Малик кивнул, подтверждая, что уже предполагал это.
— Дальше мы не успели продвинуться, — сказала Лорна.
— Кто еще знает о том, что стало известно вам? — не отставал Дункан.
Лорна ожидала этого вопроса — это была единственная причина, по которой ее вывезли сюда и до сих пор не убили. Им нужно выяснить, утекла ли эта информация за пределы ОЦИИВа. Если ей удастся скрыть истину, это повысит ее шансы остаться в живых — больше надеяться не на что.
— Я не знаю точно, — ответила она. — Но обычно мы автоматически сбрасываем информацию на сторонний сервер.
Малик посмотрел на Дункана — на лице наемника промелькнула злобная гримаса.
— Это не важно. По крайней мере в настоящий момент. Все они мертвы, а значит, у нас есть время найти эту информацию и уничтожить.
— Но сделать это нужно как можно скорее, — заметил Малик. — Мистер Беннет будет настаивать на этом.
— Куда сбрасываются резервные копии? — спросил Дункан.
— Не знаю, — ответила Лорна, что соответствовало действительности. У ОЦИИВа имелся контракт с какой-то организацией в Батон-Руж.
Дункан снова поднял руку, намереваясь проверить ее правдивость.
Стараясь выглядеть убедительно, она подалась назад и закрыла лицо руками.
— Единственное, что мне известно, — это название. «Сазерн компью-сейф». Но у них серверы по всей Луизиане.
Она не знала, было ли правдой последнее, но если эта сволочь решит, что все данные хранятся где-то в одном месте, то просто прикажет взорвать эту контору. По такому сценарию в ее услугах более не нуждаются. Чтобы оставаться живой, ей нужно быть полезной.
Дункан опустил руку — поверил. Взгляд его стал задумчивым — он взвешивал варианты.
Ей следовало направлять ход его мысли в наиболее полезное для нее русло, и Лорна продолжала быстро говорить, выпуская наружу сидевший в душе страх:
— Получить доступ к сохраненной информации можно только через последовательность паролей. Это пароль-идентификатор работника, а за ним ряд вопросов, для каждого свои. Но я понятия не имею, как получить этот доступ с других компьютеров.
Это тоже было правдой.
Дункан, казалось, не слышал ее, по-прежнему глядя куда-то вдаль — за тысячу миль.
— Сколько понадобится времени, чтобы получить безопасный спутниковый выход на «Компью-сейф»? — подал голос Малик. — Такой, чтобы нас нельзя было определить.
— Не меньше четырех часов, — ровно ответил Дункан и бросил взгляд на Лорну. — Но чтобы выяснить, говорит ли доктор Полк правду, нам понадобится сделать всего несколько звонков.
Лорне хотелось сжаться под его взглядом, но она сдержалась.
— Значит, нам придется побыть в ее обществе подольше, — заметил Малик. — Что и к лучшему. Я хочу воспользоваться ее мозгами в связи с трудностями, которые мы испытываем в нашей области в последнее время.
— Ей об этом знать не обязательно.
— Свежий взгляд на проблему никогда не помешает. И потом, кому это может повредить? — Малик поднял бровь, глядя на наемника. — Если, конечно, вы отвечаете здесь за безопасность. Или вы боитесь, что она может убежать?
Лицо Дункана помрачнело.
Лорна почувствовала к доктору небольшую симпатию, которая исчезла со следующими его словами.
— К тому же у нас с доктором Полк будет достаточно времени для беседы, пока я буду ее готовить.
Что-то в этих словах было такое, отчего кровь застыла у нее в жилах. Даже у Дункана промелькнуло на лице отвращение.
— Готовить к чему? — спросила Лорна.
Малик подошел к ней и успокаивающе положил руку на плечо.
— Маленькая процедурка. Пока вы здесь, с нами, жалко было бы упускать такую возможность освежить наш генетический банк.
— Что вы имеете в виду? — Желудок Лорны завязался в узел от ужаса. Перед ее мысленным взором мелькнуло тело на операционном столе.
Малик в последний раз потрепал ее по плечу и отошел.
— Вам нечего опасаться. Мы только отберем несколько ваших яйцеклеток.
Глава 42
Глядя на лаборанта, уносившего пробирки с ее кровью, Лорна едва сдерживала слезы. Покрываясь холодным потом, она потерла повязку у себя на локте.
Процедурная походила на кабинет гинеколога в аду. Рядом стоял целый набор ультразвукового и хирургического оборудования. Кресло, на котором она сидела, могло наклоняться и имело скобы, но мягкой подложки здесь не было — ни малейшего намека на заботу о пациенте. Всюду сияла холодная нержавеющая сталь. Но больше всего пугали толстые кожаные ремни для фиксации пациента.
Подозрения подтверждались: большинство пациентов принуждались к сотрудничеству силой, а попадали они сюда, вероятно, при посредстве современных работорговцев — этот бизнес процветал в районе Карибского моря. Она не могла без дрожи подумать о всех женщинах, которых привязывали к этому креслу ремнями и подвергали немыслимому насилию.
Наконец появился Коннор, ее сторож, и позвал:
— Идем.
Не сопротивляясь, она позволила грубо сдернуть себя с кресла и направилась к выходу. Лаборант взял у нее не только кровь, но и образец костного мозга из бедра; это довольно болезненная процедура, и теперь каждый шаг болью отдавался в ноге, но Лорна знала, что худшее еще впереди. Предоперационные анализы должны были определить уровень гормонов и генетические параметры.
После получения результатов ее ожидают скобы и ремни.
Держа за локоть, Коннор вывел Лорну из комнаты — в соседний кабинет, где за столом сидел доктор Малик, рисовавший какой-то график. За его спиной стоял книжный шкаф, набитый папками и журналами. Судя по потрепанному и зачитанному виду, эта библиотека существовала не для украшения интерьера. Когда ее впихнули в комнату, Малик закрыл свой чертеж и посмотрел на Лорну поверх маленьких очков для чтения, сидевших на его тонком носу.
— Прошу вас, садитесь. — Он показал на стул, потом перевел взгляд на охранника. — Сержант Рид, пока все. Когда мы закончим, я вас позову.
Коннор не шелохнулся, точно корни здесь пустил.
— Командир Кент сказал, что я должен оставаться рядом с заключенной.
Дункан отдал этот приказ, прежде чем отправиться проверять ее информацию о дублировании данных на серверах «Компью-сейфа».
Малик протяжно вздохнул.
— В этом нет необходимости, но, если вам так уж хочется, можете постоять на страже у двери.
Коннор нахмурился, собираясь возразить, и крепче сжал ее локоть. Но Малик решительно махнул рукой:
— И с той стороны двери, если вы не возражаете. Тут нет окон, наша гостья никуда не денется. Мой кабинет не хуже любой камеры.
Коннор еще больше помрачнел, но ослабил хватку. Наверное, на коже останутся синяки, может, даже отпечатки его пальцев.
— Я буду за дверью. — Наконец он отступил.
Малик, казалось, уже не видел его, глядя на Лорну.
— Доктор Полк, пожалуйста, садитесь. Нам нужно о многом поговорить. Подозреваю, что некоторые откровения просто ошеломят вас.
Лорна с готовностью приняла его предложение: после всего произошедшего и из-за боли в бедре она не очень доверяла своим ногам. Опустившись на стул, она оглядела кабинет. Слева стена была увешана разными ЖК-мониторами, окружающими самый крупный — пятидесятидюймовый плазменный. Большинство были отключены, но на четырех она увидела изображение некоторых помещений подземного комплекса, включая и гинекологический кабинет.
Вероятно, он вел наблюдение за всем, что там происходило.
Она с отвращением отвернулась.
Другую стену покрывали дипломы и награды. Лорна прошлась по ним взглядом — не помогут ли они ей понять человека, сидящего за этим столом? Многие из этих бумаг были на чужих языках, включая и несколько на арабском. Она увидела один диплом на французском — от Университета Пьера и Марии Кюри, а под ним — грамоту от Национального центра научных исследований — крупнейшей организации Франции.
Доктор Малик мог быть нравственным уродом, но голова у него, судя по всему, работала неплохо.
— Ваши анализы будут готовы через час, — сказал он и чуть подался к ней. — Позвольте мне объяснить дальнейшее. Чтобы у вас не возникало беспокойства.
Лорна не могла понять, то ли он сознательно избегает вопроса о ее судьбе, то ли это какая-то особая разновидность жестокости.
— Получив результаты анализов, мы сконструируем генетически адаптированную комбинацию препаратов лупрон и менопур, а также экспериментальный фолликулостимулирующий гормон, — продолжал он. — Обычно на созревание яйцеклетки в яичнике уходит несколько дней. Но с помощью разработанной мной методики мы сокращаем процесс до нескольких часов. А значит, у нас будет время поговорить.
— И что вы собираетесь делать с моими яйцеклетками? — Наконец Лорна обрела голос.
— Можете не сомневаться, они будут использованы на благое дело. Они нам нужны для нового проекта гибридизации эмбрионов.
— Какого рода эмбрионов? — Перед мысленным взором Лорны снова возникло тело на операционном столе.
— Ответить на этот вопрос не так-то просто. И прежде чем дойдем до этого, хочу сказать вам откровенно. Я просмотрел ваше дело.
— Мое дело?
— С вашим образованием и опытом работы в генетике и бридинге я мог бы найти для вас прекрасное место в моей лаборатории. Было бы неразумным расточительством отказываться от услуг такого ценного исследователя. А если вы будете готовы к сотрудничеству, то вполне сможете и дальше оставаться на острове.
— В качестве пленницы.
— Я предпочитаю слово «коллега». И это гораздо лучше имеющейся альтернативы. Возможно, если вы разберетесь в нашей методологии и целях, ваши сомнения развеются.
Она не была в этом так уж уверена, но не видела причин, чтобы отказываться от дальнейшего разговора. Чем дольше они будут говорить, тем дольше она останется в живых.
— Продолжайте, — сказала она, так или иначе желая выслушать его. — Чем вы все здесь занимаетесь?
Малик откинулся к спинке стула, словно удовлетворенный ее согласием… а может быть, ему просто нравилась роль оратора.