— Не двигаться! — напомнил кто-то из них.
Син была белее мела. По её лицу было видно, что она из последних сил борется с собой, сдерживая внутри себя нечто. Гро отлично могла представить себе её чувства — не зря же она психолог: момент свободы и последующее понимание обречённости на вечное её отсутствие. Такое могло «уничтожить» кого угодно, что уж говорить о человеке, психика которого испытывает постоянное давление со стороны эмоций. Син глубоко дышала короткими вдохами-выдохами, казалось, ей вот-вот станет плохо. Гро приготовилась к тому, что сейчас станет свидетелем одного из приступов эпилепсии сестры, которые наблюдала когда-то в детстве. Обычно их сопровождало нечто похожее на реакцию Син сейчас. Однако никакого приступа не последовало. Вместо этого, пригвождённая десятками лазерных лучей к земле, Син резко выпрямилась.
Дальше всё происходило словно в замедленной съёмке. Син явно на что-то решилась, но на что?! Гро в ужасе и полном онемении следила за происходящим. Между ними и бойцами расстояние сокращалось так, словно и те и другие двигались сквозь толщу воды — настолько медленными стали все их движения. Гро не могла понять этого — расстояние было не более тридцати-сорока метров. По идее, они уже давно должны были бы лежать в наручниках «носом в землю», как только что красноречиво выразился офицер. Девушка подумала, что, скорее всего, у неё от пережитого стресса проявляется эффект «растянутости во времени», когда все молниеносно происходящие события кажутся как бы «застрявшими» в некоем вакууме близкого к панике сознания.
Однако Син не выглядела «застывшей». Напротив, она повернулась к Грослин в обычном для неё режиме времени. Старшая сестра явственно прочитала на лице самой младшей гнев и звериную ярость, причём обращённую не на полицейских, а на неё — Гро! Внезапно, в левой руке Синайи появился маленький перочинный нож, скрытый, очевидно, в одном из кроссовок. Гро испугалась, что сейчас Син осуществит то, ради чего и затевалась вся эта поездка — убьёт и её, и Минни! Светловолосая девушка инстинктивно вскинула руки в попытке защититься, но Син лишь холодно приказала ей:
— Падай на сумки, иначе останемся вообще без вещей. И возьми Минерву за левую руку, не отпускай.
— Что ты делаешь? Что вокруг нас происходит?
В ответ Син посмотрела на офицера Ромиреза — его лицо беззвучно скорчилось в крике, отдающем какой-то приказ. Серые глаза готовы были «сжечь» Син живьём — если бы такое было возможно. С другой стороны, то, что происходило в данный момент, тоже вряд ли можно было назвать «реальным». Испытывая необыкновенную смесь злости и удовлетворения, продолжая смотреть на Ромиреза, Син демонстративно, плавным движением вскрыла себе вены на левой руке.
Гро сама упала на землю, чувствуя, что вот-вот лишится и сознания и рассудка одновременно. Слава богу, Минни этого не видит, иначе это был бы полный хаос. Сгребая в охапку правой рукой сумки, а левой сжимая холодный кулак Минни, Гро из последних сил старалась оставаться в сознании. Не выдерживая натиска собственных чувств и мыслей, она истерично выкрикнула в сторону стоящей на ногах Син:
— Я всё сделала! Ну и что, что дальше!? Ты убьёшь себя, а потом нас? Ради чего?!
Тут она заметила стекающую по руке сестры струйку крови. Кровь на вид казалась вполне обыкновенной, только её цвет был гораздо темнее. Это походило на то, как если бы вам показали блестящий чёрный кристалл, но изнутри отсвечивающий красным светом — примерно так выглядела кровь младшей из сестёр Кроу. Подобно благородным тёмным рубинам, капли крови падали на землю, образовывая небольшую гладкую лужицу, отражающую к тому же ещё и лунный свет. Когда крови набралось достаточно, Синайя вновь опустилась на корточки и, макнув в неё пальцы, обвела вокруг девушек широкий круг.
— Что у тебя с кровью? Что ты сейчас вообще делаешь? — удивлённым, но слабым голосом спросила Грослин. — Это всё Ричард? Он что-то сделал с тобой в Италии, так?
Син начертила внутри круга простой символ, напоминающий морской трезубец, а затем подсела к сестре и взяла её окровавленной рукой за левую ногу. Когда она обратилась к Грослин, лицо её было уже гораздо спокойнее, а голос звучал вполне обыденно. Обыденно, то есть с известной долей иронии:
— Грослин, у меня к тебе огромная просьба: в следующий раз, когда захочется проявить благородство — никогда, ты слышишь? Никогда так не делай. Если бы он выстрелил, всё было бы проще раз в десять…
— Что проще? Проще нам всем умереть?!! Ты хоть понимаешь, на что всё это похоже?!
— А на что, по-твоему, это похоже — «Мадам Гросселинда»? — Син закатила глаза. — Стандартная чёрная магия и ничего больше. Всё просто. Только теперь об этом знают вон те «плывущие» посреди заднего двора ребята в форме, — она махнула здоровой рукой в сторону мирно «бегущих» в замедленной съёмке солдат. — А если бы кто-то не «расслабил» пыл нашего героя, мы бы уже бежали отсюда вполне нормальным способом, естественно после того, как я отвлекла бы их внимание.
Син коротко улыбнулась сестре.
— «Отвлекла внимание»? Ты имеешь в виду — поубивала бы всех как на шоссе? — Грослин удивилась сама себе, но сейчас её поразило не столько то, что её сестра — ведьма (притом злая), сколько то хладнокровие, с которым она вновь собиралась оставить за собой шлейф из свежих полицейских трупов.
— И вообще, что ещё за колдовство? То, что я «Мадам Гросселинда» — всего лишь бизнес. Ты прекрасно знаешь, я не верю в магию, её просто не может быть! Думаешь, я не догадываюсь, что ты подсыпала нам с Минни в еду какую-то отраву, вызывающую эти галлюцинации? Я, к твоему сведению, дипломированный специалист в области психиатрии и психологии!
Гро быстро приходила в ярость. Да какого же чёрта тут делается?!
— Угу. То-то ты каждый вечер раскладываешь свои Таро, и они «говорят» правду. Притом, что ты — «дипломированный специалист».
Син произнесла фразу, подражая голосу старшей сестры, а потом спокойно отпустила её ногу и стала перевязывать распустившиеся шнурки на кроссовках. Закончив, она заметила, что испачкала кровью свои носки.
— Блин, придётся их потом зарыть где-нибудь…
И снова хотела было взяться за ногу Гро, но та резко отодвинулась. Стоны Минни становились всё громче — она постепенно приходила в себя.
— «Зарыть»??? В каком это смысле — зарыть? Ты и с нами поступишь так же, как и с носками? Тоже «зароешь» нас с Минни где-нибудь в лесу?…
— Грослин? Синайя? Мы… мы живы? Где мы?…
Минни хотела было приподняться на локтях, но слишком ослабела, а потому со стоном осела обратно, почувствовав сильную тошноту.
Гро обратила внимание на стремительно приближающихся солдат. Они хоть и медленно, но всё же бежали, а это значит, что бы там Син не задумала, ей пора воплощать это в реальность. Снова.
— Ты сказала, что мы могли уйти «нормальным» способом, а как насчёт «ненормального», если уж на то пошло?
— Я бы не сказала, что он «ненормальный», скорее, «экстремальный», — произнесла Син, глядя на солдат. — «Лягушка» всё ещё стоит на парковке с южной стороны?
Гро кивнула.
— Мы сможем забрать и машину? — девушка немного воодушевилась.
— Если успеем, — в свою очередь кивнула Син.
— Рука сильно болит, сознание не теряешь, голова не кружится?
Только сейчас Гро заметила, что рана на руке сестры довольно глубокая, и ей стало неловко.
— Ногу давай, — только и попросила девушка.
Гро с сомнением разогнула ногу в колене, и Син аккуратно взяла её в месте, где ахиллесово сухожилие соединяет голень со стопой. Грослин покрепче сжала руку Минни, та по-прежнему была дезориентирована в пространстве. Когда физически все три девушки были соединены, Син и Гро в последний раз взглянули на ничего не понимающих стражей порядка.
— Закрой глаза и представляй парковку, надеюсь, всё пройдёт быстро.
В следующее мгновение Синайя здоровой рукой прижалась к земле, накрыв ладонью символ:
Плоть к плоти,
Кровь к крови,
Замкни нас в цепь.
Плоть к плоти,
Кровь к крови,
Открой мне землю-мать,
Нас проведи.
Пусть будет так.
Гро почувствовала, как мягкая земля под ними становится сначала рыхлой, а потом превращается в сыпучий песок. В то же время «замедление времени» прекратилось, и солдаты «рванули» к ним так, что девушки всерьёз испугались за свои жизни. Они не стали стрелять, но один из них тут же с размаху кинул какой-то предмет, который упал точно в центр круга, оказавшись в опасной близости рядом с сёстрами. Девушки переглянулись — что такое боевая граната им объяснять смысла не было.
В следующую секунду одновременно произошло две вещи: земля под ними раскрылась, и сёстры, не успев даже взвизгнуть, провалились вниз вместе со всеми пожитками. Почти в то же мгновение «лимонка» взорвалась: на том месте, где только что сидели девушки, образовалась лишь чистая ровная площадка, без каких бы то ни было признаков изменения почвы.
Зато ударная волна полностью разнесла стену мотеля, и теперь от неё осталась лишь груда голых кирпичей, обнажающая за собой все внутренности захолустной трёхэтажной гостиницы. Сквозь комнаты на первом этаже просматривался маленький холл, посреди которого стоял мистер Квинси в голубом халате и шлёпанцах. Он мелко тряс своей почти лысой головой и повторял вслух одну-единственную фразу, застрявшую в его горле точно пластинка в старом патефоне: «Дадут денежки — построим новое. Отстроим новое — получим денежки». Видимо, единственным утешением для него было обещанное полицией вознаграждение, которого, впрочем, вряд ли хватило бы на восстановление душевного равновесия старика.
Между тем офицер Доналд Ромирез пребывал в таком бешенстве, какого не припоминал у себя с момента рождения. Он не мог, не хотел и не верил собственным глазам. Когда дым от взрыва рассеялся, он первым делом кинулся на то место, где ещё недавно держал сестёр «на прицеле». Но там никого не было и не было признаков, каким образом все три девушки, а также предусмотрительно выкинутые ими вещи, могли исчезнуть.