Он взмахом руки отослал ее прочь. Не видя никакого выбора, Лорна встала. От резкого движения кровь отхлынула от головы и в глазах на миг потемнело.
Ступив вперед, Коннор нетерпеливо схватил ее за локоть.
Уже увлекаемая прочь, она бросила последний взгляд на настенные мониторы. Томограмма мозга продолжала вращаться на экране, показывая магнитный шторм, неистовствующий в этом черепе.
Как ни страшили ее ожидающие ужасы, от этого зрелища – и от того, что оно сулит, – на Лорну повеяло жутким холодом, укрепив ее решимость. Бог изгнал человека из Сада Эдемского за дерзновение посягнуть на Древо Познания.
А что, если человек постигнет, как вырастить собственное Древо?
Куда это может завести?
Ответа Лорна не знала. Но одно она знала наверняка.
Кто-то должен этому помешать.
Глава 45
– Bon Dieu[45]. Что-то ты скверно выглядишь, братишка.
Поспорить с оценкой Рэнди Джек не мог. Он чувствовал себя так, будто ему в суставы залили расплавленный свинец, а кожу то палило огнем, то студило холодным потом. Он накачался не вызывающим сонливости «ТераФлю» и надеялся, что этого будет довольно, чтобы позволить продержаться еще двадцать четыре часа.
– Ничего, перетопчусь, – сказал он не только Рэнди, но и самому себе.
Брат стоял в паре ярдов от миниатюрного вертолетика «А-Стар», разогревавшего двигатель, раскручивая винты до полных оборотов. Подвывающий рев резал Джеку голову, будто ржавая ножовка. «Вертушка» перебросит Рэнди с Кайлом к катеру братьев Тибодо, сейчас идущему к Лост-Иден-Ки.
Кайл стоял в сторонке, скрестив руки, в нетерпеливом ожидании отправки ковыряя ногтем гипс, как собака, глодающая кость. Ему хотелось присоединиться к штурмовой группе Джека и направиться прямиком за сестрой, но сломанное запястье препятствовало этому. Впрочем, Джек не допустил бы Кайла что так, что этак. Ему нужны люди, на которых можно положиться, люди, прошедшие военную подготовку для участия в тайных операциях.
И все равно вид у Кайла был такой, будто он готов содрать гипс, чтобы составить компанию команде Джека – Маку Хиггинсу и Брюсу Киму, дожидающимся на пару палуб ниже, возле устья скважины с буровиками. А еще ниже, у одной из опор морской платформы, покачивался на воде гидросамолет, готовый доставить штурмовую группу к острову и десантировать их вместе со снаряжением в миле от берега.
– У тебя есть график? – осведомился Джек у Рэнди.
– Mais oui. Все вот здесь, – брат постучал себя пальцем по лбу.
Джеку слова брата пришлись не по нраву. Он только что потратил полчаса, разбирая план штурма в кабинете геолога буровой. Чтобы он сработал, обе группы должны действовать совершенно синхронно.
– Не волнуйтесь, – выступил вперед Кайл, бросив хмурый взгляд в сторону Рэнди. – Я все записал. Мы будем ждать вашего сигнала, прежде чем приблизиться к острову.
Джек кивнул, радуясь, что на борту катера Тибодо будет хотя бы один человек, дружащий с цифрами. Если бы речь шла о беспардонной кабацкой драке, Джек положился бы на Рэнди и его друзей полностью и безоглядно, но что касается соблюдения графиков, то каджуны редко носят часы.
– Дык как скажешь, – только развел руками Рэнди. – Мы будем где надобно.
– И я за этим прослежу, – добавил Кайл.
Теперь настала очередь Рэнди окрыситься.
– Je vais passer une calotte[46], – с угрозой буркнул он под нос.
Эти двое определенно любовью друг к другу не горят. Остается лишь уповать, что эта застарелая вражда, пустившая глубокие корни в обеих семьях, не перерастет во время этой миссии в проблему.
– Просто забирайтесь в «вертушку», – проговорил Джек. – Я свяжусь с базой по радио, когда мы будем в воздухе.
Оба повернулись и двинулись к вертолету, настороженно сторонясь друг друга.
Выбросив их из головы, Джек направился к лестнице, ведущей вниз с приподнятой вертолетной площадки, желая оказаться вне пределов прямой слышимости, когда вертолет взлетит. Каждый оборот лопастей молотом бухал в голове, настигая его на пути вниз по крутой лесенке. Но стоило ему наконец скрыться от шума, как накатила удушающая волна запахов нефти и тавота от буровой. И чем дальше он спускался, тем хуже становилось, пока не начало казаться, что смазкой облеплен весь язык.
Преодолевая подкатывающую под горло тошноту, он остановился на открытой площадке с видом на Залив. В лицо дохнул свежий ветерок. Джек несколько раз омыл легкие прохладным воздухом, чтобы прояснить сознание. В это время вертолет «А-Стар» поднялся с площадки у него над головой и полетел над водой.
Джек проводил взглядом «вертушку», свернувшую на юг, а затем в кармане вдруг завибрировал сотовый телефон. Ну что еще? Достав аппарат, он посмотрел, кто звонит. Номер оказался незнакомым, не считая зонального кода Нового Орлеана. Не зная, кто это, Джек ответил довольно отрывисто.
В трубке прозвучал знакомый голос – спокойный и вежливый, словно оба находятся на великосветском приеме.
– Инспектор Менар… рад, что еще смог до вас дозвониться.
– Доктор Метойер? – Джек позволил себе выдать и удивление, и нетерпение.
– Я понимаю, что вам, скорее всего, недосуг, – произнес Карлтон, – но думаю, что располагаю сведениями, которые могут сказаться на вашей миссии.
Джек ступил обратно на освежающий ветерок с Залива, чтобы послушать.
– Какими?
– Это о том, что сделали с животными. За всем случившимся там, в лаборатории, мы так и не успели просмотреть анализ ДНК той дополнительной хромосомы, обнаруженной у этих животных.
Джек припомнил, что Лорна упоминала о какой-то лишней хромосоме, считая ее причиной странных мутаций этих животных.
– Как только мы устроились здесь, в Одюбоновском зоопарке, нам с Зоуи выпала возможность пройтись по этим результатам. Оказалось, что хромосома наделена некоторыми шокирующими характеристиками. О которых вам следует знать.
– Давайте. Но времени у меня в обрез.
– Конечно, инспектор Менар. Позвольте мне перейти к сути. Не знаю, насколько вы знакомы с генетическим кодом, в частности мусорной ДНК…
Джек тяжко вздохнул, схлопотав от этого вспышку мучительной головной боли.
– Биология никогда не была моей сильной стороной, доктор.
– Не волнуйтесь. Это азы биологии. Как вам уже наверняка известно, ДНК – обширный кладезь генетической информации. Человеческий код состоит из трех миллиардов букв. Но притом вам следует понимать, что на самом деле функциональна лишь очень малая часть ДНК – три процента. Остальные девяносто семь процентов – генетический мусор, по сути, багаж, который мы накопили и тысячелетиями таскаем за собой.
– И зачем же мы его таскаем?
– Хороший вопрос. Последние исследования наталкивают на вывод, что не вся мусорная ДНК – чистый хлам. Исследователи отметили, что специфические участки мусорной ДНК – комплементарная пара за комплементарной парой – соответствуют старым вирусным кодам.
Джек бросил взгляд на часы, не понимая, к чему это все ведет.
– Есть две гипотезы на предмет того, зачем мы носим с собой эти античные вирусные коды, – продолжал Карлтон. – Ученые одного лагеря утверждают, что они защищают нас от новых вирусных атак, по сути являясь генетической памятью, лежащей в ожидании, когда она понадобится вновь. Другой же лагерь стоит на том, что старый вирусный код за тысячелетия просто поглощен нашей ДНК. То есть является эволюционным багажом в самом буквальном смысле. Я же склоняюсь к мнению, что есть понемногу и того, и другого. Особенно потому, что эти обрывки вирусного кода встречаются в ДНК всех видов животных – от ничтожнейшей землеройки до человека. Мы словно носим идентичные фрагменты от некоего архаичного источника, не без резона приберегая их на будущее. – В голосе доктора прорезались нотки энтузиазма.
– И в чем тут суть, доктор?
– Да, конечно. Я несколько увлекся. Я изучал генетический код этой чуждой хромосомы, и Зоуи в голову пришла блестящая идея сравнить эту последовательность с различными банками данных, в том числе и проекта «Геном Человека». И мы в течение часа получили совпадение.
– Что вы хотите сказать?
– Речь о генетическом коде дополнительной хромосомы. Мы нашли, что в точности такой же код уже погребен в нашей мусорной ДНК – и не только нашей, но и большинства животных.
– Что?!
– Лишняя хромосома в этих подопытных экземплярах соответствует комплекту старых вирусных кодов, таящихся в ДНК всех животных, включая нашу собственную.
– Лады, но что все это означает?
– Это означает, что царство животных – во всяком случае, позвоночных – в прошлом уже подвергалось экспозиции этим кодом. Когда-то в своем эволюционном прошлом мы имели с ним дело, и он стал инертной частью нашего генома. Только теперь мы столкнулись с ним снова. В активной форме.
– Активной?
– Пусть Зоуи объяснит. Она в этом лучше разбирается.
Прежде чем Джек успел запротестовать, в трубке захрустело и послышался новый голос:
– Привет, Джек. Извини, что побеспокоили.
– Как вы там, держитесь, Зоуи?
– Я в порядке. Надо только не сидеть сложа руки, быть полезной.
Джек уловил в ее голосе нотки напряжения, таящиеся за словами слезы. У него тоже заныло сердце эхом страха за Лорну.
– Скажите же мне, что вы узнали, Зоуи.
Она отдалилась от источника скорби, и голос ее стал тверже.
– Прежде чем мы покинули ОЦИИВ, мой муж Пол изучал ДНК, выделив определенные последовательности кода, которые мы называем генетическими маркерами. Было очевидно, что он заподозрил. Маркеры не вызывают ни малейших сомнений.
– Сомнений в чем? – уточнил Джек.
– Маркеры явственно указывают, что эта чуждая хромосома вирусного происхождения.
– Вирусного? Минуточку. Вы говорите, что эта хромосома – вирус?
– Мы пришли к такому мнению. Большинство вирусов внедряются в клеточное ядро, затем подменяют хозяйскую ДНК, каким-то манером перепутываясь с ней. Вот почему в нашей мусорной ДНК так много фрагментов вирусных кодов. Только этот вирус не только подменяет ДНК хозяина. Он становится его собственной хромосомой.