провел несколько недель в Давосе, на высокогорном курорте в Швейцарских Альпах, — в детстве он страдал хронической астмой и излечился от нее на хрустально-чистом воздухе. Первый свой фильм Фанк снял в 1919 году, им стала документальная картина «Чудеса лыжного спорта», где был показан подъем и спуск с Юнгфрау; через пять лет наступил черед «Горы судьбы»[16] — первого игрового фильма, снятого на натуре в Альпах. Этот фильм увидела в кинотеатре молодая актриса и танцовщица Лени Рифеншталь; позже она писала: «На экране горы были живыми и очаровательными, намного красивее, чем я когда-либо могла видеть в своих мечтах... Я мечтала о горных утесах, не знавших людей, я видела себя бегущей по каменистым склонам, и всегда — главной актрисой в фильме: это был символ всех родившихся в моей душе чувств». Разыскав Фанка, она уговорила режиссера снять ее в следующем фильме; Фанк согласился и исполнил свое обещание — в 1926 году специально для Рифеншталь был написан сценарий «Священной горы». Этот необычный фильм, длительностью час сорок пять минут, где не произносили диалогов (еще только занималась заря эпохи «звукового кино»), представляет собой сюрреалистическую смесь сцен танца и снов, перебиваемых эпизодами стремительного спуска на лыжах и бесстрашных восхождений на отвесные горы; «героическая песня из заоблачного мира гор» — так на афишах рекламировался фильм, — «драматическая поэма с картинами природы».
Фильм был целиком снят на натуре — в Интерлакене, Церматте (видное место в изобразительном ряду занимал Маттерхорн) и на австрийском горнолыжном курорте Санкт-Антон — и прославлял горы как поприще для демонстрации смелости, выносливости и физической силы. Рифеншталь, которая играла в картине танцовщицу по имени Диотима, кружилась и выписывала пируэты на склонах, восторженно всматриваясь в смельчаков-альпинистов (в одного из них она влюбляется) и встречаясь с отважными и стойкими горцами (в том числе с юным мальчиком, который в одной из начальных сцен сидит на скале и играет на губной гармошке, не забывая в то же время и о своей овце — реинкарнация Козьего Петера). Позже Рифеншталь утверждала, что Фанк был в нее влюблен — в это утверждение легко поверить, если принять во внимание, как часто камера подолгу словно бы задерживается на лице актрисы, классически красивом, но зачастую холодно-невыразительном, — однако она не захотела ответить ему взаимностью. Тем не менее «Священная гора» стала первым из шести «горных фильмов», созданных этой парой между 1926 и 1933 годами. Фанк прославился перфекционистским подходом, стремлением к совершенству, он нередко снимал в ужасных условиях, а однажды подставил свою «звездную» актрису под лавину, которая чуть ее не погубила. Но по ходу съемок «горных фильмов» Рифеншталь, незаурядная танцовщица, сделалась вдобавок способной альпинисткой и время от времени начала вставать по другую сторону камеры, режиссируя отдельные сцены фильма. В 1932 году она разошлась с Фанком и вскоре выступила автором сценария, режиссером, продюсером и исполнительницей главной роли фильма «Голубой свет», перенеся на экран неторопливую претенциозную историю о загадочной горной деве, охотнице за кристаллами, причем вся картина была снята на натуре в Южном Тироле. Все эти фильмы знакомили нацистскую Германию с народными альпийскими представлениями, пробуждали интерес к горным лыжам и альпинизму; до наших дней на кинофестивале в Санкт-Антоне, который проводится ежегодно в сентябре, демонстрируются совместные работы Фанка и Рифеншталь, наряду с современными картинами, посвященными Альпам и зимним видам спорта.
Адольф Гитлер родился отнюдь не в Альпах. Но место, где он появился на свет, маленький австрийский городок Браунау-ам-Инн, расположен у подножья гор. Он любил горные пейзажи, и со временем Альпы стали играть существенную роль в нацистской мифологии: в горах жили общины светлокожих крестьян, с упорством и трудолюбием возделывавшие поля вместе со своими крепкими и полногрудыми женами и здоровыми детишками, как будто воплощая совершенство «арийского» идеала. Гитлер был большим почитателем «бергфильме», и в особенности Лени Рифеншталь (завершив работу над «горными фильмами», она запечатлела на кинопленке хронику прихода нацистов к власти, а в 1935 году создала известный фильм «Триумф воли», который многие считают величайшим образчиком пропагандистского фильма в истории кинематографа). Воспользовавшись популярностью фильмов Фанка и тем, что в кино превозносится таинственная сила гор, Гитлер всячески стал поощрять чрезмерное восхищение, которым были окружены альпинисты — люди смелые, сильные и очевидно соответствующие фашистским идеалам мужественности, телесной силы и физического совершенства.
Сами горы представляли для нацистов такой же вызов, что и противостоявшие им идеологические системы, например коммунизм. Непокоренные горные вершины казались публичным оскорблением для стремившихся к господству нацистов; взойти на горы означало сразиться с ними, подняться на вершину значило ее победить. В 1930-х годах рейх финансировал команды молодых немецких альпинистов, известных как «Нацистские тигры», в их задачу входило восхождение на различные пики Альп; тем самым они прославляли Германию и утверждали превосходство «арийской расы» над всеми прочими. В 1931 году братья Шмидты проехали на велосипедах от Мюнхена до Церматта, а затем совершили восхождение по овеянной мрачной славой сложной северной стене Маттерхорна. Несмотря на то что им пришлось под потоками воды преодолевать ливневые спуски, ночевать на узких скальных уступах, выдержать у самой вершины свирепую бурю, восходители все же покорили гору, и германская пресса с бурным восторгом расхваливала их достижение (одному из братьев, Тони, суждено было через несколько лет насмерть разбиться на горе Вайсбаххорн). Вскоре сформировалась преисполненная энтузиазма команда молодых людей — «Бергкамераден» (дословно «горные товарищи»); каждое лето они совершали велопробеги по Альпам, а затем предпринимали еще более дерзновенные и опасные восхождения. Те, кому сопутствовал успех, возвращались в ореоле славы, их приветствовали как героев «арийской расы» и удостаивали личной встречи и рукопожатия Гитлера. (Муссолини тоже не остался в стороне от событий, вручая удачливым итальянским альпинистам медаль «Рго Valore» — «За храбрость».)
После Маттерхорна внимание альпинистов переключилось на манящую своей сложностью северную стену Айгера, также находившуюся в Швейцарских Альпах; Гитлер считал, что только немецкие альпинисты способны взять Айгерванд («стену Айгера»), и пообещал наградить медалями первовосходителей. Когда в конце концов северная стена в июле 1938 года была покорена, на нее взошла группа из двух немцев и двух австрийцев; примечательно, что стена была взята всего через несколько месяцев после того, как в результате аншлюса две страны были объединены политически. Четверку одолевших гору альпинистов позже представили Гитлеру на митинге в Польше. Один из четырех, Генрих Харрер, умерший в 2006 году (его книга об Айгере, «Белый паук», стала классической для альпинистов), сказал Гитлеру, что свое восхождение посвящает фюреру (однако после войны Харрер энергично отрицал, что пытался установить на вершине флаг со свастикой).
Прямое отношение нацисты имели также и к событиям на узкой длинной полоске Альп, которая территориально принадлежит Германии. Хотя Баварским Альпам, возможно, и недостает протяженности, но высотой и крутизной они вполне компенсируют указанный недостаток: пики, протянувшиеся вдоль юго-восточной границы Германии, очень круты и высятся в окружении самых живописных и трудных для восхождения скал во всех Альпах. Гряду на высоте 2964 метра венчает пик Цугшпитце. Под его сенью расположился прелестный городок Гармиш-Партенкирхен, который в 1930-х годах выдвинулся в ряд самых престижных в Германии зимних курортов (это положение он сохраняет и по сей день). Наверное, всем известна история летних Олимпийских игр 1936 года, проведенных Гитлером в Берлине с целью прославления предполагаемого атлетического совершенства нацистской Германии; но события зимних игр того же года в Гармиш-Партенкирхене, по-видимому, известны меньше. В преддверии игр в городе был построен громадный стадион вместимостью шестьдесят тысяч человек; во время самих игр поезда отбывали из Мюнхена каждые две минуты, забитые зрителями и участниками соревнований, направлявшимися на альпийский курорт. (В ходе подготовки к играм немцы предполагали, что альпинизм включат в программу как вид спорта, но подобное предложение было отклонено олимпийскими делегациями Великобритании и Швейцарии.) На церемонии открытия возникли разногласия о том, каким образом следует приветствовать Гитлера: рукой, поднятой перед собой в нацистском стиле, или вытянутой в сторону, по-олимпийски? Английскую команду возглавлял Питер Ланн, сын альпиниста и владельца туристического бюро Арнольда Ланна, о котором мы еще скажем ниже; своей команде он велел приветствовать главу Германии по-олимпийски, в то время как швейцарская и американская команды решили вообще не салютовать. Пожалуй, стоило бы посмотреть на фюрера, когда по стадиону проходили делегации этих стран: вероятно, выражение лица у него было таким же, как и несколько месяцев спустя на летней олимпиаде в Берлине, когда Гитлер увидел, как чернокожий американец Джесси Оуэнс опережает немецкого легкоатлета.