Девушка фыркнула:
— Если ты такой нежный, тебе здесь не место, ищи себе папочку на Ямайке или Барбадосе, раз ты с Альбиона, и пусть он тебе хер в глотку суёт. Этот остров под контролем Галлии, тебе не подходит, вы у них уже соснули.
— Вовсе нет! — Молодой человек встал и с пафосом положил руки на пояс. Плешивый моряк отхлебнул ещё и уронил голову на стол. — Мне здесь самое место, потому что я хочу участвовать в войне!
Это было сказано не слишком громко, однако другие посетители покосились на них. На этот раз девушка даже засмеялась.
— В войне? Ой, блядь, да тебя грохнут ещё до абордажа! Даже до сражения! Ударишься коленкой о саблю!
— Так я не солдатом, а законом. Вот хотите вы помощи… — На последнем слове молодой человек наклонился над столом и перешёл на шёпот, — …от русалки получить, так я с ней договорюсь. А если не получится, то вы ничего не потеряете. Взамен вы меня к себе возьмёте. Идёт? Можем на бумаге всё оформить, вы подпишите. Только у меня нынче ни бумаги, ни чернил, так что придётся пройти в вашу каюту!
Девушка с недоверием покосилась на него исподлобья.
— Тебе, видимо, терять уже нечего?
Улыбка молодого человека стала грустнее.
— Угадали.
Девушка вздохнула.
— Если хочешь сдохнуть, могу пристрелить тебя. Я место красивое знаю, там нас не потревожат.
Молодой человек отрицательно тряхнул головой.
— Я не против, если вы пристрелите меня своими глазами, но стволом орудовать предоставьте мне!
За такие слова он получил второй пинок по коленке.
— Предложи это шлюхе и услышь, сколько она с тебя спросит.
Тут плешивый моряк резко поднял голову, глаза его дико вытращились:
— Имя! Назови, кхе, имя!
— Морис О'Хилли, — ответил молодой человек, горделиво выпрямляясь и возвращая на лицо свою улыбку. — Если вам нужна юридическая помощь, я к вашим услугам! Только позвольте мне узнать ваши имена.
— А-а-а… — протянул моряк. — Обознался.
Девушка резко опустила ладонь, которой теребила серьгу в ухе, на стол, её кольца глухо стукнули о начавшее гнить дерево.
— Обращайся ко мне Бесник Ринальдино и никак иначе. А его можешь звать сеньор Кхецо. О найме поговорим только когда убедишь русалку примкнуть к нашей стороне.
— А что у вас за сторона? — уточнил Морис. В голове у него мелькнули образы морских сражений, грохот пушек, солёные брызги, драки на саблях и шпагах, образы благородных флибустьеров в дорогих камзолах. Конечно, эти светлые мечты уже замарались грязью, илом и песком на гнилых досках мостов и стен, но романтика моря ещё не оставила молодого человека. — Надеюсь, не пиратов?
— Нет, конечно! — подняла брови девушка. — Мы ловим рыбу у северных рифов недалеко от Багам. Всё, пиздуй. Заключишь договор, разрешу тебе взойти на мою шхуну.
Романтические мечты доломались о неприглядную беспросветную реальность.
Бесник сказала, что русалка зависает возле самого отдалённого от города причала, потому что ей не нравится грязная вода под домами. Искать её лучше прямо перед тем, как луна поднимется над водой, так меньше шансов, что во мраке ночи она попытается убить визитёра.
Поодаль городок Аматор выглядел совсем несчастным, особенно его маленькая надводная часть. Морис с фонарём, взятым у хозяина, давшего ему комнату, дошёл до самого края причала, осторожно проверяя доски, чтобы не провалиться. К одному из столбиков была привязана маленькая лодка с большой заплатой на боку.
— Э-э-эй! — крикнул он в сторону горизонта. — Ваше подводное величество! Прибыл дипломат от топчущих землю!
Никакого ответа. Чёрная гладь моря ровно колыхалась, звёзды рассыпались по небу брызгами молока. Корабли чернели кляксами на стене, которых перевернули подтёками вверх, у части из них горели фонари и окошки. Где-то вдалеке кричали пьяные матросы да скрипели досками поздние гуляющие.
"Обманули, нет здесь никакой русалки? — подумал он. — Да не должно быть, десяток человек из разных мест не могут врать одинаково. Бесник могла бы посмеяться, но Марте ни к чему мне сочинять".
Марта Браун была пятнадцатилетней худющей девушкой с бледным лицом, которая работала в таверне. Разнося еду, она странно дёргала бёдрами: по её мнению, это должно было привлекательно выглядеть и возбуждать мужчин. Марта была первой женщиной на острове, с которой Морис разговаривал. Родом из Бриджтауна, она была изнасилована опьянёнными жаждой бесчинств каперами из Иберии, которые нападением на беззащитный город отомстили Альбиону за поражение при Малых Антилах.
— Меня бы теперь никто замуж не взял, вот и пришлось приплыть сюда, теперь я здесь работаю, — тихим голосом рассказала Марта свою историю. — Если кто из мужчин мне деньги предложит, то я с ним пойду. Они и говорили, что в открытом море русалки есть, и одна близко подплыла, а им хочется её как меня взять. Вы тоже мне предложить можете.
Морис молча сунул ей несколько монет и поспешил выйти на улицу. Она слишком сильно напомнила ему его мать, та тоже была с худым лицом и немного выпученными глазами. И голос такой же… А ведь таких Март, Мери, Алис, Энни, а также Эмм, Софий, Жюли и, даже может, Исабелей и Лаур было множество, и не только на этом Острове Неудачников.
Бесник была пятой после двух хозяек трактира и одной уличной проститутки. Но, наверное, второй такой, как она, днём с огнём не сыщешь, хотя Морис считал, что неплохо разбирается в девушках. И вот теперь пришло время встретить шестую женщину, разговор с которой должен был стать определяющим для Мориса. Но что-то она не торопилась.
Луна уже поднялась над морем, и к причалу протянулась невесомая сияющая дорожка в небо.
Со скуки Морис решил посидеть в лодке одному, что ему не довелось, наверное, с тех пор как его отправили учиться. Однако из-за этого манёвра он чуть не упал в воду со сломанной ногой: на дне было полно мокрых водорослей и даже пара дохлых рыб валялась.
Морису повезло — только отшиб себе филе да шляпа слетела с головы за борт.
Щурясь от боли и ругаясь сквозь зубы на своё чрезмерное ребячество, он встал, потирая ушибленное место и стараясь удержаться на качающейся лодке, как вдруг услышал вдали всплеск. Морис замер и всмотрелся вперёд, но ничего не увидел. Тут послышалось ещё несколько всплесков по сторонам, молодой человек повертел головой, но опять не успел заметить, что это было. Причём всплески были глуховатыми, шумными — точно что-то немаленькое подходило к поверхности воды. Но на глаза не показывалось.
— У вас ламинария на штаны, — сказал кто-то сзади на сильно искажённом альбионском, да вдобавок, похоже, с наглухо заложенным от насморка носом.
Морис аж вскрикнул и обернулся. Из воды метрах в пятнадцати торчала мокрая голова и прищуренно взирала на него. А он даже не услышал, как она всплыла.
— Это вы?!
Голова мигнула прозрачными глазами с чёрными дырами зрачков, которые по-кошачьи бликовали при свете фонаря. Выглядела она так, точно её слепили из воска, а потом облили кипятком, из-за чего все выступающие части смазались. Ещё у головы были неопределённого цвета собранные на затылке волосы. Голова открыла рот — и тут затряслась, разбрызгивая в стороны воду. Затем из воды высунулась бледная рука с длинными тонкими пальцами и перепонкой между ними и поковырялась пальцем в одном ухе, в хряще которого была золотая серёжка.
— У вас ламинария на штаны, — повторила русалка.
Морис догадался осмотреть свои брюки и действительно обнаружил в весьма неудачном для этого месте длинную зелёную соплю водоросли.
— Ох, как я оконфузился перед вами! Мне очень жаль, ваше высочество… или как к вам лучше обращаться? — Морис постарался и побыстрее устранить неприятность, и сохранить лицо перед важной особой. Но русалка не проявила никаких эмоций.
— Так лучшее, — сказала она, когда Морис избавился от водоросли.
— Скажите, пожалуйста, — продолжил Морис, снова натягивая привычную улыбку, за которую его любили на родине, но осуждали на Альбионе, — как мне к вам лучше обращаться, дабы я не оскорбил вас, и каких тем мне следовало бы избегать, дабы не возбудить ваш гнев?
— Я не являться Региной Клана, моя должность есть узнавание, — очень вовремя сообщила русалка. — Вы в лодка грести за мной. Артемида Анасис не будет встречаться с вами здесь, пусть вы не иметь оружие и помощники.
Морис поклонился и сел на скамью, взяв вёсла. Спустя пару мгновений понял, что грести разучился совершенно, а потом вспомнил, что забыл взять фонарь и отвязать лодку.
Русалка указала направление, а сама скрылась под водой, и Морис удивился, какая она бесшумная. Грёб он достаточно долго, чтобы начать беспокоиться о возможностях обратного пути. Облака, скрывшие луну, уверенности не добавляли — темнота была бы очень на руку русалкам, если они хотели его убить. Впрочем, им всё было на руку, чтобы его убить: сейчас личность Мориса практически ничего не значила, и никто не стал бы о нём беспокоиться. Во всяком случае точно не та грубая, но очаровательная брюнетка.
Тут он заметил, что вода под вёслами слабо засветилась нежно-синим.
— Ух ты! Это магия русалок?
— Это биолюминесценция планктона, — ответил другой голос. Морис обернулся и увидел вдали в полумраке несколько других голов, торчащих из воды. — Здесь не такое яркое. На родине ярче.
— Значит, это не ваш дом? — спросил Морис, но ему не ответили.
По очертаниям сияния Морис обнаружил впереди скалу, которая скрывалась на глубине в треть метра. Наверное, поэтому на Аматор нельзя было так просто сунуться, "не зная броду". Лоцман что-то такое говорил, но тогда Морис был всё ещё подавлен. Лишь оказавшись на острове, вспомнил, что стоило бы расспросить подробнее, но баркас уже отошёл от причала.
— Дальше, — сказал уже третий голос откуда-то с боку. Действительно: впереди слышалось бормотание, но слова пока разобрать было нельзя.
— Неужели наше общение будет сопровождено столь большой секретностью? — удивился Морис. — Если что, я закону верен и тайны не разглашаю.