— Фирелла? — удивился Магистр. — Но ей всего двенадцать лет.
— Вы видели ее, Магистр? Она хороша собой?
— Да, — медленно ответил Магистр, потом еще раз повторил. — Да.
— Я так и думал, — обрадовался Вальборн. — Мы — дальняя родня, с этой стороны препятствий не будет.
— У любого дела есть по меньшей мере две стороны. Она еще ребенок.
— Ей двенадцать лет, а мне. — двадцать восемь, — начал объяснять Вальборн, — Через пять лет ей будет семнадцать, а мне — тридцать три. Я не тороплюсь. И вы верно заметили, Магистр, у Берсерена нет своих детей. Придет время, и я стану правителем Келанги. Моя жена должна быть мне ровней, а не какой-нибудь девчонкой из-под забора.
Магистр не ответил. Взглянув на него, Альмарен увидел, как тот изменился в лице, и вмешался в разговор, чтобы сменить неприятную для друга тему.
— Скажите, Вальборн, — спросил он с неловкой поспешностью, — а где вы собираетесь размещать людей на Оранжевом алтаре? Поселок не приспособлен для содержания такого войска.
Вальборн не заметил мгновенной неловкости и не удивился любопытству Альмарена в вопросе, естественном для него самого.
— Я думал об этом, — ответил он. — К северу от храма есть просторная поляна, а рядом — овражек с питьевой водой. Конечно, я не собираюсь обременять постоем местных жителей. За провизией будем раз в неделю посылать обоз к Берсерену. Я договорился с ним… Что это?
Все четверо прислушались. Со стороны дороги донеслось что-то вроде отдаленного возгласа, затем звук повторился.
— Стража заснула, бездельники, — недовольно сказал Вальборн. — Мы здесь все слышим, а они ничего не замечают.
Но он ошибся. Вскоре стражники привели к костру нескольких несчастных с виду, усталых людей с наспех собранными узлами и мешками.
— Кто вы такие? — поднялся им навстречу Вальборн.
— Мы с Оранжевого алтаря, ваша светлость, — объяснил один из них. — Уттаки напали и захватили все — и поселок, и алтарь.
Беженцы все прибывали и прибывали. Они устраивались на ночлег в лагере Вальборна, чувствуя себя здесь в безопасности. Воины один за другим просыпались от шума, пересказывали и обсуждали дурную новость, которая в ближайшем будущем должна была коснуться непосредственно их самих.
Вальборн мерил шагами вытоптанную площадку перед костром. Он считал себя ответственным за случившееся, поэтому сознание собственной вины не давало ему покоя.
— Какие-то сутки, даже меньше, чем сутки… — проговорил он, резким движением сжав руку в кулак. — Если бы знать заранее… мы шли бы день и ночь.
— Каморра торопит события, — отозвался Магистр, стоявший по другую сторону костра. — Интересно, большое у него здесь войско?
Вальборн вскинул взгляд на Магистра.
— Действительно, интересно. Нужно узнать у этих, которые оттуда. Тревинер!
Охотник, который был рядом и все слышал, без лишних вопросов отправился к беженцам. Вернувшись, он доложил своему правителю.
— Уттаков примерно вдвое больше, чем наших. Их возглавляет Каморра.
— Прекрасно! Лаункара — ко мне! — проводив глазами охотника, Вальборн обратился к Магистру. — Если мы выйдем чуть свет, к восходу солнца мы будем на алтаре. Нужно застать их врасплох, тогда ни один уттак не уйдет от нас. И Каморра, надеюсь, тоже.
Войско чуть свет двинулось в путь. Дойдя до поляны, где располагался алтарный поселок, Вальборн остановил людей на опушке и выехал на край леса. Издали поселок выглядел, как обычно, ничто не говорило о вчерашнем нападении. Посмотрев внимательнее, Вальборн увидел на косогоре между поселком и алтарем острые вершины конических, крытых шкурами уттакских шалашей. Шалаши повыше и побогаче, как он знал, принадлежали вождям. Охраны не было видно.
Составив план нападения, Вальборн вернулся и поделил войско на три отряда. Один отряд он послал к восточному краю деревни, другой — к западному, туда, где располагалась центральная площадь. Последний, конный отряд он повел сам на храм Саламандру. Отряды разошлись по опушке леса и одновременно двинулись в атаку.
Хотя беспечные уттаки не выставили охраны, а Каморра, занятый подготовкой Боваррана, не обратил на это внимания, войскам Вальборна не удалось подойти незамеченными. Утро было не раннее, солнце поднималось выше скал. Кое-кто из уттаков уже проснулся и выбрался из шалашей на поиски еды. Войско было на полпути к деревне, когда раздались тревожные вопли уттаков, способные поднять и мертвого. И стоянка, и деревня, и храм в считанные мгновения ожили, как разворошенный муравейник. Дикари, оставив шалаши и деревенские избы, похватали оружие и подготовились к бою.
Шум на алтарной площади разбудил Каморру. Пока маг, выглянув из окна, пытался понять, чем вызвана тревога, прибежал помощник и доложил, что большое войско из Келанги атакует алтарь. Каморра знал, что уттакских сил недостаточно, чтобы оказать сопротивление. Он наспех оделся, выбежал из дома и вскочил на коня как раз в тот момент, когда отряд Вальборна входил в ворота ограды.
Единственный выход был закрыт, но Каморра, хорошо знавший расположение алтарных строений, и не собирался пробиваться на свободу этим путем. Приказав уттакам защищать ворота, он сделал знак помощникам следовать за ним. К противоположной стене ограды примыкали сараи и амбары — невысокие каменные строения с плоскими крышами. Оказаться на крыше, а затем перемахнуть через ограду не составляло труда ни для хорошего коня, ни для опытного конника.
Удрав с алтаря и достигнув опушки, Каморра использовал белый диск, чтобы подать сигнал к отступлению все еще сражающимся уттакам, и увел помощников в лес. Он уже не видел, как уттаки бежали по поляне, преследуемые воинами. Основная часть войск Вальборна была пешей, поэтому многим дикарям удалось скрыться в лесу, где преследовать их было безнадежно. Вновь применив диск, Каморра собрал остатки уттаков и привел их подальше на север, по направлению к Бетлинку. Внутри у него все кипело — какой-то мальчишка, которого он выставил из собственного замка, как новорожденного котенка, внезапно вернулся и вынудил его сломя голову, почти что в одном исподнем спасаться бегством. Маг с досады забыл о быстро текущем времени, о том, что он сам давно не молод, а правитель Бетлинка вышел из детского возраста.
Из уттаков, ночевавших на территории алтаря, никому не удалось спастись. Правитель Бетлинка со своей командой знал толк в рукопашном бое. Часть воинов осталась у ворот, перекрывая выход, остальные мечами и копьями расчищали алтарную площадь от уттаков. Альмарен приотстал от первых рядов, не справившись с заупрямившимся Налем, поэтому ему не довелось вволю помахать мечом. Он замечал впереди то Вальборна, методично и без промаха наносящего удары, то Тревинера в самой гуще сражения, на своей длинноногой Чиане, злой и азартной в бою, как и ее хозяин. Восхищение шевельнулось в Альмарене, когда его взгляд выхватил среди уттаков сражающегося Магистра. Тот был далеко впереди и размахивал направо и налево длинным, сверкающим, голубизной мечом Грифона, мощными ударами срубая не только немытые уттакские головы, но и древки копий, и даже рукояти замахивающихся на него секир.
Когда Альмарен, наконец, заставил коня пойти в гущу схватки, дикари были уже перебиты. Всадники кружили по двору в поисках затаившегося или зазевавшегося в доме уттака. Вальборн остановился посреди площади, к нему подъехал Магистр. Альмарен направил коня к ним и услышал раздраженный голос правителя Бетлинка.
— Каморры нет как нет, — сердился Вальборн. — Как сквозь землю провалился.
— Он не был бы опасным врагом, если бы его так легко можно было взять, — отвечал Магистр. — Здесь есть еще одни ворота?
— Здесь есть потайные ходы, через которые можно уйти, — сказал Альмарен, подъезжая.
— Ты знаешь, где они? — спросили оба разом.
— Нет. Я только слышал об этом. Каморра был магом Саламандры, он мог знать их.
— С лошадьми — через потайной ход? Вряд ли, — засомневался Магистр. — Ограда храма достаточно низкая.
— Как бы то ни было, он ушел, — подосадовал Вальборн. — Зато уттаки все побиты.
— Мы не знаем, как дела в деревне, — заметил Магистр.
— Сейчас узнаем. Должен сказать, что вы сражаетесь еще лучше, чем я думал, Магистр. — Вальборн с видом знатока посмотрел на оружие Магистра. — Мне до сих пор не случалось видеть такого прекрасного меча. Покажите лезвие… Даже не зазубрилось!
— Магистру ордена Грифона стыдно не иметь хорошего меча, — сказал Магистр. — Кстати, Вальборн, месяца через полтора в Келангу должен прийти обоз с оружием из Тира. Там будут мечи, достойные руки правителя.
— И мне бы такой же! — встрял только что подъехавший Тревинер, веселый от победы. — Мой босханский — им бы только скотину погонять.
Он выставил напоказ свой широкий, короткий меч, весь в крови.
— Тревинер, сколько раз я от тебя слышал, что лучший меч — это твой лук Феникса? — напомнил ему Вальборн.
— Увы, сегодня я так и не снял его с плеча. Битвы бывают всякие, есть и такие, где лучший лук — это меч, — охотник скорбно закатил глаза. — Так как насчет обоза?!
— Лучший меч — тебе, следующий — мне, — иронически сказал Вальборн. — Ты, надеюсь, доволен?
— Я в восторге, мой правитель, — радостно ухмыльнулся Тревинер. — Смотрите-ка туда! — он указал рукой куда-то за спину Магистра. — Великий феникс, это же мои красотки!
Из дома, стоящего в направлении, указанном Тревинером, вывели оранжевых жриц, запертых там в качестве добычи уттакских вождей. Охотник поскакал к ним, спешился и пошел обнимать зареванных, растрепанных алтарных красавиц, которые обрадованно висли на шее у своего спасителя.
Вальборн усмехнулся ему вслед и повернулся к своим собеседникам.
— Жрицы здесь, — сказал он. — А где могут быть жрецы?
Магистр обвел взглядом заваленную трупами площадь. Вальборн понял его без слов. Позвав людей, он приказал вынести трупы за ограду, алтаря и зарыть их все, кроме тел жрецов. Тела жрецов Вальборн велел положить в храме перед статуей богини.