Стинг и стоящие по сторонам от него турели в считанные секунды усеяли замешкавшихся врагов болтами и стрелами, но, кажется, для некоторых это было излишне — они и так хрипели, исторгая из себя вонючую бурую жижу, а под кожей ходуном ходили неоформившиеся мускулы, больше похожие на бурлящую тягучую массу.
— Чего это с ними? — брезгливо поморщилась Эдж.
— Просто я невкусный, — усмехнулся я. — Давайте дальше! Мне кажется, много времени это не займет.
Дальше мы двигались плотной группой. Стинг дезактивировал свои турели и забросил увесистые тубусы обратно на спину. Те из вампиров, что были поумнее, либо просто менее томимы жаждой, огибали нас по широкой дуге, не решаясь нападать. С остальными мы расправлялись довольно быстро — вампиры в своей исходной призрачной ипостаси оказались довольно хрупкими. Особенно они боялись огня.
— Стойте! А вот и мой Неваляшка!
Разбитого робота-паука мы нашли за одной из каменных колонн. У него были серьезно повреждены лапы, так что бегать он не мог, только ворочаться из стороны в сторону. К моему удивлению, рядом с ним валялось два трупа песчаных вампиров.
— Ах ты ж, мой хороший! — обрадовался как ребенок Стинг, бережно укладывая любимое детище в инвентарь. — Может за себя постоять!
Путь до пирамиды мы преодолели довольно быстро. Заминка вышла уже перед самым входом.
Вампиры все-таки умудрились серьезно поранить моих спутников. Вкусившие крови твари утрачивали способность превращаться в бесплотные тени, зато становились настоящими машинами смерти с железными зубами и когтями и вязкой неподатливой плотью. В ней застревало любое оружие, а раны не кровоточили и моментально затягивались. К тому же гады умели неплохо действовать сообща, прикрывая раненых товарищей, чтобы дать им восстановиться.
Однако и эти монстры оказались уязвимы к огню. Против них отлично сработала связка Хрустальной метки и Печати искр — я накладывал печать, накапливал побольше урона, а потом буквально взрывал тварей одни ударом. От активации печати они вспыхивали, как факелы, оставляя после себя лишь кучки пепла и обугленных костей. Правда, к концу схватки я окончательно опустошил шкалу зарядов Ци, так что значительную часть трофейной пришлось потратить на их восстановление.
Ребят подрали основательно. Стинга почти выпотрошили, на животе его зияла огромная рана. Эдж пыталась скрыться в инвизе, но ее все равно достали по запаху крови из многочисленных порезов. Кровь из ран не просто текла — она хлестала, подхватываемая невидимыми воздушными потоками, которые как пылесос втягивали драгоценную влагу. Разделавшись с последними вампирами, я тут же бросился к друзьям, врубил Пульсацию земли, зашарил в инвентаре в поисках лечебных зелий. Кровотечение нужно было останавливать как можно скорее.
Однако толком прийти в себя нам не дали. Из неровного пролома, служащего входом в пирамиду, вдруг вырвалось целое облако тьмы. Пронеслось над нами, заставляя пригнуться — нас захлестнуло волной поднявшегося в воздух песка и пыли. Я поставил Скользящий менгир, чтобы ребята укрылись за ним. К тому же менгир тоже раздавал ауру Пульсации, так что я мог немного отдалиться от них, не прерывая лечения.
Тень же еще пару раз пролетела над нами, почти касаясь своими призрачными лоскутами. При ее приближении охватывали странные ощущения — сердце будто замирало на несколько мгновений, сжимаемое невидимой холодной лапой, становилось трудно дышать.
Стинг, корчась от боли, все же нашел силы приподняться и откинуть от себя один из цилиндров, закрепленных у него на спине. Хитроумный алантский механизм развернулся в автоматическую турель с арбалетом на вершине, верхняя часть его тут же завертелась, пытаясь поймать в прицел летающую тень.
Та, наконец, ударилась о землю, принимая осязаемое обличье. Однако из-под ног его продолжал струиться темный дым, широким шлейфом заволакивающий пространство вокруг него. Он словно бы стоял в центре небольшого озерца с бурлящей серой водой.
Лимос, Пожиратель жизни, собственной персоной.
При жизни он, похоже, был выдающимся, могучим кинокефалом — росту в нем явно больше двух метров, широченные плечи, мощная шея с косматым, как у гиены, загривком, острая собачья морда с треугольными стоячими ушами. Сейчас в память о былой красоте осталась лишь прямая горделивая осанка. Ссохшиеся мышцы выпирали тонкими, как веревки, жгутами под морщинистой кожей, суставы казались раздувшимися на фоне тощих конечностей, морду перекосило от непропорционально разросшихся зубов и пасть, кажется, вообще не закрывалась.
Зато одет был проклятый меджай богато — нагрудник и причудливый головной убор, похожий на корону египетских фараонов, сияли золотом, черно-красная туника по низу тоже была окантована золотой полосой. Вооружен он был круглым выпуклым щитом и огромным топором странноватой формы — рубящая часть его была в форме полумесяца, закрепленного на торце древка в середине своей вогнутой части. Внешняя его кромка была усеяна острыми треугольными шипами, расходящимися в стороны, как лучи у звезды. Попадаться под удары этой штуки точно не хотелось.
Кровь из ран моих спутников превращалась в струйки красноватого дыма, которые тянулись к Лимосу, будто живые.Он открыл пасть еще шире, с шумом втягивая их, и на глазах начал обрастать плотью.
Турель Стинга щелкала, как заведенная, отправляя в босса стрелу за стрелой, но большинство из них бессильно отскакивали от щита и нагрудника. Те же, что все же завязли в неприкрытых броней участках, кажется, волновали чудовище меньше, чем укусы насекомых.
Эдж, укрываясь за менгиром, тоже достала лук, но пока не стреляла — хваталась за распоротый бок, будто пытаясь удержать струящиеся между пальцев потеки быстро испаряющейся крови.
Лимос взмахнул топором, с гулом рассекая воздух, и поплыл в нашу сторону — плавно, не касаясь земли. Я зарядил Хлещущую ветвь и, пока внутри, будто сжимаемая пружина, копилась сила, успел сделать несколько шагов в сторону противника. Тот двигался медленно, не промахнусь.
Удар! Силовая волна, сопровождающая движение посоха, хлестнула по песку, будто огромная невидимая плеть…
Мимо?! Я не успел даже удивиться — тело мое дернулось в сторону, уходя от удара сзади. Шипастая секира просвистела в сантиметрах от моего лица — так близко, что меня обдало воздушной волной. Не дожидаясь второго удара, я кувыркнулся, разрывая дистанцию.
Лимос снова оказался вплотную ко мне, ударил плашмя щитом, едва не сбив с ног. Сразу же добавил топором, но я ушел из-под удара, и оружие монстра увязло глубоко в песке на месте, где я только что стоял.
Это его разъярило — из жуткой пасти вырвался короткий лающий звук. Похоже, не ожидал от меня такой прыти. Если бы не моя защита от оглушения, его удар точно бы пришелся в цель.
Я атаковал с фланга — обычными ударами посоха, пока просто пристреливаясь. Пару раз попал, но потом противник попросту исчез, оставив после себя лишь быстро рассеивающееся облачко черного дыма.
Телепортируется, гад! Дальность прыжков небольшая — похоже, ограничена областью, залитой темным туманом, струящимся у нас под ногами. Но все равно жутко неприятно.
Турель Стинга умолкла и, мельком оглянувшись на лучника, я чертыхнулся. Коротышка распластался на спине без движения, и тело его будто таяло, исходя красными испарениями, быстро стекающимися к облаку темного тумана вокруг Лимоса. Сам босс на глазах крепчал, раздаваясь в плечах и обрастая мускулами. Зар-раза! Он и без этого не подарок, а если сейчас отожрется…
Я решил не затягивать. Попробуем с этим здоровяком ту же тактику, что и с его подопечными. Набросил на противника Печать искр и пошел в атаку.
Это оказалось не так просто — Лимос то и дело отпрыгивал от меня телепортом. Точнее, это был не совсем телепорт — вампир просто на несколько мгновений становился бесплотным духом и с чудовищной скоростью перемещался на несколько метров, потом снова выныривая в материальный мир. Делал он это довольно часто, каждые секунд десять-пятнадцать. Но два раза подряд — никогда. Так что у способности явно есть время отката.
Вампир не был так уж страшен на вид — доводилось мне видеть монстров куда более жутких и отвратных. Однако он внушал какой-то необъяснимый подсознательный ужас. Может, дело в какой-то особой ауре — кажется, на краю поля зрения мелькнула иконка нового дебаффа, но разглядывать ее описание было некогда. Лимос был так быстр и опасен, что я не спускал с него глаз. И не только потому, что не хотел пропустить его атаку. Следуя заветам Бао, я старался прочитать противника. Каждое его движение, каждый удар, каждый взгляд и возглас — это картинки мозаики, правильно собрав которую, найдешь и уязвимые места. И решение этой головоломки так захватило меня, что эмоции постепенно начали отступать на второй план.
Очередной замах — и жутковатый топор все-таки проехался своими шипами мне по груди. Зеленая ядовитая кровь из раны мгновенно закипела, испаряясь и устремляясь в ненасытную глотку Лимоса. Давай, давай! Приятного аппетита!
Увы, с предводителем вампиров фокус с отравлением не удался. Он лишь на пару секунд задержался, дернув головой, по телу его пробежала дрожь, а из пасти вдруг вырвалось облачко зеленоватого ядовитого дыма. Это что же, я ему еще и новую способность подарил? Ну зашибись!
Больше я рисковать не стал. Зеркальный щит, поверх него — Печать пепла. Слежу за таймером Печати искр, чтобы вовремя взорвать ее, когда она накопит максимум урона…
Боковым зрением иногда улавливаю движение рядом со Скользящим менгиром, который поставил в начале боя. Стинг погиб, но Кристина, кажется, еще жива. На ее помощь я не особо рассчитывал, разве что пустит в ход какие-то особые боеприпасы. Обычные стрелы из турели Стинга Лимосу нипочем — вон, с десяток в нем сидит и хоть бы хны.
Я уже готовился взорвать Печать пепла, когда вампир преподнес мне еще один неприятный сюрприз. Оказавшись передо мной, вместо очередного удара он вдруг раззявил пасть так, что челюсти едва не порвали стягивающие их узкие полоски истлевшей кожи. С хриплым свистом втянул в себя воздух в затяжном вдохе. Меня будто опутала невидимая паутина — я завяз, с трудом мог пошевелиться. Невидимая сила приподнимала меня над землей, одновременно высасывая из меня жизнь — конечности немели, сердцебиение замедлилось. Перед глазами все начало меркнуть, только горящие глаза Лимоса светились передо мной, как габаритные огни.