Евстигнеев достал фотороботы подозреваемых и начал по одному прикреплять на пробковую доску позади.
— Они из разных объектов, — продолжил он, — более того, из разных классификаций. Лидер — Антонио Флёр, француз из тринадцатой классификации, но Семённый уверен, что на самом деле глава этой группировки — другой человек. Несколько раз он слышал прозвище Люций.
— У нас есть подозрение, — прервал Евстигнеева Кудасов, — что Люций — один из наших. Григорий Анатольевич Луценко, — он достал из своей папки фотографию плохого качества десятилетней давности и прикрепил на доску. — Но это гипотеза, которую необходимо проверить. Вероятность того, что Люций и Луценко — один и тот же человек, согласно аналитикам, составляет девяносто шесть процентов.
— Таким образом, — Евстигнеев подошёл к окну и открыл форточку, — можно объяснить, откуда у «Новой надежды» знания и технологии для постройки квантового туннельного перехода.
— Согласно расчётам, — продолжил Кудасов, — и утверждению Семённого, К7-217 будет следующим объектом, куда отправится «Новая надежда». Банда на протяжении нескольких лет переправляла людей из седьмой классификации. Они выбирают объекты, где жизнь сохранена, есть полезные ископаемые и ресурсы в небольших количествах, а поселения немногочисленны.
— Ну хорошо, — сказал Марченко, покачиваясь на деревянном стуле, — допустим, аналитикам нашим я верю. А как Семённый ваш узнал, что следующий объект будет именно К7-217?
— Говорит, что видел список с номерами объектов. Многие вычеркнуты, остались несколько, он запомнил К7-217. Сказал, запомнить легко. Сопоставив данные аналитиков и информацию от Семённого, можно предположить, что до К7-217 эти черти рано или поздно доберутся.
— То есть далеко не факт, что второй сценарий — самый быстрый? — недовольно спросил Марченко.
— Вы должны понимать — погрешность, — ответил Евстигнеев непривычно тихим голосом.
— Конечно, — саркастично согласился Егор, — погрешность. Куда ж мы без неё?
— Не паясничайте, Марченко, — спокойно отреагировал Кудасов. — Вам ли не знать, сколько может продлиться подобного рода операция.
— Вы — братья Кантемировы, — громко продолжил инструктаж Евстигнеев, — имена можете оставить свои. Ваша задача — внедриться в поселение Просветление, у нас это город Таруса Калужской области. Местные там не особо приветливы и не готовы принимать в свои ряды новые рты. Голод, неплодородная земля и заражённая вода в Оке делают это место всё быстрее непригодным для жизни. Радиоактивный фон на тридцать километров вокруг не даёт им возможности переправиться в другое, более безопасное место. Они живут набегами на редкие караваны и плохоньким земледелием, что, сами понимаете, когда-нибудь закончится.
— Такую возможность для заработка «Новая надежда» упускать не будет, — добавил Кудасов. — Наверняка у поселенцев есть побрякушки, которые можно продать на чёрном рынке где-нибудь в двадцать девятой классификации.
— Вы должны выяснить, каким образом «Новая надежда» заполучила технологию построения квантового туннельного перехода. Стоит ли за именем Люций бывший агент СКАР Луценко, понять мотив и, как следствие, остановить преступную группировку. По возможности — арестовать. При оказании сопротивления вам разрешено бить на поражение.
— А что делать с местными? — спросил наконец Матвей.
— Марченко, — улыбнулся Кудасов, — что делать с местными?
Марченко перестал раскачиваться на стуле, поправил старомодную шляпу, посмотрел на Матвея и спросил:
— А что с ними делать?
***
Следующие пару дней напарники провели за подготовкой к отправлению. Ранний подъём, утренние процедуры, пробежка на десять километров. Упражнение несложное, но скучное — пейзаж территории штаба приелся после третьего круга. Затем завтрак и теоретический блок: детальное изучение истории К7-217, особенностей, легенды, разработанной для оперативников. Марченко помогал Матвею. В опытном напарнике за эти дни Матвей нашёл старшего товарища, на которого можно положиться и которого нельзя подвести. Далее — обед и час личного времени, который оперативники посвящали сну. После — комплекс физических упражнений, занятия по самообороне, изучение инвентаря. Полчаса до ужина и всё время после — отработка сценариев. Оперативники вместе с Евстигнеевым прорабатывали каждый из двадцати шести настолько дотошно, что в какой-то момент у Матвея появилась уверенность в том, что они справятся с задачей быстрее поставленного срока. До отбоя оперативники обсуждали детали их образов, репетировали, раз за разом отвечая на вопросы: как они оказались у Просветления? Откуда пришли? Кто их родители? Где родились? Любые детали, которые на первый взгляд могут казаться неважными.
В ночь перед отправлением к ним в барак зашёл заметно уставший Кудасов. Он оглядел тот бардак, который устроили оперативники, неодобрительно вздохнул и сел на складной табурет у входа.
— Ну что, голубчики? Как настроение?
Марченко ничего не ответил, Матвей старался не показывать волнения.
— Готовы, — сказал он. — Дорабатываем детали.
— Очень хорошо, — одобрил Кудасов и достал из внутреннего кармана кожаной куртки блестящую флягу, — давайте с вами. Чтоб всё по сценарию.
Он протянул флягу Марченко. Тот сделал жадный глоток, поморщился и сказал:
— Выпить перед делом, конечно, хорошо, но я бы предпочёл другой способ расслабления.
— Марченко, — улыбнулся Николай Геннадьевич, — ты серьёзно хочешь, чтобы я тут бордель устроил?
— А что такого? — улыбнулся оперативник в ответ, сделал ещё глоток и передал флягу Матвею. — Может, мы вообще не вернёмся. И свою последнюю ночь я проведу в бараке с новичком. Без обид.
Матвей понюхал содержимое фляги. Коньяк. Он на долю секунды задумался, стоит ли ему пить перед ответственным заданием, но решил, что раз на кону может стоять его жизнь — сделал большой глоток.
— Эх, Егор, Егор, — протянул Кудасов, — вот что ты за человек такой? Это твоя какая вылазка уже будет? Тридцать…
— …шестая.
— Вот. И какой ты пример показываешь?
— Отличный пример, Николай Геннадьевич! Оперативник, который отправляется на задание с поднятым моральным духом, — это уже 50 процентов успешно выполненного задания.
— Лис ты, Марченко, — ехидно улыбнулся Кудасов. — Похотливый лис. Ладно, ребятки. Фляжку оставляйте себе. Долго не сидите. Завтра в восемь вам выдадут всё необходимое. В девять тридцать — старт. Постарайтесь поспать. И пусть всё пройдёт по сценарию.
— Спасибо, — поблагодарил Матвей за пожелание, ставшее среди оперативников чем-то вроде «ни пуха, ни пера».
Кудасов вышел. Коньяк «братья» допивали уже молча, каждый в своих мыслях. Когда горячительный напиток закончился, Марченко рухнул на койку и захрапел. Матвей всю ночь смотрел на оливковый брезент и прокручивал в голове все возможные варианты развития событий. Нормально заснуть он так и не смог.
***
Матвей смотрел на себя в зеркало и не узнавал того, кто смотрит на него. Засаленные тёмно-русые волосы непослушно торчали, грязь на подбородке и щеках придавала ровному лицу, на котором совершенно терялись карие глаза, оттенок усталости от длительных скитаний. Матвею казалось, что ему ничего не подходит: ни коричневые кожаные штаны, надорванные на левом бедре, ни наколенник с металлической вставкой, ни старая косуха, стёртая по складкам, под которой скрывался вязаный свитер, размера на три больше. Реквизиторы постарались.
В раздевалку зашёл Марченко, чей образ соответствовал образу Матвея. Бродяжье одеяние контрастировало с длинным чёрным кожаным плащом до пят и старомодной шляпой с широкими полями, пристёгнутыми кнопками по бокам.
— Неплохо, — сказал Егор, рассматривая Матвея, — за своего точно сойдёшь.
— Почему я не могу взять плащ? Может, я тоже хочу.
— Не дослужился пока до плаща, — пошутил Марченко. — Пошли. Нас уже ждут в оружейной.
Они вышли из раздевалки главного корпуса на улицу и двинулись в сторону соседнего барака. Пейзаж оставался неизменным: несколько оперативников совершали утреннюю пробежку, несколько отжимались перед корпусом, из рупора звучал простенький, но талантливый гитарный риф «Дороги в ад», разрываемый скрежетом вокала Бона Скотта. Лучшего саундтрека к заданию придумать невозможно, подумал Матвей.
В бараке их встретил мужчина среднего возраста с глубоким шрамом на лице — от правой части лба до челюсти, через левый глаз, закрытый чёрной повязкой.
— Моё почтение, джентльмены, — поприветствовал оперативников мужчина, не выпуская сигарету изо рта. — Сегодня для вас специальное предложение в нашей лавочке.
— Привет, Даниил Петрович, — поздоровался Марченко. — Это Матвей. Напарник мой. Что же ты нам приготовил?
Мужчина обошёл стол и лёгким движением руки стянул брезентовую клеёнку, открыв оперативникам оружейный набор шестидесятых годов.
— Ну что же… Давайте смотреть. Автоматы Калашникова, две штуки. Потёртые, потрёпанные, работают как часы. Два рожка к ним, так что расходуйте с умом. Тульский Токарева, две штуки. В кожаной кобуре. Три магазина могу выдать. Дефицит, сами понимаете. Это военные образцы. Настолько хорошо копированы, что могут заклинить. Ну, разберётесь. Ножи. Нержавейка в специальном чехле. Выглядят как ржавые, но острые настолько, что волосок поперёк разрежут. Что ещё?.. — Даниил Петрович немного замешкался. — А! Да. Вот.
Он показал две рации — Матвей такие видел только на картинках.
— Заряда у них на несколько суток. Потом надо батарею менять. Или у местных подзарядить. Так… Вроде всё. Расписывайтесь в получении и экипируйтесь.
— Спасибо, Петрович, — поблагодарил оружейника Марченко, — вернём всё в лучшем виде.
— Сами возвращайтесь, — улыбнулся он в ответ. — Чтобы всё по сценарию прошло.
Напарники вышли из барака, подошли к огромному внедорожнику, где их ожидал Кудасов. Под его седыми усами растеклась улыбка.
— Ну что, бойцы, вот ваша карета. В багажнике два «ковровца». Копия — высший класс! И рюкзаки с пайком. Часа через два-три будете на месте отправки. Там уже всё готовят. Успехов, ребятки.