е. Вскоре они с Кусакой исчезли за поворотом.
Бинто похлопал меня по руке.
– О чём вы говорили с Рози?
– Да так, ничего важного. А что?
– Просто у тебя было такое лицо… какое ты делаешь, когда собираешься совершить глупость.
В его словах был смысл. Какой прок затевать драку с Рози? Даже без стаи сумасшедших монашек на хвосте мои шансы её победить лежат где-то между «Так вот каково это – быть сброшенным со скалы» и «Ой, перестань бить меня по лицу моей же отрубленной рукой».
Бинто всё ещё смотрел на меня снизу вверх.
– Ты ошибаешься, малыш, – сказала я. – Такое лицо я делаю, когда разрабатываю невероятно смелый план нашего спасения.
– В самом деле? – спросил он.
Этот девятилетний мальчик мог задать вопрос о жизни и смерти, просто щёлкнув двумя пальцами и повернув кисть на пол-оборота по часовой стрелке, а потом против часовой стрелки.
Я притворилась, что ничего не заметила и полностью сосредоточена на Квадлопо, обходя с ним крутой поворот. Бинто попытался подать мне знак во второй раз, но, когда мы обогнули выступ, у нас появились более насущные проблемы.
Уступ впереди расширялся, и это значило, что можно ускорить шаг. Вот только Рози стояла спиной ко мне, преграждая путь.
– В чём дело? – спросила я.
Она обернулась. Я увидела её спокойный пристальный взгляд. Тёмные глаза – такие тёплые и красивые – только подчёркивали холодность, скрытую в глубине. Я бы сказала, что Рози надоело ждать и она хочет сделать свой ход.
– Мне жаль, Фериус Перфекс, – сказала она. И впервые с тех пор как мы встретились, в её голосе почти прозвучало сочувствие. – Мы достигли конца твоего пути.
Глава 25Выбор
Энна однажды сказала мне, что недостаточно овладеть семью талантами аргоси. Арта локвит, арта эрес, арта туко и прочие – всё это способы увидеть мир вокруг вас. Каждое из искусств предлагает идеи и возможности, но в то же время они сужают ваш кругозор. Аргоси, который надеется преодолеть все жизненные невзгоды, должен научиться видеть через все семь линз одновременно – и с совершеннейшей ясностью.
Я? Я едва ли была достаточно хороша, чтобы использовать хоть одну за раз. Теперь это стало проблемой, поскольку мне предстояло принять несколько трудных решений.
– Послушай, – сказала Рози. – Ты слышишь, как они приближаются?
До сих пор она не сделала ни одного движения, поэтому я тоже не шевелилась. Нас разделяло пять ярдов. Достаточно, чтобы успеть выхватить шпагу, прежде чем Рози доберётся до меня. К сожалению, с пяти ярдов так же легко можно метнуть сдвоенный полумесяц мне в грудь, прежде чем я доберусь до неё.
– Я не люблю шипение, – ответила я, – поэтому стараюсь не обращать на него внимания.
– Слушай внимательнее.
Это какая-то хитрость? Есть ли шанс, что если я уделю больше внимания шипению, то услышу стихи, которые пытаются произнести монахини – и стану жертвой Алого Крика? Проблема с тем, чтобы не слушать что-то, заключается в том, что в итоге вы как раз-таки начинаете слушать.
Так или иначе, всё, что я слышала – беспрестанное гудящее шипение… О! Кто-то повозился в грязи, царапая землю. Потом эти звуки стихли.
– Одна монахиня только что поскользнулась и свалилась со скалы, – сказала я.
Рози кивнула.
– Несколько человек упали за последние пару часов, но они всё равно идут, не снижая скорости. Разум покинул их.
– И не поспоришь, Рози. Но я думала, тот факт, что монашки откусили себе языки, уже доказывает, что они не вполне здраво мыслят.
– Но всё-таки они идут за нами. Почему?
Может, потому что ты приказала им это сделать?
Рози пока ни на шаг не приблизилась ко мне, и я подумала, что разгадала её план. Он наверняка состоял в том, чтобы задержать меня, пока монахини не догонят нас и не сделают всю грязную работу.
– Бинто? – жестом сказала я.
Он придвинулся ближе. Краем глаза я видела, как он рисует пальцами ответ:
– Да, Добрая Собака?
– Если я умру, больше не верь ничему, что говорит Рози.
Он колебался мгновение. Потом сказал:
– А с чего ты решила, что я раньше ей верил?
Несмотря на темноту, Рози, должно быть, разглядела наши жесты. Она слегка усмехнулась.
– Вот мы и добрались до корня проблемы.
– У меня сейчас несколько проблем, дорогуша. Недоверие к тебе – далеко не самая большая из них.
Рози по-прежнему не шевелилась. Я вынула шпагу.
– А теперь отойди с дороги. Иначе, клянусь: ты и монахиня, рухнувшая со скалы, очень скоро познакомитесь поближе.
Шипение становилось всё громче. Мне казалось, что я уже слышу шлёпанье сандалий по каменистой тропе.
– Они будут здесь через несколько минут, – сказала Рози и наконец сдвинулась с места. Впрочем, пошла она не к нам, а к краю обрыва. – Представь, как я делаю следующий шаг, Фериус Перфекс. Представь, как я умираю, и скажи мне, что будет дальше.
Рози была достаточно далеко, чтобы я рискнула на миг отвести взгляд и посмотреть на мир через призму моей арта туко.
В те восемнадцать благословенных месяцев, которые я прожила как приёмная дочь Энны, она тратила бесконечные часы, обучая меня сложному искусству тактики и стратегии. Даже сейчас, на этой холодной бесстрастной горе, стоя под тысячами равнодушных звёзд, я видела дюжину потенциальных путей к спасению. Тени, в которых можно спрятаться; участки, где удобнее всего сражаться; точки опоры для рук. Мой разум придирчиво оценивал каждую из этих возможностей… и всякий раз натыкался на змеиные глаза.
Монахини учуют, что мы прячемся в тени. Ни одна позиция, какой бы удобной она ни была, не помешает им накинуться на нас. Всё в этой местности – узкие проходы, темнота, рыхлый скользкий сланец – означало, что любая попытка бежать или драться скорее всего закончится падением с обрыва. А если я попытаюсь забраться на скалу?..
Заражённые не чувствовали боли. И могли сделать много больше, чем позволяют человеческие мышцы и кости. Хуже же всего то, что они не боятся упасть в пропасть – им всё равно. Я одна, наверное, могла бы подняться достаточно быстро, чтобы сбежать, но Бинто не сможет этого сделать.
Рози права: я достигла конца своего пути.
Я взяла Бинто за руку. Она была маленькой и тёплой. Мальчик вопросительно посмотрел на меня, но я не могла заставить себя изобразить знак, означающий «прости».
– Теперь ты понимаешь? – сказала Рози.
Она всё ещё стояла в пяти ярдах от нас, на краю обрыва, и смотрела на меня.
Больше не имело значения, сумею ли я победить её в драке. Была ли она в самом деле Странницей или просто самой неприятной аргоси в мире. В любом случае, у нас с Бинто не осталось никаких шансов пережить эту ночь.
Если только Рози не даст его нам.
– У тебя есть план? – спросила я.
– Это зависит от обстоятельств.
– Каких?
Она отошла от края и направилась к нам. Тихий звук её шагов терялся в бесконечном шипении, которое должно было вот-вот обрушиться на нас, как океанская волна. Это отвратительное выражение ярости извергалось из глоток монахинь; их откушенные языки были единственным, что мешало безумию овладеть всеми нами.
Рози подошла так близко, что я почувствовала тепло, исходящее от её кожи. Ощутила слабый привкус корицы в её дыхании. Крошечные, почти невидимые капельки пота, выступившие на лбу Рози, выдавали ужас, заметный даже сквозь её маску спокойствия и невозмутимости.
Она взяла меня за свободную руку и положила мою ладонь чуть ниже своей левой ключицы. Мои пальцы вздрагивали в такт быстрому биению её сердца. Впрочем, моё собственное колотилось куда быстрее.
Дюррал говорит, что лучший способ скрыть страх – пошутить.
– Это обманывает твой мозг, заставляя его думать, что ты не боишься. И тогда ты успокаиваешься. А если освоишь навык как следует, то сможешь дурачить и других людей заодно.
– Рози, – сказала я. – Не знаю, что у тебя за план, но должна предупредить: я никогда не целуюсь на первом свидании. Особенно, когда за мной гонится толпа сумасшедших монахинь, готовых разорвать меня в клочья.
Похоже, она не сочла мою шутку ни обнадёживающей, ни забавной.
– Я – Идущая Тропой Шипов и Роз, – сказала Рози так тихо, что я едва расслышала её голос за нескончаемым шипением. – Ничто из того, что я могу сказать, не докажет тебе, что я – не Странница. У тебя есть основания подозревать меня. Я была в Саду Безмолвия, где погибли монахи. Я приехала в Тинто-Рею – и там распространилось безумие. Несколько месяцев назад я посетила монастырь Алых Слов, но не сказала тебе, зачем. И сейчас не скажу.
– О, в таком случае я определённо могу тебе доверять.
Рози положила руку поверх моей. Я попыталась вырваться, но она не позволила, прижав мою ладонь к сердцу.
– Путь, который мы обе прошли, заканчивается здесь, Фериус Перфекс. Всего через несколько минут эта орда накинется на нас. Твои подозрения на мой счёт приведут к колебаниям. А колебания вызовут катастрофу. Либо доверься мне сейчас, целиком и полностью, либо никто из нас не переживёт эту ночь. Знаю, я очень многого прошу, Фериус Перфекс. Но найди способ поверить, и я клянусь, что буду защищать тебя и мальчика до последнего вздоха.
«Ну конечно, – подумала я. – Поверить. После того как ты постоянно скрывала от меня свои секреты. Без проблем».
Впрочем, Рози была права: я не могла просто притвориться, что верю ей, или обманывать себя, отдавая наши судьбы в её руки. Это не сработает. Подозрения ведут к колебаниям. Из колебаний вырастает катастрофа. Как поверить кому-то настолько высокомерному, настолько замкнутому и бесчувственному, способному без колебаний убить целую толпу горожан, не проронив ни слезинки?
Может, предполагалось, что моя арта превис определит истинность её слов по биению сердца под кончиками моих пальцев? Или по запаху её пота в момент произнесения клятвы?..
– Доверие нельзя заслужить, малышка.
Вот что сказал бы Дюррал, будь он здесь.