Морда продолжала высовываться и достигла верхушки магического купола. И вот тут земля вздыбилась так, что я все-таки не устоял на ногах. Червь задрожал всей своей исполинской тушей, будто его било током. Продвижение его остановилось, будто он уперся в невидимую стену. Магический купол вибрировал, но держался.
Я чувствовал себя лягушкой во включенном блендере. Понятно, что нужно было как-то выбираться из ловушки, но как? Барахтаться сейчас бессмысленно, нужно дождаться, пока червь продавит купол и вырвется из ловушки. По плану, наблюдать мы за всем этим должны были с безопасного расстояния, но сейчас…
Песчаная круговерть вокруг, как ни странно, немного утихла, так что я даже смог оглядеться. И первое, что увидел — это выскочившую на меня админшу.
И эта живая! Да что ж такое-то!
Увидев вблизи, я наконец узнал ее. Мы уже встречались несколько месяцев назад, во время памятных событий во Фроствальде. Как же ее зовут-то… Кажется, Стелла.
Мы на мгновение замерли, раздираемые противоречивыми чувствами. Наверное, так же во время лесного пожара ведут себя столкнувшиеся нос к носу волк с косулей. И так же, как объединенные общей бедой звери, мы отбросили вражду. Драться сейчас, когда нас обоих мог вот-вот размазать разбушевавшийся магический катаклизм, было глупо.
Админше здорово досталось — она едва держалась на ногах, на экипировке зияли многочисленные прорехи. Массивный, не вписывающийся в общий образ наруч из блестящего металла светился, окутывая ее полупрозрачным силовым коконом. Похоже, только за счет него она до сих пор была жива.
— Что ты натворил?! — перекрикивая гул и треск магического купола, выкрикнула она.
Я, признаться, и сам пока не понимал, что натворил. Судя по всему, план Лары удался — ловушка сработала. Гигантский песчаный червь едва успел показать морду из-под земли, как был обездвижен. Вот только что дальше? Зачем это все?
Разглядывая тушу Псаммофиса, я понял одно — наш с Мавериком план был жизнеспособен только в теории. Я не видел никакого портала, через который червь проходит из Бездны в Артар, и в который я, в теории, должен был попытаться запрыгнуть. Либо этот портал находится в нескольких метрах под землей, либо червь каким-то образом дырявит слои реальности собственным телом. Второй вариант, похоже, ближе к истине — голова червя, особенно нижняя часть, еще толком не вылезшая из-под песка, светилась знакомым ярко-фиолетовым сиянием, а в глубоких стыках между чешуйками это сияние больше похоже на светящуюся жидкость, постепенно растворяющуюся в воздухе.
Но если портала нет, то как Резчик проникнет в Артар?
Ответ не заставил себя долго ждать. Пасть Псаммофиса с утробным гулом, похожим на мычание китов, начала раскрываться, будто чудовищный четырехлепестковый бутон. Мы со Стеллой невольно попятились, потому что места под куполом становилось все меньше. Впрочем, и отступать-то уже особо некуда — в нескольких шагах позади уже маячит марево магического барьера. А я уже знаю, что он убьет нас одним касанием.
Прицелившись, я выстрелил Серебряным жалом вверх, загнав наконечник в самый краешек одной из исполинских челюстей.
— Эй, ты куда?
Я дернул трос, чтобы убедиться, что наконечник засел надежно, и протянул свободную руку ей.
— Я — наверх. Ты со мной?
— С ума сошел?!
— Окей, оставайся.
Серебряный трос начал ужиматься, стремительно подтягивая меня к пасти червя. Админша, в последний момент передумав, все же вцепилась в меня, и движение заметно замедлилось. Но артефакт не подвел — мы в два счета добрались до верха. Дальше вышла заминка. Будь я один — я бы быстро вскарабкался дальше, Зерно обезьяньей цепкости позволяло хоть по потолку лазать. Но Стелла, повисшая на мне балластом, здорово затрудняла подъем. К счастью, у нее тоже нашлись кое-какие альпинистские примочки в снаряжении — из перчаток выдвинулись тонкие адамантитовые крючки-когти, такие же обнаружились в носках ботинок. Вместе мы вскарабкались наверх.
Раскрывшаяся пасть червя отсюда выглядела огромной, метров пятнадцати в поперечнике, морской звездой, только с четырьмя массивными лучами. Мы со Стеллой находились на конце одного из этих лучей, и, надо сказать, место было весьма неуютное. Чтобы не соскользнуть вниз, в бездонную, похожую на кратер, глотку монстра, я снова загнал Серебряное жало в твердую, как камень, плоть червя между здоровенными, похожими на черные кристаллы, зубами, покрывающими всю внутреннюю поверхность челюсти.
Пасть Псаммофиса изнутри светилась особенно ярко. Светящаяся фиолетовая жидкость стекала в глотку целыми ручейками. Почти сразу я разглядел на противоположной от нас челюсти крупный инородный предмет. Этакий обсидиановый шип, размером с холодильник, вонзившийся глубоко в челюсть монстра.
— Что это там?
— Понятия не имею!
Черная блестящая глыба вдруг вздрогнула, по поверхности ее зазмеились глубокие трещины. Еще несколько ударов изнутри — и верхняя ее часть осыпалась плоскими обломками, похожими на куски яичной скорлупы. Наружу выплеснулась щедрая порция светящейся фиолетовой жидкости, но помимо нее внутри глыбы скрывалось и что-то ещё. Тонкие шипастые, как у насекомого, конечности, вытянутая безносая морда с узкими прорезями глаз, вспыхнувших все тем же фиолетовым светом.
Демон!
Сгорбившийся, сжавшийся внутри обсидианового осколка, как эмбрион, посланник Бездны распрямился. Взмахнул кривым, больше похожим на серп, клинком, рассекая усеянное черными зубами небо червя. Высвободившись окончательно, взмыл вверх, ударяя своим жутковатым клинком по зыбкому куполу. Яркая вспышка заставила зажмуриться и обожгла так, что стало понятно — щиты мои снова смело одним махом. Челюсти Псаммофиса дернулись, приходя в движение, и я повис на тросе Серебряного жала, царапаясь о кромки каменных зубов. Стелла повисла на мне сзади и чуть не задушила, обхватив руками за шею.
Открыв глаза, я с ужасом понял, что червь снова уходит на глубину, проваливается сквозь землю, закрывая пасть. Выскочить мы не успевали — повисли на тросе над бездонным жерлом, раскачиваясь, как наживка на леске. Когда челюсти сомкнулись, мы оказались в кромешной тьме, в которой редкими проблесками светились остатки фиолетовой жидкости, разбрызганной вылупившимся демоном. Стелла, кажется, что-то кричала, но смысла фразы я не разобрал. Сам же я даже выдохнуть не мог — от ощущения падения дыхание сперло, а сердце подскочило к самому горлу.
Это было похоже на затяжной спуск на исполинских американских горках. И самое страшное в такие спусках — резкий вираж внизу. Мы с админшей, вцепившись друг в друга и в трос Серебряного жала, замерли в ожидании.
Псаммофис мотнул башкой, и я зарычал, проехавшись боком по верхушкам каменных зубов. К счастью, они были не очень острые, по форме напоминающие пирамиды. Но все равно весьма болезненно. Еще хуже стало, когда червь принял горизонтальное положение — лежать на этих штуках было примерно так же удобно, как на кромке частокола из заостренных бревен. У меня остались еще заряды Ци, так что я обновил Зеркальный щит. Как раз вовремя — исполинские челюсти снова начали раскрываться.
— Нужно прыгать! — заорал я админше. — Готова?
— Попробую! — выдохнула она, наконец-то отцепившись от меня.
Двигался червь медленно, что неудивительно при таких-то размерах. Думаю, если бы подобные махины существовали на самом деле, обмен веществ у них был бы медленней, чем у черепахи, и скорость соответствующая. И это давало нам неплохие шансы.
Я дождался, пока щель между приоткрытыми челюстями стала достаточно широкой, и прыгнул сначала к краю пасти, а потом, ухватившись за один из торчащих на самой кромке зубов, рывком выбросил тело наружу.
Дух захватило от ощущения свободного полета — под ногами разверзлась бездонная пропасть, поблескивающая отдаленными синими сполохами.
Ну вот и сбылась мечта идиота. Ты в Бездне, Мангуст.
Глава 18. Бездна
Я, насколько мог, замедлил падение Зерном парящего сокола, но приземление все равно получилось довольно болезненным. К счастью, рухнул я в мелкий красноватый песок, и он здорово смягчил удар. Хотя все равно состояние было такое, что хотелось просто расслабиться и сдохнуть. Знакомое чувство. Отходняки после адреналинового всплеска.
Надо мной раскинулось бездонное черное небо, располосованное странными туманностями, похожими на шлейфы растворяющейся в воде краски. Преобладали багровые и фиолетовые оттенки, а кое-где вспыхивали и гасли ярко-синие сполохи, похожие не то на отсветы далеких взрывов, не то на росчерки падающих комет.
Слева ворочалась гигантская туша Псаммофиса. Голова червя была приподнята над землей, и он мотал ею из стороны в сторону, исторгая протяжные утробные звуки.
Да ему же больно! Неудивительно — вся его морда покрыта глубокими шрамами, а чуть ниже туловище опоясывает широкая борозда, похожая на след от ошейника. Магическая ловушка, которую Гарпии подготовили для него на поверхности, вгрызалась в плоть не хуже раскаленного железа. Толстые треугольные пластины чешуи были смяты, обуглены, местами и вовсе содраны, обнажая багрово-сизое мясо.
Наконец, титан опустился на песок всем туловищем и, изгибаясь, как змея, пополз прочь. Его длиннющее тело скользило буквально в десятке метров от меня, и инстинкт самосохранения побуждал отбежать подальше. Но я был слишком вымотан и изранен, чтобы тут же последовать этому порыву. Распластавшись на песке, я позволил себе поваляться еще чуть-чуть и перевести дух, хлебнув перед этим из флакона Кипящей крови. Обжигающая жидкость, кажется, разлилась прямо по венам, отгоняя боль и наполняя мышцы силой.
Уф… Ну вот. Теперь я готов к следующему раунду.
— Живой? — с явным неудовольствием спросил кто-то, прервав мой и без того короткий отдых.
Стелла стояла в нескольких шагах от меня, скрестив руки на груди. Нижняя часть ее лица была скрыта полумаской, но глаза сверкали так, что становилось понятно — ничего хорошего от нее ждать не приходится.