Мако похлопал Савенека по спине.
— У тебя сейчас есть время. Советую вам начать.
— Да, сэр, — ответил Савенек. — Я поищу кого-то подходящего.
— Нет, — тихо сказал Мако. — Замену ищи на другие дела. Но Рему учить будешь ты.
Савенек повернулся к Мако. Он открыл рот, но Мако заткнул его взглядом.
— Мы можем обсудить это позже в моем кабинете. А пока начинай. Это приказ, — Мако повернулся и ушел, его советники стояли у двери и ждали, чтобы поговорить.
Савенек повернулся к Реме, чуть покраснев, то ли от тренировки, то ли от смущения.
— Поверь, — сказала Рема, — я была бы рада другому наставнику. Я не хочу работать с тобой.
— Ты хоть что-то знаешь? — почти рычал Савенек.
— Многое, — кипела Рема. — Может, больше тебя, — может, не в сражениях, но она была хорошо образована.
Савенек недоверчиво вскинул брови, уголки рта приподнялись.
— Я сомневаюсь.
Рема уперла руки в бока.
— Ты всегда такой наглый? Мне хватило принца Леннека, я не хочу терпеть это и от тебя.
— Я не такой, как он! — заорал он.
— О? А ты провел с ним столько времени, сколько я? — закричала она в ответ.
Савенек лишился слов. Это было нечто. Рема огляделась, некоторые пялились на них.
Рема понизила голос и спросила:
— У вас тут есть лошади? — Савенек не ожидал смены темы и кивнул. — Есть место, где на них можно покататься?
— У нас есть загон и курс тренировок, — ответил Савенек.
— Ты умеешь кататься верхом? — сердце Ремы колотилось.
— Да.
Он не знал, что ее дядей был Кар? Что она росла на лошадиной ферме? Она хотела поставить его на место, и у нее был шанс.
— А что? Ты катаешься? — едко спросил Савенек.
— А ты? — парировала она с улыбкой.
— Хочешь узнать? — он источал уверенность.
— Поспорим. Если ты не против, — дразнила Рема. Ее лошади тут не было, но ее еще не одолевали, и она не хотела, чтобы он стал первым.
Савенек повернулся к Веше и юноше, с которым она тренировалась.
— Веша, Одек, — позвал их Савенек. — Нам нужны свидетели, — он поманил их.
Одек потер руки с улыбкой.
— Это будет нечто, — он встал рядом с Савенеком, почти не уступал в росте, но был худым, у него было меньше мышц. Они возвышались над Вешей, что была на фут ниже.
— Мако говорил вам перестать спорить, особенно после прошлого раза, — сказала Веша, качая головой.
Одек рассмеялся, звук разнесся по залу.
— Да, это было весело!
— Это была ее идея, — Савенек указал на Рему. — И спор между нами. Одек тут ни при чем.
Одек прижал ладонь к сердцу.
— Ах, ты меня ранишь. Как ты можешь спорить с другой?
Савенек выглядел раздраженно.
— Хватит, Одек.
— Серьезнее можно? — возмутилась Рема. — Мы даже не обсудили условия.
— Почему вы спорите? — Веша теребила край туники.
— Савенеку приказали тренировать меня, — сказала Рема. — Мы не рады этому, но мне нужно научиться защищать себя, — скоро Дармик найдет ее и попытается увести в столицу на казнь.
Савенек фыркнул.
— Ты думаешь, принц Леннек потратит время, чтобы найти тебя? Он тебя не любил, ты не особенная. Ты была лишь оружием. Он закончил с тобой, тебя ведь хотели казнить?
Рема шагнула к Савенеку, желая порвать его. Ей пришлось глубоко дышать, чтобы успокоиться. Леннек не придет за ней, это требовало слишком много работы. Дармик отыщет ее. И он точно мог найти ее, как бы она ни пряталась. Ей нужно было уметь защищаться, чтобы сбежать, когда он придет.
Одек с воплем стукнул Савенека по спине.
— Хоть кто-то не боится бросать тебе вызов. И это девушка! Мне нравится!
Рема хмуро посмотрела на Одека.
— Хочешь поучаствовать? — спросила она.
— Нет, — рассмеялся он. — Я тут веселюсь, — Одек вдруг посерьезнел. — Но, думаю, в тебе есть куда больше, чем видно на первый взгляд.
— Лучше молчи, — сказала Рема. Одек пристально смотрел на нее, словно пытался разгадать.
Заговорила Веша:
— Так на что спорите?
— Условия будут такими, — сказала Рема. Савенек хотел перебить, но она продолжила. — Если я выиграю, Савенек будет учить меня с уважением. Никаких едких слов, ничего. Мне нужно научиться, и Мако считает его лучшим.
— Я такой, — ответил Савенек. — Но когда я выиграю, Одек будет тебя учить, чтобы я не тратил время. И никто не расскажет Мако.
— Хорошо, — Рема протянула руку. Савенек обхватил ее мозолистой ладонью. Рема отдернула руку, удивленная теплом, которое не ожидала ощутить от Савенека.
— Это обсудили, — сказал Одек, — но каким будет спор?
— Гонка, — сказала Рема.
Одек почесал голову, глядя на Савенека и Рему.
— Не хочу расстраивать, милая, но ты не сможешь. Савенек — один из лучших в беге.
— Не глупи, — сказала Рема. — Гонка на лошадях.
Одек упал на колени.
— Я влюблен! — он взял Рему за руки.
Савенек буркнул:
— Хватит, Одек.
— Девушка, что бросила тебе вызов в гонке на конях? Ты же знаешь, что я чувствую к девушкам, что умеют кататься верхом! — Одек рассмеялся и встал на ноги.
Веша сжала руку Ремы и прошептала:
— Ты умеешь кататься? Савенек еще не проигрывал.
— Конечно. Не помнишь, где я росла? И у кого? — опасно улыбнулась Рема.
— Точно! — воскликнула Веша. — Я забыла. Но Савенек хорош.
— Как и я, — шепнула Рема, тронутая тревогой Веши.
— Вперед! — сказал Одек. — Мы с Вешей выберем вам лошадей. Один круг. Мы с Вешей определим победителя. Договорились?
— Да, — ответили Рема и Савенек хором.
Они покинули зал и пошли во двор, где, к потрясению Ремы, стало еще холоднее. Иней покрывал землю. Они вошли в замок, вышли в боковые двери. Пейзаж был пустым. Деревья окружали замок, но многие были лишены своей красоты. У замка короля Барджона все еще было в ярких красках. Тут серый укрывал пейзаж покрывалом.
Перед замком был амбар. Одек и Веша настояли, чтобы Рема и Савенек подождали снаружи, пока они выберут конец. После пары минут тишины Одек и Веша вышли с похожими по телосложению лошадями с седлами, готовыми к гонке. Группа тихо обошла амбар к скаковому кругу за ним. Это было не открытое поле, как думала Рема. Это была тропа на земле, которую освободили меж густых деревьев. Тропа была неровной и опасной. Смутно напоминала Реме гонки по лесу дома.
— Я не знаю круг, — сказала Рема, — так что хотела бы осмотреться.
Веша дала Реме поводья.
Савенек буркнул.
— Не поможет.
— Все равно я хочу осмотреться.
Савенек пожал плечами, и Рема повела лошадь вперед шагом. Она не хотела забираться перед Савенеком, выдавать свою способность кататься. Она отошла подальше и сказала:
— Ого, — она остановила лошадь.
Рема погладила нос лошади.
— Я тебя помню, — мягко сказала она. — Хоть прошло время. Ты помнишь меня, Река?
Она назвала красивую кобылицу Рекой, потому что у нее была странная серо-черная шерстка, как река, и она была быстрой, как текущая вода.
Познакомившись, она забралась в седло, устроилась удобнее. Она повела лошадь дальше, осмотрела тропу, проверила, что Река ее слушается. На пути было несколько опасных мест — корень там, резкий поворот там. В нескольких местах тропа была узкой, и два всадника не могли проехать там вместе. Перед финишем тропа расширялась, туда уместился бы не один всадник. Тут Рема могла разогнаться, если надо. Но мог и Савенек. Она помнила, что Веша говорила, что Савенек еще не проигрывал гонку. Всегда бывало что-то впервые, и она не собиралась проигрывать сегодня.
Рема прошла с Рекой к Савенеку, ждущему ее в седле.
— Покончим с гонкой, — сказал он, направляя лошадь к тропе. — Я хочу поесть.
Две лошади встали бок о бок на тропе. Одек ждал в стороне с Вешей.
— На счет три, — крикнул он. — Раз, два, три!
Рема сжала ноги, чмокая губами. Река побежала, полетела над землей. Рема пригнулась в седле, гнала лошадь вперед. На первом повороте Савенек был рядом. Его нога задела ее ногу, она держалась на внутренней стороне поворота, немного вырвалась вперед. Лошади пока шли вровень. Рема хотела взглянуть на Савенека, но не хотела сбиваться. Брен в гонках не мог так быстро двигаться. Ветер бил по лицу холодом, глаза слезились. Ее ладони были голыми, пальцы немели от холода.
Савенек вырвался и занял место на внутренней стороне тропы на третьем повороте. Рема отказывалась проигрывать, еще и проигрывать ему. Рема была в футе позади него, немного замедлила лошадь, чтобы Савенек расслабился. На четвертом и последнем повороте Рема была за лошадью Савенека. Тропа выпрямилась, и Рема поднялась в седле, сжала Реку. Лошадь ответила вспышкой энергии. Она поравнялась с Савенеком. Рема ощущала на себе его взгляд. Это ей и требовалось. Она склонилась, вырвалась вперед и пересекла финишную черту, закончив первой, опередив его на пару дюймов.
Замедлив Реку до шага, Рема улыбнулась и оглянулась на Савенека. Он кривился от гнева. Он спрыгнул с лошади, бросил поводья Одеку. Рема смотрела, как он несся прочь, не сказав никому ни слова.
ЧЕТЫРНАДЦАТЬ
Дармик
Возле столицы Дармик подал сигнал дозорной вышке, попросив открыть врата города, впустить армию. Дармик был один из десятка солдат на лошадях, ехал посреди Первой компании, рядом с ним несли флаги принца и командира. Солдаты шагали по грязи, оставленной недавним дождем.
Врата открылись, солдаты поменяли построение, теперь шли по три человека в ряд, чтобы уместиться на узких улицах. Дармик миновал врата, его солдаты отсалютовали ему. В городе армия повернулась к военному лагерю. Обычно жители смотрели, как проходит армия, дети выбегали, чтобы посмотреть на солдат в форме. Сегодня улицы были почти пустыми. Дармик огляделся, вокруг ходили люди по своим делам. Мятежники проникли в столицу, настроили людей против армии?
Группа детей стояла и смотрела. Дармик приблизился к ним, женщина выбежала, схватила детей и закричала им уходить внутрь. Она быстро взглянула на Дармика со страхом в глазах — будто Дармик спрыгнет с коня и убьет их. Женщина не знала, что он не стал бы вредить ее детям. Его репутация говорила о другом.