м Российской империи, здесь же будет исполнен приговор. Суд вызывает обвинение.
На протяжении полутора часов выступали люди, которых Матвей никогда раньше не видел. Члены парламента, свидетели, о которых он не подозревал, даже слуга императора, лет двенадцати от роду, — все высказывались против обвиняемых. Матвей не испытывал жалости к Эдермессеру, но Арсений, который явился с повинной, хотя мог этого и не делать, и благодаря которому выяснились ключевые моменты… Он не заслужил такой участи. Молодой человек тихо сидел на скамье подсудимых, изредка потирая нос.
Когда подошла очередь защиты, оказалось, что выступать некому. Матвея возмутило, что правосудие так однобоко смотрит на ситуацию. И он встал.
— Я прошу прощения, — громко крикнул он. — Если вы позволите, то со стороны защиты выступлю я.
Караулов приподнял бровь, посмотрел на императора. Его Императорское Величество с интересом наблюдал за Матвеем.
— Не надо, — шепнула Елизавета.
— Дамы и господа, господин судья, Ваше Императорское Величество. То, что пытался совершить Эдермессер — преступление. И не только у вас в мире. В нашем это такое же преступление. Я не собираюсь оправдывать его действия и полностью поддержу ваше решение относительно его наказания. Но здесь сидит и другой человек. Если позволите, я скажу о нём несколько слов. Арсений рос в неблагополучной семье. Он никогда не гнался за деньгами, но из-за болезни его матери он вынужден был искать источник дохода. Скажите, что может соображать юнец в шестнадцать лет?
— Я вступил на трон в пятнадцать, — величественно произнёс император.
— Он — совершенно другое дело, Ваше Императорское Величество. Его не обучали лучшие педагоги. Он жил и зарабатывал, как мог. Я прошу вас сосредоточить своё внимание не на помощнике, а на том, кто жёстко и эффективно манипулировал им, — Матвей показал пальцем на Эдермессера. — Этот человек воспользовался тяжёлой ситуацией Арсения. Навешал ему лапши на уши. И вот к чему это привело. Да, Сапрыкин мог не участвовать в этом, но он не понимал, чем это может для него обернуться. Всё, о чём он думал, — это здоровье его матери. Самого дорогого человека для него. Наши миры, они чем-то похожи. Да многим, на самом деле. В обоих мирах живут люди, у нас красная кровь, мы мечтаем о лучшем для своих семей и совершаем ошибки. В вашей власти сегодня осудить человека или помочь ему раз и навсегда усвоить важный урок. Дать второй шанс. Я прошу вас подумать. Просто рассмотреть возможность смягчения наказания для Арсения Сапрыкина. Он урок усвоил и раскаивается.
Зал молчал. В какой-то момент Матвей почувствовал, что ему удалось спасти коллегу. Караулов встал и посмотрел на императора.
— Слово предоставляется Его Императорскому Величеству, императору Российской империи. Прошу вас, Ваше Императорское Величество.
— Я прожил долгую жизнь и посвятил всю её не своим детям и не императрице. Я не посвятил её заработку или усладам. Я посвятил её Отчизне. Судьба Российской империи — единственное, о чём я думаю, просыпаясь и засыпая. То, что вы видите сегодня, — Божий промысел. Господь верит в великую Русь. И оберегает её от посягательства предателей, думающих только о себе. Эти люди не украли кусок хлеба на базаре и не угнали автомобиль извозчика. Они посягнули на монархию. Императора. И всё государство Российское! Моё решение… Казнить.
Зал одобрительно вскрикнул.
— И привести в исполнение приговор немедленно! Чтобы неповадно было супостатам из других миров строить здесь свои козни! И чтобы знал тот, кто соберётся посягнуть на наш суверенитет, что не отдастся Россия никогда и никому!
Загремели аплодисменты. Присутствующие поддержали императора, Караулов кивал головой.
— Суд принял решение, — сказал он. — Обвиняемые Валерий Эдермессер и Арсений Сапрыкин признаются виновными по всем статьям обвинения. Приговор: смертная казнь через расстрел! Приговор исполнить незамедлительно. Да простит вас Господь.
Матвей хотел кинуться освобождать Арсения, но Елизавета, почувствовав его рвение, крепко схватила его за руку. Оперативник понял, что если хотя бы рыпнется — встанет у стенки третьим.
Всё было подготовлено заранее. Заседавших в суде пригласили пройти во внутренний двор, где стояли четверо вооружённых винтовками солдат в императорской форме. Эдермессера и Сапрыкина поставили к стене, надели на головы мешки чёрного цвета.
— Готовься, — крикнул старшина. — Целься!
Матвей отвернулся от осуждённых и уткнулся Елизавете в плечо.
Раздались выстрелы. Под одобрительные овации два тела рухнули на землю.
***
Матвей напился в тот вечер до беспамятства. Елизавета хотела отвезти его в бордель, отвлечься, но оперативник отказался. Так много водки он выпил, наверное, впервые.
Наутро он проснулся рядом с Елизаветой. Одетый, с жуткой головной болью, он обнаружил себя в её постели. Елизавета сладко потянулась и повернулась к Матвею.
— Как самочувствие? — спросила она.
— Плохо, — выдавил Матвей.
— Ох, дорогой мой, — протянула девушка, — тебе просто необходимо почистить зубы.
Он засмеялся и прикрыл ладонью рот.
— Прости. Надеюсь, я хорошо себя вёл?
— В данных обстоятельствах ты был истинным джентльменом.
— А тазик на полу? Я...
— Нет. Это на всякий случай. Иди в душ, я приготовлю завтрак.
Пока Матвей приходил в себя под контрастным душем в маленькой ванной комнате Елизаветы, ей позвонил отец и сказал, что пакт будет подписан сегодня в три часа дня. Они должны присутствовать. Матвей эту новость никак не воспринял. Елизавета разогрела остатки вчерашнего супа, они перекусили и отправились в Зимний дворец.
Их встречала целая делегация. Люди, которых Матвей не знал, выстроились в тронном зале и аплодировали при их появлении. Император не заставил себя ждать, вместе с ним из его небольшого кабинета вышел Раскалов.
Когда аплодисменты стихли, император произнёс:
— Дорогие дамы и господа. Сегодня случилось великое событие. Я и Анатолий Эдуардович подписали пакт о сотрудничестве Императорской службы альтернативных реальностей и Службы контроля альтернативных реальностей!
Он выждал паузу, чтобы люди одобрительно отреагировали на его слова.
— Мы верим в то, что наши отношения с годами будут лишь крепнуть. Но этого могло не произойти! К сожалению, в наших мирах есть те, кто противится не только нашей дружбе, но и существованию Российской империи как таковой! И если бы не два человека, которые присутствуют сегодня здесь, не состоялось бы этого события. За их веру, любовь и уважение я хочу наградить их орденом Белого орла! Верноподданная Елизавета Константиновна Абрамова и Матвей Евгеньевич Фёдоров!
Под бурные аплодисменты напарники подошли к императору и склонили голову.
— Спасибо вам, дорогие мои. Храни вас Господь.
Под раскатистый гимн Российской империи император вручил награду сначала Елизавете, затем Матвею. Они поблагодарили Его Императорское Величество и вернулись в зал.
Матвей поймал взгляд довольного Раскалова, а потом задумался: стоило ли всё это человеческой жизни? Конечно, Арсений был виновен, но почему Раскалов не отвоевал его у императора, а пустил под пули вместе с Эдермессером? И ответ Матвей знал: ради достижения цели. Несмотря на то что изначально это был хитрый план Эдермессера, заполучить объект К10-11 в союзники — большое достижение для конторы. А значит, по мнению Раскалова, оно того стоило. В конце концов, что такое одна жизнь одного из аналитиков по сравнению с успешным многолетним сотрудничеством?
Цель достигнута.
После церемонии во дворце Матвей пригласил Елизавету на прощальный ужин, но с одним условием: никаких разговоров о работе. Девушка с радостью согласилась и предложила снова отправиться в ресторан «У Марка». Они выпили немного вина, съели говядину на пару с фасолью и весь вечер смеялись. Разговаривали честно и открыто, как старые верные друзья. В конце вечера Матвей поцеловал напарницу в щёку и крепко обнял.
— Спасибо тебе, Лиза, — сказал он, — я надеюсь, что мы когда-нибудь ещё встретимся.
— Я тоже, — ответила девушка, — ты всегда будешь дорогим гостем.
Он посмотрел, как она садится в машину и скрывается за поворотом. После всего произошедшего он ощущал радость, смешанную с горечью. Через несколько минут за ним приехала служебная машина и отвезла в кадетский корпус недалеко от Гатчины, где откроется переход домой.
***
По дороге в Москву, в «Сапсане», Матвей подготовил подробный отчёт об этом деле. Когда он дошёл до информации об Арсении, в его груди что-то защемило — смириться с гибелью аналитика оказалось сложнее, чем он думал. Мог ли Матвей осуждать решение Раскалова? Наверное, нет — как сотрудник службы. Но как обычный человек он считал, что парня просто закинули в механизм огромной машины, как закидывают уголь в топку парового двигателя.
Дома уже вовсю подступал Новый год. Москву украшало множество гирлянд разных цветов, дарящих предпраздничное настроение. На всех площадях стояли ёлки, по улицам носились не успевшие купить подарки родным жители и гости столицы.
Матвей переступил порог своей квартиры, скинул обувь, снял пальто. Он немного побродил по комнатам, не найдя себе места, достал мобильный и набрал номер Марченко.
— Алло? — послышался сонный голос.
— Привет, не разбудил?
— Да не, валяюсь.
— Хорошо, что я тебя застал. Ты дома?
— Ага. Тихий вечер наедине со своими мыслями.
— Не хочешь к Олегу поехать? С меня пиво.
— Слава богу! Я уж думал, так и проваляюсь сегодня на диване всю ночь. Выезжаю.
Матвей завершил звонок и вызвал такси.
До «Маяковской» добираться двадцать пять минут — огромный плюс ночных поездок по Москве. Он попросил таксиста остановить у одного из сталинских домов, расплатился и зашёл во двор, где возле одноэтажной постройки с сомнительной вывеской «Кафе» курил Егор.
— С возвращением!
— Да уж… С возвращением.
Они прошли внутрь. Олег жил прямо в кафе, потому быстренько подготовить столик и налить холодного пива не заняло много времени.