— Стараюсь не думать, — ответил Матвей, — не всегда получается.
— Как это «не всегда»? У тебя либо получается, либо не получается.
— Значит, не получается. Я предал её, понимаешь?
— Матвей, — Егор выдохнул, — я тебе скажу вот что: не позволяй чувству вины съедать тебя изнутри. Во-первых, оно того не стоит. Ты будешь сжирать себя и в итоге плохо кончишь. Во-вторых, даже если представить, что вы воссоединитесь, с чего ты взял, что она — та самая? Твоё навсегда? Твоё… предназначение, если хочешь.
— Не знаю, — Матвей пожал плечами, — я не говорю, что у нас с ней навсегда. Но я хочу этого. Хочу быть с ней. В тот день, когда мы прощались… я думал остаться. Серьёзно. Подойти к тебе и сказать, что не вернусь. Готов был променять свою жизнь здесь на ту жизнь с ней. Более короткую, но счастливую.
— Ох, приятель, — Егор сделал большой глоток пива, — всё это я проходил. Тебя цепляет девочка где-то, и ты понимаешь, что не хочешь жить без неё и дня. Но потом наступает новый день. Ты хранишь приятные воспоминания. Живёшь дальше. Прошлое должно оставаться в прошлом.
Матвей грустно вздохнул.
— Ты должен ответить себе честно, — продолжил Марченко, — на что ты готов, чтобы быть с ней? Готов ли взять на себя всю ответственность? Многие в разные города ездить не готовы к своим вторым половинкам, а тут — разные объекты. Понимаешь?
— Понимаю. Ты прав. Конечно. Просто…
Марченко отвлёкся на мобильный телефон.
— Меня в штаб вызывают. Видимо, поеду опять в седьмую.
— Мне тоже надо ехать. Кашалотов велел зайти после шести.
— Жизнь продолжается, приятель. Помни об этом. Вопрос всегда один: насколько ты способен договориться со своей совестью? По своему опыту скажу: иногда её нужно посылать куда подальше.
Он похлопал Матвея по плечу, махнул рукой Олегу и вышел из кафе.
По дороге на работу Матвей размышлял о словах Егора. С одной стороны, он, конечно, прав. Какие вообще могут быть отношения у оперативника СКАР и жителя объекта седьмой классификации? Но что-то внутри не давало ему покоя вот уже несколько недель. Он не просто скучал по Элине. В его груди что-то разрывалось, и это было не только чувство вины. Нет. Он хотел снова почувствовать её запах. Взять её за руку. Поцеловать её. Прижать к себе.
Приехав в НИИ, Матвей спустился в подвал, где хранились улики. Старый охранник, по совместительству инвентаризатор, улыбнулся кривыми, пожелтевшими от никотина зубами и спросил, что нужно оперативнику.
— Я хотел бы осмотреть улику по делу № 7.217/01. Я забыл внести в рапорт кое-что.
Охранник, конечно, сразу просёк, что это ложь, но решил подыграть.
— А что нужно? Какая именно улика-то?
— Мобильный телефон одного из подсудимых. Улика № 4.
— Момент, момент, — старик зарылся в журнал с пометками. — Ага! Нашёл. Забирать нельзя. Из пакета лучше тоже не вытаскивай. Третья полка снизу, второй стенд.
— Спасибо! — искренне улыбнулся Матвей.
Он прошёл сквозь бессчётное количество стеллажей ко второму стенду. Там, на третьей полке снизу, в небольшой пластиковой коробке лежал мобильный телефон Артёма. Где сам Артём, Матвей не знал, да его это, по сути, не сильно волновало. А вот в его телефоне должна была сохраниться одна фотография.
Пароль с телефона был снят: видимо, Артём так и не поставил его после разговора со Старшим. Матвей нажал на иконку с изображением цветка с разноцветными лепестками и сразу увидел ту самую фотографию. В тёмной комнате, в своём кресле, замещающем трон, сидел Старший и смотрел в камеру уставшим взглядом. Его глаза были чуть испуганы от увиденной технологии, зрачки расширены, седая борода ровно ложилась на грудь.
Матвей открыл мессенджер и отправил себе фотографию. Благо подключить телефон Артёма к Wi-Fi не составило труда. После он проверил фото на своём телефоне, аккуратно убрал улику в коробку и отправился к Кашалотову.
***
Игорь Сергеевич — человек пунктуальный, потому постучать нужно ровно в 18:00, в противном случае его раскатистый бас разгромил бы Матвея в пух и прах. Кашалотов практически не изменился за полгода. Матвею даже показалось, что он встретил его в той же одежде, что и при выдаче задания.
— Ну, заходи, девочка моя, заходи, — пригласил его Игорь Сергеевич. — Садись.
Он не отрывался от каких-то графиков на жидкокристаллическом мониторе, стол его был завален папками с разными делами и съёмными жёсткими дисками.
— Ну что, — сказал Кашалотов, — поздравляю тебя. Молодец. Оба молодцы. Только не зазнавайся, красотка.
— Не буду, — улыбнулся Матвей. — Спасибо.
Он немного замялся, разволновался, но всё-таки решился:
— Игорь Сергеевич, разрешите вопрос?
— Что такое, рыбинка моя?
— Я понимаю, что это не имеет к вам отношения… Игорь Сергеевич, там, на задании, мы познакомились с разными людьми. Хорошими. Они скромны и живут своей обычной жизнью в мире, где жить им осталось недолго. Когда мы внедрились, я знал, что мы покинем объект. Знал, что оставим их там, так как это не наша задача — улучшать качество их жизни. Но было двадцать три человека, которые поверили в новый мир. И которые готовы были рискнуть и отдать всё, чтобы оказаться здесь. Или в других объектах. А мы ушли.
Кашалотов отвлёкся от монитора и спустил очки на кончик приплюснутого носа.
— Скажите… может быть… мы могли бы как-то им помочь?
— Что ты имеешь в виду? Сюда, что ли, перевезти?
Матвей еле заметно кивнул и виновато уставился в пол.
— Деточка, ты совсем, что ли, охерела? Я тебе что, мать Тереза? Или эмиграционная служба? Ты о чём просишь вообще? Значит так, я этой твоей просьбы не слышал, ты меня понял? И никто не слышал, потому что, если услышат, ты пойдёшь под суд вместе с Луценко. Как соучастник.
— Простите. Простите, — Матвей заметно нервничал. — Я сам не знаю, что на меня нашло. Просто хотел спросить. Просто спросить, и всё. Я встретил девушку…
— Суд состоится через три недели, — громко, жёстко перебил Кашалотов. — Твоего физического присутствия там не нужно, письменных показаний и видео с признанием будет достаточно. Пора работать дальше.
Он достал сигарету откуда-то из стола, закурил и выпустил смачный клуб дыма.
— Прилетело твоё следующее дело. Не забирал?
— Я не знал, что меня на новое дело назначили.
— Эх ты, милая моя! А я только перестал в тебе разочаровываться. Ну да ладно, с кем не бывает, — он посмотрел вверх. — Со мной! Со мной не бывает!
По всему кабинету и в коридоре послышался раскатистый смех, который закончился так же неожиданно, как и начался.
— Смотри.
Кашалотов передал Матвею папку, на которой каллиграфическим почерком выведено: «Дело № 10.11/24. Рекомендуемый исполнитель: Фёдоров М. Е.».
— Десятая классификация? — удивлённо спросил Матвей. — Я всегда мечтал побывать там.
— Девочки и их мечты, — Кашалотов выбросил окурок в корзину для бумаги. — Видишь, как здорово? Мечты сбываются!
— Расскажете вкратце, в чём суть задания?
Матвей за прошедшие полгода набрался смелости и понял, что Кашалотов — не такой страшный человек. Более того, он — обычный человек, хоть и характер у него скверен.
— Тебе нужно будет отправиться на объект К10-11. Спустя долгих три года работы мы наконец заключаем с ними пакт о сотрудничестве. Сам понимаешь, как для нас это важно: первый объект из десятой, который согласился вести с нами диалог. Самодовольные ублюдки! Они считают, что, если у них сохранилась монархия, то могут смотреть на всех сверху вниз. Ну да ладно. Через месяц состоится встреча с их адмиралами, или как это там у них называется, куда отправляется Раскалов лично. Один из наших птенцов напел, что встреча эта может быть под угрозой срыва, потому что есть те, кто против такого рода сотрудничества, представляешь?
— Мы знаем, кто желает сорвать встречу?
— Те, кто заинтересован в свержении монархии, — Кашалотов пожал плечами. — У них как в семнадцатом году не получилось, так они потом каждые двадцать лет стабильно что-то придумывают. Здесь есть ещё один важный момент. В объекте уверены, что мы никогда не посещали их территорию… ну… нелегально. Пусть и будут уверены дальше. Для них мы бывали в схожих объектах, но не в этом. Ясно?
— Ясно.
— Хорошо, принцесса. Твоя задача — всячески помогать местной службе найти тех, кто пытается сорвать сделку. И помни, дорогуша, ты там будешь представлять нас. Великую и могучую, прости господи, организацию. Потому постарайся сильно не косячить, хорошо?
— Хорошо, Игорь Сергеевич. Сценарии?
— В папке четырнадцать штук. Все согласованы с их службой. Изучай. От нас больше никого не будет… официально. Отправляешься на следующей неделе. Там тебя встретят с распростёртыми объятиями. А теперь иди. Пусть всё пройдёт по сценарию.
Матвей поблагодарил Игоря Сергеевича и вышел из кабинета. Не успел он сделать несколько шагов, как откуда-то из кармана джинс заиграл «Атомик Рустер». Рингтон Матвей поставил в своё время на отца.
— Алло? — Матвей сразу поднял трубку.
— Привет, сынок! Говорить удобно?
— Конечно. Только что от Кашалотова.
— О! Новое задание?
— Да.
— Слушай… Есть у меня к тебе разговор. Сможем встретиться через час на твоей квартире? Я как раз в Москве.
— Да, конечно. Случилось что-то?
— Нет-нет. Всё в порядке. До встречи тогда. Обнимаю.
Матвей вышел из здания НИИ и прыгнул в первое проезжающее мимо жёлтое такси. Отец не так часто говорил ему, что «есть разговор». Это означало, что либо ему нужна какая-то помощь — что странно, так как попросить он может кого угодно о чём угодно, — либо что-то действительно произошло, и он просто решил поберечь нервы сына.
Матвей жил в трёхкомнатной квартире родителей на Ленинском проспекте. Дом, в котором располагалась квартира, стоял на границе Ломоносовского и Обручевского районов — восьмиэтажный, кирпичный, построенный ещё в шестидесятые. Он имел уютный двор, чем-то схожий с дворами-колодцами, только без одной стороны. Окна квартиры выходили в основном на Ленинский проспект — шумный, с постоянным движением и частым перекрытием, когда из Внуково ехал кто-то важный в центр города. Многие жаловались на шум, но Матвею, наоборот, нравилось. Так он чувствовал себя частью чего-то большого. Частью города.