– Ушла.
– Вот егоза. Выпорю, – проворчал мужчина, натягивая перчатки. – Уже который раз. Хоть верёвкой привязывай.
– Не поможет. Перегрызёт, – вздохнула Гленна.
Кома тихо рассмеялся, стараясь не перебудить весь дом.
– Да пусть пощадит Приходящий того, кто захочет взнуздать эту кобылку.
– Она боится, – серьёзно ответила Гленна.
– А вы? Вы не боитесь? Ваши обстоятельства схожи.
– У меня меньше шансов найти друзей.
На лицо мужчины упала тень. Он кивнул, соглашаясь.
– Найти друзей всегда сложно, миледи. Врагов куда как легче.
– А удержать друзей ещё сложнее.
– Хороших друзей нет нужды держать.
Гленна отвернулась к очагу, любуясь, как вспыхивают на головешках рыжие искорки. У неё давно уже не было друзей. Впрочем, и врагов тоже не было.
– Я не хотел вас расстраивать, – голос Кома действительно звучал виновато.
– Меня сложно чем-то расстроить. Вы не боитесь, что Эрия успеет выйти за ворота?
– Она уже оседлала лошадь и вышла на дорогу. Мне интересно, насколько её хватит.
Когда Гленна повернулась, то мужчины уже не было в комнате.
.
― Та женщина… нет, не хочу знать, ― Оскольд встряхнул головой.
– Это Пряха. Она… такая же, как я. Или почти как я, – ответил Альгар, поудобнее перехватывая поводья.
– Богиня?
– Нет. И я не Бог. По крайней мере, не тот, кому стоит поклоняться. Пряха, она… Смотрит, наблюдает.
– Зачем?
– Да кто её знает, – Альгар слегка надавил пятками, и конь прибавил шагу. – Кто и зачем – не те вопросы, на которые получишь ответы. Одно могу сказать, её деяния не во вред.
Оскольд отстал, задумавшись, и, спохватившись, поторопил свою лошадь. С самой ночи он выглядел так, словно съел что-то несвежее и теперь маялся животом. Альгара поначалу это беспокоило, но потом он понял, что за один день осознать столько новостей сложно даже человеку учёному. Потому он сказал прямо:
– Я рассказал тебе всё лишь затем, чтобы наша семья была цельной и не распалась. Придёт время, и мне придётся уйти. И всё, что мы все сделали достаться тебе.
– О тебе знаю только я?
– Нет. Аника и Румп. Кома догадывается. Кеке… это Кеке.
Оскольд рассмеялся, окончательно сбрасывая с себя остатки скверного настроения.
– Стало быть, братец-бог, мы повязаны одной тайной. Так тому и быть. Как и говорил ранее: куда ты, туда и я. Только вот поясни, что ты собираешься делать с этой, Эрией? Как я понял она…
– Моя жертва. Её нужно будет увезти как можно дальше. Если уж Старейшина Джузеппе захочет принести жертву, то пусть ищет кого-нибудь другого.
Оскольд почесал подбородок, посмотрел на ясное небо и усмехнулся.
– Свободные острова – самое то. Далеко, дикари опять же ей под стать… Эх-хе, ты посмотри только, кто нас встречает! Вспомни лучик, вот и солнце!
Альгар, всмотревшись вдаль, выругался.
.
Серая кобылка и вправду оказалась смирной. Она безропотно позволила себя оседлать. Торба и овёс нашли там же, в конюшне. Эрия вывела лошадь во двор, а там, кинула собакам куски мяса и, открыв ворота, оказалась снаружи. До самого рассвета она беспрестанно оглядывалась, но погони за ней не было. Когда солнце поднялось над лесом, девушка остановилась, накормила лошадку и сама перекусила хлебом и сыром. У неё даже и мысли не было развести огонь.
За всё время пребывания в доме, Эрии удалось узнать, что из Раата вела всего одна дорога. Она тянулась по лесу, но вскоре упиралась в хилую деревеньку в шесть дворов. От неё можно было направиться в сторону Ларека или же свернуть на юг и к женскому монастырю, а оттуда отправиться на запад. Будь у неё карта, было бы куда проще.
К полудню, когда солнце поднялось высоко, мерная поступь кобылки убаюкивала. Эрия проваливалась в сон, едва закрывала глаза. Потому и не заметила двух всадников. А когда всё же услышала скрип снега и фырканье лошадей, скрываться было поздно. Чёрный жеребец вырвался вперёд. Всадник натянул поводья так сильно и резко, что конь встал на дыбы. Герцог вдавил пятки в бока, усмиряя животное.
– Что ты здесь делаешь?
Эрия горделиво вскинула голову.
– Я свободная женщина! У вас нет права меня держать взаперти. Но если вы считаете, что я преступница, то препроводите в темницу!
– Я подумаю об этом. Может, хоть там ты будешь сидеть на месте, – сквозь зубы прошипел герцог.
– Тогда вам придётся приковать меня цепями.
Он улыбнулся, и от этой улыбке вниз по позвоночнику побежали мурашки. Герцог облокотился о луку седла и наклонился вперёд.
– Мне нравится эта идея. Я обязательно ею воспользуюсь, если вы продолжите испытывать моё терпение.
Эрии показалась, что у чёрных глаз герцога появилась красная окантовка. Он смотрел пристально, словно ища в её лице какой-то ответ. Эрия почувствовала, как щёки её заалели.
Альгар выпрямился и огляделся.
– Где Кома?
Эрия скрестила руки на груди, стараясь придать себе уверенности. Но вся её спесь слетела, едва её надзиратель вышел из леса. И ведь ни одна веточка не хрустнула!
– Здесь. Я всё время был рядом. Мне было интересно, насколько её хватит.
Герцог прищурился, разглядывая Эрию.
– Хорошо. Дальше я сам.
Эрия не успела и слова сказать, когда сильные руки пересадили её в седло впереди герцога.
– Сиди и не вертись, – приказал он. – Кома, возьми её лошадь и поезжайте с Оскольдом вперёд. Предупредите всех. А нам надо поговорить.
Эрия наблюдала, как мужчины пожали друг другу руки и двинулись вперёд. Вскоре их голоса стихли. Герцог тронул пятками бока коня и тот медленно пошёл вперёд. Эрия выпрямилась, старясь, чтобы между ними было как можно больше расстояние, но на мерно шагающей лошади это было сделать сложно.
– Что со мной теперь будет? Я… Меня повесят?
– Нет, – жёстко отрезал Альгар и чуть мягче добавил. – Вам всё время мерещатся казни и виселицы. Разве вы похожи на заключённую, моя леди?
– Значит, я могу идти? – Эрия с готовностью упёрлась в луку седла, намереваясь сползти вниз.
Герцог тихо рассмеялся и только сильнее сжал руку на её талии.
– Можете, но боюсь, это будет небезопасно для вас. Всё ещё есть те, кто желает вашей смерти.
– И те, кто желает вашей, – очень прошептал Эрия, но её услышали.
Герцог шумно вздохнул и ослабил руку.
– Я… понимаю. Мои извинения ничего не изменят. Что сделано, то сделано. Но я не желал смерти вашим близким. Я… не успел. Если это немного усмирит ваш гнев, то виновный понёс наказание. В полной мере.
Эрия усмехнулась и помотал головой, отчего шапка слетела с головы и растрёпанные косы упали на плечи.
– Под приказом ваша подпись, мой лорд.
Альгар внимательно посмотрел на склонённую макушку. От волос пахло вишней. Не той спелой, что собирают по осени, а цветами, чей запах стелится по округе; уговаривает присесть на мягкую молодую траву у подножия дерева; чьи белые лепестки, подобно снегу, летят по воздуху, гонимые ветром.
…солги… … Что тебе её чувства… …надоест, выкинешь…
Альгар подавил внутренний голос и пояснил.
– Моя подпись только под приказом на казнь вашего отца. Вашу мать, сестру и брата не должны были тронуть, но я не успел.
– Вы говорите так, словно переживаете по этому поводу.
От её презрительного тона неприятно засосало под ложечкой. Конечно, она не верит. Ничего, Альгар учится быть терпеливым. По крайней мере, постарается.
– Мне искренне жаль, что так случилось, – она фыркнула не поверив. Альгар схватил девушку за плечо и сжал. – Я говорю правду!
А в ответ лишь горький смех.
– Вы говорите, мой лорд. Причём много и не по делу.
Альгар тихо рыкнул и ударил коня пятками. Несчастное животное закусило удила и перешло на лёгкую рысь.
Злость тянула и жгла.
…заставь…
…подчини…
…сломай…
Снежный лес подёрнулся алым. Альгар низко наклонился и тихо спросил:
– И что же мне нужно сделать, чтобы вы поверили, моя леди, – от его голоса Эрия вздрогнула. – Ну же, не молчите. Вы были такой смелой, а теперь струсили?
Горячее дыхание шевелило волосы и опаляло ухо. Этот голос… От него внутри всё сжималось. Хотелось пасть ниц и молить о пощаде.
– Отпустите… меня.
Герцог рассмеялся – низко и хрипло. Голос стал совсем другим.
– Если бы я мог.
Эрия прикрыла глаза, стараясь привести мысли в порядок. Получалось с трудом.
– Можете. Если, как вы говорите, я не пленница, то могу идти на все четыре стороны.
– Ты слишком много говоришь, девочка. Я хотел быть вежливым и благородным, но если ты хочешь по-плохому – так оно и будет.
И лизнул кожу под ухом. Эрия застыла. Её словно ударили. Это оказалось так неожиданно и так… Она даже перестала дышать.
– А когда закончу, то будешь лишь просить о продолжении.
Ей и думать не хотелось, что имел в виду герцог. Пугал ли он или действительно хотела…
– Вы… Говорите страшные вещи!
– Ты ведь никогда не сдаёшься?
Эрия медленно выдохнула и, собрав последние остатки мужества, повернулась. Взгляд герцога горел. В прямом смысле. Радужка пылала алым. Эрия не боялась ни герцога, ни смерти, но вот этот полубезумный животный взгляд привёл её в ужас.
– Отвернись, – с рычанием сказал герцог. – Смотри вперёд. Молчи.
Эрия так резко развернулась, что чуть не свалилась под копыта коня. И не было даже мысли ослушаться этого приказа. Это же ненормально – иметь красные глаза. Эрия с трудом заставила себя дышать. Из-за страха и ужаса, она стала на диво быстро соображать. Не запер. Не казнил. Кажется, даже и думать забыл про её неудачное нападение. Извинился. Вернул дом и имущество. Назначил компенсацию.
Что ему нужно?
… Твоё имя глупая. Твоё имя…
Имя предателя. Эрия не питала иллюзий по поводу своего положения – она последняя в роду. Но род этот, почти исчезнувший, всё ещё имел силу.
Или не имел? У неё ничего не осталось – ни семьи, ни связей. Она одна во всём этом мире. Только имя рода – вот всё, что осталось от чести семьи, а честь рода не продаётся.