Ваня с минуту топтался в нерешительности, не глядя мне в глаза, а потом все-таки ушел, бросив:
– Держи в курсе, как она. Если что нужно купить – пиши.
Я промолчала, глядя вслед старому знакомому с мыслями о том, как сказать об этом Мире, но все решилось само собой, когда мы вернулись в палату. Сестра была невероятно послушна, тиха и задумчива.
– Ей уже дали лекарство? – тихо спросила я у Альбины.
Та только покачала головой, взглядом показывая на открытое окно.
– Я все слышала, – первой обратилась ко мне Мира, а потом решительно задрала подбородок. – Не переживай за меня, все будет в порядке. Пока я была в той яме… – Сестра запнулась, будто воспоминания сжали ей горло, а потом продолжила, сглотнув: – Пока я там была, поняла, что я бестолково живу. Если бы я там умерла, меня бы запомнили как дуру. Не хочу больше быть такой. Пусть если я и умру, то в клане меня будут помнить за что-то хорошее и значимое.
– Что это значит?
– Я буду учиться.
– Отлично. Самое время! – Альбина похлопала мою сестру по руке и кивком головы показала на окно. – Я, конечно, не сверх, но поняла, что дело тут связано с делами сердечными. Поверь мне, мужчины – это еще не все.
Мира с любопытством посмотрела на врача, сжала ее руку в ответ:
– Расскажите.
Альбина замешкалась, в нерешительности покосилась на нас.
– А мы пойдем чайку попьем. – Тень подхватил нас с Алриком и буквально уволок из палаты.
Может, я правда сейчас куда меньше подхожу на роль собеседницы для Миры, чем Альбина. Мое счастье с Алриком может отдаваться у сестры болью.
– Чай так чай, – вздохнула я, оборачиваясь.
Не ожидала услышать от Миры такие слова, но когда-то все взрослеют. Конечно, обидно, что у них с Ваней все так случилось, но эта ее глупость была осознанной и добровольной.
– Такие активные девчонки всегда набивают шишки, – вдруг сказал Алрик – он словно прочитал мои мысли. Притянул к себе, крепко обнял.
В его руках я всегда чувствовала себя как дома. Мой дом – там, где он, и я очень хотела бы, чтобы и Мира нашла себе истинного. Свою настоящую пару.
***
Альбина
Все еще стоит, упрямый кот. Гроза, гром, молнии – все нипочем! Мокрый, точно голодный, ведь стоит на улице с того самого времени, как его выгнали из палаты.
– Только не жалей его, – протянул Тень с недовольством, встав позади.
– Он еще не поправился.
– Взрослый мальчик. Голова на плечах есть, да еще какая. Лихая! Не позволяй ему себя разжалобить, он этого и добивается. Даже встал так, чтобы ты его из окна видела.
– Сама знаю, – прошептала я, отворачиваясь. – Проводил Миру, Алрика и Аню?
– Да, они уехали. Отдохни, у тебя был тяжелый день.
Когда за Тенью закрылась дверь, я снова вернулась к окну. Дождь разошелся еще сильнее. Громыхало так, что сверхи и носа не показывали, а кот стоял себе, словно загорал в погожий день.
Я легла, долго крутилась под одеялом и уже почти заснула, когда в окно ударил резкий порыв ветра. Начался настоящий ураган!
Я не хотела смотреть, как там Леон, но звук падающего дерева буквально приклеил меня к окну. Огромный ствол падал аккурат туда, где стоял король нервомотаний.
Я вскрикнула от испуга и понеслась вниз прямо в тапках. Выскочила на улицу и была поймана Тенью.
– Эй! В тапках? Серьезно? Все с ним в порядке. Ни один сверх не даст на себя дереву упасть. Одумайся.
Точно. Он же оборотень.
– Но он был ранен. Он отключил себе регенерацию, может, что еще.
– Альбин, я не удивлюсь, если непогода – его рук дело. Чтобы жалостливее смотреться. Ты еще не настрадалась от него? Забыла, как ревела, когда последний раз он тебя к воротам клана подкинул, как использованную вещь?
Ледяной дождь не охлаждал так, как слова наемника. Тень умел быстро привести меня в чувство, был голосом рассудка.
– Ты прав. – Я обмякла, чувствуя безумную усталость от всего. Хотелось плюнуть на все, уйти в отшельники на гору лет так на пятьдесят.
Я поплелась обратно и запретила себе подходить к окну. Уснула под хлесткий шум дождя, а с утра проснулась с четким ощущением, что мне нужен отпуск.
Через два часа я положила заявление Дмитрию, главе гибридов, на стол.
– Мы, конечно, без тебя как без рук, но понимаем нужду в отдыхе. И куда ты? В теплые края?
– На конференцию. Хочу отвлечься, пообщаться с коллегами. Как раз прочитаю доклад об исследовании. Давно не была в профессиональной среде, хочу немного подзарядиться.
– Отдохни как следует. – Дмитрий подписал заявление на отпуск и тепло посмотрел на меня. – А то скоро медоедке рожать. Тут будет весь клан лис.
– Это точно, тогда будет не до отдыха.
***
Я так давно не была среди коллег, что в первый день даже не вспомнила о Леоне. Общалась, читала свой доклад, слушала других. Спорила и узнавала новое, даже отчаянно поругалась с одним коллегой, а потом так же горячо помирилась на банкете на почве любви к красной рыбе.
Вечером на ручке моего гостиничного номера висел пакет с десертом, и я было подумала – коллега из области хочет загладить вину. Тирамису из дорогой кондитерской я умяла с чаем из пакетика – пошло все просто прекрасно.
А на следующий день на сцену с докладом вышел Леон, и все настроение утонуло в Марианской впадине. Коллеги слушали его, открыв рты, и, признаться, ему было что рассказать. Даже я при всей предвзятости и желании уйти все-таки присела на последний ряд и заслушалась.
Вечером на ручке двери снова висел вкусный подарок, только на этот раз я точно знала отправителя, поэтому тут же отправила доставку прямо в мусорку.
И тут мне все испоганил!
Всю ночь я дергалась от каждого звука, боясь незваного гостя. Забаррикадировала дверь мебелью, задернула шторы и завернулась в одеяло, словно мясо в лаваш. Однако Леон так и не появился, и к утру я была невыспавшаяся и злая.
Еще один день с коллегами пролетел незаметно. Я всеми силами старалась игнорировать Леона, держалась от него как можно дальше и даже пошла прогуляться вечером по парку с тем самым коллегой, с которым мы ранее поспорили и помирились.
Удивительно, но во время этой прогулки Леон даже не маячил на горизонте, хотя я была бдительна, как никогда. И даже когда мужчина, прощаясь, поцеловал тыльную сторону моей ладони, кот не появился, чтобы высказать свое «фи». Лишь на ручке двери снова висел пакетик с вкусненьким.
Настроение испортилось окончательно. Отпуск катился в бездну. Там, где был Леон, не было места моему счастью, но и когда его не было, это безумно бесило.
Я села в машину за два дня до окончания отпуска. Ударила по газам, желая лишь одного – как можно быстрее оказаться в клане гибридов, который давно стал мне домом. Там Леон не повесит на ручку десерт, словно кот, который притащил мышь хозяину.
Слезы сами полились из глаз. Обидные, горячие, жгучие. Они заставляли меня постоянно моргать и крепче держаться за руль. В один момент я сама не поняла как, но вдруг оказалась на встречной полосе. Увернулась от машины, увела авто в сторону и влетела в отбойник.
Подушка безопасности ударила в лицо и грудь, боль прострелила насквозь. Последнее, что помнила, – это как Леон гнет металл голыми руками, вытаскивая меня.
Очнулась я под яркими лампами дневного света. Определенно, это больничная палата!
Дышать было больно, а это значило, что как минимум одно ребро у меня сломано. Я подняла руки – работают. Ноги – тоже. А вот лицо было перебинтовано.
– Как ты себя чувствуешь? – В поле моего зрения показался Леон, помятый, со щетиной.
Это не больница гибридов. Определенно.
– Что со мной?
– У тебя сломано два ребра, нос, раздроблена челюсть и скула. Но не переживай, я очень тщательно все восстановил…
Лицо? Представляю, как он восстановил! Судя по тому, что оно у меня все перебинтовано, постарался Леон на славу! Он же бог пластической хирургии. Как же ему подфартило – сделал красотку по своему вкусу. В воду не гляди, сниму бинты, а там…
Я отвернулась, закрыв глаза. Жмуриться было больно, поэтому я даже не пыталась.
– Позвони Тени. Пусть увезет меня домой.
– Альбин, останься здесь до полного выздоровления. Пожалуйста. – Голос Леона звучал так нежно, что я все-таки зажмурилась. Что физическая боль по сравнению с моральной?
– Я. Хочу. Домой.
Потом верну себе свое лицо. Потом залижу все раны. Потом пореву вволю.
Леон еще несколько минут сидел рядом, но я так и не открыла глаз и не повернулась. Даже не посмотрела на него, когда Тень приехал и забрал меня, причитая, как старый дед, и на кота, и на меня.
– У тебя на лице бандаж, чтобы не допустить расхождения швов. Первую перевязку я уже сделал, снять швы нужно через семь – десять дней. Надеюсь, ты приедешь ко мне.
Как же! Ни за что, пусть даже Леон и рассекретил местонахождение своей клиники, я сюда больше ни ногой.
– Спасибо, – поблагодарила я, выходя и не оборачиваясь.
Все-таки, возможно, он спас мою жизнь.
В клане гибридов меня встретили так, будто мы расставались лет на десять, не меньше. Я даже расплакалась и намочила бинты. Пусть и сверхи, но все оборотни стали мне такими родными и понятными… Все, кроме Леона.
Наступило время снятия бандажа и повязок. Я боялась этого момента до дрожи в пальцах.
Кто посмотрит на меня из зеркала? Конечно же, идеал Леона! Лицо молодое, подтянутое, творение рук мастера.
Я специально не смотрела на отражение, пока не сняла все. И еще минут пять не могла решиться, пока не сжала кулаки и не подняла голову.
На меня смотрело мое собственное отражение, даже без синяков и отеков. В точности такая, какой я была. С каждой морщинкой, с каждым пигментным пятнышком.
Бинты выпали из моих рук, ножницы громко звякнули, приземлившись на пол.
У Леона была возможность сделать со мной все, что он хотел, но он оставил меня такой, какая я есть.