Как только Гарри переступил порог, его татуировки предупреждающе дёрнулись. За многие годы он научился истолковывать самые незначительные различия в подобных сигналах. Это предупреждение было сравнимо с миганием янтарно-желтого маячка. Оно подсказывало Д'Амуру, что здесь занимались какими-то магическими практиками. Но где же доказательства? В комнате стояло два простых деревянных стула и миска, чье содержимое напоминало сухие остатки собачьей еды. По коричневым сгусткам лениво ползало несколько мух.
Голые доски и затемнённые окна явно свидетельствовали о том, что комната предназначалась для магических занятий. Как только Гарри осмотрел помещение, он обратил внимание на две странности в планировке комнаты: окно по правую руку находилось слишком близко к углу – это означало, что либо архитектор плохо справился с работой, либо в какой-то момент комнату укоротили, поставили ещё одну стену и создали узкое, сокрытое от глаз пространство.
Гарри подошел к стене и попытался рассмотреть тайный ход. Всё больше татуировок сигнализировало, что игра в призрачного Марко Поло ему удавалась – теплее, ещё теплее… Гарри опустил взгляд на ладонь левой руки, где Кез вытатуировал Сигиллу Искателя. На мгновение Гарри перенесся на 11-е авеню и вместо своей руки увидел пятерню демона.
«Плюй!» – запрыгал меж стен клаустрофобического помещения приказ из прошлого.
– Отъебись, – процедил Гарри, отмахнулся от видения и прижал татуированную руку к стене.
Вот теперь он напал на след чего-то стоящего. Минуя медлительность мыслительного процесса, безмолвный импульс завладел рукой Гарри и повел её по стене. Пальцы спускались всё ниже, пока мизинец не упёрся в пол. Гарри почувствовал, как ожила, завибрировала Сигилла Искателя у невидимой цели – охота близилась к завершению. На серой краске имелось тёмное, едва выделявшееся на фоне стены пятно. Не успел Гарри отреагировать, как его рука приказала среднему пальцу совершить последнюю манипуляцию. Он легонько надавил на отметину, тихонечко щёлкнуло, и Гарри пришлось отступить назад – провернулись бесшумные петли, и распахнулась тайная, хитро замаскированная серой краской дверь.
Очевидно, мистер Гуд скрывал в доме не только обширную коллекцию игрушек. Гарри испытал абсурдное удовольствие от находки и шагнул в комнатку посмотреть, что же ему попалось. Как и все предыдущие комнаты, освещала её лишь голая лампочка, и пускай в тех помещениях Гарри не попалось ничего особо интересного, этот узкий проход хранил любопытнейшие секреты.
Одну стену посвятили книгам, и в воздухе стоял аромат их древности. За шесть лет ученичества в католической школе для мальчиков имени Святого Доминика Гарри возненавидел этот запах. Он навевал слишком много непрошеных воспоминаний об обыденной жестокости, царившей в том месте. Естественно, имели место быть пресловутые удары линейкой по пальцам и трости – по голым ягодицам, однако аппетиты многих представителей школьного коллектива не усмиряла одна лишь порка. У каждого святого отца имелся личный фаворит. Но Гарри с этими частными уроками пронесло. Он оказался слишком брыкливым, и отцам было лень с ним мучиться.
Но, как говорится, обиженные люди обижают других, и ученики сами играли в разные версии той же игры. Пару раз Гарри довелось побывать жертвой их проказ, и случалось это в библиотеке. Отец Эдгар, главный библиотекарь, часто оставлял стол регистратуры – требовалось продемонстрировать должникам с просроченными книгами твёрдость руки Господней. Там, меж книжных стеллажей, сильнейший насиловал слабого, и там, с головой, прижатой к полу, Гарри терпел надругательства над своим телом и вырабатывал ненависть к духу старых книг.
Отмахнувшись от запаха и незваных воспоминаний, Гарри быстро осмотрел библиотеку Карстона Гуда, останавливая взгляд лишь на самых любопытных образчиках коллекции. Небольшое, но всё же впечатляющее собрание книг включало: «Обретение карапакса» – серию томов, которые, несомненно, довели до смерти больше неосторожных колдунов, чем любая другая книга на густо уставленных полках; два тоненьких томика от безымянных авторов оказались иллюстрированными пособиями по самоубийству; несколько книг по сексуальной магике (Гарри предположил, что «к» в слове «магия» намёкало на изыскания в этой области Алистера Кроули[12]); «Фрей-Кистиандт: Диалоги» – гримуар, якобы существовавший лишь в одном экземпляре (том самом, который он держал в руках). Как гласила легенда, «Диалоги» нашли в прахе Йедлина, флорентийского гения, сожженного во время одного из рейдов Саванаролы[13].
Любопытство Гарри не умалило его желания проверить правдивость молвы. Он поднёс к лицу раскрытую книгу и глубоко вдохнул. Бумага пахла огнём.
Внезапно Гарри увидел лицо Шмари – горящие глаза лопнули и потекли по щекам. Д’Амур захлопнул книжку и решил, что на коллекцию Гуда он насмотрелся.
Он оторвал взгляд от книжных полок и глянул на другую стену. Она также была увешана рядами полок. Здесь царили предметы, к которым Гуд прибегал, когда требовалось настроить молодых и впечатлительных гостей на нужный лад: свечи из чёрного и красного воска, изготовленные в форме фаллосов; ряд украшенных разноцветным бисером бутылочек с чем-то спиртным – Гарри откупорил несколько, и от запаха у него защипало глаза. Кое-что пахло виски или бренди, но присутствовал запах и секретных, добавленных Гудом ингредиентов. От одних бутылочек несло травами, от других – химией. Лишь одному Богу было известно, что за лекарства растворил Гуд в этих чудодейственных снадобьях. Скорей всего, транквилизаторы с примесью молотых таблеток от импотенции.
Конечно же, всему этому добру надлежало исчезнуть – ровно, как и чашам с белым порошком (Гарри решил, что это кокаин) и шеренгам маленьких куколок, занимавшим большинство полок. К головам фигурок прикололи вырезки из фотографий с изображениями молодых мужчин, а ниже к их гениталиям прикрепили аналогичный ряд вырезок – на этот раз с половыми органами. Гарри сосчитал куколок. Всего двадцать шесть. По его предположению, перед ним было олицетворение гарема Карстона Гуда. Прежде чем придать их пламени, Гарри придётся проконсультироваться у местного эксперта в подобных фетишах, иначе кто мог гарантировать, что все двадцать шесть юношей не превратятся в пепел?
Исследовав верхние полки, Гарри присел, хрустнув коленями, и принялся изучать средние полки. На них стояло несколько крупных закатанных банок. Но содержимое этих сосудов было далеко не так безобидно, как черничный джем или маринованный лук. В жидкости, бывшей, скорей всего, формальдегидом, содержалась мертвечина – какая-то аномального характера (двухголовая крыса, жаба-альбинос с красными глазами), какая-то – сексуального (человеческий пенис; банка, заполненная яичками, походившими на розоватые куриные яйца; зародыш с пенисом такой длины, что её хватило бы обмотать шею эмбриона). Отдельные экземпляры просто сгнили или разложились в бальзамирующей жидкости, и в мутной жиже виднелись лишь хрящеватые ошмётки. Гарри предстояло проконсультироваться с местными знатоками и на сей счет.
Судя по открывшейся тайной коллекции, заинтересованность Гуда магией простиралась дальше театральных фокусов, призванных лишь раздеть кучку гостей. Конечно, заспиртованные мутанты добавят очков любой постановочной церемонии, но это не объясняло библиотеку или ряд кукол с пришпиленными к ним портретами.
Гарри опустился на колени, чтобы исследовать тенистые закрома нижних полок. Там громоздились другие баночки, но позади них Д'Амур нащупал что-то совершенно иное. Этим предметом оказалась маленькая шкатулка дюйма четыре в диаметре. Все шесть её граней покрывало травлёное витиеватыми узорами золото.
В тот же миг, как Гарри достал шкатулку на свет, он догадался, что было в его руках – головоломка, предмет ценней и опасней всех остальных экземпляров коллекции Туда, вместе взятых.
7
Руки Гарри исследовали поверхность шкатулки без его указаний – ими двигало желание познакомиться с вещицей. Головоломка пропустила через его пытливые пальцы серию импульсов, и по телу Гарри прокатилась приятная, тёплая волна. Позволив Д’Амуру распробовать себя, ощущение внезапно схлынуло, оставив лишь неприятную пустоту. Гарри попытался повторить те же движения, однако блаженство не хотело возвращаться. Д’Амур слышал, что получить ещё одну дозу можно только раскрыв загадку шкатулки.
Гарри поднялся и прислонился к книжным полкам, чтобы получше рассмотреть блестящее устройство. Впервые он увидел одно из них воочию. Эти головоломки назвали именем их французского создателя, потому известны они были, как шкатулки Лемаршана. Однако в кругах более осведомлённых их прозвали Конфигурациями Мук, и это было куда ближе к истине. В неизвестном количестве рассеялись они по всему миру. Какие-то шкатулки выжидали в убежище, другие же проказничали в гуще человеческих афер и желаний, собирая кошмарный урожай. Решить головоломку означало открыть дверь в Ад – по крайней мере, так гласили легенды. То, что большинство жертв были невинными людьми и находили шкатулки по чистой случайности, не имело для Ада и его инфернальных посланников ни малейшего значения. В конце концов, душа есть душа.
Хотя Д’Амур знал обо всех опасностях, таившихся в Конфигурации Мук, он не мог убедить себя вернуть её за баночки с препаратами. Гарри позволил угасающему удовольствию в кончиках пальцев ещё раз погладить шкатулку. Тот мимолётный контакт с блаженством, таившемся в Конфигурации, очаровал его, и пальцы не могли позабыть сладостное ощущение – точно повстречав старого друга, руки исследовали головоломку сами по себе.
Гарри наблюдал за этими манипуляциями и чувствовал себя удивительно далеко от лихорадочных движений пальцев и ещё дальше – от возможных последствий. Он говорил себе, что может в любой момент всё прекратить, но зачем останавливаться так рано, когда через пальцы и руки его усталому организму передаётся подобное удовольствие? Ему вполне хватит времени, чтобы остановиться прежде, чем он окажется в опасной близости от разгадки. Почему бы тем временем не насладиться панацеей шкатул