Я хочу было предложить ей заказать что-то на свой вкус, но меня перебивает пронзительно громкий рингтон мобильного янки.
Телефон лежит рядом, поэтому успеваю заметить фото и имя звонящего до того, как брюнетка цапает гаджет тонкими пальцами. Далее у всех на глазах разворачивается дорама под названием «У меня есть парень, а ты меня бесишь», и я расслабляюсь. Не полностью, ведь с женщинами никогда нельзя быть до конца в чем-то уверенным. Однако будем откровенны: девушки, которым «без разницы», подобным образом себя не ведут.
Каждое слово, буквально выплюнутое пухлыми губками Мэри, призвано задеть, причем не просто соскочить, а оставить после себя след, что автоматически переводит меня на ступень выше в ее личном рейтинге, даже если американка ничегошеньки пока не осознает.
Пока я размышляю, янки заканчивает разговор, в два присеста расправляется с американо – непонятно зачем, ведь он ей не по вкусу – и встает из-за стола, намереваясь уйти.
– Кофе выпили. Считай, долг оплачен, – ворчит она, вроде как передразнивая меня, но я не успеваю ничего ответить: девушка уже уверенно мчится на выход.
Не паникую. Сижу, даже не думая дергаться, разве что слегка отодвигаю стул, чтобы развалиться на нем более фривольно. Но когда между программисткой и входной дверью остается лишь шаг, обращаюсь к девице на всю кофейню, чем ставлю в неудобное положение, ведь к нам мгновенно прилипает всеобщее внимание.
– Эй, янки, ничего не забыла? Вообще-то ты должна мне кофе. Если счет оплачу я – с тебя ужин!
Девушка неторопливо оборачивается, сверлит меня гневным взглядом и крайне заторможенно возвращается к столику. Достает из сумочки портмоне, открывает, но извлечь карту я ей не позволяю, перехватываю девичью руку чуть выше ладони. После гордо поднимаюсь со стула, нависая над «заблудшей» грозовой тучей.
Мой взгляд прицельный, цепкий, врезается в карие глаза непоколебимой уверенностью.
Девушка теряется, я усмехаюсь уголком губ и наклоняюсь ниже, совсем как в подворотне вчера.
– Люк, Джим… А ты не столь невинна, как мне казалось, – шепчу с легкой хрипотцой, стискивая женское запястье сильнее, но не причиняя боль. – Вчера просила остаться, а сегодня убегаешь. Нужно ли напомнить, что ты получила работу благодаря мне? И не только потому, что я провел тебя через охрану… – Многозначительно вскидываю бровь.
Если девица не тупая, смекнет, что на собеседовании произошло нечто важное. Нет? Ничего, я объясню. Позже.
Выдерживаю паузу, растягивая момент до неприличия, а затем отпускаю девчонку и с довольной рожей плюхаюсь обратно на стул.
– Ладно, расслабься, я оплачу. Не важно, кто это сделает, сегодня мы поужинаем. Заеду в восемь, и, если ты действительно хочешь от меня отвязаться, советую быть готовой. К тому же тебе не помешает помощь. В Сеуле туго с жильем, да и в мегаполисе ты плохо ориентируешься. Можешь, конечно, и дальше строить обиженку, обратиться к Люку, он не откажет. Однако поверь, его плата за помощь будет исчисляться совершенно иной валютой. – Демонстративно окидываю американку недвусмысленным взглядом, намекая на вещи вполне очевидные. – Не спрашивай, почему я уверен: тебе невдомек. Он кореец, как и я, это моя страна, мой город, я знаю людей, традиции, язык, а еще парочку отличных риелторов, и, как ты наверняка уже успела убедиться, моими помыслами зачастую движет искреннее желание помочь. А теперь – все. До вечера. – И, хитро улыбаясь, жестом подзываю официантку, вручая ей свою кредитку.
– Ты так мило приглашаешь меня на свидание, прямо не могу. Мне стоило бы вести себя чуточку сдержаннее, учитывая, как много ты для меня сделал, – отвечает Мэри и верещит что-то еще.
От ее откровенных кривляний у меня сводит скулы и щиплет язык. Я готов разразиться нецензурной бранью, но из образа не выхожу, оставляя грубые словечки за кадром. Почему я уверен, что девушка паясничает? Но я же видел Мэри вне зоны комфорта.
Знаю, как она говорит, смотрит, а потом быстро моргает, если не понимает происходящего, как улыбается и чуть отводит взгляд в сторону, если смущена… и даже как злится. Но, несмотря на примитивность игры, девчонка заслуживает балл за находчивость, поэтому один – один.
И в какой-то момент даже ловлю себя на мысли, что пора бы прекратить фарс да поговорить нормально, но свой спектакль Хоук завершает «СЛУЧАЙНО» опрокинутым милкшейком.
– Ащщ! – злобно чертыхаясь, вскакиваю на ноги.
Совсем больная?! Или в Штатах подобное поведение считается нормой? Вот психованная!
Я готов выплеснуть американке в лицо все словесное дерьмо, что имеется у меня в арсенале, однако прикусываю язык, поскольку к нам устремляется официантка с рулоном бумажных полотенец.
Стыд склеивает губы. Не люблю доставлять проблемы посторонним. И, забив на ухмыляющуюся янки, которой, вероятно, неведомы такие понятия, как вежливость и воспитание, полностью переключаюсь на сотрудницу кафе, пытаясь помочь ликвидировать последствия выбрыкона спутницы. И да, знаю – сам спровоцировал. Однако Мэри, коль такая умная, могла бы включить мозг и сообразить, что выходка отразится не только на мне, но и на других, непричастных к стычке, людях.
В какой именно момент Хоук покидает кофейню, остается для меня загадкой. Хотя не все ли равно? Заканчиваю вытирать стол, в сотый раз извиняюсь и в подтверждение своей искренности оплачиваю девушке максимально дорогой из имеющихся в меню десерт.
День тянется нескончаемо долго…
Когда на Сеул опускается лавандово-алая дымка сумерек, выхожу на парковку отеля, где меня ожидает байк, оформленный, разумеется, на подставное имя, но верой и правдой служащий последние три года.
Люблю мотоциклы. Они даруют ощущение оторванности от мира, свободы. Можно с легкостью умчаться на край света, ведь для железного коня практически не существует непроходимых троп. Мое пристрастие к этому виду транспорта началось еще в Пусане, во времена работы курьером. Правда, тогда я располагал стареньким, выделенным конторой, мопедом, но в шестнадцать смог приобрести на развале первый байк и с тех пор большую часть времени передвигаюсь верхом.
Улицы заполнены людьми. Рабочая неделя близится к концу, многим не терпится спустить пар в баре. Не выношу толпу, несмотря на то, что в ней легко затеряться, спрятаться – и не только от нежелательного внимания, но и от собственных мыслей, а таковых у меня всегда в избытке.
До «свидания» – час, но я уже на месте. Стою чуть поодаль от главного входа в «ДэуЯнг». Судя по поведению Мэри, она собирается меня кинуть. И будь я олухом вроде Люка, наверняка бы повелся. К счастью, я не Люк, а Ким Соджин!
Девушка выходит из отеля. Озирается испуганным хорьком. Видать, опасается встретить… меня. Ха! Перехватить ее сейчас или выждать? Решаю повременить, посмотреть, чем «заблудшая» займется.
Слежка под аккомпанемент ревущего двигателя мотоцикла – не самая удачная мысль, – поэтому спешиваюсь. Всю дорогу держусь в стороне, пряча лицо под козырьком бейсболки. Одет практично: темные джинсы, черная толстовка с капюшоном, кожаная куртка – половина мужского населения Кореи ходит именно так, значит, разоблачение мне не грозит.
Спустя минут двадцать выясняется, что девушка идет к кафе-кондитерской, где основное блюдо – сладкие вафли. Странный выбор для человека, очутившегося в экзотической стране. Впрочем, Хоук – американка, все закономерно, удивительно, что она не отправилась на поиски «Макдоналдса» или «Сабвея».
Некоторое время прицельно наблюдаю за ней через окно. Похоже, одиночество янки не смущает – выглядит расслабленной и даже довольной. Делает заказ, утыкается в телефон, с явным удовольствием потягивает кофе, судя по бледному цвету, – латте.
Так вот какой ты любишь.
Мисс «аллергия на клубнику» не торопится, и я делаю вывод, что у меня как минимум полчаса, чтобы вернуться за мотоциклом и перехватить девицу. Однако какой в этом толк? Мэри здесь не потому, что забыла о нашей встрече, а желая оную избежать. Свалюсь, как снег на голову, только усугублю. Да уж, финт с бэдбоем не прокатил, янки оказалась не особо клишированной: хорошие парни нравятся ей гораздо больше.
И как теперь все исправить? Думай, Соджин. Думай!
И вдруг в поле моего зрения попадает парнишка на скутере. Перебирая ногами по асфальту, он паркуется справа от входа в кафе, заходит внутрь, но вскоре появляется вновь и держит в руках коробки с эмблемой заведения. Значит, доставщик. Мозг сразу же просыпается, начиная с усердием обрабатывать полученную информацию: рождает идею, прикидывает риски, выгоды, различные варианты. Пока я пыхчу над «проектом», парень прячет еду в багажник, забирается на мопед и разворачивается в мою сторону.
Готово! Вроде ничего себе план, главное – действовать грамотно.
Выскакиваю на дорогу, когда курьер проезжает мимо. Отчаянно машу, призывая остановиться. И, едва это происходит, предлагаю мальчишке солидную – по меркам студенческих подработок – сумму. Курьеру надо лишь притвориться, будто он потерял управление, когда Мэри покинет кафе.
Поначалу парнишка сомневается, однако надбавка в виде тридцати тысяч вон резко меняет дело. Для первокурсника это не просто деньги, а пара свободных вечеров и возможность подготовиться к экзаменам.
Бьем по рукам, закрепляя сделку.
Я отправляюсь за байком. Спустя две трети часа Хоук показывается на пороге кафе, сытая и удовлетворенная. Полагаю, тем, что смогла избавиться от ненавистного меня. Ха, разбежалась! Губы кривятся в предвкушающей улыбке. Ловлю взгляд паренька, ожидающего команды за углом. Киваю, указывая на переулок, куда свернула «заблудшая», и, надев шлем, завожу мотоцикл.
Нужно обогнуть подворотню, чтобы выехать наперерез скутеру и спасти принцессу от злого дракона!
Объезжаю здание. Выруливаю на улицу с односторонним движением. По ней как раз и следует Мэри. Но внезапно понимаю: что-то не так! Девушка, безответственно уставившись в телефон, бредет по проезжей части, а подставной мопед летит ей навстречу, как-то подозрительно странно вихляясь, – чересчур реалистично. Да и водитель паникует, что заметно невооруженным взглядом!