— Смирись, — сказал третий голос, резкий, словно бритва. — Мы никогда его не найдем. Засранцы слишком хорошо прячутся.
— Слышал бы тебя босс, — расхохотался Низкий. — Сразу бы пристрелил за такой настрой!
— От правды не убежишь, — угрюмо отозвался Резкий. — Единственное, что мы можем — тащить товар быстрее, пока глазастые не повылезали из всех щелей.
— Но сегодня-то все обошлось, — заметил Картавый. — Все прошло успешно.
— Ничего себе, обошлось, — проворчал Резкий. — Посмотри на мою ногу, мне теперь месяц мучиться с перевязкой.
Подслушивающее устройство дало слабину и зашипело, как змея. Неудивительно: магазин, который продавал подобные штуки, специализировался на школьниках, а не на профессиональных шпионах. Я встряхнул ручку, шипение пропало, и голоса вновь зазвучали в моем ухе:
— …никогда не простит, — сказал Низкий. — Видишь глазастого — пристрели его. Лис дал четкие указания на счет этого.
Лис. Мне словно пощечину дали. «Лис разозлится, если местные что-то пронюхают», — именно так сказал человек в зеленом семь лет назад, когда тащил куда-то бедолагу и угрожал его семье.
Ручка снова забарахлила. Я встряхнул ее и услышал голос Картавого:
— …Ноль-Первый еще не созрел, так что у нас куча времени, правда? Пока Эм ищет подходящий товар, мы успеем тут все расчистить.
— Лишь бы глазастые не нашли Ноль-Первого, — возразил Резкий. — Иначе…
— Перестань, — отмахнулся Картавый. — Все время ты думаешь о самом плохом. Сам подумай…
— Тс-с!
Они замолчали, я затаился, а потом снова послышался голос Низкого:
— Хватит. Время позднее. — Последовала небольшая пауза. — Перекиньтесь в альтеров и уничтожьте чужака, который стоит за той дверью.
Температура резко подскочила градусов на десять. На какой-то миг я оцепенел, но в следующую секунду сунул ручку в карман и развернулся к проходу. Краем глаза увидел мерцающие силуэты альтеров и тут же сорвался на бег.
Перекинуться на бегу дело непростое, особенно, если ты собрался перекинуться в птицу, но регулярные тренировки дали о себе знать — я обернулся совой и полетел вперед. Секунда, другая — и я вылетел через дыру, в которую провалился. Ввысь, выше, выше! Я продрался сквозь ветки, чуть не застрял в лианах и увидел звездное небо… Бум! Я со всего маху врезался во что-то, и во все стороны посыпались золотые искры.
Черт! Я и забыл, что из Джунглей альтером не выбраться. Границу — как верхнюю, так и боковую — можно пересечь только в облике человека.
Альтеры преследователей приближались, а я летел над верхушками деревьев и не знал, куда мне деваться. Сейчас я как маяк. Чтобы спрятаться, мне нужно перекинуться обратно. Толка немного, вероятность спасения небольшая, но попытка — не пытка.
Я запетлял среди деревьев. К счастью, сова отлично маневрирует, и на какое-то время преследователи остались позади. Я спикировал к земле и на лету перекинулся в человека. Секунда — и я кубарем покатился по земле. Зелень и темнота смешались перед глазами, деревья превратились в одно сплошное пятно.
Наверное, на какой-то миг я отрубился, потому что, когда открыл глаза, осознал, что лежу в высокой траве, а над головой смыкаются широкие листья кустов. Как же больно! Неудивительно, что перекидываться в движении не рекомендуют.
Я приподнялся и потрогал затылок. Под пальцами почувствовал что-то мокрое и горячее. Во рту появился привкус железа. Мягкая посадочка, ничего не скажешь.
— Ищи его! Он где-то рядом!
— Он упал куда-то сюда…
Картавый был совсем рядом. Он продирался сквозь кусты прямо ко мне! И, похоже, он принял изначальный облик, раз я не видел его мерцания…
Я затаился, и даже сердце затихло в груди.
Шуршало очень близко. Между листьев и стеблей травы я увидел штаны Картавого. Луна еле-еле пробивалась сквозь полог Джунглей, но я вдруг осознал, что прекрасно все вижу, будто надел очки ночного видения. И штаны Картавого были зеленого цвета. Точь-в-точь такого же, как у тех разбойников семь лет назад.
Ничего не изменилось.
Я напрягся, и в тот момент, когда Картавый вот-вот должен был меня обнаружить, бросился на него. Я сбил его с ног и, не успел он опомниться, врезал по носу. Картавый застонал — тоже картаво, а я поднялся с него и помчался куда-то, петляя среди деревьев.
— Он здесь! Стреляй в него, стреляй!
Раздался выстрел, и пуля пронеслась над моей головой, шоркая сквозь листву. Вторая едва не задела плечо и застряла в дереве. Я ускорился… и тут земля резко оборвалась и крутым склоном пошла книзу. Я заскользил по глине, как серфер по волне, а потом потерял равновесие и покатился кубарем.
Пара ударов сердца, земля закончилась, я завис в воздухе и… шлеп! Провалился в воду. Заработав руками и ногами, я вынырнул и глотнул воздух. Луна серебрилась по воде, а река быстро несла меня вперед. На берегу я увидел темный силуэт преследователя. Он направил на меня пистолет.
Я нырнул. А затем почувствовал, как острая боль пронзает спину…
…Рука. Чья-то прохладная рука на лбу.
Журчание. Кажется, это бежит река.
И голоса. О чем они говорят?
— …и завари листья стрелолиста с цветами окунусы. Он скоро очнется.
Я открыл глаза. Надо мной простиралась густая листва, и светлеющее утреннее небо едва виднелось сквозь ветки. Тишина, только где-то шумит вода.
Рука исчезла, и я попытался подняться. Спину неприятно потянуло.
— Лежи, — попросил глубокий женский голос, и ладонь легла на мою грудь, заставляя лечь обратно. — Я еще не закончила с твоими ранами.
Я в Джунглях!
Меня пристрелили!
Я снова вскочил, и в спине стрельнула боль. Я заморгал и огляделся. Река неторопливо неслась куда-то, и мутное утреннее небо отражалось в спокойной воде. Берег густо зарос травой, а деревья великанами вздымались ввысь.
Передо мной на коленях сидела девушка. Первое, что меня в ней поразило — необыкновенно красивые, огромные, фиолетовые глаза. Насыщенно фиолетовые, как экзотический смородиновый сироп к мороженому. Сначала мне даже показалось, что они мерцают, словно альтер. Второе — на ее щеке красовалось изображение: синий горизонтальный ромб с вертикальной чертой в середине.
Остальное, впрочем, все оказалось обычным. И лицо, и темные волосы, заплетенные в косичку, и даже серый балахон с капюшоном — у нас такие носят в дождь.
— Кто ты? — вот и все, на что хватило моей фантазии.
— Ляг, — попросила девушка тем глубоким женским голосом, который не мог принадлежать девушке. — Я исцелю тебя.
— Нет, погоди, — воспротивился я, но она коснулась моей руки и посмотрела в глаза. И в следующее мгновение я лег и позволил ей положить ладонь на лоб.
Да кто она такая? Она держала руку на лбу, и боль в спине проходила. Она просто держала руку на лбу, а я исцелялся!
— Кто ты? — повторил я.
— Ты задаешь слишком много вопросов, заграничный. Достаточно того, что я помогаю тебе.
Заграничный. Понятно. Она, похоже, местная. Чего удивляться: если вчерашние преследователи живут в Джунглях, то почему бы и каким-то другим людям тоже здесь не жить?
Иззза дерева появился незнакомый парень. Он был высок и так крепко сбит, что серый балахон едва ли не трещал по швам при каждом его движении. В руках, каждая размером с мой дипломат, он нес половинку кокосового плода, от которого поднимался пар. Он недобро взглянул на меня из-под капюшона, и я увидел на его щеке точно такой же знак, как у фиолетовоглазой девушки.
И я понял. Это не ромб. Это глаз.
Глазастые.
— Спасибо, Неотеллус, — поблагодарила девушка, принимая из его рук кокосовую половинку. — Сядь, заграничный.
Я сел. Она поднесла к моим губам кокос и напоила чем-то теплым и сладким, по вкусу это отдаленно напоминало лимонад.
— Теперь ты будешь жить, — улыбнулась девушка и отдала кокос тому парню, Неотеллусу.
— А лучше бы он сдох, — проворчал тот, допивая остатки отвара и швыряя кокос в кусты. — Меньше проблем.
— Какие проблемы, Неотеллус? — спросила девушка и поднялась.
— Наши ушли вперед, Эйльфия. Из-за него мы можем не найти их. К тому же, он может шпионить на мародеров…
— Нет, он не шпион, — поручилась девушка, пока я осторожно поднимался. — Он всего лишь глупый человек, перешедший Границу. Не более.
Я поднялся. Эйльфия (если ее и правда так звали) оказалась мне по плечо, а Неотеллус (ну и имена у них!) был выше меня на полголовы и раза в два шире.
— Иди своей дорогой, заграничный, — мягко произнесла Эйльфия. — Иди по течению реки и к рассвету выйдешь к Границе. Удачи.
— Подожди, — перебил я. — Вы те, кто противостоит моим вчерашним преследователям, верно?
— Не твоего ума дело, сопляк! — фыркнул Неотеллус, но я и не ждал от него ничего путного. Я смотрел на Эйльфию и ждал ее ответа.
— Мы называем их мародерами, — ответила девушка. — Они — те, кто не имеют права находиться в Джунглях.
— Что они делают? — спросил я. — Почему они здесь?
— Достаточно! — Неотеллус развернул Эйльфию за плечи, а она сказала напоследок:
— Уходи, заграничный. Не ввязывайся в это.
Я стоял, а в уме крутился еще миллион вопросов. Я шагнул было следом, но Неотеллус рыкнул:
— Не ходи за нами, заграничный. Или пожалеешь.
Они растворились в тенях Джунглей, а я зашагал следом. Пожалею? Чего это я пожалею? А не должен я знать, что здесь происходит, когда эти зеленые всю ночь гнали меня по лесу и едва не убили?
Я ускорился, перешел на бег и помчался следом за глазастыми. Взобравшись в подъем, я опешил. Глазастых не было. Парень и девушка будто растворились в воздухе.
Записи в дневнике Мартина:
Перекидываться в Джунглях сложнее, чем где бы то ни было.
Зеленые живут под землей. Загадочный Лис — их босс. Они перетаскивают товар (контрабандисты?).
Ноль-Первый. Его ищут глазастые.
Зеленые = мародеры.
Глазастые (или только Э.) умеют исцелять. Они живут в Джунглях, поскольку назвали меня «заграничным».