– А как она работает? – удивился Калио.
– Ах! Ну, да! – воскликнула принцесса, поднимая черные брови. – Я и забыла, что ты здесь ради нее…
– Нет-нет! – воскликнул юноша, вновь вскакивая на ноги. – То есть да! То есть уже нет! Чёрт! Давай я лучше спокойно объясню? – взмолился, наконец, он и вновь упал к ногам возлюбленной. Она улыбнулась и кивнула.
– Только с самого начала. Я слышала, в твоем окружении популярна какая-то древняя легенда? Правда?
– Правда, – кивнул Калио и облизал пересохшие губы. Ему предстояло в очередной раз стать предателем, рассказав о прошлом. Но теперь он этого хотел. – Я все расскажу, милая Эверетт. Не бойся…
– А я и не боюсь, – мило проворковала обнаженная принцесса. Откуда-то из-под складок скинутой одежды она выудила прозрачный нож из небесного кристалла. Калио на секунду потерял дар речи. – Ты не забыл? Я же будущая жрица. А нам положено ритуальное оружие. Забыл? Оно всегда со мной в скрытом подрукавном кармашке. Но оно режет по-настоящему.
– Тебе не стоит бояться меня, – возразил юноша. – Вы с ребенком для меня дороже любого общества! Дороже жизни. Я даже пойду на смерть, только чтобы страшная легенда нашего народа не обрела продолжения…
– Вашего народа? – переспросила принцесса. – Ты о чём?
– Я о своем народе, – мрачно изрек Калио и поднял палец, указывая на скалы, что сдерживал в небесах Гравитатор.
– То есть… – девушка пораженно привстала, всматриваясь в древние обломки небесного тела. – Вы оттуда? Но…
– Легенда, которая передается из уст отцов детям, гласит: больше тысячи лет назад рядом с Кайзией существовала еще одна планета-близнец Сария. В обоих мирах жили люди, и когда планетам стало грозить столкновение, более технически развитые жители Кайзии решили уничтожить антипод своей планеты…
– Но ведь мне мама рассказывала, что эта Машина для того, чтобы…
– Чтобы уничтожить Сарию, а на обломках планеты – паразитировать. Добывать энергию от силы притяжения планет, – тихо продолжил Калио. – Однажды ваши правители решили, что Кайзия важнее, а Сарии придется кануть в небытие.
– Это ужасно! – прошептала Эверетт. – Поэтому не может быть правдой!
– Так ли, милая?
Принцесса молчала, разглядывая останки Сарии, потом тихо заговорила.
– Да. Мне еще в детстве показалось подозрительным, что тысячу лет назад, когда запустили Машину, появились сообщества людей, которые считали её злом и хотели уничтожить. Ведь Гравитатор не зло, он всегда защищал нас от падения… Сарии… и давал столь необходимую энергию. Но такой ценой? Не верится…
– Ваш народ предлагал нашему переселение, если легенды не врут, но злость и обида одержали верх. Началась война, во время которой кайзийцы запустили Машину. Сария была уничтожена, а горстка спасшихся беженцев поклялась отомстить и уничтожить Храм. Поначалу действовали открыто, напоминая террористов. Потом, когда все попытки провалились, сарийцы затаились, правильно считая, что время сотрет их из памяти. Мы оказались заложниками, рабами простого желания жить. И только теперь я могу понять… Ведь победи тогда Сария, то уничтожена была бы ваша планета. И всего этого… Ну… Того, что мой народ прячется целое тысячелетие и вынашивает желание отомстить, могло бы и не быть. Всего лишь надо было послушаться голоса разума и принять предложение правителей Кайзии. Но война оказалась заманчивей и желаннее, и потомки стали заложниками сложного и неправильного выбора пращуров. Возможно, вашим предкам не оставалось ничего другого, как уничтожить нашу планету. Либо вы, либо мы. Без естественных врагов кайзийцы лишились других технологий. Забыли их. И лишь Машина благодаря создателям все еще работает.
– Но, Калио! – воскликнула девушка, обхватывая любимого руками и заключая в крепких объятиях. – Это же неправильно! Столько жертв! Целая планета разорвана на куски! Миллионы загубленных судеб и еще больше погибших! Как вообще наши пращуры могли жить после всего случившегося? Как смотрели на небо, на камни… нет, на разорванные ошметки некогда обитаемой планеты… и радовались, что эти могильники, эти небесные памятники убитым дают энергию, с помощью которой мы живем и процветаем?
– Знаешь, Эверетт, – тихо сказал Калио, уткнувшись в теплые груди возлюбленной. – Мы все рабы жизни. Ради своей мы готовы пожертвовать чужой жизнью. Разве не так? – юноша отстранился и заглянул в голубые глаза Эверетт. – И полюбив тебя, а потом узнав, что стану отцом, я готов поменять старые убеждения на обратные. Я уже не хочу помогать своему народу в слепом мщении. Я не хочу, чтобы и ваша планета разрушилась, а народ сгинул. Ведь эта планета и моя тоже, а на ней будет жить мой ребенок. Тысячелетняя месть стала бессмысленной. Для меня точно.
– Это страшно, – в унисон юноше прошептала Эверетт, растворяясь в янтаре его глаз. – Но это должны помнить, чтобы нечто подобное никогда не повторилось. Как стану Хранительницей, разрешу открыть миру правду.
– Это сложно. И, наверное, невозможно. – Калио помотал головой. – Кайзийцы будут все отрицать, ведь кто хочет прослыть убийцей? А сарийцы лишь яростнее набросятся на врагов из прошлого. Может поэтому Хранительница умалчивает о древней катастрофе? Может…
– Нет! – оборвала юношу Эверетт и встала, отстранив Калио. Она накинула легкую полупрозрачную тунику и подошла к окну. – Мне с давних пор не нравятся запреты и традиции. Мать словно строгий учитель ничего не разрешает. Ни выходить из дворца, ни знакомиться с другими девушками и юношами, ни побегать по дрейфующим в небе доскам, когда тысячи вас уже бегали. А я всегда мечтала это сделать! – Она обернулась и указала на ближайший ряд связанных между собой веревками досок. – Ты когда-нибудь пробовал?
– Конечно! – с легкой улыбкой кивнул Калио. – Это просто. Надо только поймать ритм их дрейфа. И ритм инерции, когда отталкиваешься ногами.
– Научишь?
– Но разве мама разрешит?
– Вот опять! – недовольно воскликнула принцесса и отвернулась к окну, всматриваясь в останки чужой планеты. – Над моей жизнью довлеют сплошные запреты! И кажется, что стану Хранительницей, а они никуда не денутся и будут связывать меня по рукам и ногам. Они будут мешать мне жить! И что самое страшное… Эти запреты вряд ли разрешат мне быть с тобой!
– Мы ведь что-нибудь придумаем? – с надеждой спросил Калио из-за спины, и девушка почувствовала тепло прижавшегося тела и заключившие в объятия нежные руки.
– Знаешь, – проворковала Эверетт, наслаждаясь. – Я очень часто и подолгу смотрела на обломки разрушенной планеты. Ведь там, похоже, есть и древние развалины. Если присмотреться, то некоторые видно и отсюда. Атмосфера нашей планеты общая с ними. Вода два раза в стуки перетекает на скалы и обратно. Там есть растительность. И вроде Сария хоть и расколота на множество кусков, но не умерла. И люди могли бы иногда добираться туда, прыгая по доскам. Так ведь?
– Ну да, – нехотя сказал Калио. – Бывали случаи. Иногда некоторые охотники за древними артефактами приносят оттуда что-нибудь интересное. Но это очень и очень редко, и многие не вернулись. Упали, видимо, и расшиблись.
– А если нет? – горячо заговорила Эверетт. – А если не расшиблись? А если благополучно добрались до поверхности и живут там сейчас, и не знают горя?
– Ты серьезно? – переспросил Калио.
– Да. Я бы хотела туда сбежать и вместе с тобой жить одинокой, но тихой жизнью, и растить нашего ребенка вдали от всех этих запретов и правил. Но…
– Но этого никогда не будет! – раздался позади гневный женский голос, и возлюбленные резко обернулись.
– Трийти! – в ужасе выдохнула Эверетт, судорожно сжимая руку пытающегося спрятаться за девушкой и прикрыть наготу Калио. – Что ты здесь делаешь?! Разве не положено Хранительнице извещать преемницу о визите? Разве…
– Эверетт! – Оборвала ее Трийти. – Тебе не кажется, что ты много на себя берёшь?
– Ничуть! – с вызовом в голосе воскликнула Эверетт, закрывая собой Калио. – Ты не можешь вот так, без спроса, врываться в мои покои!
– Увы, могу! – Трийти стояла у входа прямая, словно в ее спину всадили металлический штырь, и надменная. Предвещающие словесную бурю морщинки собрались на лбу, а в глазах уже искрили молнии. И Эверетт чувствовала, что мать готова их метать. Лишь слегка округлившийся живот напоминал, что через несколько месяцев грядет ужасный ритуал… – Я могу зайти к тебе в любое время как твоя мать! И, как видишь, я воспользовалась своим правом, и очень вовремя, кстати! – Женщина очень красноречиво подняла ладони в сторону молодых.
– И?! – Эверетт гневно вскрикнула. – Ты не можешь запретить мне любить! Мне через два месяца семнадцать!
– Я все еще остаюсь твоей матерью! А еще я – Хранительница! И это наделяет меня особыми полномочиями в отношении тебя! В отношении будущей Хранительницы, которая, увы, не показала присущих настоящим принцессам моральных качеств!
– Что это ты имеешь в виду?! – возмутилась дочь.
– Ты прекрасно знаешь, что имею в виду! – холодно парировала Трийти. – Я тебе очень подробно все объясняла, жаль только, что ты не все услышала, или делаешь вид, что не услышала!
– Напомните, Хранительница. – Эверетт дерзко и с вызовом задрала голову, переходя на официальный язык. – Вы столь часто и много говорите о традициях и обязанностях, что я совсем запуталась, что положено, а что нет.
Трийти слегка улыбнулась. Наглости Эверетт не занимать! Гены целого поколения хранительниц прямо чувствуются в ее твердом характере. Поэтому мать не стала испытывать судьбу и прежде, чем начать, щелкнула пальцами, отчего в комнату вошли шестеро мужчин-хранителей. Все старые и сухие, в алых мантиях, но гравитационные посохи в руках делали их грозными противниками. Видя нескрываемый ужас в глазах дочери, Трийти улыбнулась шире и скомандовала:
– Взять этого мальчишку и упрятать в Башню!
– Нет! – закричала Эверетт и встала на пути агрессоров.
– Хранители, разрешаю с ней не церемониться, только не повредите, она ведь наследница!