— Лиза, — Матвей повернулся к девушке, — почему ты так уверена насчёт Абрамова? Он единственный, кто имеет полный доступ к данным вашей службы.
— Я... — девушка смутилась, — может быть, не уверена на двести процентов. Но я много общаюсь с ним и наверняка бы заметила подозрительное поведение.
Она подъехала к обочине трёхэтажного дома с вывеской «Домашняя трапеза», заглушила мотор, нажав на небольшую квадратную кнопку, и отстегнула ремень безопасности.
— Абрамов — мой отец.
***
За обедом они практически не разговаривали.
Елизавета не обманула: солянка поразила вкусовые рецепторы Матвея, и по окончании обеда от похмелья не осталось и следа.
Они вышли в промозглый холод, которым так щедро наградил оперативника Санкт-Петербург. Елизавета сделала пару телефонных звонков и села в водительское кресло автомобиля неизвестной Матвею марки.
— Ты счастливчик, — сказала она, открыв пассажирское окно. — Аудиенция назначена на сегодня, на 20:00.
Фёдоров-младший улыбнулся. Всё идёт по плану.
За несколько часов до аудиенции оперативник ещё раз принял душ, побрился, уложил волосы. Елизавета чётко дала ему понять, что он должен говорить быстро и по делу, так как у Его Императорского Величества много дел, и то, что он сумел найти пару минут для встречи, — большая удача.
В половине восьмого солдат невысокого роста пропустил их на Дворцовую площадь, затем спешным шагом проводил в тронный зал. Помещение, где восседал император, заставило Матвея чувствовать себя муравьём в большой кастрюле.
Множество люстр, нависающих над залом, создавали тёплую, яркую иллюминацию, на стенах висели портреты императоров и императриц прошлого. Лакированные туфли оперативника скользили по блестящему паркету. Матвей потирал указательный палец правой руки, но, когда подошёл ближе и смог разглядеть императора, волнение улетучилось.
Пожилой мужчина сидел ровно, опершись на массивные поручни. Трон казался настолько объёмным, что император терялся на его фоне. Заприметив Матвея на другом конце зала, император встал, и множественные ордена и награды на голубом кителе с красной полосой наполнили помещение металлическим звоном. Седые волнистые волосы, собранные в конский хвост, неровной струёй спускались до лопаток, борода скрывала квадратный подбородок. Уставшие карие глаза были прикрыты овальными очками в золотистой оправе, с которыми Его Величество никогда не расставался.Матвей подошёл ближе. Шестеро охранников в чёрных костюмах стояли неподвижно по обе стороны от государя.
— Ваше Императорское Величество, добрый вечер, — поздоровался оперативник.
— Для меня большая честь оказаться перед Вами.
— Добро пожаловать в Российскую империю, — спокойно ответил император. — У меня немного времени, но дело, которое вы намерены обсудить со мной, крайне важно для монархии и парламента. Тем паче, что гость из другого мира всегда почётен на нашей земле. Вы просили аудиенции, господин Фёдоров, давайте пройдём в мой кабинет. Там нам никто не помешает.
Жестом он пригласил Матвея пройти за еле заметную дверь, замаскированную в стене. Кабинет оказался совсем небольшим: там умещались тёмно-коричневый массивный письменный стол с бархатным зелёным верхом, удобное антикварное кресло и электрокамин, создающий иллюзию горящих поленьев и заодно обогревающий комнату.
Император сел в кресло, Матвею присесть оказалось некуда.
— Господин Фёдоров, с чем вы пришли ко мне?
Матвей рассказал о своих подозрениях и теориях, которые родились у оперативника, пока он пребывал на объекте. Император слушал внимательно, не перебивал, только иногда мычал в знак согласия. Когда Матвей закончил, император встал, подошёл к единственному окну.
— Я сделаю то, о чём вы просите, господин Фёдоров. Ваша задача, как лица заинтересованного, — обеспечить безопасность подписания. Если то, о чём вы просите, поможет — пусть будет так. С Божьей помощью. Можете быть свободны, господин Фёдоров, аудиенция окончена.
— Благодарю вас. — Матвей склонил голову и поспешил выйти из кабинета.
Снаружи, на холоде, Елизавета дышала на сложенные в кулачки ладони. Когда Матвей вышел, от озноба внутри не осталось и следа.
— Ну что? — нетерпеливо спросила она.
— Мы идём с тобой на бал, — кокетливо ответил Матвей. — А там будем смотреть в оба.
***
Посвящать Елизавету во все детали своего плана Матвей не стал, чем задел напарницу. Весь вечер она пыталась выудить из него хоть какую-то информацию, злилась, просила, взывала к жалости, но Матвей не кололся. Он хотел верить ей, тем более помощь девушки могла пригодиться, но вычёркивать её из списка подозреваемых было рано.
Благотворительный бал императорской семьи был организован в помощь малоразвитому африканскому континенту. Император лично пригласил посла Объединённой Африканской Республики с семьёй, чтобы после мероприятия вручить собранные средства. Бал проходил в главном зале дворца в Петергофе. Организационная комиссия пригласила влиятельных и богатых подданных двух столиц
— Санкт-Петербурга и Москвы, но самой почётной гостьей стала императрица Австро-Венгрии Анжелика Бауская. Бальный зал украшали флаги ОАР, Российской и Австро-Венгерской империй. На мероприятие пришло более двух сотен гостей, между которыми ловко носились официанты, предлагая шампанское с личной винодельни цесаревича Эдуарда и лёгкие закуски: креветки в коктейльном соусе в широких бокалах и перепелиные яйца с фермы великой княжны Дарьи. Создавать музыкальное настроение принял за честь известный африканский джаз-бэнд «Билли Байда и компания», зарекомендовавший себя по всему миру.
Матвей впервые в жизни надел фрак. Ему казалось, что выглядит он как пингвин, однако Елизавета, хоть и сердилась на напарника, подбадривала и говорила комплименты.
Император с семьёй к гостям ещё не вышли. Трубачи и саксофонисты джаз-бэнда с новой силой заиграли танцевальный ритм, который подхватил остальной оркестр.
Елизавета взяла Матвея за руку и повела ближе к центру зала, где среди других пар они закружились в танце. Девушка улыбалась и всё время поправляла завитые чёрные локоны. Матвей, не особо талантливый в танцах, старался выдержать такт.
Неожиданно для гостей музыка сменилась на медленную. Билли Байда вышел немного вперёд, исполняя лирическую мелодию на саксофоне, оркестр тихо аккомпанировал, чтобы ни в коем случае не сбить маэстро.
Матвей положил руки Елизавете на талию, она в ответ обхватила его плечи. Они медленно двигались под музыку, растворившись среди других гостей.
— Когда выйдет император, — прошептал Матвей, — не своди с него глаз.
— Ты решил посвятить меня в курс дела? — саркастично спросила девушка.
— Самую малость, — улыбнулся он. — Следи за каждым его движением, хорошо? Кто к нему подходит, к кому он обращается. Договорились?
— Договорились, господин Фёдоров. Надеюсь, вы знаете, что делаете.
Саксофонист не сумел закончить свою мелодию — его прервал один из служителей царя, отвечающий за вечер, и из колонок зазвучал гимн «Боже, царя храни».
Танцующие пары и зевающие у стен гости уставили взоры на позолоченные двери посреди зала, пажи распахнули их отточенным движением. Император с супругой и тремя детьми вышли к гостям под бурные овации зала. Дождавшись, когда гимн закончится, он подошёл к невысокой стойке с гербом и спокойным голосом сказал:
— Простите, что прервал такую прекрасную композицию. Надеюсь, достопочтенный Билли Байда и его оркестр сыграют её на бис и не сочтут спонтанное появление старика неуважением к их творчеству.
Билли Байда, пожилой чернокожий старичок в золотистом костюме, снисходительно улыбнулся Его Императорскому Величеству и отошёл в сторону, убрав саксофон за спину.
— Дамы и господа, — обратился император к верноподданным. — Я рад приветствовать вас в нашем доме. Сегодня мы с вами совершаем богоугодное дело. Ведь не все дети имеют горячий ужин на столе. Не каждой женщине удаётся вспомнить, что она женщина, и сходить в салон. Не каждый мужчина получает достойное жалованье. В этом мире есть ещё земли, где люди страдают от голода, и наша с вами задача — им помочь. С помощью моей любимой сестры, императрицы Анжелики Бауской, и вас, дорогие мои, мы сотворим новую историю. Ваши пожертвования, дамы и господа, попадут в нужные руки. Главное — нам удастся спасти несколько жизней, а что может быть важнее?
Император красивым жестом пригласил к себе посла Объединённой Африканской Республики. Статный темнокожий мужчина, одетый в национальную тунику поверх дорогого костюма, подошёл к императору и поклонился ему и гостям.
— Господин Абидеми Бутанназиба! Примите сей дар от наших империй. Мы надеемся на долгую дружбу между нашими империями и Объединённой Африканской Республикой!
Зал снова огласился овациями. Император передал господину послу небольшой конверт с гербами Российской и Австро-Венгерской империй. Абидеми Бутанназиба достал из конверта золотую кредитную карту и под аплодисменты поклонился ещё раз.
— Но и это ещё не всё, — произнёс император. — Я рад сообщить вам, дорогие гости, что ровно через восемь недель в Кейптауне откроется первое посольство Российской империи!
Гости выкрикивали одобрительные лозунги, не жалея рук для оваций. Император едва склонил голову перед послом и императрицей Анжеликой Бауской, после чего жестом попросил оркестр продолжить играть. Зазвучала заводная музыка, и гости бала, поймав ритм, начали отплясывать задорный джаз.
Матвей не спускал глаз с императора. Они с Елизаветой разделились, чтобы не пропустить малейшего его движения. Его Императорское Величество прошёлся по гостям, обменялся рукопожатиями с представителями элитной интеллигенции, выслушав множество комплиментов в свой адрес, целовал руки их дамам, которые в знак приветствия исполняли реверанс. Императрица держалась возле мужа. Её белое бальное платье, расшитое золотыми нитями, и аккуратная накидка с замысловатым орнаментом вызывали зависть у женщин и восторг у мужчин.