И как все успеть? – я тяжело вздохнула. Особенно радовала перспектива идти в таверну в таком виде. Единственная туника и брючки были безнадежно испорчены останками виверны.
Остальным, видимо, пришли те же мысли. Иначе, почему смотрели на меня с желанием прикопать где-нибудь по-тихому?
Общее собрание проводилось на открытом воздухе. У ступеней Аметистовой башни уместились все первокурсники. На широких, сверкающих фиолетовыми искрами, ступенях выстроился весь преподавательский состав во главе с ректором. Лерай ди Стрелам произнес торжественную речь, в которой поздравил нас с успешно сданными испытаниями и пожелал удачи в учебе. Затем представил деканов всех пяти факультетов. Мастер Смерти нор Эрхаш вызвал настоящий фурор среди адептов. На нас, стоящих отдельной группкой, и так поглядывали с брезгливостью. В большинстве своем мы были с ног до головы в грязи и дурно пахнущих останках тварей. Теперь прибавилось и жалости. Никто не сомневался, что новый декан обязательно сожрет кого-нибудь из нас.
Я уже физически ощущала негодование, которым пылали будущие некроманты.
Не знаю, почему они на меня ополчились? Подумаешь, вещи! У меня, например, это единственная приличная одежда. И что? Нужно было дать виверне убить меня? Или того парня?
Когда радостные первокурсники ринулись штурмовать башни, чтобы успеть занять лучшие комнаты, я понуро развернулась и побрела в сторону ворот.
– Эй! – на мое плечо опустилась чья-то рука, – подожди!
– Грр, отвали! – это было последней каплей. Ногти больно врезались в ладони, а клыки царапнули десны. Про глаза даже не вспомнила.
– Ну, подожди же! – нахал не оставил попытки меня остановить и перехватил за руку.
– Не смей! Ко мне! Прикасаться! – ударила по ладони парня, оставляя на ней глубокие кровавые борозды.
– Ого! – охнул оборотень, – так, ты из наших? Какой клан? Кто из старших тебя сопровождает?
– Не твое дело! Чего пристал?
– Да я же… поблагодарить хотел. Ты меня спасла вроде как. Скажи, хоть, как тебя зовут? Я Мэлок Лаэрр, клан Лесных волков.
– Лири, то есть Ликирия Ридлит. И не стоит благодарности. Я не специально. Ты просто слишком близко стоял, мог попасть под удар. Забудь, – посчитав разговор законченным, гордо развернулась и зашагала к выходу.
Однако настырный оборотень не отстал. Обиженное сопение за спиной говорило о том, что он идет следом. Я миновала ворота Академии и прошла целый квартал, а этот упрямец все тащился за мной.
– Что тебе надо?
Не успев затормозить, парень едва не сбил меня с ног, нависнув всем телом над маленькой мной. Для оборотня Мэлок был низковатым, но мне все равно пришлось вытянуться, чтобы достойно смотреть противнику в лицо, а не снизу вверх. В серых глазах читалось замешательство, а расплывшиеся в виноватой улыбке губы все равно напоминали ту же кривую ухмылку, что и при знакомстве.
– Я это… помочь хочу. И проводить. Нельзя тут по улицам одной. Обидеть могут.
– Никто в здравом уме не станет связываться с некромантом, – резонно возразила я. Но по выражению лица парня поняла, что не убедила, – я могу за себя постоять.
Мелок кивнул, но уходить не торопился. И еще это преданное выражение в глазах и ухмылочка.
– Не отстанешь? – тяжело вздохнула, когда он подтвердил мои худшие опасения. У берканцев на генетическом уровне заложено защищать самку и щенков. И неважно, его это семья или нет. Впрочем, как и претендовать на свободную и достигшую зрелости волчицу. Одно радовало: Мэлок не видел во мне пару. Скорее, детеныша, которого нужно оберегать.
Фух! Хоть в это повезло. Чего не скажешь о другом… – неожиданно вспомнила про одну очень неприятную компанию.
– Это не тебя я видела с Рихтером Ваарром? – добавила голосу рычащих ноток.
– Да, но… я не такой. Мы вместе добирались в столицу. Поселились в одной таверне и поступили на один факультет. Потому и держимся друг друга. Мы же берканцы! Но я не одобряю его действий. Он не вправе…
– Рихтер – альфа. И не нужно мне врать. Вы объединились вокруг более сильного. Вожака.
– Это ничего не значит, Лири, – я зашипела. Собственное имя в устах парня резануло слух, – Рихтер, конечно, лидер. Но он не командует нами. Мой отец вожак стаи, а, значит, и я когда-нибудь им стану. У нас равные права, просто у горного характер такой задиристый. Мы не оспаривали, а лишь позволили ему стать негласным лидером. Каждый имеет право бросить вызов. Но зачем?
– И спокойно наблюдали, как он пристает ко мне? – с одной стороны рассуждения оборотня были правильными, но с другой – поведение Рихтера вызывало бурю протеста.
– Но ты не назвала клан. И как я понял, одна здесь. Без старшего. По нашим законам любой может претендовать…
– Нет! – гаркнула на парня так, что тот опешил, – никто не смеет! Претендовать! Я сама по себе. И я не оборотень! Я – чело-век! Некромант.
– Почему ты отрицаешь очевидное? – мягко, как неразумного детеныша, спросил Мелок, – ты же не скажешь, что когти, клыки и вертикальный зрачок – это признаки чистокровного человека? Да, нечистокровный, с примесью человеческой крови, но ты оборотень. У нас не отказываются от щенков, ни от полукровок, ни от квартеронов. Уверен, если бы твои родители знали…
– Родители? – глаза заволокло красной пеленой. Слишком уж больную тему затронул оборотень. – Они предали меня! И оборотнем я стала лишь потому, что один из вас меня убил! Ненавижу! – последние слова почти выплюнула в посеревшее лицо парня.
В таверну влетела, словно фурия. Эст Криош и тот осекся на полуслове, проводив изумленным взглядом. Скинув испорченную одежду, пошла отмываться. Тяжелые воспоминания застыли комком в горле. Я с каким-то ожесточением терла себя жесткой мочалкой. Особенно спину, которую рассекали уродливые шрамы. Кожа там была особо чувствительной. Но я сознательно причиняла себе боль. Так, хоть немного заглушала другую, разрывающую изнутри. Вдобавок глаза горели так, словно в них песка насыпали. Но слез не было. С того единственного раза я так и не смогла больше плакать. После, завернувшись в простыню, долго сидела на кровати, уставившись в пустоту. Я слышала, как стучала Дейра, как ломился Эльтер. Они просили, ругали, даже угрожали, обзывали неблагодарной. Они лишь хотели отпраздновать наше успешное поступление. Но я не открыла им, и не ответила.
Друзья? Глупости. У таких, как я, их не должно быть. Никогда не смогу забыть, как меня бросили те, кому доверяла и кого так любила.
Так, зачем привязываться еще к кому-то? – шептал внутренний голос, – предали одни, предадут и другие. Они больше не нужны. Скоро у них появятся новые друзья, и про тебя все забудут. Не лучше ли сразу оборвать все это? Лучше.
Так я и сделала.
Глава 8
В академию вернулась вечером. В ней было пустынно. Адепты наслаждались последним днем свободы перед началом учебного года. Многие из них засели в «Зеленом питоне». Чтобы не столкнуться ни с кем из знакомых, ушла через окно, как какая-то воровка. Благо, вещей у меня было немного, и все они поместились в заплечном мешке. Даже книги, составляющие значительную часть моих пожиток, спасибо заклинанию Мерлока, я уменьшила до карманного размера и уместила в сумке.
Комендантша Черной башни, которую я оторвала от сытного, судя по запахам, доносящимся из ее каморки, ужина, высказала все, что думает о всяких вертихвостках, которые шляются до последнего непонятно где. Однако же эсте Аунт выдала мне униформу, комплект белья и полотенец, а также ключ от комнаты.
Решив сначала заселиться, а потом уже штурмовать библиотеку, отправилась искать новое жилище. В башне и на этажах не встретила ни единой души, все будто вымерли. Символично для некромантского общежития. И если бы не полоски света из-под некоторых дверей, подумала бы, что тут, вообще, никто не живет. Моя комната оказалась на втором этаже в самом конце длинного коридора. Напротив только одна дверь, из-за которой слышались голоса и веселый смех.
Значит, не все потеряно. Хоть кому-то весело, – я усмехнулась, – интересно, какие они, мои соседи? Скоро узнаю, – подсказал здравый смысл, – рано или поздно столкнемся.
Сказать, что комната поразила, значит, ничего не сказать. Это не комната, а настоящие апартаменты. Одна гостиная в виде склепа чего стоит! Про отдельную спальню с огромной кроватью и говорить нечего. Как и про собственную ванную комнату с немыслимыми присбособлениями, о которых только по рассказам слышала. Там даже магический шкаф для чистки одежды стоял!
Знала бы, не стала выкидывать тунику и брюки!
Черная плитка и белая эмаль овальной купальни отражались в зеркальном потолке и смотрелись настолько контрастно, что вызвали искренний трепет и восхищение. И магические светильники, отбрасывающие причудливые тени, нравились безумно. И горячая вода! А сверкающий фаянсовый унитаз, к которому и подойти боязно, не то чтобы использовать по назначению! Такие вещи могли позволить себе лишь аристократы. Не иначе до меня тут принцесса какая-нибудь жила!
За что на меня свалилось подобное счастье? Странно.
Как же убого смотрелась среди этой роскоши хрупкая девушка в поношенных брючках и мешковатой рубахе. Я кисло улыбнулась отражению.
Наверняка, эсте Аунт ошиблась и выдала не те ключи, – решила я, – не стоит привыкать. Не далее, как завтра, все выяснится.
В библиотеку, которая находилась в отдельном здании, успела за пять минут до закрытия. Надо ли говорить, что меня снова отчитали за нерасторопность? Понуро выслушала брюзжащего гнома, получила книжки и поплелась обратно в Башню. К слову, народу за какой-то час во дворе прибавилось. Многие возвращались из города. Веселые, жизнерадостные, делящиеся впечатлениями от новых знакомств и пройденных испытаний.
– Лири! – голосок Дейры узнала бы из тысячи. Вжав голову в плечи, ускорила шаг. Я надеялась, она меня не заметит. Не вышло. – Да, постой же!
Я чуть ли не бегом пустилась прочь. Благо до Черной башни было рукой подать, а туда никто в здравом уме не сунется. Мельком обернувшись на пороге, заметила, как она, нахмурившись, смотрит вслед, поджав нижнюю губу.